Как между ними однажды на жертвенном пире великом Распря в ужасных словах загорелась и как веселился В духе своем Агамемнон враждой знаменитых ахеян: Знаменьем добрым ему ту вражду предсказал Аполлонов В храме Пифийском оракул, [52] когда через каменный праг он 80 Бога спросить перешел, – а случилось то в самом начале Бедствий, ниспосланных богом богов на троян и данаев. Начал великую песнь Демодок; Одиссей же, своею Сильной рукою широкопурпурную мантию взявши, Голову ею облек и лицо благородное скрыл в ней. 85 Слез он своих не хотел показать феакийцам. Когда же, Пенье прервав, сладкогласный на время умолк песнопевец, Слезы отерши, он мантию снял с головы и, наполнив Кубок двудонный вином, совершил возлиянье бессмертным. Снова запел Демодок, от внимавших ему феакиян, 90 Гласом его очарованных, вызванный к пенью вторично; Голову мантией снова облек Одиссей, прослезяся. Были другими его не замечены слезы, но мудрый Царь Алкиной их заметил и понял причину их, сидя Близ Одиссея и слыша скорбящего тяжкие вздохи. 95 Он феакиянам веслолюбивым сказал: «Приглашаю Выслушать слово мое вас, судей и вельмож феакийских; Душу свою насладили довольно мы вкуснообильной Пищей и звуками лиры, подруги пиров сладкогласной; Время отсюда пойти нам и в мужеских подвигах крепость 100 Силы своей показать, чтоб наш гость, возвратяся, домашним Мог возвестить, сколь других мы людей превосходим в кулачном Бое, в борьбе утомительной, в прыганье, в беге проворном». Кончив, поспешно пошел впереди он, за ним все другие. Звонкую лиру приняв и повесив на гвоздь, Демодока 105 За руку взял Понтоной и из залы пиршественной вывел; Вслед за другими, ведя песнопевца, пошел он, чтоб видеть Игры, в которых хотели себя отличить феакийцы. На площадь все собралися: толпой многочисленно-шумной Там окружил их народ. Благородные юноши к бою 110 Вышли из сонма его: [53] Акроней, Окиал с Элатреем, Навтий, Примней, Анхиал, Эретмей с Анабесионеем; С ними явились Понтей, Прореон и Фоон с Амфиалом, Сыном Полиния, внуком Тектона; пристал напоследок К ним и младой Эвриал, Навболит, равносильный Арею: 115 Всех феакиян затмил бы чудесной своей красотой он, Если б его самого не затмил Лаодам беспорочный. К ним подошли, наконец, Лаодам, Галионт с богоравным Клитонеоном – три бодрые сына царя Алкиноя. Первые в беге себя испытали они. Устремившись 120 С места того, на котором стояли, пустилися разом, Пыль подымая, они через поприще: всех был проворней Клитонеон благородный – какую по свежему полю Борозду плугом два мула проводят, настолько оставив Братьев своих назади, возвратился он первый к народу. 125 Стали другие в борьбе многотрудной испытывать силу: Всех Эвриал одолел, превзошедши искусством и лучших. В прыганье был Анхиал победителем. Тяжкого диска Легким бросаньем от всех Эретмей отличился. В кулачном Бое взял верх Лаодам, сын царя Алкиноя прекрасный. 130 Тут, как у всех уж довольно насытилось играми сердце, К юношам речь обративши, сказал Лаодам, Алкиноев Сын: «Не прилично ли будет спросить нам у гостя, в каких он Играх способен себя отличить? Он не низкого роста, Голени, бедра и руки его преисполнены силы, 135 Шея его жиловата, он мышцами крепок; годами Также не стар; но превратности жизни его изнурили. Нет ничего, утверждаю, сильней и губительней моря; Крепость и самого бодрого мужа оно сокрушает». «Умным, – сказал, отвечая на то, Эвриал Лаодаму, – 140 Кажется мне предложенье твое, Лаодам благородный. Сам подойди к иноземному гостю и сделай свой вызов». Сын молодой Алкиноя, слова Эвриала услышав, Вышел вперед и сказал, обратяся к царю Одиссею: «Милости просим, отец иноземец; себя покажи нам 145