- Я никогда ни для кого не готовлю, а эти маленькие принцессы обожают домашнюю еду. Я приподнимаю бровь, и папа смеется. - Это не было насмешкой над тобой, милая. Я знаю, как ты занята. - Да. Я зеваю и провожу рукой по волосам, запутываясь пальцами в своих темных локонах. Это последний день, когда мне может сойти с рук то, что я из-за нехватки времени и сил хожу с немытой головой. Мысленно делаю себе пометку собрать волосы в пучок перед тем, как идти на работу. - Я позабочусь, чтобы тебе оставили немного. - Спасибо. Обнимаю папу на прощание и вижу на столе огромную стопку неоплаченных счетов. У меня сводит желудок. Папа сказал, что позаботился об этом. Не знаю, почему он скрыл это от меня, хотя, по-видимому, я бесполезна в этой ситуации. - Ведите себя хорошо, - еще раз говорю девочкам, прежде чем поцеловать их на прощание. Я достаю из сумочки солнцезащитные очки, выхожу из папиной двухкомнатной квартиры и направляюсь на парковку. В такой жаркий августовский день я вся вспотела, пока добиралась до своей машины. Мой кондиционер работает с перебоями и не очень долго сохраняет прохладу. Если ехать с опущенными окнами, это не такая уж большая проблема. Но если застрять в пробке... Сегодня я выхожу раньше обычного, что дает мне возможность избежать пробок, и я добираюсь до офиса, который находится в центре города, точно вовремя. Я не более чем обычный телемаркетолог, собирающий исследовательские данные для крупнейшей в городе PR-фирмы. Мне оставался всего семестр до получения диплома специалиста по связям с общественностью, когда здоровье мамы ухудшилось. Я взяла академический отпуск, чтобы быть с ней, а потом забеременела близняшками, прежде чем смогла вернуться к учебе. В планах все еще вернуться к обучению... Когда-нибудь. Достав из сумочки свой пропуск, я показываю его охране и въезжаю на парковку. Мое место находится так далеко от лифта, как только можно, но кто я такая, чтобы жаловаться? Я получаю укрытое место каждый день в году. - Доброе утро, Дарья, - говорит Николай, один из охранников, когда я вхожу в вестибюль. Этим утром здесь до жути тихо. - Ты сегодня рано. - Слишком рано, - смеюсь я. - Одна хорошая вещь в том, чтобы прийти сюда пораньше, - это свежий кофе. - Отличная идея. Я об этом не подумала. Мне определенно не помешает выпить чашечку-другую. Я снова зеваю, когда вхожу в лифт и поднимаюсь на двенадцатый этаж. В офисе тоже тихо. Если бы не скопившаяся усталость, я бы оценила этот момент, а заодно - захватывающий вид на ранний рассвет, заливающий тихую реку. Я кладу сумочку на свое рабочее место и иду в общую комнату, чтобы выпить кофе. Мне понадобится приличное количество кофеина, чтобы пережить этот день. Несмотря на то, что прошлой ночью я была измотана, уснуть так и не удалось. Проворочавшись с боку на бок в течение нескольких часов, я встала и пошла на кухню за остатками вина, в надежде,что это поможет мне наконец-то уснуть. Но потом я вспомнила, что вставать мне раньше обычного, и велика вероятность того, что я все еще буду пьяна. Сегодня лягу спать пораньше и наверстаю упущенное. Я надеюсь... Я делаю еще один глоток кофе и включаю свой компьютер, проглядывая предстоящие задания на сегодня. Я должна просмотреть все написанные от руки ответы на опрос и внести данные в систему компьютера для анализа аналитиком. Сегодняшний опрос посвящен реакции людей на конкретный рекламный набор, который фирма подготовила для сети ресторанов быстрого питания. Звучит забавно, не правда ли? Два часа спустя я встаю, чтобы сходить в туалет, выпить еще кофе, прогуляться и попытаться все-таки проснуться. Очень легко уснуть, выполняя настолько скучную работу, даже если вы спали целых двенадцать часов. - Привет, - говорю я Ангелине, которая снова наливает кофе. Кофе здесь действительно разливается практически постоянно. - Как твои дела? Она поднимает глаза и морщит носик: - Сегодня я дежурю на телефоне. - Уф, весело. - Я одариваю ее сочувственной улыбкой. - Нет ничего лучше, чем когда на тебя кричат незнакомые люди ранним утром. Хотя я бы тоже накричала на себя, если бы позвонила себе в девять утра. Ангелина смеется