– Вот, пожалуйста, – тяжело дыша, протянула мне стопку бумаги и письменные принадлежности няня. – А можно карандаш? – отрицательно покачал я головой, представив, сколько мне придется чернилами корябать и что из этого получится. – Возьмите мой, – протянул мне профессор требуемое. – Отлично! – взял я карандаш у своего будущего компаньона, а у няни бумагу. – А чернила и ручку отнеси обратно, не потребуется, – сказал престарелой женщине. Описание процесса у меня заняло немного времени, общие слова и собственные предположения со знаками вопросов. Тем не менее общее направление, надеюсь, профессор уловит, а может, и от обратного оттолкнется. Самое главное – указал, что и как должно получиться. – Н-да, не слишком-то понятно, – критически посмотрел на исписанный лист. – Ваня, это же гениально! Прорыв! – горячо зашептал профессор. – Вы сумеете по этой инструкции что-то сделать? – удивился я. – При наличии необходимого материала десятка три опытов – и, надеюсь, что-то получится, – закусил губу доктор и взлохматил себе волосы. – Семен Иванович, давайте-ка сперва мы закончим кое-какие дела, – напомнил я ему. – Да-да, конечно, – с отсутствующим взглядом ответил тот. До адвокатской конторы мой спутник ни слова не проронил, пару раз открывал рот, но вопросов так и не задал. Проблем с партнерским договором не возникло, пожилой адвокат выслушал мои пожелания, задал пару вопросов Семену Ивановичу, а потом принялся составлять бумаги. Понимаю, что этот договор не дает никому из нас гарантий (ну, в моем мире точно), больше рассчитан на честность и порядочность, хотя и в суд с ним можно пойти. Однако мне кажется, что наше сотрудничество окажется взаимовыгодным. Мы заключили соглашение, что с моей помощью профессор создает лекарство, которое в случае его востребованности, уникальности постараемся производить и продавать всем желающим, деля прибыль пополам. Это, конечно, все в двух словах, пунктов и подпунктов составлено много, но никаких «подводных камней» я не углядел и бумаги подписал. По пять рублей с нас адвокат взял и пожелал удачи в таком непростом и нужном деле. – Вопросы-то есть? – поинтересовался я у своего компаньона. – Ваня, а деньги-то у тебя есть? – Вам одолжить? – озадачился я. – Нет, – усмехнулся тот, – мы же тебя еще одеть должны, а времени-то на все про все не так много. Чуть в голос не матюгнулся! До приема в резиденции императрицы осталось всего ничего, а у меня приличной одежды нет, а еще же добираться неизвестно сколько! – Деньги-то есть, призовые получил, так что могу потратить, – ответил Семену Ивановичу. – Много дали, если не секрет? – поинтересовался профессор с отсутствующим видом. Он после прочтения моей писанины просто сам не свой, чувствую, что уже представляет себя в своей лаборатории. – Для меня большие деньги, – усмехнулся я в ответ, предполагая, что гонорары моего спутника многократно превышают мой выигрыш. Хотя о чем это я? Вполне возможно, что оба вытянули счастливый билет. Правда, меня подтолкнула к сотрудничеству болезнь мальчика, но надеюсь, тот сумеет поправиться. Профессор в этом не так уверен, по его глазам и поведению я это видел. – Жаль, мы можем не успеть пареньку помочь, – грустно вздохнул профессор. – Эх, на пару бы лет с тобой раньше встретиться. Последнюю фразу я пропустил мимо ушей, а вот насчет паренька уточнил: – Считаете, что лечение пацану не поможет? – Возможно, саму болезнь и можно победить таким назначением, но ребенок слишком ослаб, если за пару недель не поднимется на ноги, то… – Семен Иванович сокрушенно покачал головой. – Так попытайтесь антибиотик синтезировать! – Ваня, ты же сам описал, как и сколько грибок выращивать, – удивленно посмотрел он на меня. – У Лаврентия, побьюсь об заклад, грибка выращено впрок, а Мария Александровна его запасы вам выдаст без разговоров. Насколько смог понять, Сережа-то крестник Марии, – задумчиво ответил я. – Точно! – хлопнул себя по лбу профессор. – И как я сразу об этом не догадался? Блин, следовало доктору о Лаврентии сказать попозже, когда бы к резиденции императрицы подъезжали. Теперь же он мне заявил, что, как только мне поможет одеться, отправится к Марии. На мое осторожное предположение, что девушка может сама оказаться на приеме, Семен Иванович отмахнулся: – Мария Александровна не любительница подобных сборищ. Костюм мне портной предоставил шикарный, в том числе обеспечил сорочкой, галстуком и нижним бельем, включая носки. Пиджак и брюки на мне подогнал, и готов я хоть на… Ну, в общем-то туда и собираюсь. За все про все отдал сто пятьдесят рублей, что совсем недорого для таких вещей. Осталось обуться – и можно отправляться в резиденцию, главное, не опоздать! Глава 18 Покушение Обувная лавка, совместно с мастерской, меня поразила. Понимаю, что обуться тут не каждый может себе позволить, но, блин, такого еще нигде не встречал. Пара продавцов узнала мои требования и предложила несколько вариантов на выбор. Когда я остановился на туфлях из мягкой кожи, пришел мастер и над каждой ногой «поколдовал». Размер мой, ноге удобно, чего еще нужно? Оказалось, не все так просто. Каким-то