– Мы не в столице, – произнесла Кай. – Он – военачальник, а не обычный господин. Зачем ему все это? – Но он здесь главный, – мягко прошептала Маленькая Нэнэ. Стоящий на веранде мужчина – тоже слуга – замер и окинул их любопытствующим взглядом. Девчушка потянула Кай за рукав и посмотрела на нее с мольбой. Кай неохотно вернулась в западное крыло – в животе все свернулось узлом. Она не хотела, чтобы воевода Такаги наказал Маму Нэнэ за ее непослушание. Она все еще не могла забыть, что случилось с Гото. Скучные часы тянулись один из другим. Заняться в западном крыле было нечем – разве что поиграть с камешками го и понаблюдать за тренировками солдат. Маленькая Нэнэ предложила принести из библиотеки еще книг. Кай попросила ее достать истории о лисицах. Раз уж она здесь застряла, то хотя бы займется чем-то полезным. Примерно через час Маленькая Нэнэ вернулась с каким-то свитком, которым она размахивала, точно волшебной палочкой. За ней следовали две служанки: каждая несла по стопке книг. Маленькая Нэнэ попросила разложить их на полу – по порядку от самой любимой истории до наименее любимой. – Давай начнем с лучшей! – произнесла маленькая служанка с уверенностью, которой Кай оставалось лишь позавидовать. – Это история о белой девятихвостой лисице, самой могущественной из всех. Однажды она превратилась в женщину и обольстила императора – да-да, самого императора обманула! И стала императрицей! А потом ее тайну раскрыли, и император послал целую армию, чтобы ее убить. Конец у этой истории так себе: она сумела сбежать, вселившись в камень. Мне кажется, провести всю свою вечную жизнь в роли камня – это ужасно. Маленькая Нэнэ пересказала Кай все девять историй, но ни в одной из них не говорилось про жемчужину. – А это что? – спросила Кай, указав на свиток в руке Маленькой Нэнэ. – Ой, чуть не забыла! – Девчушка положила свиток на столик, придавила один его конец чернильным камнем и развернула. На свитке были картинки: несколько рыжих лис были изображены сидящими в пещере, на кончиках их хвостов сияли светящиеся белые шары. Две белые девятихвостые лисицы стояли в центре, поднявшись на задние лапы и повернувшись друг к другу мордами, а шары держали в хвостах перед собой. Передними лапами они закрывали уши. Должно быть, светящиеся шары – это и есть жемчужины! Судя по динамичным мазкам кисти, на картине происходило что-то важное. – Что это? – спросила Кай. – Не знаю. – Маленькая Нэнэ пожала плечами. – Нашла в старой пыльной коробке. Кай смотрела на иллюстрацию очень долго и пристально, словно та могла поведать ей какой-то секрет. Но свиток, конечно, молчал. Кай скатала его и унесла в спальню, а затем положила в кедровый сундучок у кровати, рядом с волшебной чашей. Когда она показалась из спальни, ее поприветствовала Мама Нэнэ. Выглядела она взволнованно. – Почему она не причесана? – спросила она у Маленькой Нэнэ. – Скоро сюда придет воевода! Мама Нэнэ подтолкнула Кай к туалетному столику. В зеркало она наблюдала, как служанка причесывает ей волосы и разделяет их посередине, совсем как свои. Вот только, в отличие от Мамы Нэнэ, волосы Кай не доходили ей до пят – они едва доставали ей до груди, да и в целом выглядели не так изящно. Мама Нэнэ снова облачила ее в слои шелка – на этот в раз в бледно-желтые, светло-зеленые и темно-зеленые. Для последнего слоя Мама Нэнэ выбрала золотое платье с узором из листьев. Кай подумала, что во всей этой одежде она похожа на гигантскую рыбу фугу. – Мама, а как же брови? – спросила Маленькая Нэнэ. – Времени на выщипывание нет, – отозвалась Мама Нэнэ. – Я просто напудрю ей лицо. Может, он и не заметит! Поставь, пожалуйста, ширму. – А это обязательно? – запротестовала Кай, когда Мама Нэнэ набросилась на нее с кисточкой и пудрой. Но та не ответила. – Идем! – Она