— Ну, приблизительно… — уклончиво ответил старый касадор. — Я помню, Дан! — крикнула из-за мужских спин Анна. — А что ты хочешь там найти? Дан вытащил из сумки карту с руинами и развернул перед касадорами. — За той грядой холмов есть руины. В нескольких днях пути, — пояснил он. — Руины древние, старше здешних колоний. — А разве такое бывает? — удивился Вильям. — Как видишь, Билли, бывает… — подтвердил Дан. — Хотя я и не до конца уверен. Карта не моя. — Может, просто кто из старых поселенцев туда забрался, да и сгинул? — предположил Пётр. — И это возможно, — согласился Дан. — Так или иначе, я хочу выяснить, что же там такое. Не люблю непонятное… — Даже если там просто старый посёлок, можем потом сдать карту в офис картографов Народной Аристократии… — задумчиво заметил старик Джон. — А если у них нет этой части — платят они хорошо… Но ты помнишь, как мы там с хаблами столкнулись? — Помню, — кивнул Дан. — Потому и спросил насчёт них… Каков шанс снова с ними там встретиться? — Ха! Ну и вопросы у вас, метен… — Джон хлопнул себя по колену и задумался. — Мы тогда сколько, девять дней собирали роллфельды, так? — Десять! — крикнула Анна. — Десять, значит, — Джон задумался. — Ещё, значит, три дня привал был… — Четыре! Рональд тогда ещё день добавил! — снова подала голос Анна, а среди касадоров послышались смешки. — Анна, ты давай, это!.. Авторитет мне не подрывай! — громко ответил Джон, усмехнувшись. — Все и так знают, что я старый, как гнилое дерево! — Прости, Джон! Я только для полноты сведений! — крикнула Анна без капли раскаяния в голосе. — Смотри у меня, юная мешо!.. — погрозил ей пальцем Джон, хотя видеть она, конечно, этого не могла. Как не мог видеть сам Джон довольную улыбку женщины, хотя и точно знал, что та сейчас улыбается. — Так вот… Они прибежали-то в последний день! — Думаешь, собирались? — уточнил Дан, хотя сам думал о том же. — Как по мне, так и было, — согласился Джон. — Они же не совсем тупые скотины… Сразу не полезли, сначала силы копили. Но нас-то сейчас куда меньше! — Раз нас меньше, то позже заметят! — проговорил Вильям. — А мне тоже интересно, что там за руины такие… — И мне! — А давайте! Дан кивнул, отметив и тех, кому идея разведки вглубь территории хаблов понравилась, и тех, кому она пришлась не по душе. Но первых было куда больше, а значит, вопрос был почти решённым. — А потом я предлагаю идти дальше… На север, чтобы поискать, где прячется Томази и этот второй, который пузан. — А как искать? — спросил Мигель. — Ривов опять будем стрелять? — мрачно уточнил Иоганн. — Нет, — Дан изобразил намёк на улыбку. — Надеюсь, обойдёмся без этого… Касадор залез в сумку и выудил оттуда стопку фотокарточек, которые и выложил перед членами вадсомада. Те карточки, где были изображения космического корабля, Дан заранее отсеял, оставив только снимки местности. — На этих карточках окрестности их главного убежища, — сказал глава вадсомада. — Не спрашивайте, где взял — там уже нет… — А где это вообще? — спросил старик Джон. — В том-то и дело, что точное место неизвестно! — признался Дан. — Где-то на севере. Но к югу от Каносо. Или прямо рядом… — Или вообще в горах! — заметил Вульф. — Если только на окраине… — не согласился Себастиан. — Не спорьте! — прервал их Дан. — Просто посмотрите: не увидите ли что-то знакомое. — Не бывали мы там особо… — поморщился старик Джон. — Вряд ли чего узнаем! — Нам и не надо, но попытаться стоит, — ответил Дан. — Главное, что мы сможем опрашивать местных. Конечно, это дело неблагодарное и долгое. Но рано или поздно кто-нибудь узнает. — Да и хорошо, что долгое! — ворчливо заметила Луиза. — Хоть обойдёмся без этих ваших бесконечных перестрелок!.. Дан молча кивнул, соглашаясь, и снова обвёл внимательным взглядом вадсомад. И снова в глазах большинства увидел одобрение. А значит, и этот вопрос был решён… И, конечно же, потом все ещё долго общались и разговаривали, но это было скорее данью традиции и дружескими посиделками, а не совещанием, решавшим судьбу всего вадсомада… А на следующий день касадоры снялись с лагеря и покинули пустошь Пепо, уходя на север, вдоль гор Дефромаг. Туда, где шесть лет назад номад Айвери наткнулся на стадо роллфельдов, гонимых ветром на восток… И еле ноги унёс. Глава 6 Пригороды Дефромаг-града, Марчелика, 26 апреля 1936 года М.