Мы отъехали от деревни километра на три и свернули с дороги. Я поставил палатку, развернул вокруг охрану и запустил в небо охранного дрона. А потом забрался в палатку, обнял малышек, и вскоре мы уже спали. Снаружи, едва слышно пощёлкивая, работал дрон, создавая боеприпасы для бластера и игольника: пострелять мне за последние сутки пришлось много, а всегда лучше иметь полный боезапас. Старик тот, священник, не был одарённым, а использовал магический артефакт: видимо, его вера это не запрещала. Этот артефакт работал по типу «Ока», то есть видел ауры: у одарённых, включая неинициированных, они светятся. С помощью артефакта старик и обнаружил девчат. А у меня, как оказалось, аура обычного человека, тусклая: девчата проверили и подтвердили это. Блин. И ведь старик, когда я входил на площадь, сверкал в мою сторону стекляшкой этого артефакта; дальность была невелика, и он явно понял, что я не одарённый, но всё равно подошёл. Да, жители этой планеты, похоже, находятся под полным контролем бога, если даже в такой зачуханной деревне был храм. Разбудил меня дрон: коммуникатор завибрировал сигналом. Я, как мог, успокоил девчат, испуганно вцепившихся в меня руками и ногами, вышел на связь с дроном и выяснил, что приближается карательный отряд, науськанный на нас выжившими жителями деревни. Набралось почти три сотни человек, из них треть хорошо вооружены – похоже, дружинники. С отрядом идут двенадцать человек в рясах: двое в чёрных, как у деревенского старика-священника, а десять – в белых и при мечах. То ли паладины, то ли местная инквизиция. Быстро они тут оказались, видимо, неподалёку были. Моего летающего дрона атаковали стрелами, а один из паладинов выпустил в него нечто светящееся: или был одарённым, или артефактом воспользовался. Дрон в ответ использовал ошеломитель, единственное своё оружие. Я усыпил девчат станнером, поставленным на минимальную мощность, и вышел из палатки навстречу отряду. С местным воинством я справился быстро. Тяжёлый боеприпас старался не тратить, использовал преимущественно игольник с разрывными иглами. На поле боя остались почти три сотни обезглавленных людей, включая двух мальчишек лет двенадцати на вид. Они были из уничтоженной мной деревни, и именно они навели на нас отряд. Один раз я их пожалел, хватит. Мозгов у них нет. Отсиделись бы где-нибудь, пока мы не уйдём, выжили бы. У меня был артефакт, взятый у старика, он единственный при нём и был. Как я понял, этот артефакт реагирует не только на ауру, а на всё магическое. Так что когда все на поле полегли, я прошёлся между ними и, внимательно изучив тех, что были в рясах, чёрных и белых, собрал аж двадцать два магических предмета. Под действием моего амулета они светились, и можно было рассмотреть плетения. Потом разберусь, что это. Насчёт паладинов я оказался неправ: это были не отступники, работавшие на Единого, а обычные люди без Дара. Видимо, в этом мире даже отступников не брали на работу, уничтожая одарённых полностью, как дурное семя. Однако кто-то же делал эти амулеты. Я собрал трофеи, загрузил их на телегу, обиходил лошадей. Из припасов сделал бутерброды и пробудил девчат. Потом усадил их на телегу так, чтобы они не видели покрытые трупами дорогу и поле, и мы, проехав через рощу, снова выехали на дорогу и покатили дальше. Девчата жевали бутерброды, они никак не могли наесться. За ночь шеи у них подзажили, и жевать им было уже не так больно, как прежде. А бутербродов я много наделал, лежали рядом в корзине. Нарезал варёного мяса, копчёного окорока настругал, вот они и таскали вкусненькое. А я тем временем изучал найденные артефакты. Это были слабые поделки пятого уровня сложности, одним словом, хрень, но я и этому был рад. Ещё недавно, размышляя о том, почему демон забросил меня именно сюда, я был на него зол, но сейчас, наоборот, благодарен. Две прелестные светловолосые малышки (которых, кстати, я замучился утром причёсывать) стали мне как дочери. Если не найду им достойного воспитателя, займусь ими сам. Олию я считал достойной. А двигались мы в сторону поместья, где проживала мама девочек: я хотел выяснить, жива ли она. Ведь за укрывательство одарённых здесь тоже предусмотрено наказание, вплоть до смертной казни. Если мать всё-таки жива, я постараюсь вырвать её из рук местных и отправлю с дочерями в другой мир. Хотя с этим