потянула Кай к веранде, где Маленькая Нэнэ уже расправляла переносную шторку. Кай опустилась на циновку, с ужасом наблюдая за тем, как Мама Нэнэ укладывает ее одеяние так, чтобы его край выглядывал из-под ширмы, – совсем как у девицы из благородного дома. – Почему я должна сидеть за ширмой? – спросила Кай. – Воевода Такаги меня уже видел. Он знает, какая я. – Мы просто следуем этикету, – ответила Мама Нэнэ. – Когда разбойники привели тебя, у него не было выбора. Она передала Кай веер с розовыми цветами. А потом они с Маленькой Нэнэ исчезли за другой ширмой, справа от нее. Кай услышала, как шуршат их одеяния, – женщины опустились на колени. Значит, они обе будут сидеть здесь и подслушивать. Кай почувствовала себя запертой, но в то же время выставленной на всеобщее обозрение, как светлячок в банке. Как же ей не хватало Киши! Пять или шесть зим назад в их деревню приехал странствующий цирк, артисты затащили их на сцену. Кай помнила, как Киши боялась сделать что-то не так и стать предметом насмешек. Тогда Кай взяла сестру за руку и попросила ее успокоиться. Сейчас ей и самой не помешала бы такая поддержка. Кай услышала аромат одеяний воеводы Такаги – пряную сосну – и только потом увидела его сквозь щелочку в ширме. Она нервно распахнула веер и снова закрыла его. Воевода опустился на колени по ту сторону ширмы. Кай видела его урывками: темно-зеленая одежда, кусок бороды, одна раздутая ноздря. Она услышала шорох – рядом с воеводой присел кто-то еще. Может, слуга? – Итак, маленькая пташка, нравится ли тебе западное крыло? – радушно спросил он. – Надеюсь, обе Нэнэ хорошенько за тобой присматривают. – Даже слишком. Простолюдинка того не заслуживает, – отозвалась Кай. – Вы очень добры. – Твои родители, должно быть, очень беспокоятся, – произнес воевода Такаги. – Если расскажешь мне, где они живут, я пошлю к ним гонца. Чтобы они знали, что с тобой все в порядке. Кай ощутила укол вины. Она ведь об этом даже не подумала! Но ответить сразу тоже не могла. Кай увидела страх в глазах Маленькой Нэнэ и потому не хотела, чтобы воевода Такаги узнал, где живет ее семья. Она решила потянуть время. – Спасибо. Я попрошу Маленькую Нэнэ написать для них письмо. – Отличная идея! – похвалил он. – Когда закончите, пусть Маленькая Нэнэ принесет твое письмо моему слуге. А теперь, раз с этим мы разобрались, хочу представить тебя своему сыну, Югири. Так, значит, рядом с ним сидел не слуга. Кай чуть склонилась вперед, пытаясь разглядеть мальчика через щелочку ширмы. Он был невысоким и хрупким – особенно по сравнению с отцом. И старался на нее не смотреть. – Рада с тобой познакомиться, Югири! – произнесла Кай. Югири промямлил что-то в ответ, и воевода Такаги ткнул его веером. – Говори громче, Югири! – Я тоже! – громко прошептал он. Воевода Такаги устало вздохнул. – Прошу простить моего сына. Он еще не научился производить впечатление. – Могу я идти, отец? – мрачно спросил Югири, так и не подняв взгляда. Может, ему неловко? В конце концов, Кай – простолюдинка, притворяющаяся благородной леди. Это же нелепо! Она не могла винить его в том, что он не хочет с ней говорить. – Куда? – спросил воевода Такаги. – Когда ты в последний раз ездил на лошади? Или стрелял из лука? А послушать твоих учителей, так ты и в науках не успеваешь. Кай, прошу прощения и за его отсутствие манер. Кай скривилась. Мать никогда не ставила ее в такое неловкое положение при посторонних. Но все же она знала, каково это – разочаровать своего родителя. Мама частенько говорила ей: «Кай, ровняйся на сестру – она молодец!» – Воевода, я отдохнула и готова продолжить путь, – быстро добавила Кай, пока он не разозлился и не ушел. – Чем быстрее я добуду жемчужину, тем скорее верну сестру. – Как быстро ты поправилась! Ты сильна, как настоящий