Николай второй час наблюдал, как его юная супруга, словно маятник, вышагивает по гостиной от окна к камину и обратно. В день своей свадьбы Полынский получил в качестве залога любви лишь целомудренный поцелуй в церкви и её голову на своём плече во время пути в особняк князя Краевского. Граф понимал, что Натали расстроена тем, что не дождалась отмерянного ею же срока до Рождества. Но венчание виделось и ему, и старому князю, и Ирэн единственным способом избавить Натали от службы при дворе. Вряд ли никому не известная княжна, хоть и Краевская, могла рассчитывать на какую-либо придворную должность, кроме фрейлины, а теперь уж точно не получит никакой. Но даже если баронесса Муратова проявит чудеса ловкости и добудет для племянницы пост повыше, на который может претендовать замужняя дама, то это не так страшно, ведь всё равно ей уже не придётся постоянно жить во дворце. Полынский был рад, что успел всё организовать за несколько часов, ведь завтра было бы уже поздно: начинался Рождественский пост. Ещё один день – и пришлось бы ждать Рождества, чтобы обвенчаться, а тогда уже не скажешь, что, мол, поторопились и не знали о назначении. - Натали, – граф поднялся с кресла и подошёл к жене, остановив её метания. – Простите меня. Я знаю, что обещал подождать до Рождества, но таковы обстоятельства. Натали остановилась, подняла на него глаза, но смотрела куда-то сквозь мужа. - Неужели этот месяц что-то значит, если мы уже решили быть вместе? - О чём Вы? – отмерла Натали. - О том, что Вы собирались дождаться письма от сослуживца отца. - Ах, Вы об этом… – девушка покачала головой. – Сейчас это тревожит меня меньше всего. - Тогда отчего Вы хмуритесь, не говорите со мной? - Вы решили, что я сержусь из-за скорой свадьбы? – удивилась она. – Но теперь, когда князь признал меня своей внучкой, она не может навредить Вашему положению в обществе. А письмо я жду просто по привычке, из интереса. - Что же Вас тревожит, в таком случае? - Ирэн. Она поехала в дом родителей очень давно и до сей поры не вернулась. Не думаю, что она решила остаться там и даже не прислала записки. Произошло что-то нехорошее. - Если хотите, я могу поехать туда и всё узнать, – предложил Полынский. - Пожалуйста, Николя! Я так волнуюсь за кузину! Не прошло и часа, как Полынский возвратился с невероятным известием: разговорчивый и жадный до денег дворник рассказал, что барыня и барышня отбыли в своё поместье готовиться к свадьбе. Венчание состоится сразу после завершения поста. На вопрос о том, кто жених, граф получил невразумительный ответ, из которого понял только, что суженый их барышни необыкновенно красив. Сопоставив всё, что им было известно, Полынские пришли к выводу, что это один из найденных баронессой женихов – картёжник и мот Георгий Яковлев. Видимо, нужда заставила его согласиться на венчание в надежде на то, что барон Муратов не оставит единственную дочь без приданого. И конечно, они понимали, что девушка уехала с матерью не по своей воле. - Вам известно, где находится их поместье? – спросил граф. - Нет, знаю только, что в Псковской губернии. Но можно спросить у Вашей тётушки. - Верно, – согласился граф, снова застёгивая пальто. - Я еду с Вами, – засобиралась Натали. - Это ни к чему, ma chérie, – Николай взял её ладони в свои. – Я вернусь совсем скоро. - Николя, Вы не понимаете: мне нужно знать о судьбе Ирэн, и нужно… быть с Вами. Теперь наши жизни связаны, и я не хочу ни минуты провести без Вас. - Наташа… – Николай смотрел на неё, не в силах поверить, что эта женщина стала, наконец, его женой. – Как я мог забыть, что моя маленькая Натали не сможет спокойно усидеть дома, когда кто-то нуждается в помощи. Супруги вместе отправились к графине Лидии Львовне, которая после расставания с Ирэн Натали остановилась в доме своего зятя и младшей дочери. Тётушка встретила их радушно, удивилась, что барышня разъезжает по гостям в