— Да. Но сейчас только шесть. Вы могли спать еще минимум полтора часа. — Почему Вы мне раньше не сказали? — развешивая шторы, чтобы посмотреть на еще не успевший проснуться город, возмущенно зевнула я. — Вы так уверенно расхаживали в своем пеньюаре, что я решил не лишать себя подобного удовольствия, — не смог упустить возможности ущипнуть меня за смущение Олдридж. — Зачем Вы так рано проснулись? — покраснев от подобного замечания, я кинула мимолетный взгляд на собеседника, после чего присела на край своей кровати. — Просто уже полчаса как не могу заснуть. — Вы переживаете, — заключила я и поняла, что осеклась, так как мужчины вроде Олдриджа не любят, когда их уличают в подобных чувствах. Они предпочитают заставлять всех вокруг себя думать, что у них всегда всё под контролем. — Гхм… Так как Вы проснулись, я заказал завтрак в номер. Вы не против? — Я только за, — с радостью поддержала попытку собеседника перевести тему я. — Вы раньше бывали в Канаде? — Да, но в Оттаве впервые. — И где же Вы были? — поинтересовалась я, облокотив подушку о спинку кровати и уютно прислонившись к ней спиной. — Больше пяти лет назад я побывал в Квебеке с товарищами по Кембриджу. Тогда я еще не располагал крупными финансами, и мы ночевали в трехзвездочным отеле с видом на мусорный переулок. Хорошее было время, — ностальгируя, улыбнулся Олдридж и по его улыбке я поняла, что то время для него и вправду было хорошим. — Я думала, что Вы всегда были богаты, — не скрыла своего удивления я. — Ведь Ваш отец, вроде как, был самым настоящим магнатом. — Возможно я Вас удивлю, но по-настоящему большие деньги у меня появились только в студенческие годы, и-то потому, что я заработал их сам. К моменту обретения отцовского наследства я уже был самодельным миллионером. Хотя, было бы эгоистично так говорить. Пожалуй, именно благодаря отцу я стал тем, кем я стал. — Значит, Вы достаточно долго вели обыденную жизнь среднестатистического Англичанина? — Именно. — Вы знаете, что такое: есть дешевый фастфуд, носить рваные кеды, мыться старым шампунем, пить самое дешевое пиво и набивать копилку мелкими монетками? — И еще выдавливать тюбик зубной пасты до последнего, экономить на проезд, иметь задолженность по мобильной связи… Но копилкой с мелкими монетками я точно никогда не грешил — это уже перебор, — улыбнулся Олдридж, и я улыбнулась вместе с ним. Он вдруг в одно мгновенье из аристократа высшего класса превратился для меня в парня из соседнего двора, с которым в детстве я могла бы запускать воздушного змея, если бы мы только были знакомы. Наш разговор прервался из-за принесенного в номер завтрака, но ощущение, будто сегодня у нас всё определенно должно получиться, не отпускало меня до последнего момента. Глава 53 Лиам Перри, в отличие от Хьюго Бьянчи, выглядел как настоящий доктор-профессионал, который был способен справиться с любой поставленной перед ним задачей. Он обладал орлиным взглядом, который обрамляли очки в тонкой золотистой оправе, мужественной щетиной и сединой у висков. Я вынуждена была рассматривать резюме доктора через интернет, так как Роланд наотрез отказался брать меня с собой. В итоге, мы с Доротеей застряли в шикарном отеле. Обосновавшись в номере женщины, я села на одну из кроватей с планшетом Олдриджа в руках и зачитывала вслух всю информацию, которую смогла найти в сети. Аргументы и доводы по поводу ведущей поликлиники Канады, и её персонала, были настолько мощными, что мои сомнения в том, что нам обязательно здесь помогут, были бы развеяны в один клик на их сайте, если бы не наше поражение в Швейцарии. Ожидание решающих новостей затянулось на три мучительных часа, и мы решили спуститься вниз, чтобы от волнения натрескаться аппетитного холестерина, однако переесть заокеанских деликатесов у нас так и не удалось — кусок в горло не лез. В итоге, вернувшись в номер, мы стали нервно смотреть на часы. — Как-то они долго, — сидя на краю кровати и обхватив себя за живот, глухо сглотнула