Х. Будучи девятнадцати лет от роду, Леопольд Пастор по поводу своих имени и фамилии мог сказать только одно. Его характер никак не соответствовал его имени, которое предполагало что-то героическое и смелое. Зато его профессия совершенно точно совпадала с фамилией — он был пастухом. Вот уже девять лет как был… С тех пор как умерли родители, на плечи Леопольда легла обязанность заботиться о двух его младших сёстрах. С этого момента парень только и делал, что работал. Сначала помощником пастуха, потом — пастухом, а теперь — и вовсе пастухом городского стада. Таких профессионалов в городе было всего три. Впрочем, и Дефромаг-град, и само стадо большими не были. Семь десятков марчельских коров, способных жевать местные растения — и при этом давать молоко, хоть немного похожее по вкусу на молоко… Да ещё пара десятков воллов, предназначенных для различных работ. Ну и десяток лошадок — вот и всё хозяйство… И работа была, считай, полтора на полтора. Один день пасёшь объединённое стадо воллов и коров, второй — лошадок, что уже наполовину выходной, а третий — вообще отдыхаешь. Хорошая работа! Конечно, собирая деньги с жителей за выпас их скотины, можно было заработать и больше. Но население городка было всего три тысячи человек, и пастуший промысел был распределён давно и надолго. Так что Леопольд в частные схемы не лез. Город платил ему по восемьдесят вото за день работы. То есть семьдесят две медных паннинги. Не густо, но и не слишком пусто. С учётом того, что для работы Леопольду выдали волла, который — даже такой старый! — стоил под двадцать во… А ещё потёртый карабин с нарезным стволом, который обошёлся бы в десяток во… И заодно давали к нему по три патрона в день, да кормили обедами и завтраками… В общем, в сумме всё выглядело не так уж и плохо. Когда ещё и крыша над головой есть, можно нормально жить! Даже с двумя сёстрами в нагрузку. Беды Леопольда начались где-то с год назад, когда старшая из сестёр вошла в возраст замужества… Раньше-то он как думал? Что его главная проблема — вытащить деньги, отданные в рост, из карманов городского ростовщика. Парень очень боялся, что старый скряга не протянет до его совершеннолетия, а новый откажется деньги возвращать. Или вообще прогорит на чём-нибудь. Но ростовщик хоть и был скуп — зато умирать не собирался. И, как только Леопольду исполнилось семнадцать, святой отец Павел быстро о возврате денег сиротам договорился. Семья Леопольда получила сто семьдесят пять во и сколько-то вото. Молодой пастух сразу же отложил деньги в сейф всё того же ростовщика — только теперь не в рост, а на хранение. И больше о них не вспоминал. Нет, всё-таки иногда вспоминал — когда хотел похвалить себя за рачительность. И разве что для этого. Вспомнить о своих накоплениях Леопольд планировал лишь в день свадьбы каждой из сестёр. Это было приданое для них. Ещё год прошёл для его семьи счастливо и спокойно. А потом на Патрицию, старшую из сестёр, положил глаз сынок местного воллозаводчика. Что воллозаводчик, что его сынок — Питер и Кристофер Лонги — всеми признавались людьми дрянными и вздорными. Но деньги у них водились, и жителям Дефромаг-града приходилось терпеть выходки богатеев… Главная проблема Леопольда заключалась в том, что Кристофер Лонги вовсе не хотел брать Патрицию в жёны. Он её просто хотел — потому что местные девицы лёгкого поведения ему давно надоели… В этом желании Кристофера поддерживали его дружки — Поль и Мартин. Первый был сыном местного пропойцы-фермера, а второй — сыном одного из жендармов города. Они тоже хотели Патрицию. И даже распределили, кто будет хотеть её первым, кто вторым, а кто — третьим. Надо сказать, что год назад от этих великовозрастных дебилов уже пострадала дочка работника фермы, которой владел отец Поля… А её папа был так бит, что месяц не мог на ноги встать. И старый рив не стал вмешиваться… В общем, у Леопольда были основания беспокоиться за судьбу своей сестры. Обеих сестёр, потому что теперь и младшая, Белла, вошла в тот возраст, после