Столкнувшись с его нетерпеливым, сердитым выражением лица, она потеряла самообладание. Ставки были слишком высоки. Если он снова отвергнет ее, она не знает, как это выдержит. Но он был здесь и ждал ее ответа. Что-то дикое и глупое овладело ею. Гордость, предположила она. — Только величайшее удовольствие в твоей жизни. — Она позволила одеялу упасть с плеч, отбросила волосы и выпятила грудь. — Мы были бы великолепными любовниками. ГЛАВА 6 В третий раз Полина переложила конфеты на тарелке перед собой. Печенье с пряностями, сэндвичи, маленькие охлажденные пирожные. Она откинулась назад, чтобы посмотреть на них и оценить симметрию экспозиции. Затем она взяла одно и засунула себе в рот. — О, нет! — завопила Шарлотта Хейвуд. — На завтра ничего не останется. — На кухне есть еще четыре подноса, — пробормотала Полина с кусочком пирожного во рту. — Но мероприятие, скорее всего все равно придется отменить. — Не волнуйся, — сказала Кейт. — Все четверо наших мужчин ищут ее. Они не могут потерпеть неудачу. Шарлотта сунула в рот печенье. — Помните, один из мужчин — Колин. — Временами Колин может быть удивительно находчивым, — ответила ее сестра Минерва, жена виконта, о котором шла речь. — Просто странно, что мы все здесь сидим и едим пирожные, — сказала Сюзанна Брэмуэлл, леди Райклифф, накладывая себе сладости. — Предоставление прав и возможностей для женщин — вот причина, по которой я начала приглашать дам в Спинд-Клов. Именно по этой причине мы пригласили мисс Браунинг выступить. И вот мы здесь, ждем, когда наши мужчины спасут положение. — Но ведь время от времени мужчинам действительно нужно чувствовать себя нужными, — сказала Кейт. — Говоря о мужчинах, которые хотят чувствовать себя нужными, — Минерва сделала паузу, поднося кекс к губам, — кто-нибудь из ваших мужей выглядел странно… эм… решительным до того, как они уехали этим вечером? — Теперь, когда ты упомянула об этом, — подумав ответила Сюзанна, — Брэм действительно, казался, довольно сосредоточенным на цели. Она, Минерва и Кейт обменялись понимающими взглядами. — Что? — спросила Шарлотта. — В чем дело? Отказавшись отвечать, три замужние дамы откусили от своих пирожных. Полина не могла не позавидовать их румянцу. Гриффа не было, казалось, целую вечность, и у них так и не было никакой настоящей встречи. Она чувствовала себя виноватой за то, что ему пришлось уехать. Прямо сейчас они могли бы валяться в постели, а вместо этого он был где-то на холоде. Миссис Хейвуд встала из-за соседнего столика и присоединилась к ним, выбив веером третье пирожное из рук Шарлотты. — Перестань наедать себе физиономию, Шарлотта. — Но Полина волнуется. Мы утешаем ее, и самих себя. — Шарлотта хмуро посмотрела на мать. — И вообще, зачем тебе веер? На улице идет снег. — Я нервничаю не зависимо от того, какое сейчас время года. — Миссис Хейвуд энергично обмахивалась веером. — Я, например, буду счастлива, если мисс Браунинг вообще не приедет. Это просто ужасно. Учить молодых леди не выходить замуж, чтобы доказать свою ценность? Не считаясь с мнением джентльменов? Возмутительно. Если бы она действительно приехала, я тебе не разрешила бы присутствовать на вечере, Шарлотта. Полин наблюдала, как Минерва и Шарлотта обменялись раздражительными взглядами. Сестрам Хейвуд было не привыкать к недовольству их матери, и ее твердых убеждений насчет брака. Можно было подумать, что после счастливых браков двух ее старших дочерей, она должна расслабиться, и особо не волноваться по поводу перспектив Шарлотты. Но миссис Хейвуд, напротив, казалось удвоила свою решимость. — Не обращайся к ним за советами, Шарлотта, — сказала пожилая женщина. — Ты