могут возникнуть проблемы. Демон знал, куда меня отправить: магов нормальных тут нет. Мне, по сути, придётся инициировать и воспитывать магов самому, взращивать их. А это работа не на один год – на десятилетия. Только тогда они смогут провести процедуру замены седьмой оболочки, перекинув её с добровольца на меня. В том, что добровольцы найдутся, я был уверен. При такой агрессивной политике Единого местные жители считают Дар проклятием и будут рады избавиться от него. Главное, найти одарённого с даром чародея. Обычных одарённых найти не проблема, а вот чародей – это огромная редкость. Я знаю это по себе и не желаю отказываться от такого преимущества. Пусть он даже будет слабосилком, не критично, главное – сам Дар чародея, возможность видеть магические потоки. Мне нужно будет навестить города и храмы в них: я уверен, что их темницы полны недавно пойманными одарёнными. Учитывая, что скоро состоится праздник, предусматривающий проведение массовых жертвоприношений, потенциальных жертв должно скопиться немало. Вот я и освобожу их. Пока мы двигались, дрон дважды положил летучие конные отряды, после чего я, вновь усыпив девчат, отошёл от телеги и перебил всадников, валявшихся без сознания на дороге. Заодно срезал у всех кошельки и собрал всё ценное. Кстати, у тех трёхсот на поле я тоже забрал кошели, особенно увесистые были у офицеров и тех, что в рясах. Вот только не стоит думать, будто я озверел настолько, что уничтожаю всех, кого вижу. Ничуть. Расправлялся я только с теми, кто интересовался нами с целью ликвидации. А вообще встречных путников хватало, и разминались мы с ними спокойно. От деревни мы укатили недалеко, максимум километров на десять, когда девчата вдруг, завизжав, бросились к бродяжке в рваном грязном платье, со сбитыми ногами, которая шла нам навстречу. Её грязные волосы свисали сосульками, но гордо выпрямленная спина и прямой, чистый взгляд привлекали к ней внимание. На груди у неё была какая-то табличка, прикреплённая к железному ошейнику, который женщина явно не могла снять сама. Что было написано на табличке, я не понимал, но догадывался, что нехорошее. – Мама! Мама! – кричали девчушки, со слезами обнимая женщину, которая, также плача, прижимала их к себе. Мне стало ясно, что произошло. Графиню наказали, лишив её всего имущества и отправив побираться. А она пошла вслед за своими детьми, чтобы отыскать их: материнский инстинкт ничем не перебьёшь, это вызывает уважение. Пока мать с дочерьми пытались прийти в себя от неожиданной встречи, я размышлял. Моя клятва об уничтожении местного бога не была сиюминутной прихотью. Она была взвешенным решением, и я был полон решимости исполнить её. Сейчас мне пока не стоит попадать под удар бога, благо он обо мне ещё не знает. Нужно будет призвать его аватар в храме, хотя не факт, что он появится. Но рано или поздно до бога дойдёт информация обо мне, и он будет меня искать. И к тому моменту мне желательно быть уже магом и во всеоружии. Как я оцениваю возможные результаты нашего противостояния? А вы знаете, пятьдесят на пятьдесят. Да-да, именно так. Если я выйду против него в качестве мага, пусть даже со множеством артефактов, шансов у меня никаких. Если усилю себя техномагическим вооружением, шансы появятся. А если, в добавление ко всему, использовать вооружение Содружества, то как раз и появляются те самые пятьдесят на пятьдесят. Главное, чтобы бог прибыл сам, а не прислал аватара. Конечно, если я убью аватара, то сильно ослаблю бога: сколько сил он в него вольёт, стольких и лишится. Но шансы в любом случае велики. Против бога и пятьдесят процентов – это много. Вот только если аватар появится, и я его уничтожу, мои шансы встретиться с богом лицом к лицу будут мизерными. Боги трусливы, сам он не полезет, а вот паству ему не жаль. И только когда населению на этой планете придёт конец (а я против его паствы воевать буду всерьёз, до полного уничтожения), тогда он, может, и явится, чтобы сохранить хоть что-то. Однако всё это в будущем, и даже не в скором. А пока мне нужен маг, и мне придётся вырастить его. Как ни печально, но не стоит и мечтать о возвращении Дара в ближайшие лет десять. Познакомившись с матерью девчат, я быстро снял с неё ошейник, просто перерезав дрянной металл кусачками из сумки техника. Мы свернули к реке, и пока женщина отмывалась, ничуть