– А это кто будет? Круглолицый развернул вчетверо сложенную бумагу с гербовой печатью и коротко пояснил: – Это профессор Велесов, архитектор. Вот распоряжение товарища Власика. Нужно доставить его к товарищу Сталину. – Нам нужен документ, подтверждающий его личность. – У вас есть какое-нибудь удостоверение? – повернувшись к Михаилу Велесову, спросил человек в сером костюме. – Есть паспорт, – обескураженно отвечал Михаил. – Покажите. Михаил вытащил из пальто паспорт и протянул его дежурному поста. Изучив тщательно документ, дежурный удовлетворенно кивнул и, вернув его, разрешил: – Проезжайте. Еще несколько минут ехали по грунтовой, хорошо накатанной дороге, пока вдруг в густом, лишенном листвы лесу не возник дощатый забор метров пять в высоту. Дорога упиралась в двустворчатые ворота с калиткой, подле которых был оборудован второй КПП, усиленный четырьмя автоматчиками. – Все, приехали! – объявил водитель и резко съехал в сторону под высокие ели, к специально оборудованной площадке, где стояло еще несколько заснеженных машин. Распахнули двери автомобиля. В салон тотчас ворвался вечерний студеный воздух. Вышли втроем из машины, и Велесов в сопровождении двух мужчин в гражданском направился в сторону второго КПП. По периметру забора на всю его длину через каждые метров пятнадцать с карабинами на плечах несли службу солдаты в форме государственной безопасности. Местность вокруг ограждения была неровная, холмистая, засаженная деревьями. Со стороны могло показаться, что она нежилая. И уж тем более трудно было представить, что в самой глубине леса, совершенно не просматриваемой ни с дороги, ни из глубины чащи, может находиться какое-то жилище. – Документы, – потребовал лейтенант государственный безопасности, стоявший на входе. Дружно повытаскивали из карманов документы. Без спешки, с подобающей внимательностью лейтенант ознакомился поочередно с каждым документом, зорко всматривался в подписи и печати. Пристальнее, чем следовало бы, пролистал паспорт Михаила Велесова. Пытливо на него посмотрел, определяя идентичность, а потом вернул документы. – Возьмите. – Подняв телефонную трубку, кому-то сообщил: – Велесов с сопровождающими прибыл. Встречайте… Проходите, товарищи, – посмотрел он на человека в сером костюме, определив в нем старшего. По неширокой тропинке зашагали по направлению к другому забору. Немного пониже, но столь же крепкому, сколоченному из дубовых досок. Михаил Велесов не мог избавиться от ощущения, что за ним пристально наблюдают. Всмотревшись в забор, увидел просверленные отверстия, служившие для наблюдения за подошедшими. Пространство между двумя заборами было густо засажено деревьями. Ветки на стволах на уровне человеческого роста были срезаны, что способствовало более детальному обзору. По периметру внутреннего забора несли службу рядовые государственной безопасности. Впереди еще один контрольно-пропускной пункт, подле закрытой калитки несли службу два офицера: капитан и лейтенант госбезопасности. Бдительно изучили представленные документы и, убедившись в их достоверности, распахнули калитку. – Я провожу вас, – сказал лейтенант. Показав на большой деревянный сруб, стоявший неподалеку от входа, добавил: – Нам сюда. Вошли в сруб, где находилось двое: простоватого вида сержант, стоявший у окна, и лейтенант с серьезным лицом, сидевший за столом. Посмотрев на Михаила Велесова, лейтенант доброжелательно и настойчиво потребовал: – Выкладывайте все из карманов и кладите сюда на стол. Михаил вытащил из карманов ключи от дома, полупустую измятую пачку папирос «Казбек», выгреб ворох мелочи и объявил: – Больше ничего нет. Голос отчего-то прозвучал неуверенно. – Поднимите руки, – потребовал подошедший лейтенант. Михаил Велесов высоко поднял руки, лейтенант привычно и очень умело осуществил внешний осмотр, простучал по карманам и, натолкнувшись во внутреннем кармане на что-то твердое, подозрительно спросил, уперев в Велесова жесткий взгляд: – А это что? – Э-э… Это нож. – Какой еще такой нож? – посмурнев, полюбопытствовал лейтенант. Его взгляд все более наливался тяжестью, превращался в мраморную плиту, наваливался на плечи, прижимал к земле. – Перочинный. Он небольшой. Я на кухне был, когда в дверь постучали, ну я как-то автоматически положил его в карман и позабыл. Я им хлеб нарезаю. Не до того было, а потом позабыл о нем. – Держать руки! – прикрикнул лейтенант. Сунув руку во внутренний карман Велесова, он вытащил нож. С помертвевшими лицами, опасаясь пошевелиться, стояли сопровождающие Велесова. Лейтенант вертел в руках перочинный нож с пластиковой ручкой. Раскрыл его, попробовал лезвие на прочность, потом вновь сложил. Похоже, что за время своей службы он ни разу не сталкивался со столь опасным предметом, – выявленная находка никак не вписывалась ни в правила службы на Ближней даче, ни в наставления, отданные суровыми командирами, ни в инструкции, заученные назубок. Он обвел хмурым взглядом троицу, невесть каким образом, да еще с ножом оказавшуюся в нескольких шагах от Ближней дачи товарища Сталина, а потом трагически протянул, выдыхая из легких сжатый воздух: – Та-ак, гражданин хороший… И как прикажете