То, что когда-то было СССР. Граница бывших Куйбышевской и Оренбургской областей. Бывшая деревня Ядовино и окрестности. 11 июня 1972 года. Действует ли прежнее летоисчисление – по-прежнему неизвестно Гулять по лесу с той ношей, которую пёр на себе я, не пожелаешь никому и ни за что. Это да, без транспорта тяжело, но где же его взять? Тем более там, где (вот незадача) особенно плохо с машинами и топливом, но зато вполне себе в ходу такая «милая» привычка, как людоедство? Единственным плюсом на моём пути оказался найденный в перелеске с помощью «Вервахта» ручей, журчавший по дну качественно заросшего дикой малиной и крапивой оврага. Автоматика не показала присутствия в воде чего-то фатально опасного для моей жизни. А раз так, грех было не воспользоваться такой возможностью. Раздевшись до пояса, я умылся свежей ледяной водой, наполнил изрядно опустевшую флягу, а потом намылил физиономию и побрил отросшую изрядную щетину трофейной безопасной бритвой. Делать это в холодной воде и без зеркала (то есть практически на ощупь), конечно, не шибко приятное занятие, но зато теперь я предстану перед встречными аборигенами бритым и даже слегка попахивающим импортным одеколоном. Очень надеюсь, что они не офигеют настолько, чтобы посадить меня за это на кол или в зиндан… Выбравшись из-за деревьев, я увидел вокруг привычно заросшие чем попало поля и просёлочную дорогу. Ну и далее, ориентируясь по покосившимся столбам с оборванными проводами и редким остовам брошенных машин, двинулся в сторону Ядовино вдоль неё. Машины, замершие на практически неразличимой из-за высокой травы дороге и её обочинах, были мертвы практически до полного слияния с пейзажем и стояли здесь явно с самого начала войны, похоже, ещё до зимы. Обилием автотранспорта СССР начала 1960-х особо не отличался, так что на протяжении нескольких километров мне попались «ГАЗ-51», «ЗиС-150», какой-то армейский КУНГ на шасси «ЗиС-151» и, наконец, густо покрытый рыжими пятнами коррозии кузов когда-то белого «Москвича-401», через который некстати проросла уже довольно толстая осина, благодаря чему остов легковушки висел практически на двухметровой высоте. Визуальный осмотр машин (хотя особо близко к ним я не подходил, уже понимая, что это совершенно бесполезно) ничего не дал – бывшие автомобили были безнадёжно ржавыми и грязными, а всё, что могло хоть кому-то пригодиться, с них давным-давно спионерили. Человеческих останков нигде не было видно. Хотя, если трупы когда-то и были, их явно хорошо обработало зверьё, а оставшиеся фрагменты должны были уйти в почву достаточно глубоко, здесь, как-никак, не Сахара… Потом «ИКНС» показал наличие километрах в двух, справа от меня, под горкой, где-то за до неприличия разросшейся лесопосадкой, неширокой речки. Ну а через полчаса движения спокойным шагом справа от дороги открылся довольно странный лесок. Беглый осмотр в бинокль показал, что он состоял из многочисленных, частично давших свежие побеги пеньков, между которыми проросли молодые, но уже высокие деревья. Среди деревьев чётко просматривалось не менее десятка длинных одноэтажных построек с дырявыми, покрытыми мхом и чёрно-зелёной плесенью шиферными крышами. Удивительно, но там кое-где даже сохранились отблёскивавшие на солнце грязными стёклами окна и двери. Больше всего этот пейзаж напомнил мне турбазу или пионерлагерь из советских времён. А точнее, то, что от них осталось… Решив, что оставить подобное место без внимания было бы неразумно, я проверил автомат и свернул в ту сторону. Ещё раз обозрев окрестности в бинокль с уже более близкого расстояния, я понял, что не ошибся. Точно, когда-то здесь был пионерлагерь. Даже ржавые буквы «…ОБР… …ЖАЛО…ТЬ…» над покосившимися, широко открытыми воротами сохранились. Для полноты картины только таблички «Посторонним вход воспрещён» пониже «Добро пожаловать» не хватало… По периметру территории когда-то явно был основательный забор (не основательный дети школьного возраста снесут – у них и не на такое энергии хватает) и, скорее всего, деревянный. Но его, похоже, разобрали под чистую – на местах остались только толстые, вертикально вкопанные в землю тёмные, с