Время между ударами барабана словно замедлилось. Кай приноровилась и повторила движения Дакини так много раз подряд, что потеряла им счет. Она будто снова играла с Киши, предугадывая каждый ее шаг. Лисы затихли. Кай продолжала внимательно следить за Дакини и наконец увидела: ее правая лапа на мгновение согнулась перед тем, как лисица встала в позу охотника. Когда Кай увидела это движение в следующий раз, она опустила руки на колени. Староста Кай стукнул охотника Дакини свитком по лицу. – Один в пользу человека! Дакини обнажила зубы. Мех вокруг ее пасти пошел волнами. Она теряла терпение. Когда барабан ударил дважды, Кай увидела, как лапы Дакини замерли у груди, а потом чуть поднялись вверх. Кай старалась не двигать бедрами, чтобы не выдать свой ход. На третьем ударе Дакини подняла лапы, изображая лисицу, а Кай оттянула невидимый лук. Ее стрела заставила Дакини сделать несколько шагов назад. – Два в пользу человека! Толпа ахнула. Дакини с трудом поднялась на лапы. Кай чувствовала лишь спокойствие. Она знала, что делать. Хлоп. Дакини покачнулась на задних лапах. Кай заставила свои руки не дрожать. Хлоп. Дакини махнула лапами к груди. Кай не пошевелилась. Хлоп. Лапы Дакини опустились вниз, Кай подняла руки вверх. Сияющие звезды ее лисицы обрушились на деревенского старосту Дакини, и та закружилась. – Три, – произнес воин. – Победа за человеком. Музыка резко смолкла. На магическом поле все будто замерло: не шевелилась ни травинка. На месте огромной белой лисицы лежала обычная рыжая лиса с обрубленным хвостом. Поле пошло трещинами, словно разбитое зеркало, и исчезло. Кай снова оказалась в пещере. В очень тихой пещере. Лис-воин сидел с открытым ртом – он так обомлел, что даже забыл передвинуть последнюю черную костяшку. Кай победила. Она победила. «Забери жемчужину, – подумала она. – Забери ее, пока они не поняли, что произошло». Кай шагнула вперед, чтобы забрать жемчужину и свою волшебную чашу. Лисица, что только что была Дакини, поднялась и зарычала. Кай замерла. Вдруг лиса рыжей молнией прыгнула вперед. – Кай, пригнись! – закричал Рен. Время снова будто замедлилось. Кай упала на землю, и над ней просвистела стрела – так близко, что она почувствовала колебание воздуха. Стрела пронзила самое сердце бывшей Дакини. Ее глаза, совсем недавно наполненные злобой, остекленели. Она с глухим стуком упала на землю. Из груди ее потекла кровь. 14 Кай лежала на платформе, уставившись прямо в глаза недавней лисьей предводительнице: презрение в них сменилось затуманенным спокойствием. В ушах звенело, словно в морской ракушке. «Двигайся, – приказала себе Кай. – Беги». Рен убил их предводительницу. Пусть Кай и победила в игре, она все же не знала, как теперь поступят лисы. Кай поднялась на ноги, схватила чашу и жемчужину, которая была совсем не такой тяжелой, как казалось, но едва поместилась в карман куртки. Кай спрыгнула с платформы и побежала сквозь ошарашенную толпу. Рен стоял позади, недалеко от входа в туннель, натянув тетиву. – Убийца! – закричал кто-то, и толпа подхватила. – Убийца! Кай пронеслась к освещенному факелами коридору. Рен – за ней. Пещеру заполнило тявканье. Кай прибавила шагу. Чаша и жемчужина били ее по бедру. Ноги и легкие горели. Повороты туннеля казались бесконечными, а подъем – слишком крутым. Лай приближался. Кай заломила руки. Рен пробежал мимо, схватил ее ладонь и потянул вперед. Они добрались до места, где туннель расходился надвое, и Кай, поскользнувшись, чуть не улетела в неверном направлении: Рен вовремя повернул в другую сторону, потащив ее за собой. Она не помнила, чтобы на пути вниз коридор был таким длинным. Звук лая заглушал топот. Кай тяжело дышала – она никогда еще не бегала так быстро. Наконец они оказались у поворота, и Кай почувствовала, как изменился воздух: стал прохладнее и свежее. Впереди замаячил выход – темный синий овал, усеянный звездами. – Не поднимай головы, беги прямо к валуну! – приказал ей Рен. Сосредоточившаяся на лисах, Кай совсем забыла про воеводу Такаги и его людей. Она последовала совету Рена – пригнувшись, выскочила из норы, ринулась влево и спряталась за камнем. Стрелы ударялись о скалу, осыпая лисьи статуи камнями, по ним стекала грязь. В правом кармане Кай жемчужина вдруг засияла – ярче, чем полная луна. Кай попыталась прикрыть ее руками, но свет прорывался сквозь ее пальцы. Она склонилась над жемчужиной в ужасе, оттого