Гравнах — Ледокровный чемпион, который устраивал пытки, прежде чем убил своих противников. Изображения того как он улыбался когда ломал мне пальцы, когда я кричала, а затем он в конвульсиях на земле, его голубая кровь вытекает из его рта. Капитан Дрейк, его лезвие готово обрушиться на меня. А затем его безжизненное тело. Его жена и дочь смотрят. Расмус, убийственно, пытается задушить меня своим льдом в тронном зале. Затем другая версия Расмуса, его глаза широко открыта от удивления, когда Минакс наполнил его в последний раз, воспользовавшись его энергией, разрывая связь между духом и телом. Аркус стоит передо мной на арене, как Кейн, когда я чуть не убила его. Аркус в тронном зале Ледяного Короля, трясясь в объятиях, когда я держала его, бормоча имя брата. Кай толкает меня на кирпичную стену в переулке за таверной, требуя знать, почему я почти убила человека без причины. Школьный двор. Кай осторожно обнимает меня, говоря мне, чтобы я не сопротивлялась своим эмоциям. Затем я увидела Сейдж, как, будто она стояла передо мной, ее золотые глаза горели глядя в мои глаза, посылая сообщение прямо в мой разум. Не ее. И как-то я сразу поняла. Я боролась не с этими противниками. Это была не арена. Марелла не была моим врагом. Если я убью ее, я потеряю себя в Минаксе. И никогда не оправлюсь от этого. Будь, сказала Сейдж. Будь собой. Ясность была мгновенной и катастрофической. Я была творением Евруса. Минакс знал это почти с того момента, как я впервые увидела ледяной трон. Он признал родственный дух и знал, что я принадлежу ему. Я была Темнокровной. Но я так же была Огнекровной. Кай пытался объяснить, что я слишком много боролась со своими эмоциями, и моя внутренняя борьба уменьшила мою силу. Мой страх потерять контроль удерживал меня от осознания моего полного потенциала. Я должна была поверить, что какая-то основная часть меня была хорошей, и позволит мне быть безжалостной Темнокровной и страстной Огнекровной — только в этот момент — я знаю, что любовь моей матери обеспечила основу, которая никогда не позволила бы мне заблудиться далеко от моего истинного я. Я отбросила лаву обратно, наблюдая, как ее яркое сияние пронзает стену, и она снова успокаивается. Затем я сосредоточилась на Минаксе внутри меня, сосредоточившись на моей связи с ним, позволяя ему слиться со мной, не сопротивляясь. Когда мой разум полностью синхронизировался с темнотой, я изгнала его из своего тела силой моей воли. Боль раскалывала мне голову, и я перестала видеть, но я не позволила себе отступить. На мгновение оба Минакса были поражены. Я знала все, что чувствовал, и слышали они, каждую их мысль. Они стремились быть вместе на вечность, запертые друг с другом и оделенный и от своего рода. Но они привыкли контролировать, а не быть под контролем. Я заставила огненного Минакса, вытащить ледяного Минакса из тела Мареллы, его теневые руки оборачивались вокруг сущность его близнеца и вытаскивали его. Я услышала вздох и крик Мареллы. Я слышала, как ее тело ударило о пол. Словно сквозь дымку, я слышала еще один бой поблизости. Аркус стонал от боли и злобный смех Евруса. Я изогнула каждый фрагмент сознания огненного Минакса, контролируя его движения, заставляя его истощать энергию другого Минакса, утоляя его огромный голод, его же близнецом. Ледяной Минакс кричал и отбивался, угрожал и умоляя. Я не проявила милосердия. Ледяной Минакс породил войну, геноцид и убийство в Темпезии. Больше он никогда этого не сделает. Его время закончилось. Он все говорил потоком древних слов, которых я не понимала, хотя я ощущала общий смысл. Проклятие, клятва мести, желание моих страданий. Пока ледяной Минакс извергал оскорбления, я заставила огненного Минакса разрушить последнюю искру его жизни. Когда его последние отголоски исчезли, огненный Минакс парил там, смущенный, наполненный дополнительной энергией, украденной у его близнеца. Он боролся с чем-то глубоким и безотзывным, чем-то незнакомым, чем-то что смутило его. Путаница превратилась в гнев. Я позвала его ко мне, прежде