пятнами ржавчины, бетонные балки, явно служившие основой для этого самого забора. А на балках кое-где сохранились остатки намотанной уже в более поздний период заржавевшей колючки. Неужели какие-то шутники таки превратили пионерский лагерь в концентрационный? Слабо верится, поскольку сомнительно… А у входа и сразу за воротами я различил большое скопление какой-то заброшенной техники разных типов и цветов. Я медленно двинулся к воротам. О-о, а вот и пресловутый «Посторонним вход воспрещён»! Метрах в ста от ворот торчал криво вкопанный в землю длинный обрезок ржавой металлической трубы с грубо приваренной жестянкой. На рыжем фоне таблички ещё можно было рассмотреть тёмные буквы: «Стой! Стреляют!». Сей лаконичный текст заставил меня насторожиться, но автоматика не показывала никакой опасности, а ничего живого, крупнее птиц и полевых мышей, впереди меня не было. Интересно, не было ли тут каких-нибудь неприятностей вроде противопехотных мин? Хотя откуда и, самое главное, на фига? Дорога к воротам заросла изрядно. Многолетняя стена сухой травы и репейника ясно показывала, что никто здесь не ходил как минимум года три. Ожидаемо… Подойдя ещё ближе, я увидел справа от ворот заросший шиповником и разнокалиберными сорняками капонир, в котором маячил остов знакомо-угловатой боевой машины. А конкретно – БТРа-152В, ранней, лишённой крыши модификации. Пятна зелёной краски ещё остались кое-где на его ржавом, покрытом многолетними натёками птичьего дерьма бронекорпусе. Осевший на превратившихся в неряшливые лохмотья остатках покрышек бронетранспортёр буквально врос в землю. Не до конца закрытый капот выдавал отсутствие в машине двигателя. Из чего было понятно, что всё полезное в хозяйстве с этого бэтээра давно сняли. Слева, по другую сторону бывшей дороги, нашёлся второй такой же капонир, только пустой. В стороны от капониров расходились оплывшие, кое-где даже перекрытые (сейчас брёвна и толстые доски перекрытий частично сгнили и провалились вниз) траншеи, когда-то, очень возможно, полного профиля. И возникало ощущение, что эти окопы тянулись вокруг всей территории бывшего пионерлагеря. Ещё одна примета суровой постядерной эпохи… Значит, тут сидели довольно долго. Подойдя к окопу и поковыряв бруствер сапогом, я без труда выкопал несколько позеленевших гильз, в основном от «калаша» и мосинской винтовки. Стало быть, тут не только сидели, но ещё и стреляли. Однако человеческих останков или воронок нигде не было. То есть, скорее всего, тут не происходило никаких эпических баталий – просто старательно не пускали за периметр никого чужого. Где-то бесчеловечно, но в условиях, когда нечего жрать и нечем топить, наверное, разумно… Кроме позеленевших и ржавых гильз я рассмотрел на дне окопов только пару уже неизбежных здесь негодных противогазов с проржавевшими коробками на грязно-серых намордниках. В общем, никаких признаков серьёзного боя и штурма я нигде не видел. А значит, те, кто сидел в этих окопах и капонирах, явно не были уничтожены, а ушли отсюда сами. Вопрос – куда и зачем? Пройдя под аркой относительно неплохо сохранившихся ворот, я вошёл на «охраняемую территорию». Да, это точно был пионерлагерь. Даже ржавые, сварные рамы оснований для щитов с разной там наглядной агитацией по сторонам бывших аллей сохранились, а в кустах, далеко впереди, был виден гипсовый бюст, в котором, несмотря на ряд отколотых временем и сыростью фрагментов, безошибочно опознавался дедушка Ленин, чьими коллективными внучатами и считались все без исключения советские пионеры… Потрескавшаяся, частично заасфальтированная площадка за воротами, сквозь которую проросли трава и кусты, была заставлена выстроенными в две шеренги брошенными машинами. Дальняя состояла сплошь из автобусов, которых тут было с полсотни или около того. В основном тут стояли большие городские «ЗИС-155» и мелкие «ПАЗ-651» на шасси «ГАЗ-51», среди которых неожиданно затесался и один междугородний «ЗИС-127». Автобусы были заброшены очень давно и с них постепенно снимали всё что можно, включая сиденья, но тем не менее стёкла салонов частично сохранились. Кое-где под этими стёклами остались ржавые