Мне так тепло от его рассказа. И от того, как мы сидим, словно семья. — Значит, ты математик? — Вот именно, — он опять целует меня в нос. — А я когда-то была экономистом. Но стала парикмахером. — Просто замечательно, что ты стала парикмахером! Ведь будь ты по-прежнему экономистом, мы могли бы не встретиться! …Мы с Макаром провожаем Аркадия Романовича через поле. Он пытался заманить нас в гости, но Макару пора спать, уже вечер. Да и хватит на сегодня. Аркадий Романович жмёт руку Макару, а мою руку целует. Они ещё раз договариваются по поводу рыбалки. Глава 7 В пятницу, во второй половине дня, звонит телефон Макара. Я сразу всё понимаю. Макар хватает трубку, он счастлив! Однако потом начинается нечто незапланированное и очень интересное. — Аркадий Романович, — говорит Макар немного смущённо, — мой деда Валера говорит, что у него тоже есть какие-то старые удочки в гараже, но он совсем не знает мест, где хорошая рыбалка! Ты не против, если деда тоже пойдёт с нами? По дальнейшему разговору я понимаю, что Аркадий (мне было категорически запрещено произносить «Романович», а Макар, как выяснилось, с ним на «ты»!), конечно же, не против, и старые удочки не надо, у него много новых удочек, хватит на всех. А ещё я понимаю, что кто-то, как выяснилось, сгорает от любопытства после того, как Макар рассказал, что «к Кире приходил в гости сосед». Сосед! Это самое любопытство, очевидно, и пробудило в «деде Валере» запоздалый интерес к рыбалке. Ну не оставлять же маму одну дома? Итак, на рыбалку мы отправляемся вчетвером, прихватив с собой картошку, лук, хлеб, зелень, котелок, посуду, и т. д. и т. п. Если Аркадий и удивлён, то ему удаётся это скрыть. Знакомство с моими родителями проходит гладко, спокойно. Они очень хорошие и понимающие, мои мама и папа. Конечно, они беспокоятся обо мне, и я совсем не обижаюсь на них за любопытство. Это не праздное любопытство. Они ничего не говорят никогда, не торопят меня, но их расстраивает тот факт, что я до сих пор не устроила личную жизнь. Мужчины втроём молча рыбачат, а мы с мамой чуть поодаль разводим костер, чистим и режем всё для ухи. Мы уверены, что рыба будет, и вскоре Аркадий приносит нам первый улов. Потом Макару удаётся поймать маленькую рыбёшку, потом снова Аркадий. Больше всех радуется «деда Валера», когда удаётся поймать и ему. Честно, он счастлив сильнее, чем Макар! Мы с мамой чистим рыбу, и вскоре уха готова. Отец в восторге от Аркадия, я это вижу. Тем более, папа инженер, а Аркадий математик, хоть и оба в прошлом. Отец у нас один «технарь», как он выражается, остальные «творческие». И тут для него просто бальзам на душу. Они долго и много говорят, Макар всё продолжает рыбачить. День пролетает незаметно, очень быстро. Возвращаемся мы уже в сумерках; Аркадий нас провожает, помогает всё нести, хотя у самого ещё всё рыболовное снаряжение. Он опять пешком. Страж Володя меня скоро проклянёт за свою раннюю седину. Счастливый Макар еле переставляет ноги. Отец и Макар долго и прочувствованно жмут руку Аркадию, берут с него обещание прийти к нам на шашлык. Наконец мы остаёмся у ворот вдвоём. Аркадий ставит всё на землю, обнимает меня, горячо целует. Я смотрю в его смеющиеся глаза. — У тебя потрясающие и совсем молодые родители, — говорит он. — Мне кажется, они тоже в восторге от тебя, — я обнимаю его за шею. — Я уж молчу про Макара! — Прекрасно, это половина дела! Кстати, ты помнишь, что завтра у нас свидание? — Правда? — Даааа. Я заеду за тобой в два. Кино, прогулка, ресторан. Потом ко мне в гости. Ого! Кажется, я опять смущена. Я беру с него слово, что он отзвонится мне, как только доберётся сегодня до дома, и Аркадий с сожалением отпускает меня. Я смотрю ему вслед, но вскоре он скрывается за поворотом улицы. Я захожу во двор, и выясняется, что Макар быстро умылся и уже ушел спать. Мы с мамой и папой пьём чай на веранде. Вскоре мне звонит Аркадий, сообщает, что он дома, и недоумевает, почему он там один, без меня. Вечер сразу стал скучным и тоскливым, констатирует он, и потому сейчас он пойдёт спать, чтобы быстрее наступило завтра. Улыбаясь, я нажимаю отбой. Тут же встречаюсь глазами с отцом. — А где Аркадий живёт-то, я так и не понял? Макар сказал, что близко, что он сосед, но он точно не из нашего посёлка. Дачу у кого-то арендует? — Нет, он из того посёлка, который через поле, — откашлявшись, говорю я. Мать с отцом переглядываются. — Из того посёлка…- эхом отзывается отец. — А он…кто? Я сообщаю, кто. Отец, всегда скептически настроенный к «Рублёвке штрих», несколько минут молчит. — Ну что ж, это мне наука, — произносит он, наконец. — Нельзя судить о людях, не зная их. А он очень хороший человек, правильный, настоящий мужик. Мама кивает. Аркадий, сам того не зная, получил высший балл от моих родителей. Как же я люблю их всех! И Аркадия люблю, понимаю я. Вот так неожиданно и внезапно он оказался в числе тех, кто навсегда занял место в моём сердце. Аркадий