чем он смог излить свой гнев на кого-нибудь еще. Вернись ко мне. Я пошатнулась, когда Минакс, с удвоенной силой, прошелся сквозь барьер моей кожи. Молчать, сказала я. Спать. Он выступал и сражался. Я повторила приказ. Он хныкал, бесчеловечно и, наконец, неохотно, свернулся калачиком в углу и замолчал. Пещера пульсировала тишиной. Стук в голове облегчился. Кровь пронеслась позади моих глаз, и я открыла их. Я снова все видела. Аркус был покрыт ручейками сияющей голубой крови, но он все еще стоял, напряженный и сердитый. С удивлением я заметила Кая, тяжело дышащего, но настороженного рядом с ним, его волосы были запутаны, мантия сгорела, руки подняты, чтобы защищаться. Они сражались с Еврусом, который стоял в нескольких ярдах от вращающегося портала. На мгновение я подумала, почему они перестали сражаться. А затем я заметила, что Еврус держал Мареллу на руках. Живой щит. Ее белое платье спадало к полу, как сверкающий водопад, и одна рука безвольно свисала. Ее пшенично-медовые волосы распустились, падая на его руки и прикрывая их. Ее лицо было белым, глаза закрыты. Мое сердце замерло, когда я увидела, что она неподвижна. — Она мертва? Взгляд Евруса переместился ко мне, а затем вернулся к Аркусу. — Сделаете какое-нибудь резкое движения, и будет. — Оставь ее, — грубо сказал Аркус. — Она тебе не нужна. — Она мне нужна. Чтобы убедиться, что вы больше не будете атаковать. Смерть моего Минакса ослабила мою связь с этим хрупким смертным телом. Если бы у меня были мои силы, наша битва сложилась бы совсем по-другому. — Если бы ты не прятался за бессознательной девушкой, — вмешался Кай, его шероховатый голос, лишился привычной силы, — все закончилось бы очень быстро. — Поэтому, я не желаю отпускать ее, — признал Еврус. Он не сводил глаз с Аркуса, но повернул ко мне голову. — Руби, ты пойдешь с нами. Я сжала кулаки. — Нет. — Тогда я убью эту девушку Ледяной Крови, — угрожал он. — Прикосновение к ее шеи будет подобно разрушению стебля цветка. — Он взглянул на Марелла, а затем перевел взгляд на меня. — Я оставлю ее здесь, если ты пойдешь со мной. Я начала двигаться вперед. Рука Аркуса скользнула вокруг моей талии, отталкивая меня назад. — Руби, не будет торговать своей жизнью раде Мареллы. — Он наклонился, чтобы шептать мне на ухо. — Не верь ему. Он может просто взять вас обеих, а потом убить. — Положи Марелла вниз, а потом я это рассмотрю, — твердо сказала я. Взгляд безумной ярости исказил черты Евруса в пугающей маске. — Чтобы, твои друзья могли убить меня? Я так не думаю. Я отшатнулась, мое сердце ударилось о ребра. Так же быстро как возникла ярость, его лицо снова сгладилось обратно в веселье. — К сожалению, я не в силах заставить тебя. Увы, даже боги должны отступить, когда они находятся в неудобно разрушаемых телах. Однако, отказывая мне сейчас это вызовет… глубокое сожаление у тебя в будущем. Ты уже уничтожила одного из моих Минаксов. Я возможно не буду тебя наказывать, если ты сейчас же начнешь сотрудничать. — Я не пойду. — Как сказал Аркус, не было никакого способа узнать, что Еврус не убьёт Мареллу, в тот момент, когда я подчинюсь. И если я пойду с ним, у него будет Минакс, который ему нужно чтобы открыть Врата Света. Он держал все карты. Портал начала закрываться. Его ноздри раздувались. — Как пожелаешь. Я вернусь за тобой. — Он усмехнулся, зеленые глаза принца Эйко сверкнули с надменной злобой бога. Его внимание переключилось на Аркуса и Кая, которые стояли напряженными и готовыми. Только сейчас я заметила, что Еврус окровавлен, избит и тяжело дышал. Его ноги дрожали. Аркусу и Каю удалось нанести ему побои. Эта мысль дала мне удовлетворение, прежде чем он снова заговорил. — Эта леди Ледяной Крови не продержится дольше нескольких часов, как хозяин уничтоженного Минакса, бедняжка. — В тоне Евруса не было сочувствия. Только развлечение. — Почему бы тебе не подержать мое творение подольше, дочь моя? Пусть это будет обучение — урок, чтобы подготовить тебя к твоему будущему. Кровь отлила от моего лица. Он собирался