- А что такого я сказал? - Льюис пригнулся к столу, притаившись, смотрел на Гарри. Тот поочередно стал выкладывать свои карты на стол рубашкой вниз. Марк с дьявольской ухмылкой и самодовольным обозрением друзей отпил глоток, будто победил самого короля. Оба проигравших негодовали: - Нет! - Твою мать, Вустер! Ты блефовал, я уверен на тысячу фунтов! Марк наклонился вперед. - Братья, ничего личного! Игра - есть игра. - Он энергично потер ладони. - Итак, где мой выигрыш? Льюис с неохотой протянул ему открытую коробочку с толстой сигарой. - Откуда сигара? Ведь импорт на них запрещен. - Джек вскинул бровь. Марк внимательно осмотрел диковину под разными углами, преподнёс коробочку к носу и вдохнул табачный запах. - Ммм, контрабанда, братец. Чистейший табак, прямиком из Франции. - Ты закурил? - Нет, - он закрыл коробку и сунул во внутренний карман, - но это единственная интересная вещь, которую Льюис мог мне сейчас предложить. Гарри? - Марк с вопросом посмотрел на него. - Я ведь не идиот, чтобы светить здесь оружием! - Гарри хлопнул по столу. - Выйдем и я передам его. Джек поинтересовался: - Что за оружие? - Немецкий кремневый пистоль. Между прочим, последней модели. Не хочешь с нами, Джек? - Марк плавно толкнул его кулаком в плечо. - На этот раз сыграем на ирландский виски. На две бутылки, а? Джек, отхлебнув от стакана, покачал головой. - Я не играю в азартные игры, и вы это прекрасно знаете. Гарри изогнул брови, отчего на лбу собралось несколько складок. - Странный ты! В тебе будто что-то переменилось. Джек удивился. - Во мне ничего не менялось, Гарри. Я такой, какой был всегда. И для вас не сюрприз, что я не играю. Льюис цокнул языком: - Не-е-т, друг! Ты изменился. Когда ты приехал после войны, у тебя на лице было написано что-то вроде «Хмурый. Свирепый. Угнетенный». Ты толком даже не смеялся. - А теперь, - добавил Гарри, сощурившись, - я вижу, что ты взбодрился… - И широко улыбаешься, - подметил Льюис и подался вперед. - В чем же дело, Херефорд? Марк в полном молчании поглядел на него, словно говорил: «Ну давай, выкручивайся». Он не встревал, потому что знал причину его перемен с бала Херефордшир. Джек и сам заметил за собой нечто на него не похожее. Например, он перестал быть отстраненным с домашними. Раньше, увидь он сегодняшний Блайндс, наполненный людьми, Джек не стал бы даже переступать его порог. Тогда он искал одиночества и уединения, а теперь Джек предпочитал больше находиться в компании. Кроме того, как подметил Льюис, ему больше не приходилось выдавливать из себя улыбки: они сами просились на лицо. Джек шутил и смеялся, и он знал наверняка, что все это заслуга Мадлен. Она появилась в его жизни внезапно, как радуга после долгих и беспокойных дождей. Джек сложил руки вместе, сказав: - Ну, должно быть, в моей жизни произошли некоторые перемены, но… - Его глаза отвлекло некое зрелище. За соседним столом сидел джентльмен, всем видом выдавая себя за шулера. Напротив него - противник, а рядом с ним мистер Слиппери! Броуди не мог оказаться в этом клубе, потому что не состоял в нем из-за отсутствия титула. Да и вряд ли сыновья викариев осмелились бы посещать такие клубы, как Блайндс, который кишит своей порочностью. Однако самым интригующим было то, что Броуди сидел за столом в качестве игрока. Он был в обычном костюме без сутаны. - Но что, Джек? - спросил Гарри, аккуратно складывая карты. Джек подался к середине стола, не спуская глаз с Броуди: - Что здесь делает сын священника? Кто его пустил? Друзья обернулись на столик у стены. - Он здесь уже давно сидит, - сказал Марк. - Проиграл крупную сумму, но парень, похоже, не знает меры. Продолжает потакать своему азарту. - По-моему, - Льюис задумался, - мистер Слиппери был уже здесь, когда мы пришли, разве нет? Он пришел с тем джентльменом и, как ни странно, его пропустили в эту часть дома. Гарри негромко