— Я удивлена, действительно буквы похожи. Я не могу утверждать на 100 %, но такое особенное написание редко встретишь в наше время. Откуда у вас эта записка? Что за ужас в ней написан? Вам угрожают? — Не переживайте, это адресовано было не мне. Пока вел расследование нашел кое каких людей со своей историей. Сейчас это не важно. Важно то, что это все связано с общиной Стоунов. Я предполагал, что они могли забрать Лилит, теперь я убеждаюсь в этом еще больше. Они походу планировали это. Но зачем? — Вы сказали община Стоунов? Я слышала, что они существовали раньше, но что они тут делают в наше время? — Эту общину возобновил Николас, какой-то родственник Мэра. — Николас не просто родственник. Он его сын. От другой женщины. Это запутанная история. Но Паркер часто приводил двоих своих сыновей в нашу больницу, чтоб убедиться в их отличном здоровье. Они редко болели, иммунитет и правда у мальчиков был сильный. Про их матерей ничего не известно. Вообще никакой информации. Николас и Джек — сыновья Мэра Уокера. У них другие фамилии, чтоб не выделяться. Они почти одногодки и в подростковый период устраивали Паркеру веселые дни. Эту информацию рассказала мне Нэнси, которая узнала это все от Скотта. — Вот оно что. Где можно узнать за семью Мэра и его махинации? Может есть секретное место? — Увы. Нам туда точно не добраться. Скотт — тот человек, который смог узнать максимум. И где он сейчас? — А правда, где они? Нэнси и Скотт. — Началось все с того, что Скотта обвинили в незаконном вмешательстве в дело. Он сказал, что это бред и он имеет полное право на то, чтоб добиться правды, раз другие этого сделать не смогли. Его за такое посадить не могли, иначе пошли бы разборки, так как он один из лучших детективов. Спустя 2 года его попыток что-то разузнать, в дом ворвался отряд полиции и обвинили его в употреблении запрещенных веществ и помощь преступникам избежать наказания, коррупция, одним словом. Они даже подкинули разные таблетки в мастерскую. Все было решено быстро. Никто не задавал лишних вопросов. Полиция сказала, что суд пройдет закрыто, без родственников, без лишних ушей и все такое. Все поверили, но суда так и не было. Его просто отвезли в тюрьму за городом и посадили в отдельную камеру, подальше ото всех. Но каким-то образом Нэнси смогла найти спрятанные улики Скотта. Он всегда был осторожен и перестраховывался даже в мелочах. Только Нэнси понимала, как он работает, по какому принципу и чего придерживается. Она отстранилась немного от меня и даже взяла отпуск, чтоб продолжить расследование. После чего, спустя две недели, она необычным образом вдруг сошла с ума. Ее закрыли в психиатрической больнице, сразу напоили и вкололи разные лекарства, которые здоровому человеку и правда начнут портить психику. К ней не пускали никогда никого, чтоб поговорить лично. — Как вы смогли узнать столько информации? А главный вопрос — как, зная столько всего, вы еще живы? — Из-за того, что я хрупкая милая женщина, на меня особо внимания не обращали. Я всегда делала вид, что ничего не знаю, иной раз даже приходилось поддерживать слухи. Я незаметная почти, кто-то что-то сказал, как-то проболтался, сделал шаг не туда. Я очень внимательная к мелочам, когда нужно, и все это замечаю. — Поражен вами, честное слово. Так Уэнсдеи, они и правда умерли? — За Скотта сказать ничего не могу. А вот Нэнси жива. Я хороший врач, с хорошими связями. Там, где сейчас находится моя подруга, работает один верный человек. Пусть он не может меня к ней подпустить, но о ее состоянии мне докладывает. Он так же не позволяет ей там и правда сойти с ума. Меняет таблетки, которые должны сделать ее овощем на витамины, похожие цветом и формой. Я бы очень хотела ее увидеть, обнять, поговорить. Я так за ней скучаю. Но я рада, что она хотя бы жива. — А где находится эта психиатрическая больница? Может я туда со значком зайду? — Вы в