Они поднялись по хлипким ступеням к парадной двери. Прежде чем войти, Эндрю уже, наверное, в сотый раз обернулся через плечо. Коридор был настолько узкий, что ему пришлось развернуться плечом вперед и идти к раскрытой кухонной двери боком. На заднем дворе располагалось подобие мастерской, переоборудованное в жилое помещение. Оранжевый провод удлинителя тянулся от дома к мастерской и был единственным источником электричества. Водопровода не было. Балки второго этажа ненадежно балансировали над тем, что раньше было складом. За закрытыми окнами гулко звучала музыка. Скрипучая «Бринг зе бойс бэк хоум» группы «Пинк Флойд». Эндрю посмотрел на второй этаж, потом снова оглянулся через плечо. Дважды постучал в дверь. Сделал небольшую паузу. Постучал еще один, последний раз, и дверь распахнулась. — Идиоты! — Паула схватила Эндрю за грудки и затащила внутрь. — О чем вы вообще, на хрен, думали? Мы договорились — упаковки с красителем. Кто положил в пакет чертов пистолет? Эндрю расправил рубашку. Металлический ящик упал на пол. Он начал: — Паула, мы… Воздух будто похолодел. — Как ты меня назвал? Несколько секунд Эндрю не находился с ответом. В повисшей тишине Джейн слышала только играющую наверху пластинку. Она бросила сумку на пол, чтобы помочь брату, если понадобится. Кулаки Паулы уже сжались. Ник велел им обращаться друг к другу только по кодовым именам, и, как и все, что исходило из уст Ника, Паула приняла это распоряжение за божественную заповедь. — Извини, — сказал Эндрю. — Я имел в виду Пенни. Ну так вот, Пенни, мы можем поговорить об этом позже? Паула не отступила. — Теперь ты у нас главный? — Пенни, — сказала Джейн. — Прекрати. Паула накинулась на нее: — Не смей… Четвертак демонстративно прочистил горло. Джейн вздрогнула от неожиданности. Она не увидела его, когда они зашли. Он сидел за столом и держал в руках красное яблоко. Он кивнул подбородком Джейн, потом Эндрю, соглашаясь с ними. Он сказал Пауле: — Что сделано, то сделано. — Вы, на хрен, издеваетесь?! — Паула уперла руки в боки. — Это убийство, хреновы вы идиоты! Вы это понимаете? Мы теперь состоим в тайном сговоре с целью убийства! — В Норвегии, — сказал Четвертак. — Даже если нас удастся экстрадировать, нам дадут максимум по семь лет. Паула презрительно фыркнула: — Ты думаешь, Соединенные Штаты позволят нам предстать перед судом в другой стране? Это была ты, да? — Паула ткнула пальцем в Джейн. — Это ты положила пистолет в пакет, дура ты конченая. Джейн не собиралась терпеть оскорблений от этой гнилой девчонки: — Ты бесишься потому, что Ник не сказал тебе про пистолет, или потому, что он трахает меня, а не тебя? Четвертак хихикнул. Эндрю вздохнул и нагнулся за ящиком. А потом он застыл. Они все застыли. Кто-то был снаружи. Джейн слышала чей-то топот. Она затаила дыхание в ожидании секретного стука — два раза, пауза, один. Ник? Сердце Джейн подпрыгнуло от надежды, и она все еще тряслась от волнения, когда открыла дверь и увидела его улыбку. — Привет, банда. — Ник поцеловал Джейн в щеку. Его губы оказались у ее уха. — Швейцария. Джейн почувствовала невероятный прилив любви. Швейцария. Их маленькая квартирка мечты в Базеле, где живут одни студенты, в стране, у которой нет с Соединенными Штатами договора об экстрадиции. Ник заговорил о Швейцарии той же самой рождественской ночью, когда рассказал ей о плане. Джейн была поражена: он мог сфокусироваться не только на том, какой хаос вызовут их действия, но и на том, как им потом справляться с последствиями. Моя дорогая, — шепнул он ей тогда на ухо. — Ты ведь не знала, что я все продумал? — Так, — Ник хлопнул в ладоши. Он обратился ко всем присутствующим: — Ну что, отряд? Как у нас дела? Четвертак показал на Паулу: — Вот эта бесится. — Ничего подобного, — сразу же возразила Паула. — Ник, то, что случилось в Норвегии, было… — Исключительно! — он схватил ее за руку. Его возбуждение разлилось по всей комнате, как неожиданно ворвавшийся луч света. — Это было грандиозно! Это точно самое важное, что случилось с Америкой в текущем столетии! Паула моргнула, и Джейн видела, как ее мозг пытается уловить направление мыслей Ника. Ник, очевидно, тоже заметил перемену. Он сказал: — О, Пенни, если бы ты только могла быть свидетельницей этого! Все в зале замерли. Лора направила пистолет прямо на Мартина, когда он предавался каким-то лирическим размышлениям о стоимости половых тряпок. А