Она посмотрела на часы. Время было пять часов. Она был убеждена, что урок Стефана заканчивается около пяти тридцати. Всё-таки скоро начнет темнеть. Девушке не хотелось оставаться здесь одной после наступления темноты. Не тогда, когда неподалеку разгуливала армия Клауса. Но, что, если что-то случилось? С чего бы Джеймсу уходить, когда он попросил Елену прийти к нему? Если его не было дома, и он не отвечал… Сердце девушки учащенно забилось. Она пыталась заглянуть в окно с крыльца, но тени падали так, что она видела лишь собственное обеспокоенное отражение. Приняв решение, Елена протянула руку и повернула ручку двери. Она легко повернулась, и дверь открылась. Она вышла внутрь. Её воспитывали совершенно не так — тетя Джудит ужаснулась бы, узнав, что Елена пробралась в чей-то дом, — но девушка была уверена, что Джеймс поймет. Лишь Гилберт закрыла за собой дверь дверь, она заметила струю крови. Она была широкой и выглядела свежей, длинная полоса крови на уровне рук, словно кто-то с окровавленными руками шагал по коридору, небрежно вытирая кровь по пути. Елена замерла, потеряв дар речи, и, находя различные причины уведенному. Одна часть её кричала: «Остановись, стоп», — но её ноги просто продолжали ступать дальше, будто ими управлял кто другой. Она шла дальше по коридору на небольшую и яркую кухню. На кухню всё ещё падал солнечный свет с западной стороны окна. Медные кастрюли, свисавшие с потолка, отражали свет обратно, освещая все углы. И везде, на всех блестящих поверхностях, были большие темные пятна крови. Тело Джеймса лежало на кухонном столе. Одного взгляда хватило понять, что он мертв. Он не мог не быть — никто бы не выжил, потеряв так много крови, но она все равно подошла к нему проверить. Она все еще была в оцепенении, но поняла, что одной рукой прикрывала рот, сдерживаясь от вот-вот готового сорваться крика. Приложив огромное усилие, она убрала руку ото рта и сглотнула. О Боже. — Джеймс, — протянула девушка и прижала пальцы к его шее, пытаясь нащупать пульс. Его кожа все еще была теплой и липкой от крови, но пульс отсутствовал. — О, Джеймс, о нет, — прошептала она вновь в ужасе и, очень-очень сожалея его участи. Она помнила, что будучи студентом, Джеймс был влюблен в ее мать; он был лучшим другом ее отца. Он мог быть нудным и не всегда храбрым, но он так помогал ей. Он был веселым и умным, и совершенно не заслуживающим смерти лишь по той причине, что помогал ей. Не было никаких сомнений, что это из-за неё: Клаус убил Джеймса потому что он был на стороне Елены. Девушка воспользовалась своей Силой Хранителя, пытаясь почувствовать его ауру, чтобы понять, может ли она что-нибудь предпринять или нет, но его уже ничего не окружало. Тело Джеймса лежало здесь, но исчезло то, что делало человеком. По лицу Елены потекли горячие слезы, и Елена с яростью вытерла их. На ее руке осталась липкая кровь Джеймса, и Елена, преодолевая тошноту, вытерла ее об одно из кухонных полотенец, прежде чем снова достать телефон. Она нуждалась в Стефане. Он обязательно сможет помочь. Но и он не ответил. Оставив короткое, полное напряжения сообщение, Елена спрятала телефон подальше. Она должна выбраться отсюда. Она не вынесет ни минуты больше в этой комнате, наполненной запахом крови, с осуждающим, ужасным телом на столе. Она могла бы подождать Стефана на улице. Когда Елена лишь собралась выйти, что-то привлекло её внимание. На кухонном столе, единственным предметом, не забрызганным кровью, был чистый, дорогой на вид листок бумаги. Елена колебалась. Это было чем-то знакомым. Почти против своей воли, она медленно возвратилась к столу, подняла бумагу и развернула ее. С другой стороны там было точно также пусто и чисто. В прошлый раз, помнила она, на ней были грязные отпечатки пальцев. Наверно, Клаус помыл руки, после того как вытер их об стены. Гнев начал расти глубоко внутри нее. Это было настолько неправильно, что сотворив такое с бедным Джеймсом, Клаус возможно вымыл свои руки в фарфоровой раковине, которую Джеймс всегда содержал в чистоте, и вытер их о заботливо подготовленные полотенца. Она знала, чего ожидать от сообщения Клауса, но она все еще напряженная, невольно прошипела сквозь зубы, когда черные буквы стали появляться на бумаге, написанные небрежно, как будто порезанные ножом. С нарастающим чувством страха она принялась за чтение. «Елена, я обещал тебе, что узнаю правду. Он успел поделится многим прежде, чем я позволил ему погибнуть. До новой встречи, Клаус». Елена согнулась, словно кто-то ударил ее в живот. «Нет, — пронеслось в её мыслях. — Прошу, только не это». После всего того, что они пережили, Клаус раскрыл ей тайну. Она была уверена, что теперь он найдет как убить её. Она должна собраться. Она должна продолжать идти. Дрожь пробежала по телу Елены, она вздрогнула и глубоко вздохнула. С осторожностью она сложила бумажку пополам и положила её в карман. Стефан и остальные должны это увидеть. Все еще действуя на автомате, она покинула дом, решительно закрыв за собой дверь. На её джинсах виднелось пятно крови, и она рассеяно попыталась оттереть её, а затем, подняв руку, она взглянула на красную полоску. Неожиданно Елена задергалась, и ее стошнило в кустарник рядом с дверью. Он знает. О Боже, Клаус знает. Глава 32 — Спасибо, что пришла, — сказал Кристиан. Он улыбнулся Мередит, сидя на скамейке.