своем уме? Как вы еще спокойно по городу расхаживаете с таким мышлением? Извините конечно, но мы сейчас шифруемся не потому что я хочу в шпионов поиграть. Как только вы подъедите туда, о вас сразу доложат главным, которые в свою очередь передадут информацию Мэру. Если бы все было так легко и просто, я давно забрала бы Нэнси. — То есть нет ни единого шанса туда попасть? Если она здорова, она может знать что-то. Я могу ей передать, что пытаюсь помочь, вселить в нее надежду. — Конечно она много знает. Она может знать даже всю правду. Но как с ней поговорить, я представления не имею. Я не хочу подставлять человека, который мне помогает там. Иначе с Нэнси могут сделать то, что хотели изначально, а она и так настрадалась. — Понимаю, конечно. Но всегда есть какой-то обходной путь. Вы можете мне просто сказать, где находится больница, а я все сделаю сам, вас не потревожу. — Да конечно, вам только и дай самому туда зайти. Значком светить собираетесь? Или таблеток наглотаетесь? — Ну что ж вы так сразу… — Подождите, а это хорошая идея. Если я вас запишу как психически больного человека. Вы сможете попасть в ту больницу. Но вам надо будет хорошо сыграть. А еще не известно, как вас оттуда обратно достать. Тут надо все продумать. Вы согласны? — С тем, что меня положат в психушку, из которой я возможно никогда не выберусь и, может быть напичкают таблетками, чтоб я даже разговаривать не смог. Конечно я согласен. Что за вопросы? — Это рискованно, не спорю. Но это шанс. О вас никто не знает, и я могу придумать вам любую историю. Ну а дальше — как повезет. — Я за себя не переживаю, если бы я уже разобрался с эти делом и понял куда пропала Лилит, хоть сам бы зашел в эту больницу. Но если я оттуда не выйду, все, что я делал, будет напрасно. Мэр продолжит свои преступления, а дети и их родители продолжат страдать. — Я обещаю, что, либо я вас вытащу, либо лично продолжу дело. Я вам доверилась, поэтому этот разговор и состоялся, теперь доверьтесь и вы мне. Выбора нет, если моя судьба — остаться в психбольнице, значит так тому и быть. Но скажу честно, мысль о том, что Элизабет решила таким образом избавиться от меня, не покидала мою голову. Посмотрим, что будет. Глава 13 Мы потратили пару дней на подготовку. Мне сделали новые документы с другим именем, а то слишком опасно будет, если начнут меня пробивать по базе и увидят, что я полицейский, да еще и из другого города. Я лег в больницу под наблюдение мисс Голд с диагнозом депрессия, которая позже оказалась психозом. Я мастерски изображал галлюцинации и смену настроения, нес всякий бред и мог даже проявить агрессию просто так. И вот, уже сегодня меня переводят в психиатрическую больницу, где лежит Нэнси. Элизабет дала мне банку таблеток, чтоб я менял те, что мне дают, на обычные витамины, чтоб не получить психоз по-настоящему. Везли меня в скорой помощи, рядом сидела мисс Голд. В ее глазах я видел переживание и поддержку. Я верю, что у нее получится вытащить меня отсюда. Когда мы приехали, я увидел огромное здание, ухоженный дворик, но точно не вызывает положительных эмоций. Обычная больница, по сравнению с этой, кажется самым приятным местом на земле. Элизабет осталась за воротами, а меня провели санитары в мою палату. С моим диагнозом, мой врач посоветовала не допускать меня в общие комнаты ночью, поэтому спать я буду в одиночку. Среди здешних обитателей я искал Нэнси, но пока мне проводили экскурсию, я ее так и не нашел. Зато, увидел, как тут все устроено изнутри, зрелище не для слабонервных: кто-то сидит и читает воображаемую книгу, кто-то смеется и плачем в углу, кто-то начинает все крушить вокруг, после чего таким вкалывают снотворное и уносят в отдельных отсек больницы для особо опасных. Будет трудно соответствовать им всем. После того, как мне все показали и рассказали, разрешили посидеть в общем зале, от чего я решил не отказываться. Я