что та делает из них легкую мишень. Из туннеля выбежал Рен и прыгнул к валуну. Солдаты воеводы снова открыли огонь из луков. Рен упал на землю, скривившись от боли, – из икры его торчала стрела. – Рен! – вскрикнула Кай. – Все со мной в порядке, – ответил он и снова скривился. Рен дотянулся до стрелы и вытащил ее из своей ноги. В то же мгновение из туннеля стали появляться первые лисы. Кай не могла защитить Рена от лисиц – она оставила свои лук и колчан в норе. Но лисы напали не на него – они понеслись вперед. На солдат. Залп стрел ударил по первой лисьей волне. Кай знала, что жизней у лис столько, сколько хвостов, но даже так ей сложно было смотреть на то, как пятихвостый лис падает со стрелой в голове, корчась от боли, а потом снова поднимается уже с четырьмя хвостами, оставив стрелу на земле. Это повторилось несколько раз, пока у лиса не остался всего один хвост. Когда он оказался достаточно близко к стрелку, то прыгнул прямо на него и, коснувшись лапами его груди, исчез. Одержимый воин уронил лук и сделал несколько дерганых шагов. Он пошел среди товарищей, чудом не попадая под град стрел, а затем подпрыгнул, стукнул пятками и начал танцевать, словно помешанный, на лице его застыла безумная улыбка. Стрела другого солдата попала в грудь лисицы с восемью хвостами. Та оказалась такой сильной, что даже не упала – лишь немного замедлилась. Один из ее хвостов исчез, и стрела оказалась на земле. Лицо солдата побелело; он сделал пару шагов назад, но споткнулся о собственные ноги. Он закричал от ужаса, когда лисица приземлилась ему на грудь и тут же исчезла. Мгновение спустя солдат поднялся и принялся кружиться, раскинув руки. Еще один одержимый лежал на спине и стрелял в луну, громко хохоча. Несколько солдат побросали оружие и побежали к деревьям. – Продолжайте сражаться! – орал воевода Такаги. Рен наложил на тетиву стрелу. По ноге его текла кровь, по лбу – пот. Ему было больно, но он делал вид, что все в порядке. – Я тебя прикрою! – закричал он. – Беги к Ноше и уезжай отсюда! Я тебя догоню! – Я не уйду без тебя! – запротестовала Кай. – Я лишь замедлю тебя, – возразил Рен. – Если что-то случится с тобой или с жемчужиной, то все пропало. Мы не знаем, что в таком случае сделают лисы, так что лучше тебе убираться подальше. Я тебя догоню. Кай кивнула. Ей не хотелось оставлять Рена, но он был прав. Лисы непредсказуемы. Если Кай лишится жемчужины, а Рен умрет от ранения… Ей не хотелось даже думать об этом! Кай бежала по краю поляны, ища глазами воеводу Такаги, но не могла разглядеть его в вихре рыжей меховой бури. Кай добралась до тропы, и жемчужина перестала светиться. Сначала лисы бросились за Реном – это ведь он застрелил Дакини, но, когда жемчужина почувствовала, что Кай грозит опасность, то призвала лисиц на ее защиту. Кай бежала по краю тропы, скрываясь в тени, направляясь в сторону статуи с двумя лисицами. Позади нее раздавались вой и пение. Она, кажется, разобрала слова детской песенки: «Пришла ночь полной луны, пора выходить. Выходи! В ночь полной луны выходи играть. Играть! В ночь полной луны мы радостно станцуем под звездами». У статуй Кай остановилась и обернулась. Рен был еще далеко, но понемногу хромал в ее сторону. Лисы, похоже, праздновали победу: они поднимались на задние лапы, клали их друг другу на плечи и танцевали вокруг одержимых солдат, которые продолжали странно подпрыгивать и выписывать пируэты. Кай повернулась к лошадям, и жемчужина вдруг вновь засияла. Но лисы ведь победили… или она не поняла, как работает волшебный камень? Где-то в темноте леса заржала Ноша. Вдруг рот Кай накрыла чья-то ладонь. Еще одной рукой неизвестный схватил ее за талию и приподнял, прижимая ее руки к бокам. – Что, маленькая пташка, – прошептал ей на ухо воевода Такаги. – Пора возвращаться в гнездо. Кай попыталась закричать и ударить его пятками, но с тем же успехом она могла бить по железной двери. Краем глаза Кай увидела рыжее размытое пятно. Лисы спешили ей на помощь. – Так, значит, ты все же забрала у Дакини жемчужину, – заметил воевода. – Это впечатляет. Я знал, что ты пригодишься на поле битвы. Жаль, что теперь у меня на тебя другие планы. Лисы – десятки лис – взяли их в кольцо. – Отпусти ее! – прокричал Рен. Воевода Такаги резко развернулся и потащил Кай за собой, используя ее как щит. Рен стоял в тридцати шагах от них, натянув тетиву. Некоторые лисицы обступили