– Ты принял таблетку сегодня? – Нет. Робин сейчас привезет. – Хорошо. Нельзя пропускать ни дня. Александр не переставал удивляться его заботе и мягкости. Он обнял Каспара, положил голову ему на грудь и, слыша его размеренное сердцебиение, стал успокаиваться. – Тебе больно? – Мне ввели приличную дозу обезболивающего, так что сейчас все хорошо. – Тогда ладно. Может, ты чего-нибудь хочешь? – Нет, спасибо. – Хорошо. Тебе нужно отдохнуть. Поспи пока. – Король отстранился и встал с кровати. – Робин побудет с тобой, пока я не найду для тебя лучшую охрану. О лечении я сейчас же узнаю. Каспар повернул голову к окну и прикусил нижнюю губу. – Что такое? – Мне неудобно. – Словно прячась, он провел ладонью по лицу, на секунду закрыл ею рот, а затем, сжатую в кулаке, опустил на постель. – Теперь из-за меня у тебя проблемы. Пресса все знает. До Делинды и правительства ГИ это тоже обязательно дойдет. – Что ты! Мне вовсе не стыдно за то, что теперь все знают о нас. Единственное, из-за чего я беспокоюсь, так это что ты можешь попасть под удар. Александр лукавил: не счесть было всех беспокойств, что мучили его. – Не думай об этом. – Он вновь взял Каспара за руку и не без усилия принял расслабленный вид. – Все обойдется. Сейчас главное – твое лечение. Думаю, сегодня этот вопрос разрешится. Я сниму наличные и… – Наверняка лечение будет недешевым. – Неловкость Каспара лишь усилилась, и он, чувствуя твердое намерение Александра самому разрешить этот вопрос, поспешно добавил: – Я расплачусь по всем счетам. Александр не мог сказать ему, что тот не потянет курс, даже если будет платить ежемесячно, и голова его теперь усиленно заработала в поисках ответа, который примет Каспар. – Деньги – дело десятое. Не знаю – и никто пока не знает, во сколько обойдется лечение, поэтому говорить о стоимости еще рано. Поговорим об этом потом. Сейчас главное – найти врачей. Да и к тому же… Что плохого будет, если я оплачу его? – Не подумай, это меня вовсе не оскорбляет, но я сам виноват в случившемся и сам хочу взять на себя все расходы. – Тебе будет стыдно, если я заплачу за тебя? – Вовсе нет. Я просто не хочу загружать тебя своими проблемами. – Как мне это знакомо! – Александр всплеснул руками. – Неоднократно я говорил тебе то же самое. А ты мне в ответ: «Я с радостью помогу тебе». Вот и я теперь хочу тебе помочь. Тем более, как ты будешь решать эти вопросы отсюда, из палаты? – Но в итоге получается так, что я остаюсь практически не у дел при разрешении проблемы, которая возникла по моей же вине. – Для меня это вовсе не проблемы, Каспар. – Александр чуть повысил голос. – Я хочу тебе помочь. Ты сам говорил, что это нормально. Тебе не должно быть совестно. Каспар глубоко вздохнул. – Прости. Наверное, было неправильно говорить об этом. Я просто не могу отделаться от мысли, что из-за меня у тебя, помимо всего прочего, появились новые проблемы. – На твоем месте я чувствовал бы себя так же. Но все нормально. – Александр поцеловал его в лоб. – Ни о чем не беспокойся, Каспар. Отдыхай. Я сегодня еще приду к тебе. Никогда они столько не врали друг другу, как за те полчаса в палате. Подстрелила давняя знакомая? Александр отказывался верить в это. С твердой уверенностью в виновности Делинды он приехал к ней в особняк – тот самый, куда его отвезли после расставания с Каспаром. Его встретили роботизированные горничные, и он, даже не подумав удостоить их вниманием, прошел мимо, поднялся по парадной лестнице, миновал коридор с картинами и без стука ворвался в кабинет Делинды, которая в этот момент, схватившись за лоб, смотрела в газету и вздыхала. – Это сделала ты, верно?! – прорычал он, захлопнув за собой дверь. Делинда будто не заметила его появления, продолжая читать газету. Затем откинула ее на стол и посмотрела на него так, что от пробужденных ее взглядом воспоминаний у него перехватило дыхание. Именно с таким высокомерным презрением и глубочайшей степенью омерзения на него смотрел отец. – Ты что наделал? – спросила она с холодным упреком, затем грубо схватила газету и зачитала: – «Монарх и его телохранитель: как подозреваемый в убийстве Адама Синглера стал любовником короля». – Она бросила газету с громким шлепком и взяла следующую из стопки рядом. – «Двадцать лет связи: как давно король и его телохранитель вместе?». А вот следующая. Александр чувствовал себя обезоруженным, точно нагой перед заинтересованной толпой. – Разочарована ли я? Что ты, нет. Я просто в ужасе! Ты опозорился, Александр, на весь гребаный мир! И надо же тебе было сделать это не просто