потом… — он изобразил двумя пальцами ствол и спустил воображаемый курок: — Пах! Этот выстрел услышали по всему миру. Благодаря нам. — Он подмигнул Джейн, а потом распахнул объятия, чтобы заключить в них всю группу. — Боже. Отряд. То, что мы сделали, то, что мы собираемся сделать, — это не что иное, как героизм. — Он прав, — как всегда, Эндрю был рядом, чтобы прикрыть ему спину. — У Лоры был выбор. У всех нас был выбор. Она решила сделать то, что сделала. Мы решили сделать то, что делаем сейчас. Разве не так? — Так, — сказала Паула, ведь ей обязательно надо было высказаться первой. — Мы все знали, на что идем. Ник посмотрел на Джейн, ожидая кивка. Четвертак только хмыкнул, но в его верности никто не сомневался. Он спросил Ника: — Что там с легавыми? Джейн начала рассказывать: — Агент Данберри… — Там не только легавые, — перебил ее Ник. — Там все федеральные агентства страны. И Интерпол. — Он, кажется, был в восторге от этого факта. — Именно этого мы и хотели, банда. Взгляды всего мира прикованы к нам. То, что мы делаем сейчас, в Нью-Йорке, Чикаго, Стэнфорде, и то, что мы уже сделали в Осло, изменит мир. — Это правда, — проговорила Паула, точь-в-точь как прихожанка, смотрящая в рот проповеднику. — Вы понимаете, как редко удается что-то изменить? — Глаза Ника все еще сияли убежденностью. И это было заразно. Они все приблизились к нему, будто физически пытаясь поймать каждое его слово. Ник спросил: — Понимаете ли вы, хоть один из вас, насколько исключительно редко простым людям вроде нас удается изменить жизни — ну, я думаю, теперь уже миллионов людей, верно? Миллионов людей, которые больны или не знают, что их налоги идут в загашники бездушных корпораций, тогда как обычные люди, нуждающиеся в помощи, остаются один на один с системой? Он обвел глазами комнату и встретился с каждым взглядом. Этим Ник кормился — осознанием, что он вдохновляет их всех на путь к величию. Он сказал: — Пенни, твоя работа в Чикаго должна повергнуть мир в шок. Детям в школах будут рассказывать о твоей ключевой роли в этих событиях. Они будут знать, что ты за что-то боролась. И твоя логистическая поддержка, Четвертак. Мы бы просто-напросто не оказались бы сейчас здесь без тебя. Твои стэнфордские планы — стержень всей операции. И Эндрю, наш дорогой Десятицентовик. Боже, и как только тебе удалось подготовить Лору и так удачно все организовать?! Джейн… Паула снова фыркнула. — Джейн, — Ник положил руки ей на плечи. Он прижался губами к ее лбу, и она почувствовала, как ее накрывает теплой волной любви. — Моя дорогая. Ты даешь мне силу. Ты каждый раз доказываешь мне, что я способен вести наш славный отряд к подлинному величию. Паула сказала: — Нас поймают. — Кажется, ее уже не так возмущала эта перспектива. — Вы же это понимаете, ребят, да? — И что? — Четвертак достал нож и начал чистить яблоко. — Теперь ты боишься? Сначала вся эта высокопарная хрень, а теперь… — Я не боюсь, — сказала Паула. — Я в деле. Я сказала, что я в деле, значит, я в деле. Ты можешь всегда на меня рассчитывать, Ник. — Хорошая девочка, — Ник погладил Джейн по спине. Она готова была ластиться к нему, как котенок. Ему так легко это давалось. Ему просто нужно было положить руку на нужное место, сказать нужные слова, и Джейн вновь твердо вставала на его сторону. Потому что Джейн была йо-йо? Или она была просто предана своему делу, потому что все, что говорит Ник, — правильно? Им нужно было расшевелить людей. Они не могли просто сидеть сложа руки, когда так много людей страдали. Бездействие было морально недопустимо. Тем временем Ник сказал: — Ладно, отряд. Я знаю, пистолет в Осло оказался сюрпризом, но вы же видите, как сейчас для нас все фантастически складывается? Лора оказала нам громадную услугу, нажав на курок и пожертвовав своей жизнью. Ее слова произвели гораздо больший эффект, чем если бы она выкрикивала их из-за решетки тюремной камеры. Она мученица — и почитаемая мученица. Наш следующий шаг заставит людей осознать, что они не могут просто двигаться в стаде, словно овцы. Все должно измениться. Корпорации должны измениться. Правительство должно измениться. Но только мы можем сделать это возможным… Мы — те, кто разбудит остальных. Они все смотрели на него широко распахнутыми глазами. Его преданные последователи. Даже Эндрю засиял после похвалы Ника. Может, именно из-за их слепого поклонения тревога снова пробралась в сердце Джейн?