— Домой, — ответил я. — Собираюсь встретиться с дочерью. Глава 18 Глава 18 До прихода Алисы у меня оставалась еще пара часов. Я собирался провести их с пользой, поэтому включил ноутбук, чтобы еще раз перечитать материалы дела Кургина. Фабулу я помнил прекрасно, но раньше смотрел на нее иначе, скептически относясь к версии о невиновности. Разговор с Мелешиной окончательно убедил меня в том, что Кургин не лгал. По крайней мере насчет убийства. Я горел желанием просмотреть полную запись с видеокамеры. Покадровые распечатки говорили немногое: мужчина, разительно похожий на Кургина, входил в подъезд. Свидетели утверждали то же самое, значит стоило побеседовать и с ними. Может, у Кургина есть брат-близнец? Неплохая версия, но Мелешина обязательно бы его упомянула. Ее история была подробной, никаких близнецов в ней не фигурировало. Черт возьми, было бы намного проще, если бы я нормально работал на предварительном следствии! Ничего бы этого не было: разбитой машины, мучений от порчи, разъездов по экстрасенсам и уродских отростков на теле! Заработавшись, я даже не сразу обратил внимание на трель дверного звонка. На лестничной площадке стояла Алиса, скорчив рожицу в глазок. Я невольно улыбнулся. Похоже, некоторые ее привычки не исчезли даже к девятнадцати годам. — Приве-ет, пап! — радостно запрыгала она, когда я открыл дверь. Хотя мы частенько общались по «Вайберу», я все равно удивился тому, как сильно изменилась Алиса с момента нашей последней встречи — экран смартфона не был способен это передать. Она избавилась от длинных волос и теперь носила «каре», легко и уверенно. Минимум косметики, которая выгодно подчеркивала природную красоту. Алиса никогда не была полной, а теперь похудела еще больше, из-за чего ее скулы заострились, подчеркивая слегка восточный разрез глаз, доставшийся от матери. Взгляд стал глубже и мудрее, хотя прежнее озорство проскальзывало время от времени. На Алисе была легкая кожаная куртка и черная юбка, которая могла быть чуть подлиннее, на мой устаревший отцовский взгляд. Как бы то ни было, теперь передо мной стояла не беззаботная девчонка, а уверенная молодая женщина, и этот факт нужно было учитывать. — Так и будем стоять, как ошалевшие? — с улыбкой спросила Алиса. — Прости, я тебя сразу не узнал. Ты сильно изменилась, хотя прошло всего полгода с того момента, как мы виделись по-настоящему. — Ну, это все еще я, не сомневайся. Мы ведь не проведем весь вечер на пороге, правда? Пока я готовил чай и открывал пирожные, Алиса рассматривала мою квартиру, в которой никогда не бывала раньше. Она оценила ее как «уютную, но слегка запущенную». Перед приходом дочери я постарался прибраться, выкинул все пустые бутылки, но женский взгляд на чистоту заметно отличался от мужского. К тому же, разбросанные по столу и подоконникам документы я мусором не считал. Алиса с аппетитом набросилась на ее любимые пирожные-корзинки, успевая при этом поддерживать разговор. — Так вы с мамой по-прежнему не общаетесь? Я имею в виду, не как бывшие муж с женой, а как два взрослых человека. — Не особенно, — уклончиво ответил я. — Теперь у каждого своя жизнь: имущество разделили, ты уже взрослая, а Кристина и вовсе успела съехаться с каким-то мужиком. Точек соприкосновения больше нет. На второй месяц после развода я звонил бывшей жене по ночам два или три раза… Ладно, признаю — около десяти раз. Я был вдребезги пьян и не помнил содержания разговора, однако уверен, что мямлил нечто жалкое, а Кристина недовольно кричала в ответ. Есть вещи, о которых дочерям знать не стоит, особенно, если это касается неприятных споров между родителями. — Жаль. Я не говорю о том, что вы снова должны сойтись — это было бы совсем круто, к слову, но можно хотя бы перестать делать вид, что друг друга не существует. Я вообще не знаю, как упомянуть тебя в разговоре с мамой — она сразу меняет тему или у нее появляются неотложные дела. Разве это нормально? — Алиса сделала глубокий вдох. — Извини, я знаю, что это личное. Просто иногда на меня находит, да так, что трудно остановиться. — Все в порядке, я понимаю, что ты чувствуешь. Хорошо, что развод не произошел, когда ты была еще малышкой, а то психологической травмы было бы не избежать, — я грустно улыбнулся. — Что до нас с мамой… Мы постараемся, вернее, я постараюсь сделать все, чтобы мы могли общаться как нормальные люди. — Спасибо. Она тоже не против, хотя первые шаги навстречу делать не собирается. — Даже не сомневался. Так ты это хотела обсудить? Не такая уж серьезная проблема, чтобы бросать учебу и мчаться домой из другого города. — Нет, не это. Совсем не это… — она вдруг замялась. Щеки вспыхнули красным. — Рассказывай, что стряслось? — мягко спросил я. — Блин, до чего же это неудобно говорить. Есть один парень из моей группы. Его зовут Максим, и он очень хороший. Не из тех людей, которых ты обычно защищаешь — это я так, к слову. Мы встречаемся около года и теперь получилось так, что… — Алиса прервала поток слов. Глубоко вдохнула и добавила: — Короче, я беременна. Внутри меня как будто взорвалась бомба. Я помнил, как менял Алисе подгузники, как отводил ее в школу и прорывался через ее подростковый период, а теперь она сама вынашивала ребенка. Да, она уже взрослый человек, но в голове все равно не укладывалось. Когда забеременела Кристина, мы