— Все в порядке. Я просто хочу побыть в тишине немного. Мои пациенты тихие, так что много хлопот мне не доставят. — Дурак ты, Итан. Так возиться с этими … ладно, твое дело, а мне пора на боковую. — сказал санитар и ушел. Наконец, тот самый момент. Мандраж усиливается. Итан указал на ближайшую беседку, я туда и направился, он в свое время вез Нэнси ко мне на встречу. — У вас есть несколько минут, я Нэнси все объяснил, она тебе все расскажет, не теряйте время. — сказал Итан и отошел на пару шагов, чтоб следить за происходящим среди врачей. Увидев эту женщину вблизи, мне стало не по себе. Очень худая, что аж кости торчат, цвет кожи давно потерял краски и отливал синими оттенками, огромные круги под глазами. Это выглядело страшно. И я сейчас не о том, что она страшная, а о том, что с ней тут происходило. — Как же я вам благодарна. Даже если вы не сможете выяснить, как все было, спасибо, что верите в истину, а не слухам, как остальные. — говорил нежный, тихий, полон надежд, голос Нэнси. — ладно, не буду разглагольствовать, сейчас расскажу все, что знаю. Перед тем, как моего мужа забрала полиция, он кое-что нашел, сказал, что знает, куда пропала Лилит. Скотт должен был мне все рассказать, как только приедет домой, так как пару дней он провел за поисками и ночевал в машине. Как только я его увидела, поняла, что что-то случилось, он подбежал ко мне со словами: — Знай, родная, я всегда тебя любил и буду любить до конца своих дней, не важно, что со мной случится, ты подарила мне лучшее время, ты сделала мою жизнь лучше. Ты — мое все. — Боже, Скотт, любимый, что происходит, почему ты со мной прощаешься? — со слезами на глазах говорила я. — Я люблю тебя. — не отвечая на мои вопросы продолжал муж. Потом наклонился к моему уху, поцеловал и шепотом сказал: — Я знаю, что ты не остановишься, что бы там не было. Ты многое от меня узнала, стала сыщиком почти лучше меня, воспользуйся этим. Нас везде слышат, будь осторожней. — Я тоже тебя люблю, но я ничего не понимаю. Я услышала шум за дверью и даже ничего не успела сделать, как Скотт потянул меня на пол. В дверь ворвались несколько полицейских с оружием и что-то кричали. Я ничего не слышала, мои глаза были заполнены слезами. Я видела лишь силуэт своего мужа, я видела, как его выводят из дома. Этот момент длился вечность, я в замедленной съемке смотрю, как арестовывают моего мужа. А за что? Я была уверена, за то, что он всего лишь хотел найти правду. И вот я лежу на полу и у меня истерика, меня поднимает один из мужчин, ведет к обеденному столу и швыряет к стулу. — Пустите! Вы не имеете права! За что вы забираете Скотта? Он прослужил полиции много лет, он заслуженный офицер! Не трогайте меня! — Замолчи и сядь. — спокойным и грубым голосом сказал полицейский. — Ты сейчас молчишь и слушаешь меня внимательно. Если ты продолжишь дело своего мужа или же тебе приспичит вытащить его из тюрьмы, ты горько пожалеешь. Твоего мужа арестовали за превышение полномочий и хранение наркотиков. Ему из тюрьмы не выбраться никогда. Поняла? Если бы ваши носы не совались в ненужные места, ничего бы не случилось, вы сами виноваты, ты и твой муж. Мы даем тебе последний шанс. Воспользуйся им правильно. Твоя дочь мертва, тебе нечего искать. — говорил мужчина. После чего встал и вышел из дома. А я смотрела в окно. Смотрела как его увозят. Моего мужа. Ни в чем не виновного. После этого я сидела на полу и плакала, я даже думала покончить с собой. А зачем мне жить? Дочь пропала, муж в тюрьме. Может быть им не понравится, как я дышу, и они так и убьют меня. Так зачем ждать? Вскоре я взяла себя в руки и поняла, что я не сдамся, пусть убьют, пусть делают, что хотят, но я умру, борясь за справедливость. На следующий день я вспомнила слова Скотта: «Ты многое от меня узнала, стала сыщиком почти лучше меня, воспользуйся этим.» Надо что-то найти. Он умело прятал заначки, но я всегда их находила. Он просто не мог оставить улики на видном месте. Я долго искала хоть что-то. И спустя неделю нашла обрывок карты. Он лежал в сарае, закрученный в трубочку и спрятан в одну из статуэток, которые мой муж любил делать детям. На