жестяные таблички с натрафареченными надписями: «Дети», «Люди» и «Эвакуационный». Так, выходит, я таки попал на один из пунктов сбора или временного размещения эвакуированных? Ближе ко мне стояла техника поинтереснее, но тоже разобранная, частично или совсем. Здесь был кузов от «ГАЗ-67» без переднего моста и двигателя, какие-то трудноузнаваемые фрагменты двух «ГАЗ-69», остовы полутора десятков бортовых «ЗиС-150» и «ГАЗ-51», нескольких «УралЗиС-355М», пять или шесть «ЗиС-151» и «ЗиЛ-157». Кроме них, чуть дальше, стоял разукомплектованный КУНГ армейской радиостанции Р-130 на шасси «ГАЗ-63», плюс полтора десятка и вовсе странных машин. Я даже не сразу понял, что это такое. Четыре какие-то хитрые цистерны на шасси «ЗИС-151», ну да, это не просто бензовозы, а РАС-12Д – применявшиеся в войсках химзащиты авторазливочные станции для дезактивации и дегазации. И десяток совсем диковинных автомобилей, где вместо кузовов были какие-то здоровые металлические бочки или баки, прямоугольного сечения, имеющие дверцы с одной стороны и двойные вертикальные трубы, похожие на печные. Наморщив мысль, я не без труда сообразил, что это не что иное, как дезинфекционно-душевые установки на шасси «ГАЗ-51» и «ГАЗ-63», кажется ДДА-53А и ДУК-1. Такие тогда использовали для санобработки личного состава, обмундирования и прочего. А «бочки с дверями» – это как раз те самые дезинфекционные камеры. Всё просто – разжигаешь печь и кипятишь то, что сунул в камеру в каком-нибудь хитром йодосодержащем составе, очень надеясь, что оно перестанет фонить или вонять зарин-зоманом. Н-да, довольно странноватыми способами в те годы пытались облегчить себе жизнь в случае ядерной войны. Допустим, гимнастёрку-то можно прокипятить, а вот что делась с людьми, которые облучились или вдохнули нервно-паралитического газку? Практически вся эта, когда-то самодвижущаяся, техника не имела колёс (частично их сняли вместе с мостами), двигателей и ряда мелких деталей. Выходит, не очень-то и пригодилось всё это? Не отвлекаясь на машины, я двинулся дальше, миновав ленинский бюст. Когда-то в лагере явно проложили асфальтовые дорожки. Но теперь эти плохо различимые на фоне земли и травы «остатки былой роскоши» растрескались, и сквозь них проросло что попало. Покинутые жилые корпуса маячили впереди меня, но я предпочёл сунуться влево, где, как мне показалось, имело место некое пустое пространство. Нет, мне не показалось, но, выйдя из-за кустов, я прошёл по высокой траве, а потом увидел перед собой разнокалиберные низкие холмики и сразу понял, куда попал. Выходило, что занесло меня прямиком на местный погост, то есть кладбище… Могильных холмиков вокруг меня были десятки. Большинство не было обозначено никак, а вот над отдельными всё-таки стояли таблички или совсем немногочисленные пирамидки. Как я предположил, если была такая возможность или желание, к куску металлического уголка или трубы приваривали или приклёпывали металлическую табличку, на которой зубилом, долотом или ещё чем-то режущим вырубали фамилии и прочее. Ну а редкие здесь проржавевшие пирамидки были очень неумело согнуты из жести, возможно, снятой с неисправных машин. Вопрос, кто ставил эти импровизированные надгробия – те, кому было небезразлично, кто именно здесь похоронен? Друзья-родственники-сослуживцы? Всё может быть, однако было ясно главное – хоронили здесь много, а значит, жизнь была отнюдь не сахарной. «Повезло» же кому-то столько махать лопатой, особенно если закапывать пришлось во время ядерной зимы… Пройдя взад-вперёд по погосту, я постарался рассмотреть некоторые наиболее хорошо сохранившиеся таблички. Над маленькими индивидуальными холмиками они были, например, такими: «Алимпиев Д. Ф. 1916–1963», «Задеря Б. Б. 5.02.1905–3.12.1962», «Тимиргазин», «Д. Онанских», «Маликов Ш. Э.». С большими холмиками было сложнее, поскольку большинство из них было вообще без указаний на то, кто здесь похоронен. Братские могилы? Падёж стал настолько массовым, что индивидуальные захоронения перестали практиковать? Хотя нет, пару различимых табличек я на больших захоронениях всё-таки нашёл. «Шатилов А. Н. Шатилова З. Г. Шатилов К. А. Шатилова