Марго была права. — Для этого и существуют вибраторы. Она усмехнулась в трубку. — Ладно, рано или поздно твоя решимость ослабнет. Но если тебе нужен его номер не для секса, то чего же ты хочешь? Я отключила звук в телефоне и швырнула монтировку в трубу под кухонной раковиной. — У меня протечка на кухне, — ответила я. Марго сделала паузу. — На кухне или в твоих мозгах? Потому что я подозреваю, что ты пытаешься заставить ревновать некоего крутого горца-отшельника, пригласив к себе некоего бывшего спецназовца, ставшего барменом. — Она не стала дожидаться моего ответа. — Из твоей затеи вышел бы отличный фильм, но что-то мне подсказывает, что даже ты не захочешь такой драмы. — У тебя есть его номер или нет? — спросила я нетерпеливо. Мне не нравилось, что Марго так быстро раскусила меня и высказалась о том, что мои решения могут негативно повлиять на меня. Мне не нужно было это дерьмо. Она вздохнула и продиктовала номер. — Ты играешь с огнем, Мэгс. — А с чего ты решила, что я не обжигалась раньше? ~ ~ ~ — Ого, похоже, кто-то запустил сюда ломом, — сказал Дикон, заглядывая под мою раковину. Я прижала бокал к груди. К груди, которая чертовски хорошо выглядела, была увлажнена, загорела и практически идеальна. Как и все остальное во мне. Я надела обтягивающее, короткое платье, облегавшее каждую часть моего идеального тела. Ноги были босые, потому что так на мой взгляд выглядело интимнее, волосы уложены в локоны, с виду небрежные, но на укладку у меня ушел час. То же самое с макияжем. Я знала, что выгляжу чертовски сексуально, плюс платье и пониженная температура в доме давали понять, что на мне нет лифчика. Для меня этот образ не был чем-то обыденным. Я не соблазняла мужчин, не нуждалась в этом, никогда. Я всегда была хорошенькой. Хорошие гены, как говорила моя мама. Когда в тринадцать лет у меня появилась грудь, округлые бедра и полные губы — да, с тех пор я стала сексуальной. Во мне была тьма, способная заинтересовать, если не увлечь, даже идиота-подростка. Я никогда не хотела никого соблазнять. Какой в этом смысл? Правда с Диконом выходило иначе. Делала ли я это для того, чтобы заставить ревновать Сента? Нет. Такой человек, как Сент, не был склонен к ревности. Он хотел женщину или не хотел. Если бы он хотел меня, то дал бы мне об этом знать. Если бы не хотел, его бы здесь не было. И его не было. Журналы и телеканал HBO хотели усложнить ситуацию, но на самом деле все просто. Если мужчина хотел тебя, он был рядом без всяких игр разума. А вот женщины играли в интеллектуальные игры. — Ах… ну, кто знает, что происходит с домашними вещами, — ответил я. — Может ко мне заходил незваный гость. Дикон вскинул бровь. — Злоумышленник, который пришел только для того, чтобы сломать трубу под раковиной, ничего не взял, не причинил никакого другого вреда и исчез? Я пожала плечами. — Люди странные. Он кивнул, встал и вытер руки тряпкой, достав ее из заднего кармана джинсов. — Ты права. — Дикон посмотрел вниз. — Когда ты позвонила и сказала, что нужно помочь с раковиной, я купил все необходимое. К счастью для тебя, у этого ломателя труб ужасная меткость. Раковину легко починить. Меня разозлило что Дикон посчитал что у меня ужасная меткость. У меня она отличная и я специально не старалась. Не важно почему. — Я бы предложила тебе пива в качестве благодарности, но я не пью его и не храню в доме. Дикон ухмыльнулся. Опять же, легко. Непринужденно. — Как и ожидалось. Я купил виски. Он кивнул на ящик с инструментами, из которого торчала бутылка. Я ее не заметила, хотя обычно обращала внимание на детали. — Ты приехал, когда я позвонила, починил мою раковину и принес виски? — спросила я, направляясь за стаканами. — Ты и правда не злишься на меня. Мужчина сел за кухонный стол, не скрывая того, что он меня разглядывал. Не играл в игры. Нужно отдать ему должное, мне было приятно. Я никогда не получала удовлетворения от того, что мужчина находил меня привлекательной, только от их уважения ко мне и моему уму. Хотя мне следовало больше ценить мужчин и их мнение, мне хватало того, что Дикон просто хотел меня трахнуть. Это было взаимно. — Нет, я не злюсь на тебя, — сказал он, забирая у меня стакан. Наши пальцы соприкоснулись. Я сделала это нарочно. Никаких электризующих искр. Никаких фейерверков. Просто влечение. Я села за стол. — Ты изучаешь людей, — продолжил Дикон. — И у тебя на то свои причины. Я знаю это, потому что, когда читаешь твои книги, становится чертовски ясно, что ты знаешь людей. Знаешь, чем они отличаются и знаешь, в чем они похожи. Ты знаешь монстров. И такую способность можно получить лишь одним способом — препарируя людей. Он пожал плечами. Его слова поразили меня сильнее, чем я ожидала. Но опять же, я не ожидала, что Дикон скажет что-то подобное, проявит такую интуицию. Я испытывала что-то вроде эмоционального оргазма, когда кто-то узнавал меня. — Наверное, я действительно препарирую людей, — сказала я. Шея зудела от необходимости писать. Начать писать. Я осушила стакан и с глухим стуком поставила его на стол. Дикон наблюдал за тем, как я встала и обошла стол. Он слегка подвинулся, выдвинув стул и раздвинул ноги. Приглашение. Я приняла его, встав между его ног и положив одну руку ему на затылок, а другую на плечо. Торопливо, потому что покончила с играми. Мне хотелось попробовать его на вкус. Виски. Мята. Наслаждение. Дикон хорошо целовался. Я думала, он будет агрессивным. Грубым. Но он целовал меня медленно и неторопливо. Демонстрировал свои навыки. Он по-настоящему хорошо целовался. Настолько хорошо, что через несколько мгновений я оказалась у него на коленях, прижимаясь к его твердой промежности. Поцелуй длился достаточно долго, чтобы я почувствовала, что готова кончить от одного только трения. Мы быстро встали. Не знаю, потому ли, что Дикон планировал сорвать с меня одежду, или нет, но он снова поцеловал меня. Я поцеловала его в ответ, контролируя ситуацию. — Ты используешь меня, — сказал он, отстраняясь. — Да, — ответила я, не двигаясь с места. Я использовала его и не отрицала этого. Я всегда честно признавалась в том, какой стервой была. — Но я думаю, что ты тоже меня немного используешь. Дикон посмотрел на меня с истинным отвращением и гневом. С яростью. Злобно. Потому что посчитала его таким или потому что чертовски хорошо разгадала его. Но он промолчал, и не ударил меня по лицу. Он обдумал мое заявление, вздохнул и провел рукой по волосам. — Да, наверное, так и есть. — Ты еще не забыл ее. Он не ответил, потому что я не задавала вопрос. Вместо этого Дикон отступил от меня, как будто я была ядовитой. Что ж, думаю так и было. — Ты убил ее? — Меня вдруг обуяла настоящая ярость. — Какого хрена? — зашипел он. — Это разумный вопрос, — сказала я. — Ты был влюблен в Эмили, она не отвечала взаимностью и трахалась с кем-то другим.