сопровождении мужчины без компаньонки, узнав о венчании, пожурила за скрытность. Но когда графиня услыхала о причине их скоропалительного брака и нежданного позднего визита, глаза её наполнились гневом. Привыкшая в обществе сдерживать эмоции, Лидия Львовна заламывала руки, проклиная свою давнюю приятельницу за подобное обращение с дочерью. - Если венчание не состоится сегодня, – заметил Николай, – то у нас есть достаточно времени до Рождества. Завтра я узнаю, где сейчас находится Яковлев, и мы придумаем, как спасти Ирэн от этого ужасного брака. - И ещё, – добавила Натали, – необходимо срочно отыскать в Петербурге одного человека… ⃰ ⃰ ⃰ Ничего не подозревая о том, какую кампанию по её спасению организовала чета Полынских, Ирэн в ярости крушила всё, что ей попадалось под руку в просторной спальне отцовского поместья, куда привезла её матушка, угостившая дочь «потрясающе вкусным» чаем. Чай, действительно, оказался замечательным, но поняла это Ирэн только тогда, когда проснулась с ужасной головной болью в своей детской спальне за запертыми дверями. Открыть законопаченные на зиму окна она, конечно, смогла бы, но спуститься с третьего этажа и добраться до Петербурга в домашнем платье и туфлях в конце ноября не представлялось возможным. Единственная надежда была на скорейшее возвращение отца. Если он приедет до окончания поста, то можно считать себя избавленной от брака с непорядочным человеком, который спустит её приданое в первый же год, если не раньше. На каких условиях мать договорилась с этим смазливым негодяем, Ирэн не знала, но догадывалась, что без выгоды для себя родительница не сделала бы этого. Беда только в том, что дедушка в письме просил отца задержаться в Европе и разузнать что-либо об отце Натали. Барон Муратов сейчас должен быть в Лондоне. Успеет ли он до того, как алчная супруга отдаст их единственного ребёнка в руки этого пустозвона?! За день мать приходила дважды. Первый раз пыталась убедить дочь в том, что после её «падения» она должна считать за счастье, что удалось найти такого достойного и великодушного человека, который согласился взять её в жёны. На это Ирэн ответила, что падшей женщине самое место в монастыре, и по возвращении отца она обсудит с ним этот вопрос. Во второй раз баронесса уже не старалась показать себя заботливой матушкой и заявила, что выход у девушки только один: под венец. Вечером, обессиленная, Ирэн сидела на постели в разгромленной комнате, поджав под себя ноги, и смотрела перед собой. В какой-то момент ей показалось, что на дворе усадьбы послышался шум, будто кто-то приехал. Но окно детской выходило не на подъездную аллею. Поэтому понять, так ли это, она не могла. Вскоре ей принесли ужин, но в этот раз горничная заметно нервничала и несколько раз повторила, что сегодня барышня должна набраться сил. Целый день Ирэн не притрагивалась к еде, опасаясь, что в неё снова что-то добавили, но жажда оказалась настолько сильна, что невольно она решила рискнуть и выпить мятный чай, который принесла девушка. Ирэн взяла стакан и увидела под ним маленький листок, сложенный вчетверо. Дрожащими руками девушка развернула его. «Спать сегодня лучше одетой: ночью будет мороз», - гласила записка. Кто её написал? Что имел в виду? Ирэн ничего не понимала. Но подумала, что лучше воспользоваться советом неизвестного автора, ведь хуже уже быть не может. Шаги в доме постепенно затихали, горничные отправлялись на ночлег в девичью, маменька больше не приходила. Тревога не покидала Ирэн. Ложиться спать она не могла, но и сил бодрствовать тоже не оставалось. Сколько ей ещё ждать, когда тот, кто написал записку, снова даст о себе знать? То, что это не маменька позаботилась о здоровье дочери, Ирэн знала наверняка. А вот предположить, кто это, она не могла. Шагов она так и не услышала, только лёгкий шорох, с которым ключ повернулся в замке. Дверь отворилась неслышно, но Ирэн