– Я еще не закончил, – говорит он, хватая Эйдена за воротник. Черт возьми, почему он просто не успокоится?! Поскольку мне очень нравится влезать в эпицентр драки, я шагаю вперед, чтобы их разнять. Какая-то часть моего сознания слышит Эйдена, Джулиана, Чейза и Ноа, кричащих мне, чтобы я остановилась, но уже слишком поздно. Я подхожу к Мэйсону сзади, и когда я пытаюсь оттащить его, он отводит руку назад, и его локоть со всей силы врезается мне в лицо. – Сукин… Я инстинктивно хватаюсь за лицо, когда тошнотворная боль распространяется от моего носа по всей голове. Я чувствую на себе несколько рук, но отмахиваюсь от них, сосредоточившись только на медном вкусе собственной крови. Пара рук трогает меня, от чего по позвоночнику пробегают искры, и я перестаю сопротивляться. – Амелия, не шевелись. Дай посмотреть, – требует спокойный, глубокий и успокаивающий голос. Я заставляю себя выпрямиться и посмотреть на Эйдена, держа руки на лице и как бы пытаясь затолкать кровь туда, откуда она пришла. – Больно, черт подери. Очень больно, – жалуюсь я. Глаза слезятся от пульсирующего жжения. – Пойдем, посмотрим, что там, – авторитетным тоном говорит Эйден, увлекая меня вверх по лестнице в ванную комнату. Пока мы идем, Мэйсон постоянно просит прощения, но один из других парней тут же требует, чтобы он вышел с ними на улицу и остыл. Эйден закрывает дверь в мою комнату и дверь в ванную. Он обнимает меня за талию, легко поднимает и аккуратно сажает на столешницу. Если бы я не была так сосредоточена на попытках остановить кровотечение, я бы покраснела, упала в обморок или что-то в этом роде. Он берет два небольших полотенца и смачивает их теплой водой. – Убери руки, Тея, – тихо говорит Эйден. Я послушно подчиняюсь. Эйден протягивает мне одно из полотенец, чтобы я вытерла руки, а другим аккуратно вытирает кровь на лице. Когда он убирает пропитанную кровью ткань, мои глаза расширяются от ужаса. – Пожалуйста, не говори мне, что я сломала нос, – умоляю я, разглядывая кровь. Такое количество крови означает, что он сломан, верно? Я знала парня, кому врезали мячом по лицу. Его нос так и не зажил как следует, и теперь ему трудно дышать. Эйден осторожно поворачивает мою голову, чтобы осмотреть нос. – Нет, я так не думаю. По крайней мере, кровь перестала идти. Мы смотрим друг на друга. Мое сердцебиение вмиг учащается. – Почему ты так добр ко мне? Я думала, ты меня ненавидишь? Эйден грустно улыбается. – Разве десять минут назад ты не присутствовала при наших разборках? – Да, что-то такое я помню, – шучу я, указывая на опухшее лицо. – Но я думала, что ты меня ненавидишь. Уголки губ Эйдена приподнимаются. – Я не ненавижу тебя. Он не ненавидит меня. Мне кажется, что после нашей ссоры мне было трудно дышать, но теперь загрязненный воздух очистился, и я чувствую только запах свежести и цветов. Скорее всего, я чувствую запах крови, но, по крайней мере, я снова могу дышать. – Почему ты так спокоен? – Я не могу не спросить. Он хмурится. – Что ты имеешь в виду? – Не знаю. Обычно ты говоришь что-то вроде этого: «Я же просил не ввязываться в драки! Ты можешь пострадать! Бла-бла-бла», – передразниваю я Эйдена. – Во-первых, я так не говорю. – Он берет окровавленное полотенце из моих рук и бросает его в раковину. Эйден опирается ладонями на столешницу по обе стороны от моих ног, зажав меня между своими сильными руками. – И, наверное, я все-таки понял, что ты сильнее, чем все мы думали, – говорит он низким голосом. Его губы