которого Кристофера, Поля и Мартина уже не линчует толпа горожан. В ту ночь, когда эти трое пьяных хулиганов решили вломиться в дом Леопольда, он и расстался с надеждами соответствовать своему имени… Вместо того чтобы вступить в драку или достать карабин, его хватило лишь на то, чтобы забаррикадировать дверь и окна. И держать их всю ночь, пока дебоширов не спугнули жендармы, делавшие объезд. Хорошо, что на следующий день у Леопольда был выходной, иначе бы влип он по полной. Невыспавшийся пастух в Марчелике — это очень и очень плохо… Стадо надо было защищать, потому что в окрестностях Дефромаг-града водились горные лубосу. И дня не проходило, чтобы они не появились у пастбища. Нападать хищники обычно боялись, но бывало, что один-два лубосу не выдерживали и пытались перекусить на халяву. И тогда надо было, вскинув карабин, метко выстрелить в самых нетерпеливых, чтобы припугнуть стаю. А как это сделать, если у тебя глаза слипаются, как варёное тесто? В общем, Леопольда жизнь в последнее время не баловала. И он очень хотел бы эту печальную тенденцию как-то изменить. Да вот только не знал, как… Сёстры теперь целыми днями сидели дома и выходили на улицу лишь в сопровождении брата. Оттого, как считал Леопольд, выглядели они вовсе не такими красавицами, как прежде. Ошибался, конечно… Девушки были красивые и без регулярного променада. Но Леопольду очень надо было замуж их выдать — вот он и боялся. И за красоту, и за девичью честь… — Польди, чего-то сегодня лубосу не видно! — к Леопольду подъехал один из его помощников, Руи. — Хорошо-то как! Парню стукнуло целых двадцать три года, но в голове до сих пор свистел ветер юности, ни на каплю не приправленный сознательностью. Второй помощник, Патрик, был куда как рассудительнее, хоть ему и исполнилось недавно всего семнадцать… — Во-первых, почему ты оставил свой участок? — строго спросил Леопольд. — А, во-вторых, почему ты думаешь, что если сейчас нет, то позже не придут? Руи, нельзя быть таким дураком! — Ну вот что ты… Их нет, а стадо смирное! — обиделся Руи, пуская волла назад. Леопольд только головой покачал в ответ на такую беспечность. Руи был одним из самых плохих пастухов в городе. Впрочем, он вообще был плох в любом деле, за которое брался. Разве что развлечения у него получались отменные!.. Но, как известно, Бог не для того человека из настоящего Эдема изгнал, чтобы жизнь в праздности проводить. Леопольд внимательно оглядел окрестности пастбища, но тоже не заметил лубосу — что ему, в отличие от Руи, совершенно не понравилось. Всю свою недолгую жизнь пастух прожил в Дефромаг-граде — и потому отлично понимал, кто здесь главный хищник на много миль окрест. И если Леопольд не обнаруживал следов присутствия лубосу, то сразу задавался вопросом: а что их спугнуло? Или кто? С сомнением покосившись на тесное ущелье, которое вело в небольшую долину в горах, Леопольд задумался… Эту долину пастухи заприметили давно — и старались всегда пасти скот поблизости. В самом узком месте ущелья, ведущего к долине, теперь стояли деревянные ворота и площадки для стрелков. В случае неприятностей там всегда можно было укрыть скот. А неприятности иногда случались… То большая и бесстрашная стая придёт, то какой-нибудь крупный хищник забежит с равнин. Хотя вот сейчас давно такого не было… В душе Леопольда крепла уверенность, что именно сегодня — тот день, когда надо обязательно укрыть стадо в долине. Как быть с лубосу, все здешние пастухи знали. Но как противостоять более страшным хищникам? Вот касадоры с центральных равнин это умели, а пастухи — нет. С другой стороны, если не будет беды, а стадо останется голодным — виноват будет Леопольд. Денег за ошибку, конечно, не потребуют, но доверие уже будет подорвано… А если всё-таки придёт хищник? Если задерёт корову или волла? Вот тогда с Леопольда деньги не просто потребуют, а заберут всё, что для сестёр отложено. Сдерут, как за молодых животных — даже если сожрут только самых старых и больных… Если уж на то пошло, выдать сестёр замуж Леопольду было важнее, чем собственное будущее в Дефромаг-граде. В Марчелике ещё много мест, куда можно молодому парню податься…