Но он не шелохнулся. Тогда она встала и вальяжно направилась в сторону автобусной остановки. А Игорь так и остался стоять в полусогнутом состоянии и со сжатыми пальцами. На него было жалко смотреть. Ксюша быстро отвернулась и ускорила шаг, надеясь, что дочь не увидела этой сцены. Но когда они зашли в кабину лифта, Аленка спросила: – А почему папа так кричал? Ксюша растерялась, не зная, что ответить. Впрочем, ребенок и сам все понял. Когда Игорь вернулся – грустный, угрюмый, молчаливый – дочь встретила его словами: – «Лю» тебя бросила? Он перевел на Ксюшу укоризненный взгляд, но та лишь пожала плечами. – Ты кричал так, что сложно было не услышать. Ничего не ответив, он прошмыгнул в ванную. Потом он несколько раз пытался поговорить с новым возлюбленным своей бывшей подруги, однажды даже вернулся с разбитым носом, но ничего не добился. «Лю» и не думала раскаиваться. А Игорь убивался. Ксюша никогда его таким не видела. Просто тень. За эти он так сильно сдал, что стала проскальзывать мысль: а не наложит ли он на себя руки? – Возвращайся-ка ты домой, – твердила она. – А то натворишь сейчас дел, кто потом будет расхлебывать? Да и вообще. Чем дальше от источника боли – тем лучше! Быстрее придешь в себя. Если бы раньше ей кто-нибудь сказал, что так будет, никогда бы не поверила. Ведь они с «лю» были идеальной парой. Одним целым. А теперь «лю» его выставила. И при этом постоянно мозолит глаза, потому что живет рядом, Игорь натыкается на нее, видит, как она целуется с другим. Надо же, сам оказался в том же положении, в котором когда-то она по их вине. Мда. Люди предают, бросают семьи ради призрачного счастья и в итоге все равно счастливее не становятся. И главное, каждому кажется, что именно его ситуация – уникальна. Вот он точно построит крепкую новую семью на обломках чужой растоптанной судьбы. Вот теперь-то он точно обретет счастье, и плевать, что цена этого счастья – чужие слезы. Как показывает практика, итог у всех один. Как не убеждай себя в обратном, как ни уговаривай и не оправдывай – замок из песка все равно смоет волной. Рано или поздно. Потому что жизненный закон для всех один. Правила одни для всех, они написаны давно и бессмысленно создавать новые. Разрушая, мы не сможем создать. Только созидая, можно сохранить то, что имеешь… *** Никогда еще Ксюша не подгоняла так время, как все эти дни. Осознав, что сегодня пятница, она вздохнула с облегчением. Да неужели! Вся неделя прошла до невозможности хлопотно. К полному авралу на работе добавился полный раздрай дома. Игорь до поздней ночи выяснял отношения со своей «лю», видимо, еще не совсем осознавая, что она вышвырнула его из своей жизни, как старый чемодан. Как он сам рассказывал, он ездил к ней на работу, часами караулил возле подъезда, бесконечно «висел» на телефоне, строча ей километровые смс-ки и донимал ее звонками. При этом умудрялся покупать новые карточки и звонить ей с других номеров, потому что она везде, где только можно, его заблокировала. А вчера не удержался и сцепился с новым ухажером «лю»: влюбленная парочка шла в обнимку, ни о чем не подозревая, а Игорь уже поджидал их в соседнем подъезде. Увидев, что они приближаются, выскочил, устроил скандал и схлестнулся с ее приятелем в драке. В итоге пришел «домой» к Ксюше изрядно выпивший и с синяками. – Какой пример ты подаешь ребенку?! – возмутилась она, проследовав за ним в ванную. – Дай умыться! – А еще про меня говорил, что я плохая мать! – Слушай, хорош пилить. У меня закончилась жизнь, – простонал он, бросив на нее убитый взгляд. – «Лю» меня бросила! Променяла на