мне все это понимать? А теперь ответьте мне на вопрос, для какой такой цели вы пронесли на территорию проживания товарища Сталина холодное оружие? – Глянув на двух побелевших людей в штатском, продолжил с прежними гнетущими интонациями: – Диверсия? – Двое в штатском сильно потеряли в весе. От них оставались лишь едва различимые тени. – Вам троим придется за это ответить! – Товарищ лейтенант, это всего лишь перочинный нож, – нашелся с ответом штатский в сером костюме. Неожиданно дверь в сруб широко отворилась, и в помещение вошел крепкий русоволосый генерал-майор. – Что тут происходит, Ефимцев? – Товарищ генерал-майор, у Велесова был обнаружен нож. Согласно утвержденной вами инструкции следует задержать подозреваемых для дальнейшего разбирательства. Начальник охраны Сталина генерал-майор Власик неодобрительно покачал головой. – И что за нож? Кинжал, что ли? – Вот он, товарищ генерал-майор, – лейтенант победно протянул Власику перочинный нож. Николай Власик повертел в могучих ладонях карманный нож, строго посмотрел на ретивого лейтенанта и спросил: – Знаешь, где таким ножом можно только ковыряться? – Никак нет, товарищ генерал-майор. – А ты подумай на досуге. – Есть подумать! – Ефимцев, опять страхи на гостей нагоняешь. Сколько раз тебе говорил, не перебарщивай. Понимаю, ты парень старательный, но во всем должна быть мера. Или мне тебя в конвойные перевести? Смотрю, досмотр у тебя очень хорошо получается, иголки мимо тебя не пронесешь. Велесова товарищ Сталин дожидается, а ты тут у меня целое представление устроил… Артист оригинального жанра, понимаешь… – Виноват, товарищ генерал-майор. – Вот что сделаем, Михаил Игоревич, – припустив душевную ноту в голос, проговорил Николай Власик. – Давайте это ваше кухонное орудие оставим вот здесь, – положил он перочинный нож на стол, – отсюда его никто не заберет, не переживайте. А когда вы будете возвращаться, то можете взять его обратно с собой. Не возражаете? – Не возражаю, – приободрился Михаил Велесов. Сопровождающие тоже повеселели, расслабленно заулыбались. Какую-то минуту назад казалось, что все скверно. Через сгустившееся ненастье должен был оглушительно шарахнуть гром. А тут вдруг разом невзгоды разошлись, и сквозь разверзнувшиеся облака приласкало теплое солнце. – Вот и славно, – вполне искренне обрадовался Николай Власик. – Да и лейтенанта надо как-то уважить. Старается парень… Вон он как на нас хмуро посматривает. – Сочувственно покачав головой, спросил: – Натерпелись вы, наверное, с ним страхов? – Ну-у… Не то чтобы натерпелся. – Давайте я вас лично провожу к товарищу Сталину. А то опять какой-нибудь ретивый добрый молодец на пути появится, у нас тут их хватает. А мне поручено вас беречь. Прошу вас, – отступил Николай Сидорович в сторону. Глянув на сопровождающих в гражданской одежде, добавил: – А вы пока посидите здесь. Составьте лейтенанту компанию, уверен, он вам не наскучит. * * * Волнуясь, Михаил Велесов перешагнул рабочий кабинет Верховного Главнокомандующего. Иосиф Виссарионович стоял подле стола, выдвинутого на середину комнаты, на которой лежали три карты, свернутые в рулоны; четвертая карта, совсем небольшая, занимала часть стола, а ее уголки были прижаты двумя пухлыми папками. Рядом со свернутыми картами Велесов увидел свое развернутое письмо, на листах которого синим карандашом были сделаны какие-то небольшие пометки. Позади Сталина стоял еще один стол, поменьше, с белым телефоном по правую руку. В левом углу стола в неровную стопку собраны несколько папок с потертыми обложками, а в центре лежали еще две, одна завязанная белыми тесемками, обложка которой была исписана короткими заметками, а другая раскрытая. Вдоль стен стояли четыре дивана, обтянутые черной кожей. Вполне рабочая обстановка, каковую можно наблюдать у всякого руководителя. Увидев вошедшего, Сталин доброжелательно улыбнулся и шагнул навстречу, протягивая руку. – Как добрались, Михаил Игоревич? Прозвучал голос, каковой он неоднократно слышал по радиоприемнику: неторопливый, с размеренными спокойными интонациями, глуховатый и с легким грузинским акцентом. – Без приключений, товарищ Сталин, – перебарывая сухоту в горле, вдруг нежданно возникшую, отвечал Михаил Велесов и сильно стиснул ладонь вождя. – У вас крепкое пожатие, – улыбнулся Иосиф Виссарионович. – Сразу видно, что вы человек очень сильный… Вы присаживайтесь. – Велесов тотчас сел и смотрел теперь на Иосифа Виссарионовича снизу вверх. – Мне очень понравилось ваше письмо, весьма дельное, все по существу, за каждым словом чувствуется глубокое знание предмета. Вы ведь преподаете в строительном институте?.. Сидите, – махнул рукой Сталин, усаживая на место поднявшегося Велесова. – Именно так, товарищ Сталин. – А какие именно предметы читаете? – Основы архитектуры и строительных конструкций, архитектуру зданий, а еще черчение… Отвечаю за производственную практику. Иногда в деканате мне поручают и другие курсы. Преподавателей сейчас катастрофически не хватает… Ну а еще веду факультативный предмет «Архитектура средневековых европейских замков». В основном делаю упор на немецкие, французские и итальянские. – У вас большая нагрузка.