– Хочешь поиграть? – спросила она. – Не знаю, – сказала Кай. – А у меня есть хоть какой-то шанс победить? Маленькая Нэнэ несмело улыбнулась. – Раз тебя так интересуют лисы, можем сыграть в лисий кулак. – Девчушка подняла руки к голове и вытянула указательные пальцы вверх. – Лисица зачаровывает деревенского старосту. Затем она положила руки себе на колени. – Деревенский староста стоит выше охотника. Наконец она сложила руки так, словно стреляет из лука. – Охотник убивает лисицу. Игра заканчивается, когда один из нас выиграет три раза подряд. – О, мы с сестрой играли в такую игру! – оживилась Кай. – Только у нас это были лягушка, слизень и змея. Было время, когда они с Киши решали с помощью этой игры любые вопросы: кто отправится за хворостом для костра или кому достанется самый большой кусок рисового пирога. Вот только их игры могли длиться часами: они слишком хорошо друг друга знали. Иногда их знаки совпадали по двадцать, тридцать, сорок раз подряд, и игра заканчивалась, потому что мама отправляла за хворостом их обеих, а отец грозил, что съест весь рисовый пирог сам. – Считаем до трех! – На «один» Маленькая Нэнэ хлопнула в ладоши, на «два» скрестила руки, а на «три» снова хлопнула. – А потом выбираем. Руки вместе – накрест – вместе! Кай выбросила руки вверх, показав лисицу, и то же самое сделала Маленькая Нэнэ. – Ничья, – сказала девчушка. Руки вместе – накрест – вместе! Кай снова показала лису, зачаровав старосту Маленькой Нэнэ. – Один – ноль, – выпалила она. Руки вместе – накрест – вместе! Кай вытащила воображаемый лук и пристрелила лисицу Маленькой Нэнэ. – Два – один, – произнесла та. Это был пробный раунд, но, похоже, благодаря опыту игр с сестрой Кай научилась хорошо читать людей. Руки вместе – накрест – вместе! Кай показала лисицу, а Маленькая Нэнэ – охотника. – Ноль – один, – произнесла девочка. Кай прервала ее: – А это не считается как «один – один»? Маленькая Нэнэ покачала головой. – Три подряд. Или начинаем сначала, – напомнила она. Руки вместе – накрест – вместе! Ее староста побил охотника Кай. – Ноль – два, – проговорила девчушка. Руки вместе – накрест – вместе! Кай снова показала лисицу, и охотник Маленькой Нэнэ тут же пристрелил ее. Маленькая Нэнэ выиграла. – А теперь давай поспорим на что-нибудь! – предложила она. – Взрослые играют на саке. Но мы так не можем… так пусть проигравший сделает что-нибудь для победителя. Если ты проиграешь, я скажу матери, что ты попросила толченого льда, но ты отдашь его мне. Теперь Кай поняла, почему Маленькая Нэнэ так хотела сыграть в эту игру. – Хорошо, – пообещала она, но не смогла придумать, что бы попросить самой. – Если ты проиграешь, то сорвешь в саду несколько гортензий. Маленькая Нэнэ охнула: – Садовник взбесится! Он заметит, что цветы пропали. – Всего одну. Девчушка скривила губы и задумалась. – Ну ладно. Кай проиграла, а потому попросила у Мамы Нэнэ толченого льда. Маленькая Нэнэ ела его медленно, наслаждаясь каждым кусочком, – совсем как Киши, когда ей доставались сладости. Проснувшись на следующее утро, Кай увидела на подушке одинокую фиолетовую гортензию. При виде цветка ее сердце сжалось. Так странно было понимать, что она может пролежать в кровати хоть весь день, если только захочет, – дома ее всегда ждали дела, даже если погода не позволяла выйти в море. Но у Кай осталось всего восемь дней, чтобы добраться до Небесной горы, а воевода Такаги не отпускал ее, потому искренне насладиться свободным временем она не могла. Кай поднялась и уселась за стол. Где-то забили барабаны – девять утра, час Змеи. Она услышала, как перекрикиваются слуги, как выпаливают приказы солдаты. Без Маленькой Нэнэ ей было скучно, и Кай принялась строить башенки из камней для го – черный за белым, черный за белым. А потом у западного крыла раздался незнакомый мальчишеский голос: – Госпожа Кай! Госпожа Кай! Любопытство заставило ее подняться с места, и Кай поспешила на голос, отодвинув бамбуковые шторы. На веранде стоял полный мальчик-прислужник – в руках он держал тканевый сверток. На вид он был не старше Маленькой Нэнэ. – Почему ты не подошел к двери? – спросила Кай. – Я послан с тайным заданием! – Он выпятил грудь. – Воевода сказал, чтобы вы надели это