не увидела даже тени ночного визитёра. И только услыхав в темноте шёпот: «Мадемуазель Ирэн, Вы спите?» – поняла, что в спальне у неё находится человек. Граф Полынский. - Я не сплю, – так же тихо ответила она. – Как Вы сюда попали? - Опыт разведчика пригодился, – даже в темноте девушка поняла по голосу, что он улыбается. - Вас никто не видел? - Ирина Фёдоровна, мы будем беседовать до Вашей свадьбы, или всё-таки покинем столь гостеприимный дом? - Непременно покинем, – Ирэн соскочила с кровати. – Но у меня нет тёплой одежды и обуви. - Не беспокойтесь об этом. Граф в темноте нашёл руку Ирэн и повёл её к выходу из комнаты. В коридоре их встретила перепуганная молоденькая горничная, та самая, что приносила ужин с запиской. - Все спят, – сообщила она, – Чёрная лестница пустая. - Спасибо тебе, – от всей души поблагодарила Ирэн девушку. – Скоро я непременно вернусь, и про тебя не забуду. - Благодарствую, барышня, – та попыталась поцеловать руку молодой хозяйке, но Ирэн порывисто обняла горничную, смущённую подобным вниманием к своей скромной персоне. В самом низу, у задней двери, девушка, как по волшебству, извлекла откуда-то тёплую шубку, капор и сапожки. Ирэн с удивлением узнала в них свои вещи, оставленные в доме деда, и поняла, что собирала их кузина. «Господи, что бы я без них делала?!» – подумала она о Натали и Николае. В конце подъездной аллеи от дерева отделилась фигура, закутанная в тёплый полушубок и шаль. - За мной идите, барин, – в этом голосе Ирэн услыхала знакомые нотки. - Настя! – воскликнула она, но ей сделали жест не шуметь, и радость пришлось умерить. Через несколько сотен шагов Настя остановилась перед большими крытыми санями. Полынский повернулся и заговорил: - Ирина Фёдоровна, теперь Вы на свободе. Но Ваша матушка не оставит попыток поживиться за Ваш счёт. Мы с князем Краевским похлопотали и сделали документы, разрешающие выезд за границу для Вас и Ваших попутчиков. Настя будет Вашей компаньонкой и сопроводит в Лондон к отцу. А доставит вас надёжный человек. - Благодарю Вас, граф… – голос Ирэн задрожал. - А меня? – спросила Натали, выпрыгивая из дверцы саней. - Наташа! Господи! За что мне такое счастье?! – плакала Ирэн, обнимая кузину. - Плакать будете, когда окажетесь в безопасности, – перебил их радость граф. – А сейчас – все в сани! Как только девушки втроём оказались в тепле согретых горячими камнями саней с небольшой жаровней посередине, Натали протянула кузине небольшой сундучок с документами, деньгами и шкатулкой с драгоценностями внутри. Граф скакал верхом, не отставая от саней и запутывая следы. Путешествие продолжалось до самого утра. К рассвету беглецы достигли Великих Лук и остановились на постоялом дворе. Уставшие девушки вышли размять ноги и вдохнуть морозного утреннего воздуха. Полынский подошёл к ним и обратился к Ирэн: - Ну вот, ma chérie кузина, пришла пора расставаться. Надеюсь, в скором времени увидеть Вас и Вашего почтенного отца. На святой неделе граф и графиня Полынские дают бал в честь своей свадьбы – вы приглашены. - Храни вас Господь, – благословила путешественников Натали. - А кто же будет нас сопровождать? – вдруг вспомнила Ирэн. – Вы говорили, что это надёжный человек. - Самый надёжный из всех, кого можно встретить в Петербурге, – улыбнулся граф и кивнул в сторону закутанного в огромный овчинный тулуп возницу. Внушительная фигура повернулась лицом в их сторону, и Ирэн чуть не ослепла от хлестнувшей по глазам небесной синевы. Не веря себе, она сделала несколько шагов в его сторону и протянула руку к его лицу, словно хотела убедиться, что это не игра воображения. Слёзы счастья покатились из её глаз, и единственное, что она смогла, это с благоговением прошептать его имя: - Алёша… ЭПИЛОГ - Узнал? – графиня Полынская поднялась навстречу супругу, которого вот уже несколько часов ожидала, сидя в гостиной с книгой, которую забывала даже листать.