карте наш район, но помечена была область чуть дальше. Я сначала подумала, почему мой муж выделил место среди леса. На карте не было ничего, кроме деревьев. Я подумала, что опасно идти туда самой, за мной, скорее всего ведется наблюдение. У меня был хороший коллега, по совместительству, отличный друг, который помогал по работе и хорошо знал моего мужа. Я попросила его проверить, что это за место. — Время! — Крикнул Итан. — Лиам, около нашего особняка, неподалеку, есть часовня. За главной иконой будет тайник. Там нужная информация. Распространи ее, что бы там не было. Ничего уже не сделать, надо наказать виновных. — молила Нэнси — Я все понял, сделаю все, что смогу. Спасибо. Я очень рад был вас увидеть. Она мило улыбнулась и Итан увез ее. А я остался сидеть в беседке, смотреть в беззвездное небо и думать. Думать о том, как мне теперь выйти от сюда, что я найду в том тайнике. Этот разговор вызвал у меня смешанные чувства. Как будто что-то не так, будто, я надеюсь, что Лилит жива, больше, чем ее собственная мать. Почему я это чувствую? В любом случае, нельзя делать выводы заранее. Нужно выбираться. Глава 14 Я был в больнице еще 5 дней. Вел себя тихо, спокойно. Познакомился с, вполне себе, здоровыми ребятами. Эти дни уже не были такими серыми, правда, еда была все такая же безвкусная. Уже сегодня меня выписывают, по секрету сказал Итан. Причина — не корректно составленный диагноз. Не буду думать, что и как провернул Итан, но я у него точно в долгу. Да и вообще, много людей мне помогли, я каждому обязан. Они рисковали своими жизнями ради совсем незнакомого человека. В Паурасе это огромный риск. Они просто поверили мне. Может у меня и правда волшебные глаза? Я продолжал думать только об одном. О том, что совсем скоро я буду дальше продвигаться в моем расследовании. Еще чуть-чуть Лилит, и я найду тебя. Благодаря тому, что все видели, как я принимаю лекарства и наблюдали за моим поведением, причин оставлять меня тут на больший срок, не было. Уже вечером все бумаги были оформлены, и санитары меня проводили до ворот, где уже сидел в машине Итан, чтоб отвезти меня домой. Дорога была настолько спокойной, что я даже думать не хотел, что меня сейчас ждет. Я смотрел на мелькающие передо мной деревья. Солнце особенно ярко светило в этот день, обдавая теплом все тело, мне так не хватало этих солнечных объятий. — Как ощущения? — с улыбкой спрашивал Итан. — Давно я себя таким не чувствовал, как будто заново родился. — Ну если вдруг тебе наскучат обычные скучные будни, мы всегда ждем тебя обратно к нам. Мы ехали, болтали и смеялись. Я встретил так много хороших людей. Все они без какой-либо корысти помогали мне. На столько добрых людей я давно не встречал. Найти таких, большая редкость. Смотря на друзей Нэнси, сразу можно сделать вывод, какой она сама человек. И моя чуйка, я уверен, не подвела меня. Я изначально видел в ее глазах доброту, любовь. Такие чувства чужды злым людям, они не умеют радоваться за других, у них нет по-настоящему верных друзей, которые помогут в тяжелую минуту и разделят минуты радости. Я даже не успел полностью насладиться моментом, как Итан привез меня к моей машине. — Прости, но я не могу с тобой долго кататься, мне нужно работать. Тебе еще нужна моя помощь? — прощаясь говорил Итан — Нет, спасибо. Ты очень помог мне. Я надеюсь, что эта наша не последняя встреча. — Удачи тебе, ты хороший коп, всегда обращайся чуть что. Мы попрощались, и я пересел в свою машину, которая стояла на стоянке какой-то гостиницы. Выглядела она как раз так, будто здесь очень редко кто-то останавливается. Однако, вокруг частные дома, поэтому на парковке машин достаточно, чтоб никто не заподозрил неладное. Первым делом, я поехал в ресторан быстрого питания. Как же долго мой организм ждал какой-нибудь вредной и жирной пищи. Как я и пообещал себе в первые дни в больнице, возьму, обязательно, бургер, или два. И картошки побольше. Пока ехал, чуть не подавился слюнями. Мой ужин был настолько вкусным, будто никогда такого не пробовал. Полностью насладившись этими прекрасными яствами, поехал к часовне. На карте она отмечена, поэтому