Миссис Бернэм опустила взгляд, будто не решаясь спросить еще о чем-то, но потом проговорила, негромко и осторожно: – Как там дела в полку? Как поживают офицеры? Расплывчатость вопроса не обманула Кесри, он понял, что собеседницу интересует один конкретный человек – не кто иной, как капитан Ми. Ведь кроме Кесри вряд ли кто-нибудь знал о тех давних отношениях барышни и лейтенанта. И сейчас чутье подсказало, что ничего хорошего не выйдет, если Ми вновь окунется в былое безумие, джунун. Кэти-мэм уже не девочка, она замужняя дама, и муж ее, наверняка богатый и влиятельный, запросто сломает жизнь какому-то капитану. – Господин Ми с нами, он командир нашей добровольческой роты, – тихо и спокойно, словно предупреждая, сказал Кесри и, заметив, как вдруг краска сбежала с лица миссис Бернэм, поспешно добавил: – Сейчас он в этом доме на званом завтраке. – Яха хай, он здесь? Мадам замерла, будто готовясь пуститься наутек, но тут ее окликнули: – Миссис Бернэм? Неужели это вы? – Ширин сбежала по ступеням крыльца. – Как мило, что вы пришли! Идемте в дом. – Здравствуйте, миссис Модди. Приветствуя гостью, Ширин отметила ее бледность и дрожащие руки. – Что случилось, миссис Бернэм? Вам нехорошо? Мадам выронила зонтик и, покачнувшись, схватилась за грудь. Казалось, она вот-вот упадет без чувств. Ширин взяла ее под руку и отвела к веранде. – Господи боже мой, что с вами? – Ничего, просто закружилась голова, – чуть слышно проговорила миссис Бернэм, прижав пальцы к виску. – Так неловко, что доставляю вам хлопоты. Пустяки, сейчас пройдет. – Вам надо присесть! Ширин помогла гостье подняться на веранду и усадила в кресло. – Может, воды, миссис Бернэм? Мадам кивнула и хотела что-то сказать, но тут в вестибюле раздалось гулкое эхо мужских голосов. Дверь распахнулась, выпустив Диньяра, капитана Ми и еще двух офицеров. – Честь имею, миссис Модди. – Капитан приложил пальцы к козырьку кивера. – Благодарствуйте за отменный карибат. – До свидания, господин Ми. Заметив, что капитан смотрит на гостью, Ширин хотела ее представить, но миссис Бернэм отвернула закрытое вуалью лицо, да и вся ее поза говорила о нежелании знакомства. Проводив офицеров, Ширин подсела к мадам. – Прошу извинить, если я выглядела невежей, – прошептала миссис Бернэм, – но я очень плохо себя чувствую. – Я вас прекрасно понимаю. Может, на минутку приляжете? – Да, если можно. Поддерживая под руку, Ширин отвела гостью в свою спальню, приняла ее шляпу и помогла улечься. Однако ее встревожили бисерины пота, усеявшие лоб миссис Бернэм. – Не послать ли за доктором? – Нет-нет! – Миссис Бернэм вытянулась на постели. – Всего-навсего приступ тошноты. Сейчас пройдет. – Точно? – Да. – Мадам похлопала по покрывалу: – Посидите со мной, миссис Модди. – Пожалуйста, называйте меня Ширин. – Хорошо, а вы меня – Кэти. – Миссис Бернэм перевела взгляд на портрет в рамке, что стоял на прикроватной тумбочке. – Это ваш покойный муж? – Да. – Ширин подала ей портрет. С минуту миссис Бернэм молча его рассматривала, потом тихо сказала: – Красивый мужчина. Ширин безмолвно поблагодарила улыбкой. – Я много слышала о вашем супруге. Муж мой очень высокого мнения о нем и попросил нанести вам визит. Губы Ширин дрогнули, она уткнулась подбородком в плечо. – Наверное, вы его очень любили, – прошептала миссис Бернэм. И вновь ответом была только слабая улыбка. – Знаете, Ширин, хоть вас постигло горе, вы все равно счастливица, ибо не всякой женщине выпадает удача связать свою жизнь с любимым человеком. Миссис Бернэм будто поперхнулась, и Ширин увидела, что гостья утирает глаза. – Что такое, Кэти? Несмотря на все усилия справиться с собой и выдавить улыбку, миссис Бернэм выглядела совершенно убитой. Ширин не ведала истоков ее печали, но это не имело значения – казалось, она и миссис Бернэм, хоть едва знакомы, прекрасно понимают друг друга. Похоже, и та была растрогана внезапно возникшей близостью. Она взяла Ширин за руку и тихо проговорила: – Мы станем добрыми друзьями, правда? – Я в это верю, Кэти. – Милости прошу к нам на “Анахиту”. На следующей неделе, в первый день нового года, мы с мужем устраиваем раут и будем счастливы видеть вас нашей гостьей. – Вы очень любезны, только… Слова вдруг иссякли. Как объяснить, что “Анахита” – не обычный корабль? Всякий раз, когда Бахрам отплывал из Бомбея, Ширин поднималась на палубу и в молитве просила шхуну его уберечь. Оказалось, напрасно, ибо с ее-то борта он и шагнул в смерть. – Пожалуйста, обещайте, что придете! – Миссис Бернэм сжала руку новой подруги. – Я бы с радостью, Кэти, но, боюсь, это станет испытанием, поскольку все вокруг напомнит о том, что случилось с моим мужем. – Ширин помолчала. – Возможно, будет капельку легче, если я приду с друзьями Бахрама – мистером Карабедьяном и его крестником… Миссис Бернэм не дала ей договорить: – Конечно! Приходите с друзьями, мы будем только рады! На исходе дня, уже после отбоя в лагере на Ша Чау, вестовой доложил, что Кесри срочно вызывают в палатку капитана Ми. Несмотря на поздний час, капитан был в полной форме. – Получен приказ коммодора Бремера быть готовыми к возобновлению боевых действий. Несколько дней назад капитан Эллиотт передал мандаринам ультиматум: немедленное принятие требований или война. Срок ультиматума истек, в любой момент может поступить приказ о нашем выдвижении. – Когда именно, каптан-саиб? – Думаю, день-другой еще есть. – Ми зевнул. – Начальство будет тянуть резину сколько сможет. Но я решил тебя предуведомить. – Слушаюсь. – Весь вечер Кесри искал возможность переговорить с капитаном наедине и теперь, понимая, что вот-вот его отправят обратно, поспешно сказал: – Тут вот какая штука, каптан-саиб… – Ну что еще? Давай скорее. – Нынче в Макао, когда я ждал вас у виллы купца-парса… – Ну? – Меня узнала одна дама. – Да? – Капитан вскинул бровь. – И что из этого? – Это была мисс Кэти. Ми дернулся, как от удара, смуглое лицо его побледнело. – Ты говоришь о… – Да, о дочке генерала Брэдшоу. Капитан крутанул пресс-папье, точно юлу, и, не глядя не Кесри, спросил: – Та дама под вуалью?