приезжает за мной в два. Водителя нет, за рулём он сам. Володя — Володя, как ты там, на посту? Хозяин совсем от рук отбился. Мы едем в кино, потом на набережную, долго гуляем. Аркадий рассказывает о своей семье, о детстве, студенческих годах. Он замечательный рассказчик, с тонким чувством юмора, очень наблюдательный. Я готова слушать его вечно. Но даже он не лишён некого тщеславия, ему очень лестно, что я так слушаю, что мне действительно всё в нём интересно. Я тоже неглупа от природы, хоть иногда и бывают промахи, и довольно проницательна. Я вижу и чувствую, что он увлекается мною всё сильнее, и я в восторге от этого. Мы оба думаем о том, что вечер должен завершиться у него дома. Мама предупреждена, что меня терять не нужно. Я волнуюсь и одновременно очень жду; вижу по глазам Аркадия, что с ним происходит то же самое. Мы уже достаточно долго сидим в летнем кафе, когда раздаётся звонок от мамы. Я удивлённо отвечаю. Аркадий смотрит на моё лицо, хватает меня за руку, спрашивает: «Кира, что⁈» — Папа с Макаром ходили в лес за грибами, и Макар потерялся. Отец ищет его уже сорок минут, безрезультатно, — я не знаю, как мне удаётся сказать такую длинную фразу, потому что горло сжимает спазм, подступают рыдания. Аркадий быстро подзывает официанта, расплачивается, хватает меня за руку и тащит в машину. Достаёт гарнитуру, чтобы можно было одновременно вести машину и говорить по телефону. Пристёгивает меня, потому что я забыла пристегнуться. Машина резко выруливает со стоянки. — Володя, сейчас берёшь всех парней и идёте прочёсывать лес. Собак возьмите. Сначала зайдёте по адресу… Я быстро диктую, он повторяет в трубку. — Это через поле от нас посёлок. Возьмёшь из обуви мальчика что-то, для собак. Кира (это уже мне), позвони, предупреди маму, что придут, пусть приготовит обувь, чтобы время не терять. Номер телефона отца? Я диктую, он повторяет Володе. — Позвони по этому номеру, это дед потерявшегося мальчика, он пояснит, где идёт. Кира (это опять мне), звони отцу, пусть ждёт подмогу. Володя, я на связи, мы скоро приедем. Он бросает на меня быстрый взгляд. Говорит задумчиво: — Сумерки скоро. Если до нашего приезда не найдут, нужно вертолёт вызывать. Надеюсь, всё же найдут с собаками. Макар не мог далеко уйти. Мы приезжаем. По полю у кромки леса мечется бледная мама. Я начинаю опасаться за её здоровье, уговариваю сесть на поваленное дерево. Аркадий смотрит на небо, потом на часы. Достаёт телефон. Интересно, откуда он собрался вызывать вертолёт? Связи в МЧС? И тут я вижу, как мама вскакивает и закрывает рот руками, из глаз у неё брызгают слёзы. Проследив за её взглядом, вижу Володю, на руках у которого сидит почти великовозрастный Макар. — Нашли, Аркадий Романович! — кричит Володя. — Парень молодец, как понял, что заблудился, никуда не пошёл, сел на пенёк и ждал. Я не помню, как оказываюсь возле Макара, хватаю его, обнимаю, ощупываю, трясу, заглядываю в глаза. Потом его перехватывает мама, а я бросаюсь на шею Володе, смутив его. Вижу отца, он очень расстроен, деморализован. Он винит себя, а Аркадий его увещевает, объясняет, что в лесу никто не застрахован. — Больше никаких лесов, Валера! — плачет мама. — Обойдёмся без грибов! Я думаю о том, что мне сегодня предстоит ещё поработать психотерапевтом для родителей, особенно, для папы, и контролировать их с мамой давление. А пока мы с Аркадием везём Макара в больницу на осмотр на всякий случай. С Макаром всё хорошо. Сегодня тепло, до позднего вечера он в лесу не был, замёрзнуть не успел. Клещей на нём не обнаружили, укусов тоже. Хотя у него есть прививка. Даже с психиатром побеседовали и с психологом, и тоже ничего плохого не обнаружили. Дети быстрее приходят в себя, и на обратном пути Макар уже активен и весел. Он вспоминает, как заблудился, свернув не в ту сторону, и сначала ещё шёл, а потом понял, что идёт не туда, и сел. — Я знал, что вы всё равно найдёте меня! — говорит он. И вот тут меня отпускает, я начинаю плакать. Сначала тихонько, а потом всё сильнее. Макар и Аркадий не трогают меня, не пытаются успокоить, и я им благодарна. Мы сдаём Макара с рук на руки моим родителям, и я иду провожать Аркадия до машины. Мы оба понимаем, что «романтик» сегодня не состоится: мне нужно быть рядом с родителями, поддерживать их. Да и настроение не то. Аркадий обнимает меня, гладит по голове. — Ну ничего, опять у нас свидание в режиме аврала. Это знак, что ничего загадывать наперёд нельзя. Я понимаю, ты нужна родителям сегодня. Береги их. Я киваю, прижавшись к нему. — Спасибо тебе! Если бы не ты, я просто не представляю… — голос перестаёт меня слушаться. Аркадий легко касается моих губ своими. — Мне тоже нужно домой. Позвонили сейчас, завтра надо в небольшую командировку ехать. Всё сегодня против нас. Ну ничего, послезавтра вернусь, и сразу к тебе. Будешь меня ждать? — Конечно! — я целую его, обхватив за шею. Кое-как нам удаётся расстаться до послезавтра.