– Давай-давай, у тебя получится, – подбодрила её Шари – она лучше большинства из нас была знакома с неудачными превращениями. – Ничему не удивляйся, продолжай смотреть на картинку, – посоветовал я, потому что хорошо помнил, как впервые стал акулой. На голове Ноэми проклюнулись волосы и стали расти быстрее любой лианы, морда превратилась в лицо. Наконец наша пантера-оборотень, слегка пошатываясь, выпрямилась и завернулась в полотенце, которое подала ей Финни. Она не сумела превратиться полностью – но кого заботят когти на пальцах! Перед нами стояла стройная девочка с кожей цвета сливок, длинными чёрными локонами и гордыми зелёными глазами. – Ух ты, откуда здесь Белоснежка? – брякнул Ральф, в человеческом обличье проходивший по холлу. Он был в толстовке с капюшоном и наушниках, а волосы он недавно осветлил и уложил в шипы как у панков. – Это Ноэми, болван, – сообщила ему Финни, и у Ральфа пропал дар речи. Шари обняла нашу одноклассницу, которую мы спасли в Эверглейдсе: – Так океанисто, Ноэми! – Да, очень пумно, – с улыбкой добавил Караг и дёрнул её за ухо, на котором ещё остался чёрный пушок. – Добро пожаловать в мир двуногих! – А как говорить? – с безупречным произношением спросила Ноэми и ошеломлённо ощупала свой рот. – Эй, я умею говорить! – Она запрокинула голову и издала дикий ликующий вопль, разнёсшийся по всему холлу. Смеясь и болтая, мы с друзьями обняли девочку-пантеру. Мистер Гарсия с улыбкой кивнул Ноэми: – Очень хорошо. Над деталями потом поработаем. К нам подошли Леонора, гитаристка и лидер школьной группы, и Крис. – Теперь ты наверняка хочешь попробовать спеть, да? – с надеждой спросила Леонора. – Конечно, – кивнула Ноэми, а Крис попросил: – Повторяй за мной, хорошо? – Он затянул любимую песню Джонни Sweet Dreams группы Eurythmics: – Sweet dreams are made of this, who am I to disagree, I travelled the world and the seven seas, everybody is looking for something…[4] Ноэми стала весело ему подпевать… не попадая ни в одну ноту. Нет, её пение напоминало не буй-ревун – всё было гораздо хуже. Наверное, сейчас сюда сбегутся ученики и спросят, с каких пор в школе завелась циркулярная пила. Не у одного Карага был такой вид, будто он жаждет заткнуть уши берушами, причём немедленно. Только с лица Ральфа не сходил восторг. – Ладно, ладно… Э… думаю, тебе лучше петь мысленно, как раньше, – не выдержав, смущённо перебил её я. А Джаспер даже убежал на второй этаж. – Значит, не прославлюсь? – расстроилась Ноэми. Мы покачали головами, и она пожала плечами. – Ну ладно. Гораздо важнее, что я наконец-то могу сказать людям, чем меня кормить и что я терпеть не могу, когда они пытаются вычёсывать мне шерсть. Ральф кивнул: – Ты права! Это очень важно! Замечательно. Но проблему со школьной группой мы так и не решили. Все, кто был в холле, не сговариваясь, повернулись к Тикаани. – Пожалуйста, хотя бы попытайся, – уговаривала её Леонора. – Ты нам нужна, иначе всё выступление сорвётся! – Но я простужена, – хрипло возразила Тикаани. – Это ненадолго! – Вернувшийся Джаспер показал нам таблетки от горла – здорово, что он так быстро сообразил. – Я выпросил у миссис Мисаки самое убойное лекарство. Бактерии будут скулить и молить о пощаде. – А я знаю, что у Оливии где-то припрятана пачка шалфея для полоскания, – вспомнила Финни и убежала. – А ещё тебе надо одеться потеплее – нет, не в волчью шкуру, – сказал Караг, обняв подругу за плечи. Вскоре Тикаани сидела в шезлонге на пляже: в одной руке – шалфеевый чай, в другой – сосательные таблетки. На ней была одежда с длинным рукавом, а шея обмотана пёстрым платком – настоящего шарфа, наверное, во всей Флориде не найти. – Это издевательство – при тридцати градусах в тени заставлять кого-то носить свитер, – пожаловалась Тикаани. – Особенно меня. Если вы ещё не в курсе – я полярная волчица! – Когда выздоровеешь – засуну тебе под футболку горсть кубиков льда, – пообещал Караг, нежно погладив её по щеке. – Вот ещё чай с фенхелем! – Оливия протянула ей вторую чашку. – Я добавила туда ложку мёда – он полезен для горла. Настоящий биомёд из магазина родителей Ноя. – Ненавижу мёд, – мрачно пробурчала Тикаани, но Караг лишь ласково на неё посмотрел. Тикаани проворчала что-то неразборчивое и залпом выпила содержимое чашки. Я с трудом сдержал смех. Да, я бы ещё не то сделал, если бы Шари на меня так ласково посмот рела! Страшные акулы и дельфиньи игры В субботу мы занимались последними приготовлениями. Учителя натянули в лагуне большую сеть, чтобы разделить плавательные зоны акул и дельфинов. Дафна и Зельда пытались раздобыть в пострадавшем от урагана Ки-Ларго апельсины и лимоны, чтобы продавать посетителям самодельный лимонад. Наш диджей, рифовая акула Ральф, проверял громкоговорители, чтобы объявления были слышны везде, и проводил саундчек со школьной группой. – Надеюсь, завтра придёт достаточно народу, – озабоченно сказал я Финни и Джасперу, устанавливая с ними у входа в импровизированную кассу стул, стол и тент от