молча сидел и наблюдал за всеми, думаю мое выражение лица точно не вызовет никаких сомнений, потому что я в полном ужасе от того, где нахожусь. Все белое, больные и врачи в белом, кто-то полностью замотан, чтоб ничего не натворить, стоит полка с детскими игрушками, какие-то дедушки и бабушки сидят на полу и играют с ними как в детском саду. Как Нэнси, при своем уме, провела тут столько лет? Я тут нахожусь где-то час, а меня уже колотит. Пока я сидел и вникал в процесс, ко мне подошел парень. — Давай играть? — сказал он с большим интересом и выпученными глазами. Чего? Какой играть? Как с тобой играть? Я не хочу с тобой играть, уйди от меня пожалуйста. Но так сказать нельзя. — Во что? — пытаясь изобразить такой же безумный интерес, сказал я. — Ты что не видишь? — Парень кивнул за мою спину, где стоял стол дежурного врача. И что мой, якобы больной, мозг должен там увидеть? — Как мы будем в это играть? — Неплохой у нас выстраивается вопросительный диалог. — Ты никогда не играл на таких площадках? Боже. Что происходит? Какая площадка? Что он несет? А самое главное, как мне на это отвечать? — Я играл в эти игрушки, они очень интересные. Ты видел тот шарик? Он же… Синий. Давай поиграем с синим шариком? — Остановите эту планету. Это невыносимо. — Ахахахахахахаххаах — посмеялся парень и убежал. Согласен, очень смешно. Я прям свечусь от счастья, радости и безудержного веселья. Услышав какой-то шум позади спины, я обернулся и увидел, как этот парень запрыгнул на стол, начал рвать и разбрасывать какие-то бумажки. А еще он смеялся без остановки. Санитары, по своей схеме, вкололи ему что-то и начали уносить. А парень ведь на площадке просто хотел поиграть. На самом деле, мне очень жалко этих людей, возможно, они даже не сделали ничего плохого. Но не смотря на мою жалость, общаться больше я ни с кем тут не хочу. … Прошло 3 дня моего нахождения тут. Эмоции не описать. Я еле сдерживаюсь, чтоб не послать тут всех куда подальше. Со мной разговаривают на столько мило, на сколько не разговаривают даже с детьми. Еда пресная, без соли и сахара. Таблетки я так же меняю на свои. Но самое главное, я так и не нашел Нэнси. Почему я даже краем глаза ее нигде не увидел? Я не выдержу, если мое нахождение тут — пустая трата времени. Этот город неплохо потрепал мои нервы. Что я тут только не испытал. Кому расскажешь, не поверят. Я сидел обедал свою безвкусную ячневую кашу, я ее ем уже третий день. Если я отсюда выберусь, сразу побегу есть самый жирны и соленый бургер. Мой обед прервал врач. Он взял меня за руку и повел куда-то. Конечно, я испугался. Вдруг они узнали, что я нормальный, вдруг они поняли, что я не пью нужные таблетки. Вдруг они просто так меня выбрали как жертву на опыты. Откуда я знаю, чего ожидать от этого города. Ну и я посчитал, что нет ничего лучше, чем включить агрессию. Немного. Я начал брыкаться и вырываться, я даже рычал. — Да угомонись ты, иначе тебя сейчас заберет санитар, который вколет тебе настоящее успокоительное — сказал шепотом мне врач. Я решил молча принять свою судьбу. Пока я прибывал в небольшом шоке, меня завели в комнату, похожую на кладовую. Меня сейчас убьют. Я все понял. Мои опасения сбылись. Прощай жизнь, прощайте родные, прощай полиция. Это конец. — Я Итан. Друг Элизабет. Не переживай. Мы с ней вчера увиделись. Она мне все объяснила. Я вам помогу. И вытащить тебя я тоже потом попробую. — спокойно говорил мужчина. — Я так и знал. Не убивать же вы меня сюда привели. — ладно, если все отбросить, я только что чуть сердечный приступ не получил. — Я очень рад нашему знакомству, потому что мне кажется, я тут и правда начинаю с ума сходить со всеми. — Держи еще таблетки. Элизабет сказала, что, если ты все правильно делаешь, у тебя должно остаться на один прием. Я добавил туда еще одни, потому что нам привезли новое лекарство, которое будут давать не очень