другого. Дурища, думает, что он лучше меня. Ересь про него какую-то несет, «люблю, не могу», «на руках носит». Да я его одной левой! Ай… – он потрогал подбородок и поморщился. – И что? Ребенок должен об этом знать? Ты – отец! Возьми себя в руки! Твоя жизнь не закончилась, не преувеличивай. Просто началась новая страница. Игорь остервенело ополоснул лицо водой и, промокнув его полотенцем, стиснул ткань в безобразный комок. – Ты права. Я совсем раскис. Ну бросила меня гадина, ну и леший с ней! Дурацкая идея была переезжать сюда, – внезапно выдал он и швырнул полотенце на стиральную машину. – Постараюсь съехать на выходных. Вот почему Ксюша так нетерпеливо ждала субботы. Конечно, она не собиралась верить бывшему на слово, учитывая, как часто он не сдерживает свои обещания, и все же какая-то надежда теплилась. Конечно, нельзя отрицать, что Игорь ей очень помогал всю ту неделю, что жил с ними: провожал и встречал дочь из садика, занимался с ней, пару раз даже есть приготовил. Она не летела домой, сломя голову, чтобы успеть забрать Аленку, приготовить ужин, а несколько раз даже задержалась, чтобы закончить то, что не успела доделать за рабочий день. На этом плюсы заканчивались. И она решила, что если он на этих выходных не съедет сам, ей придется сделать то, что собиралась сделать Регина: выставить его сумки в подъезд и забыть об этом эпизоде, как о кошмарном сне. Потому что терпения больше нет. Его страдания, нервные передвижения по кухне ночью, нескончаемая ругань по телефону с «лю», плохое настроение – все это лишало спокойствия привычную домашнюю обстановку. И дочка начала задавать неудобные вопросы: – А папа вернется к той тете? А почему папа стучит кулаком по столу? Почему папа такой хмурый? Наверное, Ксюша должна была злорадствовать, что сработал бумеранг. Ведь когда-то она, прижимая младенца к груди, точно так же меряла комнату шагами и без конца капала валерьянку, а Игорь кувыркался с «лю» и ничуть не сожалел о том, что бросил молодую жену и месячного ребенка. Нужно было напомнить ему об этом, сказать, что так ему и надо, но… Злость давно улеглась. Как и обида. Она смотрела на Игоря только как на отца своей дочери. А в остальном он давно стал для нее посторонним, чужим мужчиной. Ошибкой юности. Как ни назови, никаких эмоций, кроме безразличия, он в ней больше не вызывал. И сейчас ей просто хотелось, чтобы неудобный «квартирант» поскорее подыскал себе новое жилье. Однако субботним вечером Игорь как ни в чем не бывало притащил на кухню раскладушку и постелил белье. Дождавшись, когда уснет Аленка, Ксюша решила поговорить с бывшим. – Как проходят поиски жилья? – поинтересовалась она, застыв в дверном проеме. Бывший оторвался от экрана смартфона и посмотрел на нее равнодушным взглядом. – Никак. Не находится жилье, как и работа. – Поймав ее вопросительный взгляд, он рассеянно кивнул. – Да, работу я тоже потерял. Дуристика какая-то. Ну все, теперь все точно затянется. Боже… Ксюша закатила глаза. Как там в поговорке? Не было печали, купила баба порося. – И что собираешься делать? – спросила она, с трудом скрывая раздражение. Игорь помолчал. Его лицо внезапно озарилось и он вдруг выдал: – Смотри, у тебя не складывается личная жизнь и меня «лю» выгнала. А не развелись бы, так бы и жили вместе под одной крышей. Может, помиримся? А? Что думаешь? Ксюша усмехнулась. Опять у него все просто как рельс. Захотел – ушел к любовнице, захотел – вернулся, как будто ничего не случилось. – Чего молчишь? Или ты того кекса женатого никак забыть не можешь? – Какая разница! – разозлилась Ксюша и поморщилась, потому что он