– Сразу видно, – снисходительно сказала Ирина, – что у тебя нет никакого опыта в таких делах. Не знаю, радоваться за тебя при этом или глубоко скорбеть, ведь, похоже, ты так и не познаешь всю полноту жизни! Короч! Я позвонила в охотничье общество и слезно умолила их дать мне телефон хозяина собаки по кличке Буби, так как мой кобель срочно хочет с ней пожениться. Или как там это называется? В общем, вступить, так сказать, в связь. – Гениально! – Пожалуй, – скромно потупилась Ирина, – телефон мне дали. И даже назвали имя владельца таксы Буби. Василий Васильевич Морозов. По телефону и фамилии я адрес узнала. – И что же, ты пришла просто так, с улицы и потребовала дать тебе адрес? – Ты думаешь, мне одной изменяет муж, и я нигде не найду сочувствующих? Это только ты убеждена в Кикиной непогрешимости! – Боже мой, при чем здесь Кика? – Я все свалила на него. Якобы это номер телефона мужа Кикиной любовницы, а я хочу раскрыть ему глаза на безобразия, которые скрывают от меня и моего праведного гнева законной жены. – И у тебя даже не проверили документов? – Люди доверяют друг другу! Особенно в беде! Так вот, все сходится. Василий Васильевич Морозов. Мы должны незамедлительно отправиться прямиком к нему! – Я не могу сейчас уйти. Что я скажу Антону? – Пусть поревнует. Это всегда полезно. Да и тебе романтическое приключение на пользу! – Какие приключения? Какая романтика? Ты только вдумайся в то, что говоришь! Ты хочешь устроить из несчастья ближнего кондовую развлекаловку! – Да как у тебя язык поворачивается такое обо мне говорить!? Кто как не я узнала адрес этого твоего Васи! Кто как не я готова оказывать тебе всевозможную непосильную помощь в этом деле! Да и топтун этот, на фиг он мне сдался, по правде сказать! Я кладу всю себя на алтарь нашей с тобой дружбы, а ты… Ирина надулась. Я с жаром принялась опровергать подозрения в своей неблагодарности, энергично заверяя в своей искренней и бескрайней признательности. Ира несколько успокоилась и приободрилась. Вследствие чего я выслушала суровое внушение по поводу своих человеческих качеств, которые оставляют желать совершенствования. – Адрес – это, конечно, замечательно, – в конце концов, я прервала Ирин монолог, – но что дальше? Не могу себе представить, что Василий в этой ситуации просто-напросто сидит себе и ждет, когда мы нагрянем к нему в гости. Мы упремся в закрытую дверь, и на этом след оборвется. – Сразу видно, что ты совершенно не ешь сладкого. А между тем для продуктивной работы мозга сахар необходим! Неужели ты думаешь, что я не выжила из твоего топтуна еще кое-какую информацию? И очень важную!!! Но об этом – потом! Но адрес, адрес… Адрес человека – это ключ к информации. Флешка! Флешка, которую у тебя требуют, может находиться в квартире Василия. Попробуем проникнуть в помещение! Ирина достала из сумочки и погремела перед самым моим носом связкой каких-то металлических козюль. – Что это? – Отмычки, – плотоядно улыбнулась Ирина, – я их давно заготовила! А то Кика тут было попытался прятать от меня свои бумаги! И даже сейфом обзавелся. Ха-ха-ха. Все-таки мужики глупые ужасно. Только и хватает ума, что по бабам шляться! – Но это незаконно! – моему благородному негодованию не было предела. – Ты что, предлагаешь взломать дверь квартиры Василия?! – Ойи-ойи, законница нашлась! А законно, ты мне скажи, они приватизацию провели? А Союз законно развалили? Народ на референдуме за сохранение проголосовал, а они развалили! А законно с тебя три миллионов долларов требуют? У тебя их нет, а они требуют! Ты живешь в какой-то виртуальной реальности! У нас все уже давно незаконно! Законно! Ты бы еще про права человека вспомнила! – Но за нами следят! – воскликнула я, так громко, что на нас стали оборачиваться, и я вынужденно понизила голос. – Ты что, забыла? – Да, сегодня дежурит не Леня, – задумчиво прикинула Ирина. – Ну, ничего. Двойная игра! Мы собьем их со следа! Вдруг Ирина рука, которая держала бокал с пивом, как-то странно дернулась, бокал разлетелся на мелкие кусочки, пиво обрызгало все вокруг, а мы удивленно переглянулись. – Что это было? – изумленно спросила Ирина. Я ошарашенно перевела взгляд на стену, у которой мы сидели. Пуля – а это была, несомненно, она – вошла в штукатурку легко, однако, видимо, наткнулась на бетон и вполне обозначалась в крохотной дырочке. – Кажется, в