стукнул по столу: - Бардак! Что за город? В Лондоне посторонних не пускают в игральную часть клуба, вообще ни в какую, кроме гостевой. Это против всех правил. Марк развел руками. - Здесь тебе не Лондон, Гарри. Хотел бы я сейчас оказаться там. Уайтс, жди меня! Там уж всяко выбор больше. - Выбор чего? Марк лукаво блеснул глазами. - Девушек, конечно. На любой вкус и цвет можно найти подходящую и провести с ней всю ночь. - Его глаза печально упали. - Но пока я здесь с матерью, не могу уехать. В одном крыле дома обвалилась крыша, надо следить за ремонтными работами. Джек продолжал наблюдать за Броуди. По выражению его лица нетрудно было прочитать, что дела у него хуже некуда. Нервное почесывание носа каждые полминуты, потирание карт между пальцами, нахмуренность - все кричало о его дурном положении. И, если противник у него достаточно опытный, чтобы заметить это, то Броуди уже проиграл. Наверное, ему понадобились деньги, иначе зачем новичку, тем более почти священнику было связываться с азартными играми. К тому же, это опасно, если не знаешь, с кем играешь. «Сказать Мадлен?» - спросил он себя. Наверное, не стоит. У нее только все устаканилось с собственными семейными переживаниями. Не хватало ей еще тревожиться о Броуди и, хуже того - бежать к нему на помощь. Мистер Слиппери самостоятельный молодой мужчина и сможет обойтись без женского эмоционального сочувствия. Скорее всего, в Джеке сейчас заговорила ревность. Однако, подумав холодной головой, он действительно не находил причин для того чтобы рассказывать Мадлен о вечерних похождениях Броуди. Она ведь могла вернуться домой, чтобы увериться, что с ним все хорошо. Джек не желал даже представить Мадлен с сумкой, удаляющейся от их замка. Она была нужна Мире и Кевину дома. Уйдя Мадлен от них, Джек забудет, как дышать. Он окажется на пике безудержной тоски. - Вы слышали, что барон Килмарнок болен? - обратился к нему Марк. Джек быстро заморгал. - Кто? Килмарнок? Какое нам дело до него? - Тебе никакого, но мисс Берк наверняка переживает за здоровье отца. Или она еще не знает? Все-таки Глостершир - не ближний свет. Джек прикрыл веки. Как это он забыл про Килмарнока? Джек еще секунду соображал, что имел ввиду Марк. Он сделал крупный глоток виски. - А чем он болен? - Да кто ж знает! Старость, наверное. Вполне возможно, что старик вскоре скончается. В конце концов, ему уже… - осекшись, Марк кивнул подбородком Гарри. - Сколько Килмарноку лет? Тот пожал плечами, но ответил: - Где-то под семьдесят, наверное. Марк кивнул Джеку. Он надеялся, что Килмарнок не умрет, иначе Мадлен быстро разоблачат. Возможно, что ее уже разоблачили и вести стремительно расползаются по стране. Джек изменился в лице. Их семья будет посрамлена общественной критикой. Ни одна семья больше не откроет им двери, что больше всего скажется на Миранде, ведь Джеку это было не так важно, как для нее. В следующем году он должен вывести ее в свет и выдать замуж, тогда как никто не захочет связываться с семьей, повязавшей себя с компаньонкой неблагородного происхождения. Джек тихо выругался. - Прошу, я отыграюсь! - Джека привлек жалобный голосок Броуди. - Дайте мне пару часов, я найду деньги. Неприятный джентльмен тяжело покачал головой. - Нет, парень, ты уже проиграл все, что было можно. Уходи отсюда. Человек, с которым, очевидно, пришел Броуди, что-то бесшумно сказал ему на ухо. - Но как же? - Броуди с полным голоса отчаянием встал. - Я не уйду! Мне нужны деньги, мистер. Очень нужны. Вы не понимаете… Товарищ взял его за ворот сюртука и начал выталкивать из-за стола, словно проходимца из дома. Все глядели на это шоу, будто свершилось что-то фееричное. - Какой позор, - пробубнил Льюис высокомерным тоном. Гарри повернулся обратно к столу. - С кем не бывает. Может, у парня что-то случилось, раз ему нужны деньги. Льюис хохотнул: - Зачем будущему священнику деньги?