меня не стесняясь, я готовил на костре обед. На спине её не было живого места, явно плетьми работали, а судя по обтянутому кожей скелету, питалась она скудно: видимо, не много давали ей в деревнях, мимо которых она проходила. Сильная женщина. Звали её Жанна, графиня Арская. Женских платьев у меня не было, поэтому я выдал ей мужскую одежду, которую подбирал под свой размер, она ей подошла. И сапожки сели по ноге как родные. Сообщил графине о старшей дочке: мол, погибла, на сутки не успел. Добавил, что все виновные мертвы, погибли от моей руки, и получил в ответ благодарный взгляд. Девчата так и вились возле мамы, не отходя от неё ни на шаг. Я её подлечил: намазал спину, шею и ноги мазью из походной аптечки, а к шее прицепил кибердоктора, и он сделал с десяток прививок. Теперь восстановление пойдёт быстрее. Когда обед был готов, мы сели кушать, продолжив общение. Женщина описала, что с ней произошло после отъезда дочек. Всё, как я и думал: её лишили всего, и поместье ушло в управление Единого. А потом мы снова выехали на дорогу и последующие двое суток скрывались от поисковых партий. Зачищать их я пока не стал, опасаясь, что это наведёт других на наш след. В конце концов я купил в одном из сёл большую лодку с парусом, предварительно пройдя проверку у местного священника. Аура у меня обычная, одет я как местные, так что подозрений не вызвал. Подогнав лодку к тому месту, где на берегу ожидала телега с дамами, я перегрузил все вещи и графиню с девочками. Лошадей отпустил, телегу утопил. И мы, где под парусом, где на вёслах, начали подниматься вверх по реке, за несколько дней пройдя километров четыреста. Становилось заметно прохладнее: начиналась осень. И вот на восьмой день нашего вояжа, ближе к вечеру, один из артефактов вдруг засигналил, как сумасшедший. За эти дни я изучил все добытые мной магические амулеты и артефакты. Особым разнообразием они не отличались. Было десять амулетов личной защиты, восемь боевых, бьющих ледяными стрелами, один поисковый по типу сканера, дальность работы которого не превышала трёхсот метров, два лекарских по типу «малого исцеления», которые я уже разрядил, приводя в порядок графиню. И был сигнальный амулет. Все остальные амулеты были пятого уровня, а он единственный – четвёртого. Этот амулет реагировал на магическое возмущение, колдовство на расстоянии не далее пяти сотен метров. И вот сейчас он подал сигнал. Значит, рядом кто-то колдовал. Впрочем, он может так реагировать и на использование амулетов: когда я лечил амулетами графиню, он тоже сигналил. Я мгновенно достал из подсумка амулет, проверил, откуда идёт возмущение, и повернул к берегу. Графиня, прижав к себе испуганных дочек, вопросительно посмотрела на меня. – Сбегаю посмотрю, кто это там магичит. Нам любой союзник пригодится, ну или, может, помощь кому оказать нужно, – успокоил я её. Привязав лодку верёвкой к корню, чтобы её не унесло, я побежал в лес, придерживаясь направления, которое указывал амулет. Я понимал, что это может оказаться чем угодно, от случайной инициации до использования амулетов теми же святошами. Так что стоило быть осторожным. Я отправил на разведку дрон, и он показал мне изображение происходившего на поляне впереди меня. Я был так поражён, что в первый момент остановился как вкопанный, открыв от удивления рот. Однако тут же взял себя в руки и вышел на поляну. На поляне, отчаянно ругаясь, стоял маг и работал с межмировым порталом. – Доброго вечера, коллега, – сказал я. – Кому доброе, кому нет, – буркнул он в ответ, не отрываясь от прибора. На нём был хорошо знакомый мне городской костюм. Такие носили в том мире магической космической цивилизации, где я прожил несколько лет и даже поучился в профессиональном магическом военном училище, но военным не стал, соскочил. Он точно оттуда. Где-то раздобыл портал и вот использует. Тем временем до мага, видимо, дошло: несмотря на то что он находится в чужом мире и, возможно, даже на чужой ветке, разговаривают с ним на его родном языке. – Ты кто? – спросил он, повернувшись, наконец, ко мне. – Зови Мансуром. Такой же путник, как и ты. Я тоже имел портал, но мне не повезло: наткнулся на бога, и он выпил у меня седьмую оболочку души. Этот мир не признаёт магов, здесь убивают одарённых, так проповедует местный бог. Думаю, не составит труда найти здесь