я. — Возможно, это хороший знак. Вдруг они обсуждают детали операции? — Угу, — утвердительно кивнула головой я и зажмурилась от непривычно яркого солнца, проникающего своими гладкими лучами в высокое окно нашего номера. Внезапно я словила себя на мысли о том, что на фоне происходящего ужаса, у меня произошла аберрация памяти, и теперь Мартин казался мне обычным, несчастным ребенком, рано потерявшим родителей и пытающимся привлечь к себе внимание взрослых громкими выходками, а вовсе не маленьким лепреконом-трикстером с взрывным темпераментом. — Помню, когда Лео ампутировали руку, я чуть с ума не сошла из-за мысли о том, что не смогла этого предотвратить. Даже не представляю, какие муки сейчас испытывает наш Роланд, и страдания какой силы ему предстоит перенести в случае поражения. Я уже так привыкла к тому, что Доротея называет Роланда «нашим», что даже прекратила морщиться на этот момент. — Но поражения ведь не будет, правда? — нервно сглотнула я. — Не-е-ет, не будет, — словно выйдя из транса, весело произнесла Доротея. — Конечно всё получится. Не могли же мы впустую перелететь через океан. Мартину сделают операцию, а мы будем рядом с ним, чтобы поднимать его дух во время реабилитации. Он вырастет, станет настоящим джентльменом и отменным игроком в сокс. — Почему именно в сокс? — заулыбалась я. — Мой Лео последние месяцы увлекся соксом и у него весьма недурно получается. Можно часами напролет наблюдать за тем, как он подбрасывает ногами миниатюрный мяч, ни разу не попадая по моему коллекционному сервизу. Олдридж вернулся в половину второго. Он сказал, что результаты будут известны лишь через пару дней и меня не мог не смутить этот ответ, хотя вид Роланда вроде бы и не выдавал беспокойства. После короткого заявления о том, что нам необходимо дождаться результатов, Роланд достаточно поспешно добавил, что ему необходимо провести какую-то деловую встречу, и ретировался за дверью нашего номера, оставив нам возбужденного мальчика, три тысячи долларов и поручение развлечь его брата. Я так и не смогла уловить в непроницаемом выражении лица Роланда ни малейшего намека на успех или поражение, поэтому в итоге решила поверить ему на слово и терпеливо дождаться результатов. Прогуглив популярные развлечения в Оттаве, мы взяли деньги и отправились навстречу неизвестному городу. Мартин наотрез отказался от посещения скучных музеев, но посмотреть на скульптуру «Маман» рвался изо всех своих детских сил. Оказавшись под гигантской, десятиметровой, стальной скульптурой паука, я невольно вздрогнула, хотя на улице было двадцать три градуса по Цельсию и, чтобы не пострадать от яркого солнца, мне пришлось надеть солнцезащитные очки с одной из панам Сэм. Мартин резвился, цепляясь за ноги огромного чудовища, но его взвинченность не продлилась более десяти минут. В итоге нам стало невыносимо жарко, и мы решили двигаться дальше. Вообще Оттава оказалась переполнена всевозможными музеями, парками и водопадами — в общем, всем тем, что так было интересно мне с Доротеей и чего сторонился Мартин. По настоянию мальчика, нам пришлось воспользоваться услугами vip-такси, чтобы попасть в городок Вендовер, расположенном в 25-ти минутах езды от Оттавы, чтобы оказаться в частном зоопарке «Папанак», о котором он недавно смотрел телепередачу по BBC. Мальчик мотивировал нас тем, что не был в зоопарке уже больше года, но для меня это было слабым аргументом, так как, к моему стыду, Дин с Элис вообще ни разу в жизни не бывали в зоопарке. Самым незабываемым моментом в Папанаке для меня оказалась встреча с шикарным снежным барсом, которого прежде я видела всего пару раз, и-то исключительно по телевизору. Для Мартина же и Доротеи таким моментом стало кормление лемуров из рук. После зоопарка нам удалось уговорить Мартина отправиться в парк Конфедерации, пообещав показать ему памятник ветеранам-аборигенам. Хмуро осмотрев скульптуру человека с медведем, волком и орлом, Мартин ясно дал понять, что он