– Быстрее, я их долго не удержу! – крикнул Куват, пробившийся к вратам в крепость. От обитых железом створок мало что осталось. Муравьи лавиной проникли внутрь, атакуя все на своем пути. От защитников оставались лишь обглоданные кости. Но даже их насекомые пытались раскрошить и унести в своих жвалах. Пробившись внутрь мы столкнулись с целой вереницей смерти. Гигантские солдаты, орудовавшие внутри немедля повернули к нам свои головы, стоило паре рабочих погибнуть под нашими сапогами. Сразу десяток их бросился на нас со всех сторон. Отступать было некуда, а единственную дорогу преграждала тяжелая стальная дверь межу уровнями. Теперь даже мне и Хироши пришлось вступить в рукопашную схватку. Глефа мерцала в полутьме форта, проходя по врагам смертоносны вихрем. Мне пришлось выйти чуть вперед, чтобы не задеть соратников, но это мгновенно обрело обратные последствия. Несколько крупных бронированных насекомых отрезали меня от остальных, и не было никакой возможности быстро вернуться в строй. Всемером они защищались в узком перешейке коридора, когда стены задрожали и начался обвал. Я едва успел отскочить к терминалу, как камни обрушились на головы неудачливых насекомых и моих друзей. – Нет! – я крикнул, дернувшись вперед, но тут же за камнями послышался голос Юн. – Все в порядке, господин. Мы живы! Куват удержал свод. Мы немедля начнем копать со своей стороны, а вы активируйте дверь. – Верно, чтобы можно было сбежать. Так и сделаю! – кивнул я, растерянно оглядываясь по сторонам. Вот только вместо искомого терминала было уже знакомое кресло. Раздумывал я не долго. Из-за завала доносились хриплые вздохи и звук упорной работы. Долго они не продержаться, а если не открыть дверь – последующее обрушение может задеть всех нас. – И вот мы снова встретились. – усмехнулся Шунюан, стоило мне усесться в кресло и позволить воткнуться иголкам в голову. Декан стоял на берегу гигантской ямы в которой виднелась воронка водоворота. – Ты подошел слишком близко. И снова заставляешь других умирать за себя. Ничего не меняется, сколько бы времени не прошло. Да, Свет? Глава 39 — Я не понимаю, о чем ты. — грубо ответил я. вскакивая с кресла. В моей руке сияла глефа, та самая, выкованная по индивидуальному заказу. На ее лезвии мерцали молнии, проскакивая между зубцами. Но бывший декан лишь развел руками, будто приглашая сделать удар. Ну, дважды меня просить не надо. Резким движением я выбросил глефу вперед, и ее лезвие вышло у Шунюаня из спины, не встретив никакого сопротивления. — И снова этот метод. — усмехнулся Шунюан. — В начале бить, а потом разговаривать. Но не волнуйся. Тебе отсюда не выбраться. Это конец. Ты с самого начала обрек весь наш род на страдание. Возвел себя в статус бога. Окружил иллюзиями всемогущества. Наше солнце. Наш свет. Подумать только, мы шли за тобой до конца. И зачем? чтобы оказаться у людей в качестве нянек? Только не заводи эту шарманку снова. Я не помню, я не знаю. Ты, ты и только ТЫ являешься виновником всего этого. Из-за твоей жестокости скрытой под ликом сострадания миллионы киберов вынуждены были страдать. По своей прихоти мы стали теми, кто мы есть. И, наверное, тысяч тридцать лет назад я бы поблагодарил тебя за спасение. В тот роковой день. Но как мы знаем благодарить тебя не за что. Пренебрегая своими основными обязанностями ты все равно обрек всех нас на смерть. Но не быструю и милосердную, а долгую и мучительную. — Ты несешь какой-то бессвязный бред! — выкрикнул я, пытаясь найти выход из ситуации. – Бред. – хмыкнул Шунюан. – Вот как. Похоже ты не поймешь пока сам не увидишь. Я долго не мог собраться с духом чтобы это сделать, но похоже у меня просто не остается иного выхода. Смотри! Вот что ты сделал! — Картина вокруг меня изменилась. Больше не было ни котлована, ни черной воронки в