лучше присмотрись к их действиям, и прислушивайся к их словам. Они то знают, что очень важно сделать выгодную партию. — Сложенным веером она по очереди указала на Сюзанну, Минерву и Полину. — Вышли замуж за графа, виконта и герцога. — Но мы вышли замуж по любви, миссис Хейвуд, а не по расчету, — сказала Сюзанна. Кейт махнула рукой. — А я выбрала солдата, хотя могла бы выйти замуж за маркиза. — Более того, моя собственная старшая дочь вышла замуж за кузнеца! — воскликнула Шарлотта. — Диана вышла замуж за ремесленника, — поправила ее мать. — И не напоминай мне. Она раскрыла веер и яростно им стала обмахиваться. — Так помоги мне, Шарлотта. Если ты сбежишь с мясником еще до того, как примешь участие в в своем первом сезоне… — Я не собираюсь убегать с мясником. Ни с пекарем, ни с изготовителем свечей. В отличие от моих сестер, я люблю танцевать и люблю балы. Я с нетерпением жду этого сезона. — Слава небесам. Я знала, что одну дочь я родила с умом. — На самом деле, — продолжила Шарлотта, я надеюсь провести в городе по крайней мере пять сезонов, прежде чем я даже подумаю о том, чтобы выйти замуж. С драматическим стоном миссис Хейвуд опустилась на стул и потянулась за пирожным. *** — Великолепно, — протянул Дэш. — Мы были бы великолепными любовниками. Это ваш аргумент. — Да. — Вы, неопытная, добропорядочная девственница, знаете, как доставить удовольствие мужчине. Лучше, чем любая веселая вдова или куртизанка. Дрожь пробежала по ее телу. Нора начала волноваться о том, а не хочет ли он разоблачить ее в том, что она блефует — и что она будет делать, если он это сделает. Тем не менее она не могла отступить. — Меня не волнует, сколько у тебя было любовниц и насколько они были опытными. — Она подняла указательный палец. — В одном кончике моего пальца страсти больше, чем во всем их теле. Он оперся локтем на стол. В уголках его губ заиграла улыбка. — Ну, Элинора Джейн Браунинг. Что, черт возьми, вы делали этим кончиком пальца? — Разве вам не хотелось бы узнать. Она сохранила дерзкий тон, стараясь не выдать свою нервозность. — Я думаю, что да, хотелось. Его взгляд медленно прошелся вверх по ее телу, задержавшись на округлости груди там, где она выходила за пределы корсета. У нее участился пульс и тяжело стало дышать. Как он это сделал? Ему даже не нужно было прикасаться к ней. Ему даже не нужно было говорить. Всего лишь взгляд этих пристальных глаз, и у нее напряглись соски, натягивая ткань льняной сорочки. Он заметил. — Здесь холодно, — сказала она бессмысленно. — Хорошо, — ответил он. — Мы не можем этого допустить. Дэш встал из-за стола и обошел его, подходя, чтобы встать перед ней. Весь путь занял три шага, но для Норы это была вечность. Между ними нарастало напряжение. Теперь они у нее болели, а в месте соединения бедер пульсировала тупая боль. Медленно, обдуманно он поднял одеяло с того места, где она отбросила его в сторону, встряхнул его, а затем накинул на нее. — Вот так. Он натянул одеяло ей на плечи. — Лучше? Она не знала, что на это ответить. Ее чувства были затуманены запахами бренди, кожи и мускуса. Она не могла перестать пялиться на растегнутый ворот его рубашки и интригующее завитки темных волос, которые он обрамлял. — Нора. У него был хриплый голос. Интимный. — Если ты думаешь, что идея соблазнить тебя никогда не приходила в голову, уверяю тебя — ты ошибаешься. Совершенно неправа. — Тогда что тебя остановило? Он сделал шаг назад, выводя ее из оцепенения. — Мое хорошее воспитание, конечно. — Ваше хорошее воспитание. Пожалуйста. Скажите мне, какая часть вашего хорошего воспитания была продемонстрирована, когда мы были в Лондоне? Он скривился.