ожидал чего-то большего, чем обыденную прогулку по типичному городскому парку с мощеными дорожками. Ворчание мальчика безукоризненно загладила порция мороженого в лазурной креманке. Можно сказать, что именно благодаря холодному мороженому, прогулка превратилась в приятное действие для всех троих. Выйдя из парка в начале девятого, мы прошлись по Лоренс-Фрейман-лэйн вокруг национального центра искусств и, на сей раз воспользовавшись обыкновенным такси, вернулись в Шато-Лорье. К моему удивлению, Роланд всё еще не вернулся, поэтому мы решили отправиться на поздний ужин втроем. Уже разрезая свежее филе-миньон, я словила себя на мысли о том, что в последнее время с завидной регулярностью заставляю себя не переедать. После ужина мы разошлись по номерам, я приняла прохладный душ и улеглась в постель, но мой сосед всё еще не возвращался. Глава 54 Около полуночи я проснулась ради похода в туалет и снова обнаружила отсутствие Олдриджа. Уже сидя на унитазе, я нервно начала думать о том, не случилось ли с ним что-то ужасное, как вдруг послышался скрип входной двери. С облегчением выдохнув, я вышла из ванной комнаты и уставилась на покачивающуюся мужскую спину. Встав возле своей кровати, Роланд безрезультатно пытался расстегнуть свой ремень. — Что с Вами? — испуганно спросила я. — Я немного перебрал, — не оборачиваясь, ответил Олдридж, после чего запрокинул голову и сделал глубокий выдох, явно решив оставить несчастный ремень в покое и лечь в постель не снимая штанов. — Вы что, напились? Ведь завтра могут прийти результаты по поводу операции Мартина… — Операции не будет, — в очередной раз гулко выдохнув, хмельным голосом произнес Олдридж, после чего его спина вдруг выпрямилась. — Что это значит? — не поняв сути ответа, но уже заранее напрягшись, спросила я. — Мартин неоперабелен, — заплетающимся языком ответил Роланд. — Один из лучших нейрохирургов в мире сегодня сказал, что готов провести операцию, после которой Мартин гарантированно станет овощем, но я не могу… Дать на это согласие. В пространстве повисло молчание. Конец. Ничего нельзя изменить. Мартина скоро с нами не будет. Он исчезнет навсегда, оставив о себе лишь воспоминания из серии разбросанного лего. — Но еще есть время, — нервно сглотнула я. — Оно не истекло… Я имею в виду… — Вам больно? — неожиданно оборвал мой лепет Роланд. — Безумно, — хрипло ответила я. — Но Вам больнее. — Давайте спать. Поможете мне снять этот презренный ремень? Я молча обошла парня и, встав напротив него, стараясь не заглядывать ему в глаза, начала дергать ремень, но он оказался с слишком неординарной застежкой. — Как он снимается? — поинтересовалась я, после чего встретилась с коронным, серьезным взглядом Олдриджа. — По идее должен щелкнуть слева направо, — невозмутимо ответил он. Следующие полминуты я безрезультатно дергала дорогущий ремень изо всех своих сил. — Не стоит, — наконец не выдержал Роланд, после чего обошел меня и лег навзничь на свою постель. — Вам нельзя засыпать в одежде, — констатировала я и принялась снимать с него ботинки. — Так, давайте я еще раз попробую снять с Вас эту штуковину. — Я пьян, — серьезным тоном, словно предупреждая меня о какой-то неведомой мне опасности, заявил он. — Ни дать ни взять, — спокойно отозвалась я, всё еще старательно пытаясь понять систему ремня, красующегося на поясе лежащего Олдриджа. — Это опасно. — Что? — всецело сосредоточившись на защелке, отстраненно решила уточнить я. — Подтянутое декольте Вашего короткого пеньюара над моим мужским достоинством. — Над Вашим всё еще замкнутым мужским достоинством, — с едва уловимым сарказмом заметила я. — Которое Вы так отчаянно пытаетесь отомкнуть. Не советую. У меня не было секса уже три месяца, а это слишком долго для моего организма. — Тоже мне достижение, — всё еще ковыряясь с ремнем, буркнула я. — Конечно, на фоне вашей девственности это не достижение. — Откуда Вы знаете? — остолбенела от услышанного я. — У девственниц форма груди отличается.