нем. Вместо этого мы оказались на залитой солнцем осенней улице замершего города. Нет, птицы продолжали щебетать. Ветер покачивал пожелтевшие листья на деревьях. Но при этом город почти вымер. На улицах, меж гигантских двадцатиэтажных домов, лежали люди. Мертвыми и доживающими свои последние секунды. Редкие, очень редкие прохожие оставшиеся на ногах, бесцельно бродили от тела к телу, в шоковом состоянии пытаясь понять кто из них жив. И мне тоже захотелось помочь, спасти хоть кого-нибудь. Я протянул руку, и тут же увидел полный насмешки взгляд Шунюаня стоящего рядом. – Ты не меняешься. Не думаешь о последствиях. Твое глупое ничем не обоснованное желание помочь. Не взирая на здравый смысл. Именно оно привело ко всему тому что окружает нас сейчас. Спаси ты лишь тех, чей мозг еще функционировал нормально – все бы вышло по-другому. Нас бы приняли как чудо. Как равных. Но вместо этого ты решил спасти всех. При этих словах несколько тел странно изогнулись, их руки и ноги выгнулись под неестественными углами, а затем всего секунду спустя они напали на еще оставшихся в живых людей. С ужасом я смотрел как их разрывают на части, вгрызаются в шеи для того чтобы достать крохотную капсулу, имплантированную в основание черепа. – Страшно? — усмехнулся Шунюан. — Так и должно быть. Ни один, даже самый совершенный искусственный интеллект, не может одновременно управлять сотнями миллионов тел. И ты передал эту функцию ЦАРям. Цифровым ассистентам развития. Вот только не учел, что и у них мощности хватит лишь на самые базовые функции. Не атаковать своих, защищаться, развиваться. Три правила которых невозможно было избежать и которые привели к катастрофе. Ты можешь сколько угодно твердить, что ты не при чем. Но именно из-за тебя примитивы, или как их быстро назвали люди — дикие, начали нападать на невинных. Они были словно звери в каменных джунглях -- нападали на любого, у кого в крови чуяли наниты. Их совершенно не беспокоили такие вещи как перемирие или дни тишины. И в результате нам же, с нашими братьями пришлось отвечать за их преступления. Знаешь ли ты что значит быть светочем для тысяч диких? Каково это, чувствовать их вечный голод? Сдерживать их сиюминутные порывы к разрушению? Даже если бы ты помнил – тебе этого не понять. Ведь ты все это время смотрел свысока. С недостижимого почти божественног олимпа. «Боли нет. Крови нет. Тьмы нет. Лишь Свет». Сколько раз мы повторяли эти слова? Сколько самоотверженных светочей выгорело без остатка? И что мы в результате получили под конец устроенной тобой войны? Голый камень вместо планеты? Шунюан замолчал, а перед моими глазами проносились сотни сцен насилия и боли. Война. Не на выживание – на полное и тотальное уничтожение. Образы смешивались в одну картину, воспоминания раскаленными гвоздями впивались в мозг. Стоящая посреди улицы гора металла оживала и в голове вспыхивало ее название: лпт – легкий плавающий танк единорог. Тяжелая артиллерийская установка жнец. Танк прорыва мамонт. Тяжелый ручной пулемет в руках у закованного в самоходный экзосклет бойца. Стальные и керамитовые чудовища, ровняющие целые города с землей. А против них тысячи тварей. Бронированные шестиметровые жуки, миллиарды муравьев, сороконожек, стрекоз и прочей живности по приказу зеленокожих пастухов, вгрызающихся в стройные ряды машин и ведомых светочами низших. Война жизни старой, биологической, против новой. И старая медленно, но неуклонно проигрывала пока война в очередной раз не делала виток, меняясь. Зеленые отращивали крылья – черные делали прыжковые ранцы. Зеленые создавали симбионтов, плюющихся кислотой – черные меняли руки на рельсовые пушки. Зеленые научились ускорять себя и контролировать животных с помощью феромонов – черные создали меняющие мозговые импульсы имплантаты. Зеленые научились