искать долго не пришлось. Было уже темно на улице, но мне так даже спокойнее, потому что с каждым днем я все ближе к разгадке, а Мэру, как я уже узнал, такие люди, приносят дискомфорт. Мне главное сейчас, не попасться. Очень важно делать все аккуратно. Эта часовня выглядела мило. Маленькое деревянное здание, с аккуратной зеленой крышей. Со стороны можно было подумать, что это домик из деревни. Зайдя внутрь, я почувствовал нежный аромат свечей, по бокам весело четыре небольшие иконы и прям напротив входа, по центру, находилась большая, рядом с которой стояло две лампады. Между ними был столик, на котором лежала библия. Находившись внутри этой часовни, я чувствовал тепло и уют. Обычно, я в такие места не хожу. Скажу больше, я впервые в подобном здании. Но эта атмосфера надолго останется в моей памяти. Как и говорила мне Нэнси, за иконой находилась небольшая полка. На ней лежали разные молитвы и рукописи, а вот за этим всем была кожаная папка с документами. Я аккуратно ее достал и вернулся обратно в машину. Документы, находившиеся в этой папке, привели меня в ступор. Первое, на что упал мой взгляд, фотографии ребенка, которого расцарапал и искусал какой-то зверь. Такого ужаса я в своей карьере еще не встречал. Девочка, похожая на Лилит, лежала на траве среди кустов. Но тут сложно судить, что это за ребенок, ведь лицо было не распознать. Вещи такие же, как были у младшей Уэнсдеев, такие же черные волосы. Я не могу поверить. То есть никаких скрытых мотивов не было? То есть я все это время искал доказательства смерти этой девочки, а не ее саму, живую и здоровую. Фотографий было много. С разных ракурсов. Я не мог пошевелиться. Я не понимаю. Почему никто об этом не узнал? Зачем надо было так все скрывать? Или эти тайны и игры я сам себе придумал, а на самом деле тут нет ничего необычного? Когда немного смог вернуться в реальность, стал рассматривать бумаги, которые остались в папке. «Сегодня ранним утром, 4 апреля 1991 года, в 6:45 нашли тело девятилетней девочки, по последним сводкам пропавших без вести, описание этой девочки было больше всего похоже на Лилит Уэнсдей, которая исчезла 1 апреля 1989 года. К моменту нахождения, тело уже начало разлагаться и появилось окоченение. По показаниям судмедэксперта, тело пролежало в сыром месте с температурой воздуха +14 более 30 часов. Смерть наступила 2 апреля 13:00 от многочисленных тяжких телесных повреждений и потери крови. Следов борьбы или самообороны на теле не были обнаружены. После исследования ран, можно сделать вывод, что ребенок стал жертвой медведя. На теле и под ногтями обнаружены волоски меха бурого медведя. Из последних происшествий, девочка стала третьей жертвой зверя. По ДНК экспертизе было выявлено, что труп ребенка, найденного в лесу, принадлежит Лилит Уэнсдей» Я откинул фото и заключение судмедэксперта на соседнее сидение. Все это не может быть правдой. Я не верю в это! Я вышел из машины и просто смотрел на небо. Смотрел и пытался смириться с реальностью. Лилит мертва. Она мертва уже давно. Все это время я искал вот это. Почему я чувствую себя так плохо? Я же знал, что так, скорее всего и будет. Я знал, что все это может привести к такому исходу. Я знал в голове. Но в сердце продолжал верить. Я до сих пор почему-то не могу смириться. Я увидел фотографии тела и заключение специалиста, но я не хочу принимать эту правду. Я просто упал коленями на траву и опустил голову. Я кое как сдерживал слезы. Я чувствовал, как ярость распространяется по телу, и в то же время, огромная волна грусти пыталась захлестнуть меня с головой. Вот почему разговор с Нэнси вызвал у меня смешанные чувства. Я понял, что она как будто потеряла надежду. Но я не ожидал, что она… Я даже представить не могу на сколько тяжело было матери, увидеть бездыханное тело своего ребенка. Прочитать все ужасы, которые описаны в экспертизе. Как она это пережила. Я долго сидел на траве. На горизонте стал виднеться рассвет. Я пол ночи провел в размышлениях о произошедшем. Я настолько был повержен этой информацией, что у меня просто начали опускаться руки. В этот раз правда. Я только что испытал такое