во времена войны, но и после фиаско в районе Куксхафена! – Делинда вскочила и смела стопку газет на пол. На ее раскрасневшемся от ярости лице расплылась язвительная насмешливая улыбка, и она продолжила все так же громко, то с нарастающей, то с понижающейся интонацией: – Удивительно, но всем, по большому счету, плевать, кто напал на твоего Каспара. Всех интересует только одно – ваши отношения. Понимаешь ли, не так часто аристократия – мы берем мужчин, – избегая осуждения обществом, решается заявить о своих отношениях с человеком своего пола. Но вы вдвоем превзошли себя, а заодно и все любовные скандалы последних четырех десятилетий! – Она развела руками, выпучив от возмущения глаза. – Восемнадцатилетний король и телохранитель, который знает его с детства. Боже, он же знал тебя еще с тех пор, когда ты носил шорты вместо брюк! Я даже рада, что умерла для людей. Не придется делить с тобой этот позор. Она плюхнулась в свое кожаное кресло и пригладила на макушке выбившиеся прядки. За время ее молчания Александр все-таки нашел в себе смелость заговорить о главном: – Я знаю, что это ты стреляла в него. Ты или кто-то из твоих людей. – Я ему об одном, а он мне… – Не увиливай! Ты решила меня напугать? Напомнить о себе? Так вот, Делинда, теперь я хочу напомнить о нашем уговоре: я веду войну, а после ты оставляешь меня в покое. Ни слова не было о том, могу я видеться с Каспаром или нет. Его рассуждения, произнесенные командным тоном, и натянутая настойчивость явно позабавили ее, и она легко отпустила мысли о позоре Каннингемов. – Мы, если вспомнить, не обсуждали подробности сделки. И в этом суть. Но с чего ты взял, что это сделала я? Мало у него старых врагов? Да хотя бы те немногие преданные Адаму люди. Думаешь, все просто взяли и забыли о том, как просто с твоего Каспара сняли обвинения в одном из самых громких убийств последних лет? Делинда отвечала спокойно и рассудительно, и теперь его громкие обвинения казались Александру нелепыми. Она встала, легким движением рук сбросила с острых плеч на кресло черный жакет и в черном кружевном топе и свободных брюках, из-под которых чуть выглядывали шпильки замшевых туфель, хозяйской, размеренной походкой подошла к нему вплотную. – Каково это вообще – спать с убийцей и преступником? Александр вздрогнул, и Делинда улыбнулась осознанию того, что задела его за живое. – Знать, что он трогает тебя руками, которые когда-то были перепачканы в чужой крови. Неважно, насколько порядочным он стал. Прошлое не накидка – скинуть ее не получится. А нынешнее общество очень злопамятное, с хорошей фантазией и неуемной жаждой осуждения. Так что твоей репутации конец. – Она положила руку ему на плечо. – Разумеется, это никак не повлияет на ход войны, но после нее тебе и правда лучше скрыться в какой-нибудь деревушке. А пока сиди тихо и больше не смей повышать на меня голос, понял? А в качестве наказания и для профилактики я блокирую твои счета. – Нет… – Александр закачал головой и обратился к ней в отчаянной мольбе: – Прошу, не надо. Мне нужны деньги прямо сейчас. – И на что же? – Делинда важно скрестила руки на груди. – Я… Они нужны, чтобы… Как же она любила, когда из подхваченных секундным порывом смельчаков люди превращались в беспомощных, зависимых от ее милости слабаков. Она привыкла к этому чувству с самого детства, когда от ее слова зависело увольнение уважаемых нянь, когда, случайно разбив большую вазу, она, чтобы не запятнать свою безгрешность перед отцом, винила в случившемся первую попавшуюся на глаза горничную, и перед той вставал выбор: денежная компенсация или увольнение. Так как почти все предметы декора имели многолетнюю историю и внушительный ценник, горничные, бледные от вопиющей несправедливости и невозможности хотя бы возразить наглой принцессе, предпочитали уволиться. Вот и сейчас Александр выглядел точно так же. Он не ожидал, что лишится всех своих денег. Понимая, что от его ответа и готовности унижаться зависит лечение Каспара, он лишь больше терялся. За отчаянной надеждой Александр не разглядел одного: Делинда не изменила бы свое решение в любом случае. Она лишь ждала нового повода поиздеваться над ним. – Деньги мне нужны на лечение Каспара. Делинда прыснула в кулак. – Как это мило. Нет уж, хочешь злись, хочешь плачь, но после позора, который ты обрушил на род Каннингемов, ты ни фунта не увидишь. Раз ты решил вмешаться, лечение, вероятно, дико дорогое, и рано или поздно прессе станет известно, в какую сумму обойдется твоему любимому способность ходить, всем сразу станет