Рука сирены дрогнула, когда она вручила ему три монеты и ступила на борт. Орфей поднялся следом и широко расставил ноги, чтобы удерживать вес Грифона. Лодка отошла от берега и развернулась в бурлящей красной воде. Во время подъема по реке все молчали. И хотя Скайла старалась этого не замечать, ощущение, что за ними наблюдают, усилилось. А вместе с ним и ощущение, что сейчас все рухнет. «Они ударят, когда вы решите, что свободны». У пристани лодка со стуком остановилась, пульс Скайлы зачастил. С грохочущим сердцем сирена выбралась из лодки и потянулась за луком и стрелами. Впереди зиял туннель, через который они прошли в самом начале. Пустой. Темный. Прекрасное укрытие для засады. — Достань мой фонарь, — сказал Орфей, когда лодка отчалила и Харон исчез в темноте. Скайла залезла к нему в рюкзак, схватила и включила фонарь. Орфей протянул руку. — Я буду освещать дорогу. Ты просто держись наготове. Их мысли совпали. Почему-то ее это успокоило. Скайла кивнула, подняла лук, подготовила стрелу. Без единого слова они направились в туннель. Холод растекся по позвоночнику сирены. Жара Тартара давно прошла. Пока они огибали сталагмиты, протискивались через узкие проемы и проходили лужи с мутной белой жидкостью, Скайла воображала худшее: прыжок Цербера, появление Аида в облаке дыма, кружащегося в воронке огненного демона. Но ни одно из ее ожиданий не воплотилось в жизнь. Никаких появлений, вмешательств и даже звуков, кроме стука ботинок о камни и быстрого дыхания идущих. Туннель резко закончился. Скайла осмотрела каменную стену из пестрого камня с неровными сколами, а Орфей пробежался фонариком от пола до потолка в поисках отверстия. — Здесь должен быть проход, — сказала сирена. — А в той книге нет ключевой фразы, способной его открыть? Скайла стянула рюкзак с плеч и достала оттуда книгу. Перелистав страницы, нахмурилась. — Нет, ничего. Уголок губ Орфея чуть изогнулся, лишь самую малость. — Ты могла бы зачаровать его своим голосом. — Мой голос успокаивает, а не разрушает, как… Ее глаза расширились. — Где флакон? Орфей достал из кармана и вручил ей стеклянный флакон, данный им таинственным незнакомцем на болотах. Скайла повернула крышку и плеснула сияющей жидкостью на камни. Долю секунды ничего не происходило, а затем камень начал крошиться. — Назад, — велел Орфей. Скайла схватила сумку и отодвинулась. Стена осыпалась каменными обломками, пока с другой стороны не забрезжил слабый свет. Свет от фонарей в пещере Психро. Вздохнув с облегчением, сирена перелезла через камни и миновала узкий проход. Оказавшись на другой стороне и встав на твердую, усыпанную грязью землю, она почувствовала, что хочет упасть на колени и зацеловать почву. Они сделали это. Отправились в преисподнюю, спасли душу и выжили. Сколько людей могли сказать, что сделали то же самое? Немного. Камни заскрежетали под ногами прошедшего в отверстие Орфея, по-прежнему тащившего повисшим мертвым грузом брата. — Благодарение мойрам, — выдохнул арголеец. Взгляд Скайлы остановился на Грифоне. — Смотри, Орфей. Грифон выглядел уже не твердым, а призрачным созданием, настоящим оставалось лишь одеяло вокруг его обнаженных бедер. — Давай отведем его к Деметрию. Быстро. Она кивнула и направилась в арочный проход, который вел в следующую комнату. И слишком поздно поняла, что вокруг нет туристов, и люди не наводняют место рождения Зевса. В облаке дыма на ступенях, ведущих к мосту — их пути на свободу — появился Аид, олицетворяя собой угрозу и злобный рок. Рядом стояла Персефона в наряде столь же черном, как и ее бездушные глаза. Она, похоже, не испытывала большого восторга. Скайла застыла на месте. За ее спиной затихли шаги Орфея. — Как думаешь, женушка, — сказал Аид Персефоне, не отводя глаз от Скайлы, — это похоже на