чувство, будто я потерял родного мне человека. Именно из-за этого чувства я не хотел привязываться к людям. Я не подпускал к себе никого. Но кто бы мог подумать, что я так сильно привяжусь к девочке, которую я должен был найти. Точнее, информацию об ее исчезновении. В той ужасной папке есть еще бумаги, надо хотя б дочитать все до конца. Мне надо было сделать всего пару шагов обратно к машине, но я не чувствовал свои ноги. Кое как преодолев это чувство, я начал рассматривать остальные документы. «Приказ Мэра. В связи с неадекватным поведение матери девочки, погибшей от несчастного случая, было принято решение о том, что женщина не должна знать подробности смерти и, тем более, видеть фотографии или само тело. Если Нэнси Уэнсдей узнает хоть малейшую деталь, это грозит тем, что она попадет в психиатрическую больницу, потому что после исчезновения ее дочери, был проведен медосмотр, который показал, что сейчас у женщины развивается депрессия, которая после любого стресса может повести за собой серьезные психические отклонения. Призываю вас всячески скрывать любую информацию, связанную с Лилит и не разглашать никому из посторонних…» Что за зверское решение? Что он за человек такой? Как можно было так поступить с женщиной? Он просто сумасшедший. Не Нэнси, а именно ему надо лежать в психушке. Что за приказ такой? Он что, король, чтоб так решать судьбу жителей этого проклятого городка? Мой гнев продолжает течь по моим жилам и с каждым прочитанным словом, он все больше усиливается. «Тело погибшей девочки нужно похоронить на основном кладбище и сделать достойное надгробие с приятными словами.» Он как будто котенка собрался хоронить. Он не собирается устроить даже церемонию прощания для бедной девочки. Это слишком жестоко. Такое ощущение, будто жизнь человека для него не имеет ни малейшего значения. Хотя пишет, что заботится о психическом состоянии Нэнси. Все это вранье. Ему плевать на всех и каждого в его городе, кроме самого себя. Только вот остается вопрос, если ему плевать на всех, какая реальная причина скрывать подробности смерти Лилит? И опять загадки. Вроде уже все ясно как день, а все равно остались нерешенные моменты. Это и гложет мою душу. В папке лежал еще один листочек, отличающийся от других, если эти выглядят именно как документы, то это просто вырванный лист из тетради. Еще и грязный, и в мокрых пятнах. «Это последнее, что я напишу. Никаких записей больше вести не буду. Не знаю, кто это сейчас читает, но заклинаю вас, пожалуйста, вскройте эту тайну. Расскажите всем об этом зверском поступке. Сделайте так, чтоб Мэр больше никому никогда не причинил вреда никому.» Это же почерк мисс Уэнсдей. С первых слов, похоже даже на предсмертную записку. Мне кажется, сегодня один из самых тяжелых дней в моей жизни. Я буду вспоминать его каждый день. Да и вообще, все это расследование останется глубоко в моей памяти. Оно останется мне уроком на всю жизнь. «Я сижу у могилы своей дочери, спустя так много времени ее поисков. У могилы… Я только что узнала, что с ней случилось. Но я не могу в это поверить. Это все сон. Я скоро проснусь, и мои дети прибегут ко мне в объятья. Мой муж будет рядом со мной. Будет моей опорой, какой всегда был. Мои прекрасные ангелочки, мои детки будут прыгать и играть друг с другом во дворе. Потом я приготовлю им блинчики с вареньем или все, что они захотят. Я хочу помогать Лилит решить задачу по математике, а не сидеть у ее надгробия. Было бы во мне больше сил, я провела бы эксгумацию тела и проверку ДНК в другом городе. В другой стране. Где угодно, лишь бы дать себе надежду, еще чуть-чуть надежды на то, что моя дочь жива. Лилит, цветочек мой, прости, это я не уследила за тобой, это я позволила этому случиться. Я никогда себя не прощу. Как только я буду убеждена, что вся правда вскрылась, я приду к тебе.» Черт! Это и правда предсмертная записка. Мне надо срочно связаться с Итаном. Какой же я дурак, почему нельзя было прочитать все сразу. Уже прошло много часов. Я лихорадочно взял в руки телефон и набрал номер. Шли гудки, но никто не отвечал. Я звонил минут 10 без остановки, мои руки тряслись, в