хитрым инструментом мастер чуть ли не разобрал обувь на части. Утрирую, оказалось, что пара швов не прострочена, как раз для подгонки. – Десять минут подождите, – снимая с ног обувку, сказал мастер и скрылся в своей мастерской. Через оговоренное время он вышел и продемонстрировал туфли. Надев их и сделав пару шагов, я понял, что никогда еще не ощущал себя в новой обуви так удобно. – Все хорошо? – уточнил старый мастер. – Ага, замечательно, – восхищенно покивал я. – Прошу на кассу, – указал рукой мастер направление. – А можно у вас где-нибудь переодеться? – попросил я девушку, отдав ей за обновку сто двадцать рублей (большие деньги, но не жалко!). – Да, конечно, – улыбнулась та. – Если хотите, можем организовать доставку ваших вещей. Гм, шмоток-то у меня приличное количество, в резиденцию их с собой не возьмешь, но о доставке речь идти не может: в квартирке у меня слуг нет, а когда сам там окажусь – не знаю. Придется еще домой заскочить, если так о съемном жилье можно выразиться. – Нет, спасибо, с вещами сам управлюсь, – ответил я продавщице. В примерочной для дам (не все в зале соглашаются мерки с ног снимать) переоделся, после чего отправился на квартиру. Иду и размышляю о деньгах: таскать при себе такую сумму глупо, оставлять в съемной квартире – тем более. И что предпринять? В банк отнести? Время потребуется, пока там счет заведут, чековую книжку выпишут, да и наличные необходимы. Не будешь же в трактире или извозчику чек выписывать! Хотя можно тысяч шесть в банк положить, а на оставшиеся жить. Но пока доходов не предвидится, правда, не намечается и трат. Ладно, деньги с собой возьму, а потом решу, что и как. Уже подходя к дому, заметил за собой слежку и удивился. Насколько понял контрразведчика, он из списка подозреваемых (знать бы еще в чем!) меня исключил. А крепыш – его человек, однозначно. Идет не таясь, чуть пятки не оттаптывает! Спросить? Эх, время утекает! Не до него в данный момент. В квартире тревожных меток проверять не стал, хотя их ставить продолжал, да и не проходил дальше прихожей. Открыл дверь, поставил шмотки в бумажных пакетах и отправился на прием. Правда, выйдя на улицу, матюгнулся и обратно отправился: приглашение забыл! Вновь выйдя из подъезда, увидел улыбающегося ротмистра Ларионова, стоящего у пролетки. Ну, нетрудно догадаться, что он по мою душу, да еще и крепыш устроился на месте возницы. – Вениамин Николаевич, чем обязан? – подошел я к нему. – Иван Макарович, а одежда вам к лицу, словно на вас сшита, – задумчиво проговорил контрразведчик. – Ага, господин профессор помог выбор сделать, – попытался я состроить простоватое лицо, осознав, что опять подкинул контрразведчику вопросы. Сельский парень не сможет свободно двигаться в необычной одежде, а носить такую я никак не мог, если придерживаться легенды. – Семен Иванович? Хороший доктор, – задумчиво кивнул ротмистр, а потом перешел к делу: – Иван, предлагаю до резиденции сообща добираться, а в дороге и поговорим. Подавил в себе желание отказаться: допускаю, что меня в эту пролетку под дулом револьвера посадят. Да и в любом случае от подобного приглашения отказываться глупо, это же не в свою вотчину ротмистр меня приглашает. А в подвалы жандармерии или разведки попадать никак не хочу. Уверен, есть там умельцы язык развязать. Говорить-то ничего не собираюсь, про свой мир – точно, иначе… Хрен его знает, что последует. Вариантов несколько: пристрелить и забыть; сдать в дом душевнобольных; пытать и выведывать информацию. Что бы сам на месте ротмистра выбрал? Гм, перспектива нерадужная. – Поехали, глупо отказываться, когда денег можно на извозчике сэкономить, – ответил я и первым в пролетку сел. Ротмистр усмехнулся и напротив меня пристроился. – Иван, у меня к тебе сугубо деловое предложение, – сразу перешел к делу Вениамин Николаевич. – Слушаю, – ответил заинтересованно, а сам терялся в догадках. – Мне необходимы люди, которые имеют подготовку, подобную твоей. Что скажешь? Вербует? Печально, в шпионы не собирался идти, да и карьеры там не построишь, кроме как пулю в лоб или нож в спину получить, а то и под расстрел попасть во вражеском государстве. А ротмистр явно на это намекает. – О чем? Вы ничего конкретного не предложили, – решил я прикинуться валенком. – Ты открываешь школу по подготовке и освоению боевых искусств, я тебе поставляю курсантов, – огорошил он меня. – Школу? Курсантов? – переспросил я в удивлении. – Да, Иван, все так. Ты продемонстрировал такой уровень подготовки, что один на один с тобой, пожалуй, даже я не справлюсь, – задумчиво ответил ротмистр, а потом добавил: – Нет, кое в чем смогу тебя уделать. – Вениамин Николаевич, подобные предложения должны быть чем-то материальным подкреплены, – медленно произнес я, прикидывая, как бы вежливо его послать, так как ссориться с подобными людьми непозволительно. – И потом, почему именно собственная школа? А, допустим, не на базе полковника Греева? – У него своя специфика, – покачал тот головой. – Финансирование? – задал я вопрос, мысленно прикинув, что могу запросить такую сумму, которую никогда не утвердят.