оставить Минакса со мной. Я приняла это существо, и мне некуда было его деть. Невозможно уничтожить его. Еврус яростно усмехнулся. — До следующего раза, Руби. Он повернулся и прыгнул в портал с Мареллой на руках. Я бросилась вперед, пытаясь схватить ее в последнюю секунду, но прежде чем я смогла прикоснуться к ней, свет мелькнул и сократился до точки. Порывистый шум наполнял воздух, всасывая шипение, которое эхом отдавалось от каменных стен и исчезало в тишине, когда свет исчез. Тишина была не долгой. Пол задрожал. С потолка стекала галька, покрывая лицо и руки слоем серой пыли. Я вытерла ее с ресниц, открывая глаза на звук кашля. В широком пространстве, в нескольких футах от входа в туннель, королева Налани и Мастер Даллр стояли бок о бок, глядя в замешательство. После ошеломленной паузы королева потребовала: — Что ты сделал с моим мужем? Глава 28. Мастер Даллр шагнул вперед, его оранжевая мантии кружилась вокруг его ног. Несколько мастеров двинулись вслед за ним, факелы сверкали от браслетов на их запястьях. Все они были в церемониальной одежде, очевидно, прямиком с посвящения. Королева Налани шла медленно, упираясь рукой о стену для поддержки. — Что все это означает? — потребовала она. Мастер Даллр выглядел яростно. — Охранник сообщил о том, что видел блики огня и льда в туннелях. Объясните! Я содрогнулась от усталости. Мое тело было странно холодным. Трон, Марелла, драка, Еврус — они вытащили все из меня. Кай стоял прямо, но его кожа была покрыта потом, его дыхание все еще было неровным. А Аркус был словно сделан из камня, его лицо было плоским и пустым. Он смотрел на королеву, ожидая следующего шага. Мое сердце опустилось, впадая в отчаяние. Какая надежда была на то, что она отпустит Аркуса? Никакой. Минакс, голодный от горя шевельнулся в моей голове. Я пыталась игнорировать чувства. Сосредоточься на каждом моменте, сказала я себе. Убедитесь, что Аркус в безопасности, а затем отдохни. Мастер Даллр занял место, глядя на то место, где раньше был трон. — Трон Сюд пропал. Королева уставилась на пустое место в центре, ее рука по-прежнему упиралась в стену. Я была потрясена, заметив, как по ней пробегала дрожь. Обычно она была воплощением силы. — Мы сделали то, что должны были сделать, — сказала я дрожащим голосом. — Принц Эйко хотел защитить королеву. Проклятие набирало силу, развращая королеву. — Проклятие? — нахмурилась королева Налани. — О чем она говорит, Даллр? — Эйко не имела права! — резко сказал мне Мастер Даллр. — Он не имел права уничтожать трон, который дает королеве свою силу. Королева прижала руку к груди, словно это облегчало боль. Ее пристальный взгляд пронесся по комнате и остановился на Мастера Даллре, фиксируясь на нем, как лучник, прицеливавшийся к цели. — Так ты солгал мне о том, что трон разрушен. Здесь ты спрятал трон. Ты скрыл это от меня. Даллр повесил голову. — Да, Ваше Величество. Но это было для вашей защиты, необходимость, когда мы поняли, что проклятие стало активным. Если бы вы знали, что трон все еще на Сере, вы бы настояли на его использовании. Но так, вы использовали силу трона, и мы сохранили контроль над проклятием. — Польза трона перевесила опасность проклятия! — сказала я. Губы Даллра натянулись. — Трон был надежно спрятан здесь, где проклятие не могло повлиять на королеву. Теперь посмотри на нее. Она слаба. Это было правдой. Она сильно прислонилась к стене, ее выражение было обеспокоенным. Возможно, отсутствие трон вызвало глубокий эмоциональный раскол, или, возможно, оказывало на нее физическое воздействие. Она напомнила мне Расмуса после того, как ледяной трон был уничтожен — скорбя о Минаксе, когда он думал, что он не сможет жить без него. Но Налани даже не знала, о присутствии Минакса. Она жаждала чего-то, чего она никогда не знала. И она явно ощущала потерю этого. — Вы ошибаетесь. — Я боролась, чтобы звучать спокойно, чтобы не показать гнев, который бушевал внутри меня. — Это снятие проклятия, заставляет ее чувствовать себя больной. Ей станет лучше, когда все исчезнет.