и включает кофейник. Мы обе смотрим, ожидая, когда упадет первая капля, дающая нам надежду, что мы переживем остаток рабочего дня, не упав в обморок за своим рабочим столом. - Аня, Настя и я собираемся выпить после работы, - начинает Ангелина. - Хочешь присоединиться? - Я бы очень хотела, - честно говорю я. Потому что я действительно хотела бы пойти куда-нибудь выпить с коллегами. Большинство сотрудников, работающих на «исследовательском этаже» в пиар-фирме, - мои ровесники или немного моложе. Это работа начального уровня, которая на самом деле не требует особых навыков, кроме ввода данных в программу. - Мои дети идут в новую школу, и сегодня вечером там состоится собрание. - Занятия в школе уже начинаются? У меня такое чувство, будто раньше они начиналось позже, когда мы были детьми, не так ли? - Я думаю, дело в том, что это частная школа, и в отличии от государственных они начинают учёбу немного раньше. - О. - Брови Ангелины взлетают вверх, и я знаю, что она удивляется, как, черт возьми, я могу позволить себе отправить своих детей в частную школу. Мы не близки, но она прекрасно знает, что я испытываю финансовые трудности. Большинству людей, работающих на этой черной работе, приходится нелегко, учитывая ту ничтожную зарплату, которую нам платят. - Что ж, это захватывающе. Не так ли? - Да, это отличная школа с продвинутой образовательной программой. Помнишь, когда в первом классе мы просто рисовали, играли и лишь немного изучали грамоту и счет? - Это больше не так? - Даже близко нет. Вчера вечером я просматривала стандарты этой школы; какое-то безумие, чего они ожидают от бедных детей к концу года. Ангелина кивает и переводит взгляд с кофейника на настенные часы и обратно. С тех пор, как у меня родились близняшки, я посвятила им всю свою жизнь, как поступила бы любая порядочная мать. Мне трудно найти время, чтобы пойти куда-нибудь и заняться чем-нибудь, хоть отдаленно взрослым. Я слишком много говорю о своих детях; мне кажется, что я разучилась говорить о чем-то другом. - Ну, тогда, может быть, на следующей неделе сходим куда-нибудь все вместе? - Она ставит чашку на стойку рядом с кофейником, продолжая наблюдать, как он наполняется. - Мы пытаемся выбираться хотя бы раз в неделю. Август - конец лета, и раньше, чем мы успеем оглянуться, станет слишком холодно, чтобы осталось желание выходить на улицу. - Я все еще пытаюсь оправиться от прошлой зимы. Не люблю морозы. - Я задаюсь вопросом, почему живу здесь каждую зиму, - смеется она. - Но я слишком сильно люблю этот чертов город. Ты ведь тоже прожила здесь всю свою жизнь? - Да. Родилась и выросла. - У Москвы есть свои хорошие и плохие стороны, но это мой город. Район, в котором мы сейчас живём, далек от идеального, но я увезу нас оттуда в какое-нибудь более приятное место. Шикарная квартира на набережной реки - это здорово, но я с радостью соглашусь и на квартиру на окраине. Мы с Ангелиной наливаем еще кофе и расходимся по своим рабочим местам. Я крепко зажмуриваюсь, надеясь, что, если дам себе десятисекундную передышку, то смогу снова открыть глаза и сосредоточиться. Над этим чертовски скучным проектом. Я уже близка к тому, чтобы снова задремать, когда на моем столе звонит телефон. По мигающему номеру понятно, что звонок поступает из кабинета моего менеджера Вероники Маркеловой. - Алло? - Я отвечаю, прижимая телефон плечом к уху. - Доброе утро, Дарья. Не могли бы вы зайти ко мне в кабинет, пожалуйста? Всегда опасаясь худшего, замираю от страха. - Э-э, конечно. Сейчас подойду. Я вешаю трубку, пульс учащается. Я пытаюсь вспомнить, что за последнее время я могла сделать не так... Сделать что-нибудь, что кого-нибудь разозлило... Никогда не знаешь наверняка. Я трудолюбивый работник, но у меня есть дурная привычка много болтать, когда стою в комнате отдыха или даже когда прохожу мимо чьего-то стола. Мне нравится общаться с коллегами, и я иногда выхожу на улицу. Проводя руками по волосам, я встаю и чувствую, что все взгляды устремлены на меня, пока прохожу мимо своих коллег к кабинету Вероники. Разум все время лихорадочно работает, перебирая все, что я могла