– Тогда добро пожаловать… Но тебе придётся немного поработать над своими застольными манерами, – предупредил директор. – Тебя это тоже касается, Полли. – Буэ, мистер Кристалл! – фыркнула Полли. – Но что ж поделаешь – я согласна. – Хорошо, что эти парни смотались… Хотя большинство из них не подлецы, а просто глуповатые забияки, – сказала Юна. Внезапно на её лице отразилось беспокойство: – Но теперь с деньгами придётся совсем туго, да? Ведь с их уходом школа лишится взносов за обучение, Джек… э… мистер Кристалл. Джек Кристалл посмотрел на неё сверху вниз – наша староста была на полторы головы ниже его: – Сейчас меня это заботит меньше всего, Юна. Токо и Элла, разумеется, тоже остались, даже не пытаясь скрыть свою злость. Когда речь зашла о плате за обучение, Элла вздрогнула. – Погодите, вот расскажу маме – и у вас появятся проблемы посерьёзнее денег! – пригрозила она. – Почему вы прогнали этих учеников? – вмешался чей-то голос – на этот раз мужской. – Просто непостижимо! Вы явно превысили свои полномочия, Кристалл! – Высокий худой мужчина в не слишком формальной одежде – в позаимствованных у Нестора плавках – проковылял по пляжу и выпрямился перед нами во весь рост. – Меня зовут Стэнли Уильямс, я новый директор «Голубого рифа». Солнце скоро сядет – ученикам пора разойтись по комнатам. А ну-ка, марш в хижины! – Простите, мистер Кристалл. Нам не удалось помешать ему вылезти на сушу, – доложили Ной и Блю из лагуны. Миссис Пелагиус вздохнула: – Мы на секунду отвлеклись, и он пронёсся мимо как угорелый. Стэнли Уильямс сделал вид, будто ничего не слышал, и обвёл строгим взглядом собравшихся учеников: – Ну так что? Хотите получить выговор? Марш в хижины, я сказал! А вы, Кристалл, ступайте собирать вещи. – И не подумаю, – покачал головой Джек Кристалл. Мы с любопытством разглядывали незнакомца… а потом просто перестали обращать на него внимание. – Пойду, пожалуй, освобожу миссис Мисаки и Нокса, – сказал директор. – Кто поможет мне прибрать в школе? Юна, Оливия, Ральф и кое-кто из учеников второго года обучения, несмотря на усталость, вызвались ему помочь и похромали за ним. – Вы настоящие герои, – сказал я. – О да. – Мара, стоящая рядом с Уильямсом, смотрела на него как на пустое место. – Кто ещё, кроме меня, проголодался? Принесу из кухни чего-нибудь перекусить. – Хорошая идея, а мы пока проведаем бычью акулу, – ответил я и направился с Шари, Джаспером и нашей новой одноклассницей – летучей рыбой к лагуне. Остальные поковыляли в медицинский кабинет или продолжили готовить территорию ко дню открытых дверей. Даже не верится, что он и правда завтра состоится. Самозваного директора мы просто оставили в одиночестве на пляже – пусть делает что хочет. – Иззи, скажи… Когда ты по телефону заговаривала Элле зубы, то упомянула, что хочешь рассказать ей что-то важное, – вспомнил я. – Что ты имела в виду? Если не ошибаюсь, вы проговорили с ней довольно долго. – Я сказала, что знаю, каково ей приходится из-за матери, – ответила Иззи. – Многие из поступков отца я не одобряю. Например, что он оценивает людей по внешности или втирается в доверие ко всяким кинозвёздам, которые могут заинтересоваться пластической операцией. Ездит на крутом джипе. Мотается по миру на самолёте и усугубляет глобальное потепление. Но хотя мы часто из-за этого ссоримся, я всё равно его люблю, понимаешь? – Я кивнул, не в силах произнести ни слова. – Ах да, а ещё я спросила, чем занимается её отец. – И что она ответила? – Мне стало любопытно. Элла никогда не упоминала о своём отце. – Из-за профессионального выгорания он потерял трудоспособность, целыми днями играет в гольф и, видимо, права голоса дома не имеет, – сказала Иззи. – Они с Эллой друг другу словно чужие. Он оборотень-енот, и мать Эллы постоянно повторяет, как она рада, что дочь пошла не в него. Мы с Шари переглянулись. Мне вдруг стало жаль Эллу. Её семья купается в деньгах, но живётся ей всё равно нелегко. Я с тревогой наблюдал за бычьей акулой. Она почти не плавала, двигалась совсем вяло. И по-прежнему ничего не ела. – Она не выживет, – сказал я. Шари сглотнула: – Боюсь, ты прав. Давай её отпустим? Мы больше ничем не сможем ей помочь. Я снова кивнул – в горле у меня застрял ком. Эти чёртовы любители акульих