понятно, кто решил опустошить свой кошелек. Он чувствовал, что услышит именно это. Ничего другого и не могло быть, но словно утопающий, хватающийся за протянутую хлипкую ветку, Александр забыл о сохранении остатков достоинства перед сестрой и пошел ва-банк: – Делинда, я умоляю тебя! Какая разница, что подумают другие, если ты все равно получишь свое – ЗНР? И получишь с моей помощью. Это меня каждый день люди видят по телевизору, обо мне они перешептываются в людных местах, меня ненавидят и проклинают. У меня осталось не так много радостей в жизни, и я просто… Я просто прошу, позволь мне поступать по-моему. Клянусь, это не повлияет на исход войны, и ты получишь то, что хочешь, даже если… – Даже если что? – Усмешка бесследно исчезла. – Что ты готов сделать ради этого? Ускоришь мою победу? Выпьешь яду, если я прикажу? Убьешь ради меня Сашу? Александр поднял на нее растерянный взор. До этой секунды он был уверен, что пойдет ради Каспара на все, но услышав одно-единственное имя, он ощутил, как его тело оцепенело от противного холода. – Сомневаешься, – заключила Делинда с искренним разочарованием. – Ты бы исполнил первые два пункта, хотя твоей кончины я в данный момент не желаю, а что насчет третьего? Хотя бы в этот раз ты бы сделал то, что струсил сделать на дуэли? Александр не мог найти слов. Он беспомощно перебирал все возможные варианты ответа, одновременно продумывая их исходы и стараясь ответить самому себе: если бы ему вновь пришлось навести на Сашу дуло пистолета, смог бы он нажать на спусковой крючок? – Все понятно. Только я подумала, что ты не такой слабак, каким всегда был. – Делинда вернулась к своему столу и нажала на кнопку вызова прислуги. – Видно, ты не настолько любишь своего Каспара, чтобы ради него убить знакомого – даже не друга! – который мешает мне в достижении цели. А это значит, что не так уж ты и предан. Я так и думала, что у вас с этим Каспаром все несерьезно. А может, ты уже приглядел кого-то моложе? Того же Сашу. Вас ведь когда-то хотели даже поженить… Слова Делинды, как бы случайно оброненные между делом, выдернули Александра из размышлений об очередном разочаровании в себе. – Что? – Еще до того, как выяснился пол ребенка Клюдеров, они мечтали породниться с Каннингемами. Ориентируясь на убывающее число новорожденных мальчиков, они были точно уверены в том, что у них родится девочка – твоя будущая невеста. Но бог рассудил иначе, и позже стало ясно, что родится мальчик. Несмотря на повсеместное осуждение однополых брачных союзов, Клюдеры, да и наша мама тоже, были не против такого исхода, но только в случае, если вы оба будете предпочитать людей своего пола. Они даже устроили вам маленькую тайную встречу по случаю рождения Саши. Тебе тогда было всего два года. А затем о планах нашей мамы и Клюдеров узнал отец. – Делинда восторженно хлопнула в ладоши. – Чтобы нимфае вышел за парня? Мне кажется, его едва не стошнило, когда он услышал об этом. В его воображении тут же нарисовались картины вашей семейной жизни со всеми ее прелестями, начиная с первого поцелуя и заканчивая детьми. Ох и веселую взбучку он устроил маме тогда! Конечно, после такого все позабыли об этой затее. Так что будь благодарен нашему отцу за сорвавшуюся помолвку. Александр неосознанно положил руку на живот – на то самое место, на котором десять лет назад проводилась операция. Едва ли его интересовали провалившиеся планы Клюдеров и матери. О Саше у него сложилось двоякое представление, но если бы пришлось отвечать на вопрос, какой была бы пара германского принца, Александр ответил бы: «Мне кажется, он одиночка». А, впрочем, он знал его лишь чуть лучше, чем Анджеллину. Александр не видел рядом с собой никого, кроме Каспара. Все его естество было охвачено попытками распознать природу сомнений, когда он задумывался о том, смог бы принести Сашу в жертву своей счастливой жизни. Или Анджеллину. Или Робин. Делинде стоит лишь захотеть, и выбор будет неизбежен. Глубоко в душе он сразу дал ответ, но умом пока не мог его осознать и признаться самому себе. – Пожалуйста, Делинда, – шептал он, – позволь мне распоряжаться своими деньгами. – Ты слышал мой ответ. Не трать время зря и приступай к своим обязанностям. Александр сел в машину в полном опустошении. Начальная цена лечения – миллион фунтов. Имеющихся денег – не больше тысячи фунтов. Не хватит даже на охрану. Но хватит на перелет в Делиуар для встречи с Дирком. Найти врачей уже не казалось ему проблемой. Деньги, найти бы большие деньги уже к вечеру. Тогда найдутся любые врачи. 25