были к этому готовы. Ей исполнилось двадцать пять лет, решение было принято обдуманно, да и финансовых проблем не было. И все равно нам было тяжело. Никогда не понимал тех, кто говорит, что ребенок — это сплошное счастье. Прибавьте к этому отсутствие нормального сна, постоянный плач, болезни, вот тогда хотя бы ненамного приблизитесь к истине. Разве Алиса была к этому готова? — Пап, все в порядке? — Не буду скрывать, ты меня огорошила, — признался я. — Что теперь планируешь делать? — А что именно я должна делать? — не поняла Алиса. — Как быть с учебой? Ты только на втором курсе и придется, наверное, уходить на заочку. И деньги, ребенок потребует много денег. Об этом вы с Максимом подумали? У меня сейчас большие проблемы с работой, клиентов почти не осталось. Сложно будет обеспечить вас всем необходимым. А еще я умираю. Я умираю от смертельной порчи и не увижу внуков. Не смогу помочь, не смогу услышать их первый смех и увидеть первые шаги. Я боялся скорой смерти, но почти смирился с ней как с неизбежностью… до этого момента. Беременность Алисы перевернула все. — И что? Ты предлагаешь сделать аборт? — взъярилась она. — Из-за того, что нет денег? Разве я просила их у тебя? С чего она вдруг решила, что я говорил про аборт? Такой вариант мне даже в голову не приходил. — Нет, ты не понимаешь… Алиса вскочила с дивана. Схватила куртку и попыталась ее надеть, но от раздражения у нее не получалось. — Говоришь точь-в-точь как мама! Она тоже затянула эту песню про деньги и учебу, как будто в мире нет ничего важнее! Какого черта, мы же люди, а не машины! — Алиса, я просто хотел сказать, что у меня сейчас очень плохой период в жизни. Помощи от меня будет немного. Или не будет совсем. На мгновение я был готов показать ей последствия порчи: загрубевшую черноту, напоминающую гниль, живые отростки на теле. Это должно было шокировать Алису, но уверен, она бы поняла. Однако стоило мне сделать шаг навстречу, как Алиса отшатнулась назад. — Хватит с меня разговоров! — бросила она. — Я думала, что ваше с мамой мнение для меня важно. Но нет, нет. Слушать я никого не буду! Идите к чертям! Алиса бросилась к выходу, смятая куртка тряслась в ее руках. Дверь с треском захлопнулась. Я тут же схватил телефон и набрал номер дочери. Планировал обговорить все спокойно и взвешенно. Объяснить, что имел в виду. Шли гудки, но Алиса не отвечала. Я пробовал раз за разом с тем же результатом. Ссора с дочерью — просто прекрасное завершение вечера. Интересно, что ей сказала Кристина? Возникло жгучее желание позвонить ей, но мое состояние и без того было взвинченным. Я боялся наговорить лишнего, еще больше испортить и так уже плохие отношения. Громко выругавшись, я прошел на кухню. Достал бутылку коньяка, налил рюмку и поднес ко рту. Остановился. Выпить хотелось, я почти ощущал горечь капель на губах и языке, но медлил. Мелешина предупреждала меня, что алкоголь ускорит влияние порчи, а она-то разбиралась в черных ритуалах и их действии. Да я и сам понимал, что стал напиваться слишком часто, просто не видел весомого повода, чтобы остановиться. Теперь повод был. Даже несколько. Я занес рюмку над раковиной. «Не обязательно выливать, просто оставь на столешнице», — пронеслось в моей голове. Но этот голосок лгал, а я знал, что поступаю правильно. Коричневатая жидкость исчезла в сливе, оставив легкий ванильный аромат. Какое-то время я так и стоял у раковины с перевернутой рюмкой, не в силах пошевелиться. Да, это было правильным. В ту ночь я долго не мог уснуть. В голове против воли прокручивались мысли о беременности Алисы, о порче и предстоящих судебных процессах. Мозг перемешивал все в странный мысленный фарш, поэтому никакой пользы от раздумий не было. В конце концов, сон пришел. На этот раз без кошмаров. Часть 3 Адвокатское расследование Глава 19 Глава 19 На следующее утро я вновь попытался дозвониться до Алисы, но она не отвечала. Это могло продолжаться долго: игра в молчанку после серьезной ссоры была ее коронным номером. Спустя час или день, или неделю (до месяца не доходило никогда) она остывала и снисходила до осторожного разговора. Нужно просто подождать. Однако были и хорошие новости. Чернота порчи застыла, не сдвинулась ни на миллиметр. Похоже, сработало что-то одно из двух: горький отвар Мелешиной или отказ от алкоголя. У меня не было иллюзий по поводу исцеления, но сейчас радовала любая лишняя минута. Даже дышать стало легче. Динара, как обычно, оказалась в кабинете раньше меня. Она всегда была ранней пташкой, поэтому уже через неделю после трудоустройства, я сделал ей собственный ключ. Сам я предпочитал вставать около восьми утра, если не считать последние пробуждения, вызванные кошмарами. — Доброе утро, Дина, — я обратил внимание, что на ней была надета голубая кофта с высоким горлом. — Ого, не думал, что у нас так холодно. — В кабинете тепло, но меня действительно немного знобит, — призналась Дина. — Скорее всего, небольшая температура. Поэтому близко не подходи, вдруг заразишься? Простуда меня не пугала. Она была не страшнее черной вепсской порчи. С другой стороны, если к порче присоединится какая-нибудь инфекция, то от этого мне точно не станет лучше. — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил я. — Может быть, сходишь к врачу? С больничным проблем не будет.