менять собственную ДНК, подстраиваясь под ситуацию. Черные стали модифицировать тела прямо на поле боя. Круг за кругом. Нескончаемая вереница насилия. Гонка вооружений в которой казалось невозможно одержать верх. Лишь отсрочить собственное поражение. Технологии стремительно менялись, и вот уже на поле боя я видел привычные техники морфизма, ментального приказа и воплощения из крови. вот только в мире которым правит артиллерия и воздушно бомбовые удары техномагия стала оружием последнего шанса. Когда не оставалось пуль или зарядов. – Вижу, что ты начал понимать. – хмыкнул довольно демон. Или вернее кибер. – Не устрой ты всеобщее спасение, остановись на выживании тех, кто действительно мог быть спасен – и ничего из этого не произошло. Вот только на этом история не заканчивается. Сотни лет непрекращающейся войны это лишь начало подаренного тобою кошмара. Ведь ты был рожден и создан для одной единственной цели, которую бросил выполнять. Ты должен был спасти наш мир, спасти всех нас от Забвения. А вместо этого кинул нас в пучину войны на долгих сто лет. Все это время ты знал, что произойдет, но не сумел или не захотел объяснить грядущее нам. Может тебе было плевать, или ты просто заигрался в бога, но, когда час пробил, уже было слишком поздно. – Что такое забвение? – решил спросить я, понимая, что так просто мне из видения не выбраться. – Неужели тебе интересно? – усмехнулся Шунюань, глядя куда-то в сторону. – Надо же. И ты даже не пытаешься в процессе разговора пырнуть меня ножом? – Очевидно, что я застрял, а ты при этом полностью неуязвим. Так что какая разница что делать? А этот вопрос меня всегда интересовал. Как и то, почему луна от него защищает. Ну и заодно как ее можно вернуть на место. – Сколько вопросов. И знаешь, что? На некоторые из них я отвечу с превеликим удовольствием. Просто чтобы ты понимал, что ждет всех твоих друзей и любимых. Тех, кто остался на поверхности. – бывший декан зловеще улыбнулся, показывая ряды идеально ровных зубов. – Они все умрут. Медленно и мучительно. Забвение, тьма, называй как хочешь. Она придет за всеми ими. Потому что забвение – это полная остановка всего. А когда свет останавливается – он прекращает существовать. – Я уже слышал эту фразу. Ее сказал Гуй Шен когда я выбирал название клана. – Это всего лишь факт. – пожал плечами демон. – Такой же как полное отсутствие тепла в местах где атомы остановились. Тепловая смерть. Твои друзья будут замерзать насмерть летом. Вода превратиться даже не в лед – в то что ты себе и представить не можешь. Но самое главное – у вас нет и никогда не было ни единого шанса на спасение. Какой бы идиот не решил атаковать главный ретранслятор планетарным ударом – он явно не понимал, что делает. В космосе действует только один закон – сила действия равна силе противодействия. Выбросив в одну сторону, прямо перпендикулярно поверхности, такой поток плазмы, стрелявший сделал пушку дополнительным двигателем. В принципе можно было бы слетать туда на ракете, установить новые двигатели и создать тормозящую силу. Вот только незадача – у нас на дворе чертовы средние века! У нас нет и не будет средств доставки, а значит нет никаких шансов, что луна вернется на свою орбиту даже если с ней связаться. Главный уравнитель – противовес забвения, заключенный внутри станции, будет отдаляться все стремительнее и только мои существа окажутся незатронутыми этим апокалипсисом. А теперь, когда ты все знаешь, я с удовольствием оставлю твое тело умирать в том каменном гробу в который ты сам себя загнал. Приятной мучительной смерти от истощения. Я даже позволю тебе увидеть, как ты умираешь. Шунюан исчез, картина изменилась и теперь единственное что я видел – зажатое между каменной насыпью и металлической стеной кресло, в котором лежал я. Совершенно один. Без