– Чтоб мне провалиться!.. – проговорил Иоганн. – Задрали мешо… – Согласен. Провалиться со стыда можно… – мрачно кивнул Дан, осматривая труп. – Два взрослых метена, и такой провал!.. -..Ни мешо не поймали, ни документы не спасли! – кивнул Иоганн. – Сдаётся мне, что Альфареро сильно расстроится… – Дан развернул волла, бросив последний взгляд на кровавый участок дороги и летящие во все стороны клочки документов. Трупы наездницы и её лошади были практически скрыты под телами местных плотоядных птах, которые продолжали трапезу, переругиваясь и вырывая друг у друга сочные куски мяса. Порванные и залитые кровью документы восстановлению не подлежали. А связываться со стаей птиц ради двух трупов и обрывков бумаги было, по меньшей мере, неразумно. – Знаешь, что меня интересует, Дан? – спросил Иоганн. – Да, дружище? – поинтересовался тот в ответ. – Почему тут столько этих тварей развелось?! Городу же положено отстреливать хищников в округе! – Иоганн указал на кровавую трапезу. – Может, потому что они занимаются укрытием документов, сотрудничают с профсоюзами и обманывают дровосеков? – предположил Дан. – Наверно, это отнимает много сил у местных чиновников, облечённых властью… Но это уже не наше дело! – Да, Дан! Друг мой! – Иоганн ухмыльнулся. – Ты совершенно прав! Ну их в задницу… Конечно, касадорам подпортил настроение тот факт, что ни один из захваченных людей не знал подробностей той давней сделки. А документы, из которых можно было что-то узнать, увезла несчастная помощница законника, которую сожрали вместе с лошадью. Однако этого следовало ожидать. Если дело сразу идёт наперекосяк, то очередная неудача не смущает смелых людей. И только добавляет остроты всему происходящему. Путь снова вёл касадоров в Викторин, где упрямый рив никак не хотел делиться информацией с сыщиком Гарри Альфареро. Однако Дан был уверен: если и там не выгорит, всё равно найдутся новые зацепки. Он уже просто хотел разворошить здешний тихий гадюшник – да так, чтобы надолго запомнили… Глава 16 Дом рива, окраина Викторина, Марчелика, 10 апреля 1937 года М.Х Вечер опустился на измученный город. Фонарщики зажгли фонари, и тысячи рукотворных звёзд засверкали в ночи. Эдди Страус устало облокотился на ограду и сплюнул в дорожную пыль. Надо было заставить себя идти домой, заставить себя поспать, заставить себя проснуться утром и снова делать своё дело… Надо было, но очень не хотелось. Не хотелось смотреть на жену, которая, как всегда, будет разглядывать фотокарточки детей, стоящие на камине… Не хотелось смотреть самому на эти фотокарточки… Не хотелось спать… Всю жизнь Эдди жил на благо семьи. Всю жизнь трудился ради жены и детей. И одна-единственная ошибка стоила ему всего… Сын погиб, двое других детей в заложниках, а жена его, похоже, ненавидит. Иногда Эдди удавалось об этом забыть. Особенно если работы было много. Он забывал о своих бедах и делал то, что ему нравилось: ловил преступников. Однако иногда, когда ему напоминали о его горе – как тот проклятый сыщик по фамилии Альфареро! – рив снова погружался в хандру… – Метен Страус! Метен Страус! Как хорошо, что вы ещё не спите! – из темноты окраинной улочки, где жил рив, вынырнул один из жендармов. – Метен Страус, у нас новая перестрелка в районе складов! – Мишель, вот чего тебе не отдыхается, а? – устало спросил рив. – Ну перестрелка… Пускай политеи этим занимаются. – Это снова банда «толстяков»! Люди Большого Питера что-то не поделили с людьми Стива «Крысы» Флори. Гражданские пострадали! – молодой жендарм говорил всё более и более растерянно. Уж очень его удивила реакция шефа. – Много людей пострадало? – собравшись с мыслями, уточнил рив. – Одиннадцать трупов. Трое горожан, пятеро бандитов Флори и трое людей Большого! – отчитался жендарм. – Пойдём… Расскажешь подробнее! – тяжело вздохнул рив, махнув рукой в направлении дома. Знакомая прихожая, знакомая гостиная. И как будто совершенно незнакомая жена, которая, заметив с мужем жендарма, молча поднялась и ушла в жилые комнаты… Эдди до сих пор не знал, как она выяснила, что дети не похищены, а именно в заложниках. То ли ищейку наняла, то ли власти города позаботились, чтобы испортить ему жизнь… А может, и сам «толстяк» Пугнус постарался… Рив приглашающе махнул жендарму и спросил, что тот будет пить. Но Мишель, как всегда, отказался, скромно сославшись на работу. Пришлось Эдди пить в гордом одиночестве. Рив теперь часто выпивал по вечерам. Сначала, когда становилось совсем невмоготу. Затем чаще – просто чтобы отрешиться от своих проблем. Потом дал себе зарок, что будет пить только в компании – если, конечно, гость согласится… А теперь достаточно было и самого наличия гостя, чтобы он себе налил… Эдди прекрасно знал, что будет дальше. Он слишком часто сталкивался с алкоголиками по службе. Но если раньше