нас стреляли… Ирина вскрикнула так, что все присутствующие в буфете посмотрели в нашу сторону. И только одного взгляда я не уловила. Человек в черной куртке невозмутимо удалялся по длинному холлу, ведущему к выходу. Ирина перехватила мой взгляд, и когда я вскочила, повисла на моей руке, что-то бессмысленно бормоча и испуганно вращая глазами, которые обычно были у нее не такими уж большими и выразительными. Когда я, не без усилий отцепив Ирины руки, все-таки добежала до выхода и выскочила на улицу, там, кроме праздно толпящихся поклонников чьих-то талантов, уже никого не было. «Стреляли. Почему? В кого? В меня? В Ирину? Может быть, это был розыгрыш? Какой там! Так, с глушителем, не шутят даже по нынешним смешливым временам», – я была в полной растерянности. Никаких предположений, никаких версий, никаких итогов. Ирина, которая прыгала вокруг меня на одной ноге, поскольку сломала каблук, пока бежала на подмогу, озвучивала какие-то обрывки сумбурных мыслей, роящиеся в ее голове: – Глушитель… Не слышно выстрела… В стране бардак… Самолеты падают. Пароходы тонут… Все деньги разворовали! Ошибка… Мы-то тут при чем?.. Сумасшедший… – Послушай, – прервала этот поток я, – может быть, какая-нибудь отвергнутая Кикина любовница покушалась на тебя? Ирина на секунду перестала прыгать, а потом злобно на меня накинулась: – Как ты можешь так думать о Кике? Ты же знаешь, какие у него высокие требования к женщинам. Не мог он связаться с такой стервой! Нет, я решительно исключаю такую возможность! – Говорю же – отвергнутая. – Нет и еще раз нет, – завопила Ирина и снова запрыгала на уцелевшем сапоге, – и потом, почему ты думаешь, что стреляли в меня? Мы сидели очень близко и заговорчески перешептывались, склоняясь голова к голове. Вполне могли стрелять в тебя, а промазать по мне! – Едем, – решительно сказала я, – и немедленно. Иначе жизнь может сложиться так, что мы так и не узнаем, что же случилось с Василием. Ирина пошкандыбала, приволакивая, ввиду потери каблука, сильно укороченную ногу, к своей машине, а я вернулась в буфет, нашла одного из Антоновых техников и попросила передать Антону, что срочно вынуждена уехать с Ириной Осокиной. Когда я быстрым шагом шла к Ириной машине, что-то неясное – то ли смутное видение, то ли невнятная мысль – никак не давали сосредоточиться. Но я тут же забыла об этом, когда Ирина вырулила со стоянки. – Зачем ты вцепилась в мою руку? – Стараясь внимательно следить за происходящим на дороге, сказала я. – Я бы догнала его. Задержала бы опасного преступника! – Как бы не так! Он бы застрелил тебя, а я всю оставшуюся жизнь убивалась. Нет уж! – Он бы не посмел открыто, прилюдно стрелять второй раз. Кругом было полно народу. – Плевать он хотел! – «Олимпийский» кишит охранниками. Они помогли бы мне скрутить его. – Не выдумывай. Профессиональные киллеры так просто не сдаются. – Ты хоть рассмотрела его? – Я даже не поняла, что ты бежишь именно за ним. – Так ты решила, что я просто бегу в неизвестном направлении, бросая тебя в трудную минуту?! И это называется подруга! – Я испугалась. – Да, пожалуй, в разведку я с тобой не пойду. – Я больше так не буду, – пустила натуральную слезу Осокина, – прости… Я вздохнула. – Не вздыхай так, – плаксиво попросила Ирина, – моя совесть не выдержит таких угрызений. – Теперь я еще буду заботиться о твоей совести! – Ты должна понять! В меня стреляют первый раз в жизни. Я еще не привыкла. – В экстремальной ситуации человек проявляет свою сущность. – Вот я и еду с тобой. Между прочим, в полную неизвестность! – Ну, ладно, – смягчилась я, – только в следующий раз, пожалуйста, не хватай меня за руки. – Этот дурацкий каблук! У меня в багажнике вроде где-то валяются кроссовки. Давай сейчас остановимся. Я переобуюсь. – Приедем на место – тогда. – Нет уж. Давай сейчас. Вдруг нас там поджидает еще какой-нибудь киллер. Ускакать на одной ноге мне от него не удастся! – Боюсь, что на двух – тоже. – По крайней мере так будет эстетичнее. Это был весомый аргумент. Ирина остановила машину в совершенно непригодном для этого месте – в левом ряду, посредине моста перед Белым домом и суетливо поскакала к багажнику, на ходу приговаривая: – Сейчас, сейчас. Одну секундочку. Я быстро. – Ты с ума сошла. Не могла проехать чуть дальше? – Дорога совершенно пустая. Я еще раз возмутилась и включила аварийные огни.