воин. Слышишь, Югири? Ее подстрелили и похитили разбойники. Но вот всего одна ночь отдыха, и она готова продолжить свой путь. Впечатляюще! А теперь скажи мне, зачем Бэндзайтен нужна та жемчужина? Что ей за польза от лис? Кай глянула на ширму, словно Нэнэ могли помочь ей. Она не понимала, что воевода Такаги хочет от нее услышать. – Я не знаю. Она сказала, что земные боги слишком сильны. Сквозь щелку Кай увидела, как воевода потирает подбородок. – Когда-то я читал своим дочерям сказку, – произнес он. – О молодой женщине, в которую вселилась лисица. Она играла с белым мячом – подбрасывала его в воздух и ловила. Один молодой воин подхватил его, чтобы привлечь ее внимание. Она умоляла его вернуть мячик, но он отказался. Тогда девушка призналась, что она лисица. Она сказала ему: «Ты не знаешь, какие силы скрывает этот шар. Если ты отдашь его мне, я буду защищать тебя вечно». Воин подумал, что это неплохая сделка, и согласился. Однажды ночью он потерялся в лесу, полном разбойников и воров, и попросил лисицу о помощи. Она появилась и вывела его в безопасное место. Лисица может стать смертному надежным союзником. Такой истории маленькая Нэнэ Кай не читала. Шар – это, должно быть, лисья жемчужина. Интерес воеводы пугал Кай. – Ты отправляешься туда, где легко попасть под лисьи чары, – произнес воевода Такаги. – Бэндзайтен научила тебя, как забрать у Дакини жемчужину? – Нет, – ответила Кай. – Я не получила от нее никакого полезного совета. – Я думаю, что смогу помочь тебе, – сказал воевода. – Я пошлю с тобой к Небесной горе своих воинов. Но перед этим мы разработаем план. Кай знала, что ей стоит поблагодарить взрослого, который знает о боях куда больше нее, но страх не отпускал ее. Она чувствовала, что что-то здесь не так. – Вы уже достаточно для меня сделали, – возразила она. – Я не хочу доставлять вам неудобства. – Я настаиваю! – сказал воевода. – Пошлю вперед разведчиков сегодня же. – Не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал. Или умер. – Чепуха, – покачал головой воевода Такаги. – Так будет лучше. Знание – ключ к победе. Поспешность – вот недруг любого героя. До Небесной горы отсюда всего день пути. Разведчики быстро вернутся. А ты пока отдохни еще немного. Можешь просить все что угодно. У нас богатая библиотека. Или можем найти для тебя учителя музыки или рисования. Кай подумала: «Я не смогу уйти, пока он мне этого не позволит». Хамако посоветовала бы ей не спорить. Она бы сказала: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». – Пока я здесь, – ответила Кай, – я хотела бы научиться стрельбе из лука. Повисла тишина. Кай открывала и закрывала веер в надежде, что не оскорбила воеводу. Тот вдруг громко расхохотался. – Я всегда говорил, что женщины должны уметь за себя постоять! Но моя жена никогда не разрешала нашим дочерям браться за оружие. Я сделаю что смогу. – Спасибо, воевода. – Внутри Кай поднялось радостное возбуждение, совсем как тогда, когда Рен учил ее верховой езде. – Может, вдохновишь моего сына вспомнить, чему его учили, – произнес воевода Такаги и поднялся на ноги. Заскрипели половицы, и воевода с сыном покинули комнату. Кай сидела на циновке, прислушиваясь к стуку копыт и свисту стрел в поле – звукам, которые казались ей такими же прекрасными, как шум волн. 9 На закате Кай сидела за столом, глядя на цветущие гортензии, но цветы ее не интересовали – Кай мечтала. Она представляла, что летит в своем перьевом плаще и целится из лука в Доя, а тот хнычет и умоляет ее о прощении. «Смейся! – приказала бы она, выпустив одну за другой две стрелы, которые пришпилили бы рукава Доя к дереву. – Ты должен смеяться». Пришла служанка и зажгла свечи и лампы – Кай тут же вернулась в реальность. Вдруг по другую сторону стола уселась Маленькая Нэнэ и подперла руками подбородок.