находятся в непосредственной близости от моих. Прежде чем я успеваю осознать тяжесть его слов и такую сладкую близость, он отходит назад, добавляя: – К тому же я хотел убедиться, что с тобой все в порядке, прежде чем читать тебе лекцию. Серьезно, Тея? О чем ты вообще думала? Каждый раз, когда ты ввязываешься в драки, ты получаешь травму. Почему нельзя дать другим разобраться с проблемой? Я ловлю его взгляд на моих теперь уже окровавленных пальцах и убираю их с глаз долой. – Я не хочу, чтобы вы, ребята, рвали друг друга в клочья из-за такой глупости. Вы оба в порядке? Я была так занята кровавым месивом, что даже не подумала о том, в порядке ли парни. Эйден выглядит прекрасно, на нем нет даже царапины. – Все нормально. Не переводи тему. В следующий раз, если увидишь, что кто-то дерется, не влезай. Я сам могу справиться. Я останавливаю себя от новых возражений. Не влезать? Это все равно что попросить нутеллу перестать быть такой вкусной. Это в принципе невозможно. – Ты не хотел справляться. Ты собирался его съесть! – Съесть? – Я образно говорю. Ты смотрел на него так, будто пытался решить, какого размера блюдо лучше всего подойдет для его головы. – Считай, что ему повезло. Если бы это был кто-то другой, его голова уже давно бы лежала на блюде. Я хмурюсь, смотрю вниз на свои колени. – Он пьян. Он не хотел этого. Эйден сужает свои проницательные глаза. – Разве? – Я имею в виду… я не знаю. Может быть? Как бы то ни было, но я не хочу об этом думать. Эйден расстроенно запускает руки в волосы. – Почему тебе так нравится игнорировать поведение Мэйсона? Я съеживаюсь. – Какое поведение? – На протяжении каникул он ведет себя как огромный самовлюбленный мудак! Я пожимаю плечами, чувствуя, что ничего из того, что я скажу, не станет хорошим оправданием. Я помню, в чем я должна признаться Мэйсону. Я разрушу его жизнь, а я не хочу этого делать. Я чувствую, как растет разочарование Эйдена, хотя он и издает успокаивающий вдох. – Я знаю тебя, Тея. Ты очень проницательная девушка. Ты не можешь не замечать, что происходит. – Я просто… я не знаю. – Я думаю о последних нескольких днях и стараюсь быть честной в своих чувствах. – Каждый раз, когда я смотрю на Мэйсона, я думаю о Брайане и моей маме. А потом я чувствую вину за то, что мама участвует в разрушении его семьи… – Я прерываюсь, не встречаясь взглядом с Эйденом. – Ты путаешь чувство вины с непониманием того, что он к тебе подкатывает. Я знаю, что он расстроится, когда узнает правду, но ты не можешь оправдывать этим его поведение, как и то, что он дерьмовый друг, – говорит Эйден. Я знаю, что он прав. – Скоро это все равно не будет иметь значения. Эйден сжимает кулаки, и я вижу, что он изо всех сил старается сохранять спокойствие. – Потому что ты уезжаешь, – заканчивает он за меня. Мне отчаянно хочется, чтобы он не ненавидел меня. Я не виню его за то, что он злится, – я понимаю, правда. Но когда я получила локтем по лицу, мы с ним ненадолго вернулись к нормальной жизни, вместо того чтобы быть напряженными и расстроенными. Я действительно скучаю по нему, больше, чем я когда-либо думала. – Я же говорила тебе, Эйден. Я бы очень хотела, чтобы мне не пришлось этого делать, но у меня нет выбора. – У тебя есть выбор! Это все твой выбор! Твоя жизнь! Ты не можешь просто исчезнуть и оставить меня без возможности увидеть тебя или связаться с тобой снова. – Я пытаюсь тебя защитить! Защитить всех! – Я отстаиваю решение, раздражаясь, что мы снова начинаем ругаться.