П. А.» – ну явная семья, где родители похоронены вместе с детьми, но при этом дат никаких. «Насибуллины», «Семья Варапановых» – аналогично, но ещё менее информативно. Спрашивается, что мне даёт знание о том, что здесь похоронен некий неведомый мне «Маликов Ш. Э.», который, очень возможно, вообще родился неизвестно зачем и умер неизвестно от чего? Однако какие-то выводы всё-таки можно было сделать. Например, крайней датой на сохранившихся табличках был август 1964 года. То есть по надмогильным датам выходило, что сидели они здесь года два. А значит, как-то перезимовали, а когда ядерная зима кончилась – ушли, а если точнее, уехали. Интересно только, куда, зачем и кто им приказал это сделать? По соседству с кладбищем обнаружилась и явная бывшая спортплощадка, где ещё остались вкопанные в землю волейбольные столбы с кольцами и сваренные из труб футбольные ворота. Но сейчас там не было ничего, кроме штабелей, сваленных среди зарослей жасмина пустых и совершенно негодных железных бочек, в многочисленных дырах которых весело поскрипывал и позвякивал лёгкий летний ветерок. Уйдя с погоста, я вернулся к бывшим жилым и административным корпусам. И, заглянув в них, утвердился в своих предположениях насчёт отъезда здешнего населения. Было видно, что всё покинуто очень давно. И ушли отсюда, унеся или увезя с собой всё ценное, что только смогли забрать. Под крышами жилых корпусов теперь гнездились новые хозяева – какие-то мелкие птицы, вроде воробьёв и ласточек. А внутри сохранились в основном панцирные койки и грубо сколоченные нары в два-три яруса. Сюда явно неоднократно заходили, ища что-нибудь полезное (иначе почему некоторые койки были сдвинуты, развалены на части или опрокинуты набок, а по полу разбросан совершенно невообразимый мусор?), но вряд ли здесь можно было найти хоть что-то годное. Да и наведались сюда крайний раз, исходя из отсутствия свежего говна и прочих подобных следов человеческой деятельности, очень давно… Судя по закопчённым потолкам и сохранившимся кое-где выведенным наружу через стены и окна «рукавам» железных труб, печи здесь когда-то были (чем их топили – понятно, принимая во внимание превращённые в пеньки деревья и отсутствие забора), но и их тоже уволокли. Остались только набросанные или прибитые к полу листы металла со следами сажи и золы, на которых эти печки стояли. И только в одном месте я рассмотрел валявшуюся на полу ржаво-дырявую буржуйку без дна, похоже, смастряченную из старой металлической бочки… Вообще здесь было ещё много чего – и забитая всё теми же негодными бочками явная слесарка, где сохранились самодельные верстаки с откуда-то притащенными наковальнями и тисками, и что-то вроде автомастерской, где кроме смотровой ямы и полуразобранного колёсного трактора ДТ-20 остались в основном старые покрышки, дырявые канистры, ржавые вёдра и опустошённые баллоны для газосварки. Была и «генераторная» с неумело, но основательно растянутыми по окрестностям проводами. Раньше там явно стояло целых три движка, а теперь остался только один, полуразобранный, явно снятый с какого-то трактора или тягача дизель, похожий на танковый В-2. В сохранившем на отсыревших стенах остатки белой краски местном «медблоке», где отдельно устроили аж три, пустых ныне, операционных, сохранилась кое-какая мебель, остатки ширм, коек и рукописного плаката-памятки на стене «Что нужно знать о лучевой болезни». Здесь, судя по опрокинутым шкафам и стеллажам, тоже успели порыться… В бывшей столовой тоже не нашлось ничего интересного, кроме длинных столов вкупе с поломанными стульями, табуретками и лавками, да сложенных из кирпича явно ещё до войны чёрно-коричневых плит на кухне. А ещё здесь были черепки от посуды, разбитые стеклянные банки и очень много пустых консервных жестянок, не сохранивших даже воспоминаний о своём прежнем содержимом. На одном столе недалеко от выхода лежала треснутая ржавая сковорода без ручки. Мне показалось, что под ней что-то есть. Чисто машинально подняв сковородку, я действительно обнаружил обрывок явно забытой кем-то истлевшей бумаги, на котором когда-то написали (химическим, похоже) карандашом: «…равляем