одарённых, которые добровольно захотят избавиться от своего проклятого, как они его называют, Дара. Предлагаю тебе работу: поможешь мне перекинуть чужой Дар на меня, чтобы он прижился. Я заплачу. – Чем платишь? – сразу заинтересовался он. Маги чуют, когда им врут, я же говорил искренне, и он это чувствовал. – Когда я верну магию, я собираюсь убить местного бога. Мне его Дар не нужен, ты можешь его забрать. Это и будет платой. – Согласен! – сразу воскликнул маг. – Составим магический договор? – Конечно, – ответил я. – А как иначе мы будем доверять друг другу? Маг быстро всё подготовил, и мне оставалось лишь поставить с его помощью слепок ауры на договоре, после чего мой компаньон заявил, что находится в полном моём распоряжении. Пока мы шли к реке, я вкратце рассказал, что творится в этом мире и описал ему свои приключения, а он мне – свои, но досказать не успел: мы вышли к лодке. Ожидавшие меня встревоженные попутчицы чего только не вообразили себе за тот час, что я отсутствовал, и я поспешил успокоить графиню: – Это маг, он, как и я, из другого мира. Я нанял его помочь мне. – Хорошо, – кивнула она, с интересом рассматривая мага. Мага звали Торн. Я выдал ему поесть (от ужина у нас оставалась каша с мясной подливой), и пока наш попутчик насыщался, дослушал его историю. Он был обычным клерком в музее, и когда рассматривал очередной свежий артефакт, найденный на раскопках, тот неожиданно сработал, и маг оказался здесь. А буквально через пять минут на поляну вышел я. Вот такие дела. В принципе, это не имело значения. Главное, Торн был специалистом по древностям, магию знал и мне поможет. Я смогу на словах объяснить, что мне нужно, и он сделает. И ничего, что слабосилок, главное, опытный. Для меня стало огромным облегчением, что не придётся ждать десять лет. Выяснилось также, что Торн – бывший военный и в прошлом был военным капитаном, командиром взвода тяжёлой поддержки. Музей, в котором он работал, также находился под руководством армии, поэтому, даже став клерком, звание он сохранил. Мой рассказ о том, что в этом мире делают с одарёнными, Торн выслушал, недобро сузив глаза и играя желваками. Он полностью поддержал меня в том, что отныне для нас все аборигены, кроме одарённых, – враги, подлежащие уничтожению. И сразу стал кидать идеи, что делать дальше. Уже наступала ночь, а потому мы причалили к берегу, где обустроили лагерь, выставив хорошую охрану из дронов. Палатку я отдал дамам, а мы с магом устроились на одеялах у костра и продолжили общение. – Устроить аборигенам геноцид – идея хорошая, но местный бог отреагирует быстро. А пока я не верну себе магические способности, показываться ему на глаза точно не стоит: он на пране набрал такую силу, что размажет нас одним движением брови. У меня есть наброски плана, сейчас расскажу. – Давай, – кивнул Торн, отпивая из кружки горячий чай. – Если что, покритикую. – Добро. Так вот, сейчас мы направляемся к столице, прибудем туда завтра. Через два дня по всей планете начнутся массовые жертвоприношения одарённых во славу местного бога, и самые масштабные, я уверен, будут проходить в столице. Моя задача – проникнуть в тюрьмы и храмы, где держат пленников, уничтожить охрану, зачистить казармы святош и вывести одарённых. Скорее всего, это дети: вырасти одарённым здесь не дают. Их нужно будет отправить в безопасный мир, у меня есть такой на примете. Если кто-то из них не захочет уходить, а предпочтёт лишиться Дара, я заберу его Дар себе. Желательно, чтобы это был Дар чародея. Я в прошлом был чародеем и не хочу лишаться таких благ. – Что за чародей? – с интересом осведомился Торн. – Чародей имеет возможность видеть потоки и работать с тонкими материями. – Зачем, если для этого амулеты есть? – несколько удивился маг. – Каждому своё, я привык к таким умениям. – Дети не инициированные, а при жертвоприношении произойдут массовые стихийные инициации. Это сколько же маны выльется? Местные святоши идиоты? От города же один пепел останется. – Я так понимаю, они этим давно занимаются, наверняка разработали меры защиты – те же пентаграммы. А вообще, я почти уверен, что детей предварительно пытают, чтобы у них произошла инициация, и только потом отправляют на костёр. А их ману, скорее всего, сразу выпивает бог, ему такие объёмы посильны. Говорю же, разъелся он. – И как ты его собираешься?..