солнца. В переносном громкоговорителе играла In the Shadows группы The Rasmus – одна из моих любимых песен. – Нам срочно нужны деньги. Я слышал, мистер Кристалл говорил, что солнечную установку и арену для превращений могут починить только специалисты. – Пусть сначала кондиционер отремонтируют! – прокряхтела Финни, обмахиваясь листом бумаги. В здании школы работали вентиляторы, но всё равно стояла гнетущая жара. – Можете себе представить, что завтра здесь, возможно, будут разгуливать толпы самых настоящих людей? – спросил Джаспер нас с Финни. Он торжественно поставил на кассовый стол жестянку с нарисованными дельфинами, в которой, как мы надеялись, скоро зашелестит куча долларовых банкнот. – Не, не могу, – сказал я, а певец The Rasmus уже затянул следующую песню – No Fear. – Надеюсь, никто из нас не напортачит и случайно не превратится. – Я не знал, что буду делать, если объявится мать Эллы Лидия Леннокс. А она наверняка придёт – ведь дни открытых дверей были её идеей. Меня пробрала дрожь. Джаспер склонил голову набок: – А что, если придёт совсем мало людей? – Тогда школа разорится, – коротко ответила Финни. – Ненавижу, когда нет запасного плана. Я тоже. Дни открытых дверей должны состояться – вот и всё. Вообще-то в школе в нескольких местах имелись кнопки тревоги, если вдруг в «Голубой риф» забредёт человек – такое случалось раз в несколько недель, и учителя быстренько его выпроваживали. Но на этот раз Джек Кристалл решил, что нажимать эту кнопку можно только при непроизвольном превращении. Было девять часов утра в воскресенье, плотные облака расступились, явив яркое голубое небо. Мы с дельфинами отправились в лагуну, чтобы подготовиться к своим номерам. – Удачи и хорошего течения! – пожелал я Шари, махнув ей и её друзьям. Они с Блю и Ноем с улыбками помахали в ответ. У меня на душе потеплело: теперь все трое хорошо ко мне относились, и я был этому очень рад. Моя задача была простой. Мы с Ральфом и старшеклассницей Кармен Эшберт будем нарезать круги в отгороженной части лагуны, а люди будут наблюдать за нами с поверхности и из клетки. Двое других были уже здесь и переодевались на причале. – Бро, такая скукотища, – пожаловался Ральф, стягивая через голову футболку. – Особенно если никто из этих типов не осмелится залезть к нам в воду. – Хочешь лучше красить восточную стену? – спросила Кармен; она была уже в бикини. – Она нуждается в покраске. – Не, не сегодня, – отказался я. Мне срочно требовался перерыв от всех этих ремонтных работ. В понедельник можно будет продолжить – Рокет обещал заехать к нам во второй половине дня. – Пошевеливайте плавниками. Туристы ждут не дождутся, когда мы погрызём им пальцы на ногах! – Может, ты неправильно понял задачу, бро? – спросил Ральф, одновременно с Кармен прыгнул в море и превратился. – Ты просто завидуешь, что все хотят увидеть меня – гадкую тигровую акулу! – крикнул я ему и последовал за ним. В последнюю минуту подбежала Финни и превратилась под водой в двухметрового морского дьявола. Иззи, летучая рыба, тоже была с нашей стороны лагуны и взволнованно носилась туда-сюда. Она низко скользила над водой, напоминая птицу с мерцающими крыльями. Увидев её, я вспомнил, что она подслушала – историю о показательных смертельных боях ныряльщиков с акулами. Сегодня во второй половине дня приедет Джонни – может, я смогу съездить с ним в Айламораду и выяснить, насколько правдивы эти отвратительные слухи. – Внимание, внимание, все по своим местам – первые гости на подходе, – раздался из громкоговорителя напряжённый голос Джека Кристалла. Теперь нам ни в коем случае нельзя превращаться: слишком велика опасность, что нас кто-нибудь увидит. Ноэми, к её большому недовольству, отправили в одну из классных комнат, потому что она пока плохо умела контролировать смену обличий и никто не хотел рисковать, чтобы она ненароком не выдала тайну оборотней. Хорошо, что её не выбрали солисткой группы. Я немного нервничал, в обличье тигровой акулы нарезая круги в лагуне. В нескольких метрах подо мной было песчаное дно, покрытое буро-зелёными комками водорослей – раньше там можно было полюбоваться коллекцией ракушек Шари. Ураган разметал их во все стороны, выдрав не менее половины водорослей. Некоторое время я плавал бок о бок с акулой-молотом Кармен, которую не часто видел в таком обличье. – Внушительная голова – для чего она служит? – полюбопытствовал я. – Благодаря ей у меня шире угол обзора и я чувствительнее к электрическим полям, чем ты, – объяснила она. – Кроме того, во время охоты на скатов я могу придавливать их головой ко дну. – Ого! Постараюсь не попадаться тебе на пути – надеюсь, ты позавтракала? – спросила Финни. Я разглядывал Кармен, впечатлённый её познаниями: – Откуда ты всё это знаешь? – Из Википедии. – У вас уже много зрителей – вы в курсе? – услышали мы голос Джека Кристалла, который лично курировал все сегодняшние мероприятия с акулами. – Давайте поплавайте немного на поверхности, а то вас совсем не видно.