с второй п… …я едет через двое су… …равление северо-вост… …ряжение Комите…» Ага, то есть надо понимать, что в момент, когда они отсюда эвакуировались, пресловутый «Чрезвычайный комитет по восстановлению народного хозяйства» во главе с Е. Фурцевой ещё действовал? Или были и ещё какие-то другие «Комитеты», рангом поменьше? Ладно, и на том спасибо… Поняв, что в бывшем пионерлагере мне ничего более не найти, я вернулся назад и, выйдя к заросшей дороге, направился своим прежним маршрутом. Было ощущение, что я заявился сюда слишком поздно, поскольку за десять лет гибель прежней жизни стала уже необратимой. Пустота и неживые шорохи ветра в траве и листьях только усиливали ощущение безнадёги. Однако спустя часа полтора «Вервахт» наконец начал показывать на моём пути скопление строений и человеческие отметки (в количестве нескольких десятков), все сплошь зелёного цвета. То есть аборигены вооружены не были и угрозы пока не представляли… Стало быть, до деревни оставалось меньше пяти километров. Час ходьбы, если никуда не торопиться. Однако дело уже к вечеру. Миновав придорожную лесопосадку, я пошёл дальше вдоль дороги, через заброшенные поля, в сторону маячивших за деревьями крыш деревни. Неожиданно «ИКНС» предупредил, что навстречу мне движется некий человек. Вес 33 кг, пол женский. Поскольку отметка стандартно-зелёная, опасности неизвестная не представляла и оружия при себе не имела. Потом я увидел впереди некое приближающееся со стороны деревни серое пятно. Остановившись на обочине, я взял автомат на изготовку и стал ждать. Интересно – они заметили меня и выслали навстречу парламентёра? Или это не «комитет по встрече», а некий берсерк-камикадзе, специализирующийся на истреблении чужаков? Однако серое пятно вскоре обрело вид худенькой босой девчонки (на вид лет пятнадцать, или меньше) с длинными нечёсаными тёмными волосами, вся одежда которой состояла из явно великоватого балахона неразборчиво-бурого цвета длиной ниже колен и без рукавов. Мне даже показалось, что это был просто мешок с дырками для шеи и рук. Чем дальше, тем всё менее выжившие после атомной войны бывшие советские граждане соответствовали вбитому плохими импортными фильмами стереотипу относительно облачённых в самодельные доспехи суровых «воинов пустошей» или мутантов. Или атомная война была какая-то не такая, или люди другие? Фиг его знает… Причём шла эта девчонка не вдоль дороги, а постепенно забирала куда-то в сторону от меня. Я ей что, вообще по фигу? – Эй, малютка, ты чья? – спросил я, изобразив на лице улыбку и опустив автомат, максимально миролюбивым тоном, когда девчонка подошла ко мне почти вплотную. Настолько, что я рассмотрел её лицо – вполне чистое, особенно на фоне грязноватых и расцарапанных во многих местах рук и ног. Однако реакция оказалась более чем парадоксальной. Незнакомка даже не обернулась, пройдя мимо с таким видом, словно здесь никого, кроме неё, нет, а я просто столб или дерево… Впрочем, серые глаза её я всё-таки успел увидеть. И оказались они пустыми и абсолютно безумными, почти как у тех звероребятишек, от которых я накануне «зачищал окрестности». Вот вам и сюрприз – тоже чокнутая, но явно не буйная… Оно понятно, ядерная война, то-сё, но когда из десяти встречных семь или восемь оказываются идиотами – это, согласитесь, как-то слишком … В общем, и здесь не приходилось рассчитывать на какой-то конструктивный диалог… Хоть кто она и куда идёт? Ведь движения девчонки вроде бы были вполне осмысленными… Я посмотрел ей вслед. Пройдя по траве ещё немного, девчонка явно что-то там увидела и бухнулась на корточки, после чего принялась делать руками перед собой некие движения. Держа «АК-47» наготове, я подошёл поближе. Интересно же, в конце концов… И сразу же стало понятно, что она всего-навсего что-то сосредоточенно выкапывает из земли, прямо руками… Стоп, да это же всего-навсего лопух?! Девчонка оторвала развесистые листья молодого лопуха от длинного корня, как могла очистила его от земли грязными пальцами и вдруг начала сочно хрумкать этим самым корнем. Причём жевала она его почти что с наслаждением… Честно, я чуть не блеванул от такой картинки…