и следовали за мной. Только спрячьте волосы под курткой. Мальчик протянул Кай сверток – светло-коричневую форму и шапочку, в такие же был одет и он сам. Она уставилась на одежду. – Зачем? – недоверчиво спросила она. – Куда мы пойдем? – К мишеням! – ответил он. – Это за бараками. Урок стрельбы из лука! Кай улыбнулась. Она унесла форму в комнату для переодевания, скинула платья, надела длинную рубаху, брюки и круглую шапочку и глянула в зеркало – из-за шапочки она и в самом деле походила на мальчишку. Наверное. Больше всего она походила на человека, которому есть что скрывать. Кай прошла за мальчиком вниз по лестнице к двору прислуги – солнце едва пробивалось сквозь серую сталь небес. Здесь пахло жареным рисом, напротив западного крыла находилась кухня, которую окружали хижины, – должно быть, там жили слуги. У кухни сидел повар, он чистил бобы и ощипывал курицу. – Пройдем в обход, – прошептал маленький прислужник, хотя его никто бы и не услышал. – Это дольше, но так приказал сам воевода Такаги. Он продолжал болтать, но Кай не слушала – ее слишком интересовал пейзаж. Они прошли мимо бамбуковых зарослей на границе внутреннего сада, позади главного здания. Шторки там были открыты, и Кай увидела угловую комнату с огромным деревянным столом и мечами на стенах. У колонны стоял слуга воеводы Такаги и читал длинный свиток. Они повернули налево и миновали еще один крытый проход, который соединял главный дом с северным крылом, тем, где, по словам Маленькой Нэнэ, жила семья воеводы. Кай вдруг поняла, что поместье походит не на краба, а на лобстера – северное крыло было его хвостом. Здесь пахло ладаном, и его аромат смешивался с лавандовыми нотками, доносившимися из сада по другую сторону тропы. В комнате с опущенными шторками Кай увидела двух служанок, что приносили в западное крыло умывальные чаши. Одна из них сидела на коленях и шила. Вторая укладывала на деревянную раму зеленое платье с узорами в виде птичьих крыльев – внизу как раз и горел ладан. Кай никогда прежде не видела, как одеждам придают аромат. – Один из твоих узоров повернут вверх ногами, – сказала та служанка, что занималась платьем. Та, что шила, вздохнула. – Если бы нас так не торопили, этого бы не случилось, – пробормотала она и распустила несколько стежков. – Почему свадьба так скоро? Похоже, воевода Такаги уже выбрал для старшей дочери мужа. С Югири Кай познакомилась, и теперь ей было интересно увидеть дочерей воеводы, но остальные шторки были опущены. У конца северного здания они прошли мимо двора для игры в мяч, разделенного на четыре квадрата. Почти весь северо-восточный угол поместья занимал лавандовый сад. Кай видела такие сады в столице, но впервые побывала внутри. Здесь каждое растение казалось лучшей версией себя: от ярко-зеленого мха до камней и рододендронов в форме колокольчиков, бросавших на тропу причудливые тени. Они прошли по каменной тропе мимо садовника, стригущего ель. Он щелкал ножницами и замирал, осматривая результат, – совсем как Мама Нэнэ с той веточкой в вазе. Кай с прислужником подошли к пруду, воды которого были так спокойны, что в них четко отражались камни, цветы и деревья. Сад был идеальным. Чересчур идеальным. Кай решила, что природный хаос ей нравится больше. Не доходя до пруда, там, где стоял украшенный мхом каменный страж, тропа делилась надвое, и мальчик свернул на восток, мимо увитой плющом беседки. По ту сторону беседки возвышались открытые деревянные ворота. Кай заметила, как работники разгружают повозки и носят ящики на склад неподалеку. Справа от них находились конюшни. Прислужник повернул направо. Интересно, Ноша все еще там? Кай захотелось остановиться и проверить, но старик-конюший чистил там лошадь. Кай не хотела привлекать к себе лишнего внимания – вдруг мальчик попадет из-за нее в беду. Интересно, куда отправился Рен? Как он теперь будет жить? Просто путешествовать по стране, питаясь тем, что предложит земля? Кай не думала, что он станет разбойником. Ее отец любил говорить, что существует лишь два типа людей: те, кто чинит вещи, и те, кто их ломает. Рен был тем, кто хочет чинить вещи, но его заставляют все ломать. Кай вспомнила, что сообщила ему название своей деревни. Это было глупо, но