агрессивным пациентам. Я понятия не имею, какие у него последствия, поэтому лучше все замени. — Спасибо. — Дальше, я постараюсь контролировать твое окружение, буду помогать чем смогу, обещаю. А на счет Нэнси, будет тяжело вам встретиться. Она находится в другом секторе больницы из-за того, что давно тут находится и под особым наблюдением. Мы выводим ее гулять раз в 4 дня. Сегодня как раз состоится вечерняя прогулка. Но тут не все так просто, за ней наблюдать буду не только я, а еще четверо моих коллег, поэтому незаметно поговорить будет трудно. Ты все это время нормально себя вел, поэтому попросись выйти погулять вечером. Только после того, как выйдет первая группа пациентов, у нас будет время, пока идет пересмена врачей. Много времени не обещаю, поэтому разговор только по делу. Все запомнил? — Конечно. Я не знаю, чем вас потом отблагодарить. — Раскрытие этого дела будет для меня лучшей благодарностью. До вечера я был на нервах, я даже не знал, о чем с ней говорить. Даже смешно, я все это время я хотел поговорить с Нэнси, и вот сейчас, когда я с ней встречусь через пару часов, я не знаю, что мне спрашивать. Как она отреагирует на мои вопросы, она так долго тут находится, не сделаю ли я только хуже? Я не из тех людей, которые точно знают куда и как идти, во мне всегда много сомнений, для полицейского это недопустимо. Хотя, с другой стороны, я всегда буду все проверять по два — три раза. Это надо будет обдумать. Сейчас у меня другая цель. Я вышел в главный зал, даже раньше, чем сказал Итан, на всякий случай. Сейчас я как никогда похож на психа: меня трясет и мысли путаются, не удивлен, что меня еще не заподозрили ни в чем. Я все это время смотрел на бедных больных. До сих пор мурашки идут от этого вида. Вот она! Нэнси. Она, конечно, изменилась, 15 лет прошло. Она выглядит очень разбито. В ее глазах не видно ни надежды, ни любви, ни счастья. За что этой семье такие беды? Когда женщину вывели, я увидел Итана. Он кивнул в сторону толпы пациентов и показал ладонь, что значило подождать пока люди выйдут и через 5 минут после этого выходить. Я так и сделал. Осталось только отпроситься у главного на прогулку. А как говорить то с этими врачами? Может мне начать заикаться или периодически дергаться? Так, у меня всего лишь депрессия, я не должен вести себя так, будто у меня шизофрения. — Я бы хотел выйти с ними погулять. Мне можно? — Вы идете со второй группой, подождите 20 минут. — Понимаю, но я хочу раньше спать лечь сегодня, а то меня замучали головные боли. — Сложно соблюдать режим? У нас в первой группе и так людей больше нормы, вам сложно подождать? — с глубоким вдохом говорила медсестра — Фамилию скажите. — Уиллис. — Что ж с вами поделать, идите, скажите санитару на выходе, что я вас выпустила. Чуть позже я передам врачу, что у вас боли в голове, вам пропишут новые таблетки. — Спасибо. Это было не так уж и сложно. Но теперь этот санитар ходит за мной. Как мне от него отвязаться? Это мы не продумали. Я решил пока просто ходить по двору и искать Итана. Спустя пару минут я увидел Нэнси в коляске, а рядом несколько врачей. Они смотрели на время, ждали, наверное, когда уже пойдут отдыхать. Я сел на лавочку неподалёку и просто ждал, в надежде, что этот санитар просто уйдет от меня. Как наивно. — Пора. — сказал врач — Куда? Мне кажется, что еще не прошло 20 минут. — удивленно отвечал я. — Я не могу тебя оставить одного, а моя смена закончилась, так как оставить я тебя ни с кем не могу, тебе придется сегодня гулять меньше. — Но это неправильно. — Да какая разница, если ты сейчас меня не послушаешь, я…. — Грэк, не горячись, я за ним присмотрю. — сказал Итан. Как же я рад был его появлению. — Ты тоже уже отработал, в твои обязанности не входит сидеть с этими ненормальными две смены. Они обязаны выполнять наши указания, все равно ничего не понимают. — с небольшой ненавистью говорил Грэк.