наступил на больную мозоль. Подумала о Егоре и дыхание сорвалось. Вспомнила его глаза и будто наяву прикосновение ощутила. Легкое, почти невесомое, но такое ласковое, что на миг почудилось, будто он стоит рядом и обнимает ее за плечи. Он разведен. Свободен. И совершенно не вспоминает о ней. И она почти забыла его. Если бы Игорь о нем не напомнил, даже мысли бы не промелькнуло… Теперь опять придется забывать. – Я тебе ничем помочь не могу, – уже спокойнее продолжила Ксюша, совладав наконец со своими эмоциями. – Ты меня, пожалуйста, не мучай. Мне тяжело тебя видеть. Игорь ничего не сказал. На следующий день, вернувшись с дочерью с прогулки, Ксюша не обнаружила в квартире его вещей. Впервые в жизни он сдержал слово. Пока Ксюша решала проблемы с бывшим мужем, Егор осваивался в новом статусе. Даже не верилось, что так легко отделался. Можно сказать, у него получилась лайт-версия: остался с сыном, при собственной квартире, с финансами, машиной, еще и повышение по службе намечалось. Вся жизнь впереди. Дыши свободно, делай, что хочешь, наслаждайся каждым днем. Чем, собственно, Егор и занимался, прекрасно справляясь с ролью отца и своими рабочими обязанностями. Из случившегося он понял одно: семья, дети, любимая женщина – это всего лишь несколько граней сверкающего алмаза под названием «жизнь», и чем больше их будет – тем лучше. Если вдруг опять что-то произойдет и эти грани потускнеют, то у него не останется ничего. Но при наличии других ярких сторон это уже не будет катастрофой. Поэтому Егор старался жить по максимуму, баловал себя спонтанными поездками, экстремальными увлечениями, но и с сыном проводил довольно много времени. Календарь был забит полностью. Жизнью бывшей жены не интересовался. Она везде была в черном списке, а родным и знакомым он запретил говорить о ней. Однако коллега, которая периодически ходила к Клавдии в салон, о запрете не знала, потому что Егор не привык обсуждать свою личную жизнь на работе. Потому проговорилась, что заведение закрылось. – Собиралась сделать стрижку, прихожу, а там уже продуктовый магазин, правда, пока еще неработающий. А я-то думаю, почему они на звонки не отвечают, сайт пропал, а оно вон что! – возмущенно проговорила она. – Потом от знакомой узнала, что хозяйка, ну, бывшая жена твоя, в последнее время какая-то дерганная приходила, нервная вся, и текучка у них там была постоянная. Мастера не задерживались. Что-то не очень хорошо у нее все складывается… – тараторила девушка. Не увидев на лице Егора никаких эмоций, она замолчала, видимо, посчитав, что ему это не интересно. И ему действительно было наплевать. Ту, с которой когда-то делил быт, он не видел уже много месяцев и, честно, его это вполне устраивало. Пусть у нее с Олежеком все будет тип-топ, пусть живут себе, голубки, а их с Кирюхой не беспокоят. Однако вскоре Клавдия внезапно дала о себе знать. А он уже расслабился. Хорошо, что в глазок посмотрел, а то бы открыл сдуру дверь. – Егор, привет, это я, пусти, пожалуйста, – умоляюще сказала она, видимо, услышав шорохи за дверью. – Прости, не могу, я не одет, – соврал он иронично. – Хм. А когда ты сможешь принять меня? – В следующей жизни, – ответил бодро и вернулся к своим делам. Клавдия, конечно, имела право видеться с ребенком, это было прописано, но почти не использовала эту возможность. В лучшем случае видела сына раз в месяц. Иногда спрашивала смс-кой, как у него дела. Для связи ей была доступна только Оля. Егор не пересекался с ней. Даже и забыл уже, как она выглядит. А тут вдруг решила почтить его своим присутствием. Спасибо, не надо ему такого