боёв – им всё-таки удалось угробить моего сородича. Мы отстегнули натянутую сеть и совместными усилиями вытащили её из воды. Акула не сразу поняла, что происходит, а поняв, медленно поплыла прочь, и я мысленно пожелал ей удачи. Надеюсь, смерть её будет мирной, без страха. – Кстати, – объявил Линус, вместе с другими ребятами помогающий убирать. – Я решил больше не обзаводиться потомством. Мир такой дрянной, а люди жестокие и жадные. Детям такого не пожелаешь! – Правильное решение, – похвалили его сразу несколько одноклассников. – Вот и хорошо! Значит, у тебя вполне хватит времени позаботиться о последних троих, – с лёгкой ехидцей заметил Нокс. Юна скептически посмотрела на них: – Я считаю, мир не так уж плох, хоть иногда и бывают тяжёлые времена – что же теперь, вообще детей не заводить? – Ну почему же, – возразил я. – Думаю, дети рады, что появились на свет. Продолжая размышлять о себе и своих родителях, я заметил, что один из людей направляется не к выходу, а в противоположную сторону: высокий темноволосый парень, в котором я узнал лучшего друга Люси. Он снова пришёл с вещмешком – на этот раз мокрым и очень тяжёлым на вид. Там явно не одежда. – Привет, Леон, – улыбнулся ему я. По его взгляду я понял, что он успел застать окончание драки. – Ладно, это не психиатрическая лечебница и не развлекательный парк, – сказал он. – Тогда, может, военный полигон? – Может быть – кто знает? – отозвался я, и Леон улыбнулся: – Прости, неудачная шутка. Можно поговорить с вашим шефом? – Плохие новости? – встревожился я, надеясь, что он явился не затем, чтобы забрать Люси или чем-нибудь в этом роде. – Да нет, – ответил гость и направился в главное здание. Мы с Джаспером и Шари увязались за ним, словно притянутые магнитом: у меня возникло предчувствие, что назревает что-то интересное. Обнюхивая пол, за нами семенил наш четвероногий герой Джаспер. Вскоре мы с друзьями, Леон и мистер Кристалл (отец Барри мистер Уильямс, которого миссис Пелагиус столько времени продержала в лагуне, сердито ретировался) стояли в кабинете директора. – Крис и Люси сказали мне, что вам срочно нужны деньги, – смущённо проговорил Леон. – Вот я и решил вам кое-что принести. Я пару раз нырял… во втором обличье – или как там это называется. У клюворылых китов хорошо развита эхолокация. – И он вывалил на пол содержимое вещмешка. Я с недоумением уставился на покрытые коркой и облепленные ракушками обломки – очевидно, из моря. – Я нашёл их на глубине трёхсот метров, – объяснил Леон. – Не волнуйтесь, это международные воды – могу показать на карте. Можете забрать их себе и продать. Это всё вам – мне ничего не нужно. – Эм-м, что? Зачем? – непонимающе поинтересовался я. – Что это такое? – шёпотом спросила меня Шари, но мы с Джаспером лишь пожали плечами. Я городской мальчик, всю жизнь проживший в Майами и мало что на свете повидавший: откуда мне знать, что это за морские штуки? Но Джек Кристалл, видно, знал, что это такое… – Разрази меня гром! – пробормотал он, ошарашенно глядя на Леона. Потом присел на корточки и, потерев шариковой ручкой один из слитков, с которых на пол натекла лужа, очистил его от водорослей и ракушек. Я с присвистом втянул воздух. Из-под грязи блеснуло чистое золото. Золото и хорошие оценки Через полчаса все ученики «Голубого рифа», возбуждённо переговариваясь, столпились в кое-как убранном холле. Аквариум тоже был набит битком. Кроме Люси, дюжиной присосок прилепившейся к стеклу и заполонившей собой почти всё пространство, там ждали Нокс, Юна, Линус с потомством и кое-кто из учеников второго года обучения – например, рак-отшельник Джеми, ползающий по песчаному дну. – Фу, – поморщился он. – Здесь повсюду рыбий помёт – чья очередь убирать? – Уберу, не ной, – проворчал Линус. – Может, позовём в школу рыбу-чистильщика? – Можешь попытаться, а теперь помолчи, не мешай слушать – хочу понять, о чём вообще речь! – велел Нокс. Другие тоже ещё ничего не знали – только я уже был в курсе. Прислонившись к стене возле двери рядом с Шари, Финни и Крисом, я, изнывая от радости и нетерпения, ждал, когда директор сообщит сенсационные новости. Рядом с ним стояли миссис Пелагиус в обличье старушки и очень недовольная секретарша со следами сиреневой губной помады на лбу.