его, низко рыча, – похоже, они не понимали, что им делать, ведь Дакини не могла отдать им приказа. Кай забилась в попытке объяснить им, что настоящая угроза – не Рен, а Такаги. Но пальцы воеводы впились в ее щеки с такой силой, что она замерла. – Ах да, конюший, – проворковал воевода Такаги. – Дзиро в тебе ошибался. – Я сказал, отпусти ее! – Рен, нахмурившись, впился взглядом в лицо воеводы Такаги. – И что, ты не боишься задеть ее? Ты ведь не станешь стрелять, – произнес воевода Такаги. – Я не промахнусь, – заверил его Рен. Кай попыталась показать Рену, чтобы он отступил. Если он выстрелит, лисы переключатся на него. Однако все, что ей удалось, – это лишь расширить глаза и промычать что-то нечленораздельное. – Опусти лук, если хочешь, чтобы девчонка жила, – приказал воевода Такаги. Рен не пошевелился. – Отпусти ее, если хочешь жить. – Похоже, мы в безвыходном положении, – заметил воевода Такаги. Кай почувствовала, как пальцы руки, которой он сжимал ее талию, шарят по ее куртке – воевода пытался достать жемчужину, которая продолжала испускать белый свет. Если ему удастся взять ее в руки… Кай не знала, что тогда произойдет. Она выиграла ее честно, но есть ли разница? Может, лисицы перестанут защищать ее и встанут на сторону воеводы? Кай смогла вырвать одну руку и тут же впилась ногтями в запястье воеводы Такаги. В то же мгновение со всех сторон на них обрушились рыжие молнии. Над головой Кай просвистела стрела. Воевода Такаги дрогнул всем телом, промычав что-то ей в ухо. Кай начала падать, все еще удерживаемая им, прямо в море рыжего меха. Они оказались на земле, и потухшая жемчужина откатилась в сторону. Кай потянулась к ней и увидела, как одна из лисиц, подпрыгнув, растворилась в груди Рена. Он оступился и сделал шаг назад. – Нет! – прокричала Кай, поднявшись на колени. Но было поздно. Взгляд Рена затуманился. Он выронил лук, поднял руки и внимательно осмотрел каждую, сгибая и разгибая пальцы. Потом встал и так же изучил свои ноги, подпрыгнул в воздух и дернул стопами, а когда приземлился, раненая нога подогнулась. Рен заметил кровавый разрез на икре. Кай схватила жемчужину и спрятала ее в карман. – Оставь его! – закричала она. Но лисица внутри Рена заставила его рассмеяться и замахать руками. Остальные лисы вновь начали выделывать коленца, поднявшись на задние ноги и танцуя. Какой смысл в этой жемчужине, если с ее помощью нельзя отдавать им приказы? – Кай… – с трудом выдохнул Рен, скача на здоровой ноге, – стрелы из его колчана сыпались на землю. – Кай, ты обещала! Кай пронзило ощущение, будто в ее сердце проворачивается нечто острое и металлическое. Она обещала. Не стоило этого делать. Она развернулась, ища глазами лук воеводы Такаги. Мужчина лежал на спине, истекая кровью, – ноги его были искусаны так сильно, что Кай могла видеть кости. Стрела Рена попала ему прямо в закрытый повязкой глаз – оттуда тоже сочилась кровь. Воевода Такаги ужасал своим видом, даже будучи мертвым, – как и при жизни. Кай подняла его лук и вытащила из колчана стрелу. Она посмотрела на Рена и попыталась натянуть тетиву. Мальчик-прислужник оказался прав: оружие это делали специально для воеводы, и у Кай не хватило бы сил, чтобы из него выстрелить. Она отбросила лук Такаги в сторону и подняла лук Рена. Рен носился вокруг – одна кожа да кости. Кай прицелилась ему в грудь. Сердцем она чувствовала одно, а глазами видела другое. Счастлив человек или грустен, рассержен или спокоен – он всегда остается самим собой. Но Рен больше не был Реном. Он превратился в полную свою противоположность. Кай знала: он и правда одержим, – но ей казалось, что она в кошмарном сне. Ее руки дрожали. Сердце бешено колотилось. Она подавила всхлип. – Кай… – выдохнул Рен. Он все еще здесь. Как она могла убить Рена, зная, что он все еще здесь? Он попытался сказать что-то еще, но лисица проглотила его слова и заставила скакать на одной ноге и махать руками, словно крыльями. Кай замерла и направила стрелу ему в грудь. Это было правильно – освободить Рена из этой жуткой темницы. Кай оставалось лишь выпрямить указательный палец. До боли простое движение. Но она не могла этого сделать. Кай опустила лук. – Я не могу, – прошептала она, стирая с лица неожиданно полившиеся слезы. – Прости. Рен измученно улыбнулся, а потом поскакал прочь, к лисам и солдатам, которые образовали процессию и стали, танцуя, подниматься в гору.