счастья. Оля, в силу своей природной болтливости, как-то сообщила, что встретила Клавдию заплаканной. Поинтересовавшись, что случилось, узнала, что бизнес ее нынешнего мужа прогорел, и это его подкосило. На этом Егор пресек словесный поток сестры и напомнил, что ему неинтересен этот человек. Спустя некоторое время «бж» прислала ему на электронную почту «покаянное» письмо: Егор, услышь меня, пожалуйста. Я понимаю, что совершила ошибку, жуткую, бестолковую ошибку, о чем теперь очень жалею. И мне невыносимо от мысли, что я теперь отдельно от вас и почти не вижу Кирюшу. У нас ведь были и очень хорошие моменты в жизни, самый главный момент – это наш сын. Я не могу и не хочу представлять себя без вас. Я тебя очень прошу, давай начнем все сначала, я очень-очень скучаю по вам и не могу без вас. Знаю, что нанесла тебе рану, что сейчас для тебя эти слова ничего не значат, но я люблю тебя и хочу, чтобы ты меня услышал! Прошу тебя, просто послушай свое сердце, а не советы других людей, дай хотя бы слабый шанс нашим отношениям, хотя бы ради не нас, а ради Кирюши. Только скажи – я все брошу и вернусь! На любых твоих условиях, сделаю все, что скажешь, потому что поняла, что без тебя не смогу. Мы ведь столько пережили вместе! Ответь хоть что-нибудь, пожалуйста, не молчи, не избегай, ведь это не твое – совсем молчать. Поговори, пожалуйста, со мной, убери свою гордость хоть на мгновение. Не верю, что семья для тебя ничего не значит! Егор удалил, не дочитав. Мысленно усмехнулся: как же быстро она забыла о своем предательстве. Как будто ничего не произошло. Когда шпилилась с другим, о сыне не думала, а тут вдруг вспомнила. Егор поймал себя на том, что ничего, кроме брезгливости, к этой женщине не ощущает. Даже удивительно, что когда-то засыпал с ней рядом, видел каждый день и готов был сорваться хоть на край света, если она попросит. Будто и не с ним все это было. Мда. Спасибо Олежеку, что избавил его от этого морока. Прямо дрожь пробирает, когда думает обо всем этом. Похоже, он уже окончательно излечился, что не могло не радовать. Свобода окрыляла, однако… Было кое-что, к чему он часто возвращался в своих мыслях. И как бы не гнал прочь, назойливый образ не уходил. Может, рискнуть? Сделать этот образ реальным, а не иллюзорным? Хоть и зарекся никогда больше не связываться всерьез ни с одной… Но эта сидела в голове, как заноза. Ничем не вытащишь. И лучше бы держаться подальше. Снесет ведь в пропасть, когда ее увидит, в самую бездну с горящим на дне вулканом. Ну и пусть. Пусть это будет последняя его попытка стать по-настоящему счастливым. И сделать счастливой ее. Глава 19 День не предвещал ничего необычного. Утром Ксюша по обыкновению отвела Аленку в сад, потом помчалась на работу. Напарница ушла на больничный, в кабинете было непривычно тихо. С грустью посмотрев в окно, на грязный подтаявший снег, который старательно чистили дворники, на суетливо снующие по дороге машины, она заставила себя заняться делами. Начальница и так уже торопила с документами. В обеденный перерыв быстро созвонилась с мамой. – Как вы? – обеспокоенно спросила Ксюша, чувствуя вину за то, что долго не звонила. – Все нормально, – приветливо отозвалась мама. – У нас ничего нового. Очень скучаем по Аленке. Особенно Матвей. Она приедет к нам в июне? – Конечно. – А ты? – Пока не знаю, еще нужно сдать несколько отчетов, приходится задерживаться, надеюсь, успею все сделать в срок. Так что ничего не загадываю. – Ну, как всегда, – вздохнула мама и выдержала паузу. Потом вдруг сообщила: – Игорь вернулся. – Да? – неподдельно удивилась Ксюша. – Надолго?