они вызывали у него презрение и омерзение, то теперь ему даже хотелось стать похожими на них. Ведь им на всё плевать! На всё!.. На свой внешний вид, на свои проблемы, на всех вокруг! Свобода!.. Эдди давно хотелось свободы от всего… Даже доклад Мишеля он слушал вполуха. Обычная для нынешних времён разборка!.. Это месяц назад и представить себе такое было нельзя. Глава «толстяков» Пугнус всегда держал город в железном кулаке. А теперь перестрелки и драки случались по несколько раз на дню. Сначала рив ещё старался держать всё под строгим контролем, но вскоре понял: ему на это наплевать. Эдди беспокоило лишь то, что его дети теперь могут пострадать. Всё-таки за их безопасность поручился именно главарь «толстяков», а не отцы города. Но и страх вскоре перегорел. Осталась только горечь и пустота… Дав подробные инструкции, Эдди махнул рукой и отпустил жендарма. Мишель не стал спорить. Только тихо спросил перед уходом: – Она всё ещё надеется, метен? – Да, Мишель, она всё ещё надеется… – ответил рив, болтая в стакане янтарную жидкость. – И всё ещё винит вас? – кажется, обеспокоенные коллеги подговорили Мишеля поинтересоваться делами шефа. Рив всё понял, но терпеливо ответил: – Да, по-прежнему винит меня… – Спокойной ночи, шеф. – Спокойной ночи, Мишель… Когда за жендармом закрылась дверь, на втором этаже домика раздались шаги. Вскоре вниз спустилась жена Эдди. Она посмотрела на него пустыми глазами, прошла на кухню и принесла ужин. Разложив еду по тарелкам, чета Страусов в полном молчании принялась за еду. И так было каждый день… Молчаливый завтрак, короткий разговор – и холодное расставание без намёка на эмоции. Разве что Эдди, уходя на работу, испытывал слишком явное облегчение… Затем его возвращение домой, молчаливый ужин – и снова короткий разговор перед тем, как идти спать. – Как думаешь, какие они теперь? – тихо спросила Сильвия, заставив рива вздрогнуть. Пусть это повторялось каждый день, но он никогда бы не смог привыкнуть. И каждый раз надеялся, что этого разговора больше не будет. – Самые лучшие, дорогая… Они самые лучшие в мире. – Тогда почему они не с нами? – тихо спросила жена, отодвинув тарелку и как-то даже обиженно посмотрев на мужа. Эдди давно не видел от жены эмоций. И сейчас весь как-то подтянулся, надеясь, что наконец-то сможет пробить стену её отчуждения. Но подлый… Подлейший из подлейших стуков в дверь разрушил его мечты!.. – Метен Страус! Метен Страус! – голос показался знакомым. Входная дверь скрипнула, и на пороге появился тот самый сыщик. – Вас не учили ждать, когда откроют, метен?! – в ярости взревел рив, повернувшись к незваному гостю. – О! Прошу извинить мою бестактность! Я всего лишь испугался, не случилось ли что-то с вами и вашей прекраснейшей супругой! – рассыпался в извинениях сыщик. – Дверь была не заперта… – Вон! – Эдди поднялся из-за стола. И снова увидел пустой взгляд жены, отчего впал в бешенство. – Вон!!! – Прошу вас, метен Страус! Всего лишь несколько минут! – едва ли не взмолился Альфареро. – Я сказал: вон! – Эдди схватил гостя за плечи и попытался вытолкать его из дома. Но проклятый сыщик упирался, как мог. И даже цеплялся за дверной косяк. – Метен Страус! Всего лишь один разговор! – кричал он. – Нам не о чем разговаривать, метен Альфареро! Покиньте мой дом и никогда не приходите сюда!!! – риву всё-таки удалось вытолкать гостя на крыльцо. – Чтобы я вас больше не видел! Рявкнув это, Эдди попытался закрыть дверь, но та и не думала закрываться. Она будто в пол вросла… Осмотрев упрямую створку, рив заметил кончики чьих-то пальцев, не дававшие ей двигаться. – Кто бы вы ни были, отпустите дверь! – потребовал он, принявшись тянуть ручку на себя. И под конец чуть ли не повиснув на ней всем своим весом. – Как скажете! – прозвучало из-за двери, и в тот же момент она закрылась. Эдди не удержался на ногах, когда ввалился обратно в прихожую. И со всего маху упал спиной но пол. – Эдди! – Сильвия кинулась к нему на помощь, и это ужасно порадовало рива. Ради этого можно было и потерпеть боль!.. Не всё ещё было потеряно из-за проклятого сыщика. Не всё!.. Ещё можно было как-то растормошить жену!.. И в этот момент дверь снова раскрылась. На пороге опять возник Альфареро. – Метен Страус! Я умываю руки! – скорбно сообщил он. – А вы можете делать это не у меня дома?! – взревел рив. – Сильвия, неси ружьё! Я пристрелю этого наглеца! – Эдди!.. – Вон!!! – несчастный рив был так взбешён, что даже не видел, с каким внезапным восторгом супруга смотрит на него. И это несмотря на то, что он лежал на полу, как перевёрнутая черепаха, и орал, как раненый волл. – Несомненно! – ответил Альфареро. – А пока я представлю вам моего нанимателя… – Подите оба прочь! – Эдди понял, что, лёжа на полу, выглядит не так грозно, как на ногах. И, наконец, начал подниматься.