кражу? Персефона обхватила длинными, похожими на когти пальцами перила. — Я бы сказала, что это явно кража. — В ее глазах вспыхнул жар. — Привет, Орфей. Приятно снова тебя видеть. — Она обратилась к мужу: — Что мы с ними сделаем? Порочная, коварная улыбка искривила правую сторону рта Аида, и ужас камнем упал в живот Скайлы. — Есть у меня несколько идей. Глава 23 Грифон внезапно пришел в себя. Повисшая в воздухе грязная энергия вывела его из забытья, в котором он пребывал… неизвестно сколько времени. Мысленно он снова ощутил ползающих по телу змей. Грифон пытался оттолкнуться, убраться от них, но не мог. Они пожирали его, вгрызались в кожу, пускали яд глубоко в вены. Боги, боль. Так много боли. Это… Его разум остановил раскручивающуюся спираль отчаяния. Сквозь туман Грифон понял, что никаких змей нет. Лишь затянувшиеся воспоминания о том, как они кидаются, кусают и отстраняются лишь для того, чтобы ударить снова. Воспоминания о пауках, ползающих по плоти. О стервятниках, терзающих мускулы. О безымянных монстрах, отрывающих конечности от его туловища, словно он — тряпичная кукла. И об огне. Там был огонь. Грифон и сейчас чувствовал запах обугленной плоти. Но страшнее всего была Аталанта и то, что она с ним делала. Она всплывала в каждом воспоминании. Что они с Кроном творили, когда… В теле бурлила агония, смешанная со стыдом и тошнотой, которые он не мог подавить. Надо бежать, убираться отсюда. Надо… — Ската. Голос, знакомый голос привел его в себя. Грифон повернул голову и увидел профиль брата. Крепкий нос Орфея, твердые скулы, квадратный подбородок, покрытый трех- или четырехдневной щетиной. — Орф? — прошептал Грифон. Его накрыла паника. Нет, нет, нет. Брат не может быть здесь. Только не в подземном мире. Никто не может быть здесь. Никто… — Флакон? — прошептал голос совсем рядом с Грифоном. Женский голос. Грифон понял, что сидит на земле. Он взглянул мимо Орфея, но увидел лишь размытые тени, одну из которых окружало золотистое сияние. — Они же бессмертные, помнишь? — пробормотал Орфей. — А как насчет твоих заклинаний? — продолжил женский голос. — Против этих двоих они так же полезны, как и твои песни, — сказал Орфей. — Ската, мы столько добирались обратно в человеческий мир, и здесь все закончится? Где-то вблизи послышалось рычание. Грифон узнал рык адских гончих, ожидающих пира. — Не делай глупостей, — предупредил Орфей. — Уточни, что значит «глупость», — огрызнулась женщина. — Сейчас подойдет все, что угодно. — Ты причинил мне немало проблем, герой, — шутливо проговорил где-то рядом Аид. — Ты находишь сферу, уступаешь ее моей вероломной жене, вновь находишь, а затем опять теряешь из-за происков колдуна. — Бог подземного мира усмехнулся. — Очень по-геройски получилось, да? Сфера. Мозг Грифона выцепил это слово, и в памяти вспыли все подробности падения в преисподнюю. Орфей не ответил, лишь стиснул зубы и уставился на бога. — Душа героя — штука ценная, — продолжил Аид, очевидно, поняв, что не дождется от Орфея реакции. — Но есть вещи и подороже простой души. Отдай сферу и можешь убираться со своей бандой мародеров. «Не верь ему». Паника наполнила грудь Грифона. Неважно, через что прошел он, но если Аид получит сферу в свои руки, для многих все станет в миллион раз хуже. — Не обращай на него внимания, — прошептала женщина рядом с Орфеем. — Да, послушай ее! — закричал Грифон, с трудом поднимаясь на ноги. Но когда он коснулся руки брата, ладонь прошла сквозь кожу, кость и мышцы. Глаза Грифона расширились. Подняв руку, он понял, что через нее видит каменные стены пещеры. За его спиной рассмеялся Аид. — О, как, должно быть, неприятно потерять материальное тело и стать призраком. — И продолжил жестче: — А теперь отдавайте сферу. Мы с женой начинаем уставать от этой драмы.