она представила, что он отыщет ее и заедет во двор прямо на Обузе. Они прошли мимо конюшен и пересекли пространство между главными и внутренними воротами. Кай насчитала три ряда бараков. Снаружи без дела слонялись солдаты – ни один даже не поднял на нее взгляда. Форма прислужника превратила ее в невидимку. Вот если бы на Кай была ее обычная одежда, все бы на нее пялились. Воевода Такаги поступил умно, обрядив ее в прислужника. Стрельбище находилось за бараками. Воевода Такаги и еще какой-то солдат уже ждали ее. Стоило воеводе натянуть тетиву и выпустить стрелу, как она пробивала цель с такой силой, что деревянная мишень начинала раскачиваться. Лук его был выше, чем он сам. – Чтобы стрелять из этого лука, нужна сила трех мужчин, – прошептал мальчик. Кай побаивалась воеводу и не удивилась, если бы узнала, что другие военачальники сдавались ему без единой выпущенной стрелы. Он убрал лук под мышку. – Доброе утро, Кай! – произнес он. – Прошу прощения за этот маскарад. Но так будет лучше. Если жена узнает, что я учу тебя стрелять из лука, она рассвирепеет. Она верит, что мое чудное поведение может навредить нашей старшей дочери в поисках жениха. Но она не понимает, что в столице нас всегда будут считать чужаками, всегда будут смотреть на нас свысока. Единственный способ добиться их уважения – на поле боя. По позвоночнику Кай пробежал холодок. Война? Каждый год деревни отдавали столице некоторое количество риса и других продуктов. Военные кланы, что контролировали провинцию Бива, приходили за податью. Кай не думала, что воеводу Такаги волнует, сколько простолюдинов погибнет, – лишь бы народ потом снабжал его рисом. Воевода нахмурился и кинул взгляд куда-то за плечо Кай. – А где Югири? – спросил он у мальчишки. – Он сказал, что не нужен вам, раз уж тут присутствует тэннё, – ответил мальчишка. – Я возразил ему, что Кай только притворялась тэннё, чтобы обмануть разбойников, но он отослал меня прочь, принявшись дудеть мне под ухо в свою флейту. И я ушел. – Что ж, хорошо, с ним я разберусь позже, – проворчал воевода Такаги, а потом повернулся к Кай. – Это командир Сато. Он будет тебя учить. Интересно, нравится ли командиру Сато, что ему приходится обучать девчонку? Кай повернулась, чтобы поклониться ему, и разглядела в его глазах страх. Похоже, командир Сато не знал, что без плаща Кай была самой обычной девчонкой. Он протянул ей лук, и Кай поняла, что есть проблема: правша держал бы лук в левой руке, но Кай была левшой, как и ее отец. Он рассказывал ей, что родители пытались переучить его держать палочки в правой руке и заставляли скрывать то, что он левша. Потому ему и нравилось грести – весла держат в обеих руках. Родители Кай никогда не пытались переучить ее: они считали разговоры о проклятии левшей предрассудками. В любом случае они мало общались с другими семьями, так что жители деревни вряд ли об этом бы узнали. Кай решила, что не будет прятаться. Она схватилась за лук правой рукой и потянула за тетиву левой. Выпустила стрелу, та пролетела в сторону мишени и задела ее край. Командир Сато перевел взгляд с ее рук на воеводу Такаги, но тот промолчал. – Очень хорошо! – похвалил он. – У тебя талант! Результат – вот что самое главное. Кай быстро научилась азам: командир Сато объяснил ей, что лук стоит считать продолжением самой себя, а двигаться плавно, шаг за шагом. Мальчишка-прислужник, который тоже остался на тренировке, попал в мишень вдвое дальше той, в которую стреляла Кай, и ей очень хотелось научиться так же. С каждым выстрелом у нее получалось целиться все лучше, и стрела перестала падать в траву. Всякий раз, когда стрела Кай вонзалась в центр мишени, командир Сато передвигал ее подальше. Урок занимал все мысли Кай – совсем как тогда, когда она училась ездить на Ноше. Командир Сато закончил занятие соревнованием между Кай и прислужником. Каждый из них выстрелил по десять раз. Все решала последняя стрела. Чтобы выиграть, Кай нужно было попасть в самый центр. Она наложила стрелу, оттянула тетиву… центр мишени вдруг будто оказался почти у самого ее носа. Она отпустила пальцы, стрела уверенно понеслась вперед и с глухим звуком угодила прямо в центр. – Кай выиграла! – возвестил командир Сато.