сделать, чтобы навлечь на себя неприятности. Дверь кабинета закрыта, и я стучу, прежде чем взяться за дверную ручку. - Войдите, - зовет Вероника. Я делаю еще один прерывистый вдох и поворачиваю ручку. Вероника сидит за своим компьютером и яростно печатает то, что я собираюсь представить как страстное электронное письмо ее любовнику. У меня есть маленькая странность. Я сочиняю небольшие истории, чтобы отвлечься, хотя иногда так увлекаюсь своими собственными историями, что прихожу домой, записываю их и даю альтернативные окончания в сверхсекретном блокноте, о котором не знают даже мои девочки. - Закрой за собой дверь и присаживайся, - говорит она мне, не отрывая глаз от своего компьютера. Мое сердцебиение учащается еще больше, и я чувствую, как пот начинает собираться бисером в ложбинке между грудей. Я выбрала чертовски удачный день, чтобы надеть этот бледно-желтый шелковый топ, на котором хорошо видны пятна пота. У меня перехватывает горло, и все, что удается сделать, - это не трястись всем телом, пока опускаюсь в старое, но удобное клетчатое кресло. Проходит целая минута, прежде чем Вероника отрывает взгляд от своего компьютера. На ее лице играет слабая улыбка, и это усиливает мое подозрение, что она переписывается с любовником. - Я только начала проводить анализ эффективности работы сотрудников нашего отдела, - начинает она, пробуждая во мне еще одну волну беспокойства. Я не всегда была такой боязливой, но мысль о том, что мне сделают выговор, вселяет в меня страх Божий, что я легко могу потерять работу. И тогда что мне делать дальше? - Результаты вашей работы удивили меня. - Надеюсь, в хорошем смысле? Она смеется. - Да, в хорошем смысле этого слова. Ты умная и целеустремленная, даже слишком умная, чтобы заниматься такой утомительной работой, как сейчас. - Я, эмм, всегда собиралась вернуться к учебе и получить диплом, но это трудно осуществить с маленькими детьми, - бормочу я и подношу руку к шее, начиная нервно перебирать пальцами маленький амулет в форме лимона. Это был подарок моей матери на окончание школы. «Жизнь дает каждому свою порцию лимонов, - говорила она мки. - Только не забывай, что из них можно сделать вкусный лимонад». Вероника поднимает руку, заставляя меня замолчать. - Я понимаю. У меня трое мальчиков, все уже взрослые, но я прекрасно помню, как это было. Мы с их отцом развелись, когда моему младшему было всего четыре года, и следующие десять лет у меня были только я и мои мальчики. - Откинувшись на спинку стула, она снова оглядывает меня с ног до головы. - Большинство людей, которые берутся за эту работу, тратят год или два, набираясь опыта, а затем двигаются дальше и выше. - Она поднимает глаза к потолку, буквально подразумевая, что люди здесь поднимаются на один этаж, чтобы стать стажерами или ассистентами в надежде быть нанятыми на полный рабочий день в качестве специалиста… - Ты напоминаешь мне меня саму, - снова начинает она. - Именно поэтому я готова нарушить свое правило «Не играй в любимчиков» и помочь тебе. Ну, если, конечно, ты примешь мою помощь. - Мне очень лестно это слышать, - говорю я ей и выдыхаю. Я выжимаю маленький лимон и снова кладу руки на колени, чувствуя себя немного лучше. Меня не уволят, на меня не накричат и даже не отругают. - Но я не совсем понимаю... - Господину Фролову нужен новый помощник, начиная с завтрашнего дня. Последние три помощника, которые работали на него, были приняты фирмой на полный рабочий день. Фролов построил эту компанию с нуля. Ходят слухи, что в течение следующего года он уйдет на пенсию, и пораскинуть мозгами, принося ему кофе или организуя его расписание, было бы куда более продуктивно, чем просиживать целый семестр на занятиях по маркетингу и рекламе. - Это заняло бы больше рабочих часов, чем сейчас, но ты получила бы значительную прибавку, тебе платили бы полноценную зарплату, а не почасовую. В первый год ты получила бы двухнедельный оплачиваемый отпуск и льготы, плюс несколько других стимулов, таких, как служебный автомобиль, чтобы выполнять поручения для Фролова. Я быстро моргаю, слишком ошеломленная, чтобы переварить полученную информацию.