голове картинки самых ужасных исходов. — Я не могу … — ответил, наконец-то Итан — Бегом к Нэнси! — перебивая его, кричал я — Что? — Беги, говорю! — Понял. Он бросил трубку. А я остался сидеть в машине. Я даже не могу приехать. Меня там все знают под другим именем. Я не должен никак пересекаться с мисс Уэнсдей. Если хоть что-то заподозрят, я не смогу выполнить ее просьбу. Может быть уже последнюю. Мне ж все говорили не лезть сюда. Каждый. Но я стоял на своем. Теперь мне остается просто сидеть и ждать новостей. Прошел час, два. А я места себе не нахожу. Ни сообщения, ни звонка я не получил. Я не спал всю ночь и, на удивление, даже не хочу. Мне кажется, если так и будет продолжаться, мне и правда надо будет обратно в психушку, только вот на этот раз, пить настоящие лекарства. Пока я не могу мыслить здраво, надо спрятать все улики. Есть только два выхода, либо Лилит и правда мертва и мне не нужно больше вести это расследование, либо это опять уловка, но пока что я точно не собираюсь продолжать. Мне надо успокоиться. Мне не хочется ни есть, ни пить, ни спать. Ничего. Вот, то, о чем говорил детектив Джон: мои необдуманные и самонадеянные поступки могут привести к смерти человека. К смерти Нэнси. Я никогда не смогу понять ее чувства, это прочувствует только мать, мать пережившая такое же горе. Не мне судить мисс Уэнсдей. Тем более она много лет находится в больнице. В этом кошмаре. Все мысли держала в голове. Только вот, раз она не опубликовала эти записи везде, значит просто не успела. То есть, сразу после получения этой папки ее забрали в психушку. Как будто специально дали ей прочувствовать это, но не дали проститься с жизнью. Любой другой скажет, что это забота, ее уберегли от необдуманных поступков. Но я-то знаю, что твориться в этом городе. Тут все было специально подстроено. Мэр хотел, чтоб Нэнси страдала. Чтоб жила с этим до конца жизни. Пусть тут все и так понятно, но мне кажется, что это далеко не конец. Я так и не узнал, что за община находится недалеко от города, да и тут много моментов, под которыми можно копать. Только вот из-за моих раскопок могут пострадать люди. Напоследок решил пересмотреть опять все, что я находил. От самого начала и до последней папки. Я заново перечитал все записки, рассмотрел каждую деталь. Почему же так много не состыковок? Не бывает таких совпадений, которые я находил. Если это окажутся и правда совпадения, я поверю в магию. В голове тысяча мыслей, каждая противоречит другой, но я постарался собрать все мысли в одно и понять, где прятать улики. В машине слишком опасно. Где-то закопать тоже не вариант. В особняке могут найти. Тем более после того, как узнают про Нэнси. Могут заподозрить неладное и обыскать более дотошно дом. Где же найти такое неприметное место? Через некоторое время, мне в голову пришла одна идея. Я откладывать ее не стал, хоть и было 5 часов утра, я поехал в гостиницу, в которой был, когда хотел встретиться с мисс Голд. Зашел внутрь с уже выдуманной историей. — Доброе утро, простите, но, если вы помните, я оставался в вашем номере пару недель назад. — говорил я абсолютно равнодушным голосом. Мой мозг отказывается воспринимать какие-либо эмоции. — Доброе. — с улыбкой говорила молодая девушка, стоящая на ресепшене. — Извините, пожалуйста, но у нас слишком много тут людей, я не могу запомнить каждого в лицо. — Конечно, я понимаю. Однако я тут был. В номере 130. Я правда не хотел ругаться и все это время искал свой бумажник в машине и в тех местах, где находился. К сожалению, я его так и не нашел. Понимаете, тут такое дело, я могу поднять большой скандал. Сказать, что в вашем заведении обкрадывают посетителей и многое другое. А с моими связями в полиции, вас и засудить могут. — Зачем же вы сразу про полицию. Дайте секунду… Этот номер сейчас свободен, но там уже провели уборку для следующего гостя, который забронировал его на 6:00. Если вы там собираетесь что-то искать, мы банально не успеем снова убраться. Да и мы не находили там никаких вещей, не говоря уже о бумажнике. За две недели уборку проводили ни раз. В конце концов, за такое время, мы бы точно нашли его.