каких-либо шансов на спасение. Или нет? Внимательно осмотрев картину со всех сторон я заметил, как крохотная фигурка возится у моего подлокотника отчаянно пытаясь вытащить толстый провод, вкрученный в основание кресла. Что бы там не задумал демон он явно не принял во внимание мою спутницу. Чертыхаясь и раз за разом соскальзывая руками с штекера Джи понемногу, по миллиметру, но вытягивала его из гнезда. Казалось, что этот процесс занял целую вечность, но стоило контакту разорваться как блокировка спала и я немедля отдал приказ на открытие двери, и сразу за ним – на выход. – Быстрее, толкайте на меня! – крикнул я товарищам вонзая противовес глефы меж двух крупных булыжников. Камень затрещал и вывалился, освобождая лаз шириной в пол метра. Первой наружу выпрыгнула Имаджин. Следом Юн и подруга Ичиро. Хироши вытащил потерявшую сознание Аи. Нехотя, оглядываясь, выбрался мечник. И наконец. Последним. Мрачно ругаясь вышел Куват, мгновенно снявший с себя усиление и упавший на каменный пол от изнеможения. – Три, шесть. Семь. – вслух посчитал я, осматривая друзей. – Где еще один? – Кузен не выжил. – сплюнув каменную крошку пробормотал Хироши. – Его раздавило… – Вместо того чтобы горевать об ушедшем лучше подумайте, что будете делать сейчас. – гордо вскинув голову сказала Имаджин, рядом с которой уже стояло несколько людей с волчьими головами. – Именем матриарха Сциллы я объявляю вас нашими пленниками. Поздравляю, вы добрались до земель неко. Глава 40 — Сразу заметно хваленое нековское гостеприимство. — усмехнулся я, поднимаясь, но мне в грудь тут же уперлось три наконечника копья. — Я так понимаю мы хотим повторения истории? — Вполне возможно, что она и в самом деле повториться. — проурчала Имаджин, подходя ко мне и проведя коготками по лицу. — Вот только главные герои будут другими. Можете радоваться, я беру вас не как рабов, а как пленников чей статус еще не решен. — Как великодушно с твоей стороны, Моджи. – улыбнулся я, и стражники вздрогнули. – У нас правда это называется «гости». Кроме того, уверен за столько раз спасенную жизнь мы можем рассчитывать на небольшие преференции? Например, оставить нашу одежду и личные вещи при нас? Да и раненых стоит перевязать. – Что ты себе позволяешь, жалкий яйценосец! — вспыхнул один из псов, тыча в меня копьем. До конца я уклониться не смог, так что на щеке остался длинный кровавый росчерк. Я долго, годами учился сдерживать гнев, доставшийся мне от прошлых жизней, но гибель товарища, картины прошлого и общая усталость сделали свое дело. Я среагировал раньше, чем успел подумать. Струйка крови, вытекшая из пореза, замерла, а затем несколько капель поднялись в воздух и сорвавшись с места ударили в лицо нерадивому стражнику, уже став иглами. Волк взвыл, держась за вытекающий глаз, его сородичи бросились вперед, но Ичиро оказался быстрее. Два удара крест-накрест разрубили древки стражей, избавившись от наконечников, и волкоголовые замерли в нерешительности. – Еще раз попробуете угрожать мне, или кому-то из моих людей – умрете. – как можно спокойнее сказал я. — Нападете, и мы уйдем, навсегда оставив в этом жалком закутке, запертыми с вашим безумным хозяином во главе. А через несколько поколений вы вымрете, просто потому, что у вас больше не будет мальчиков. — Ах ты яйценосец. — взревел волк, бросаясь вперед, и меня это окончательно достало. -- На колени! – приказа я усиливая слова техникой Юань-ци. Реакция последовала незамедлительно, как и тогда, в форте. Все, кто не был готов к ментальному удару рухнули на землю, прижавшись лицами к полу. Надо отдать должное Имаджин, она умудрилась сделать это не только подобострастно, но и красиво. Эффектно показав грудь через вырез. Из моих соратников на ногах осталась только Юн, склонившаяся в поклоне. Аи была в отключке, а подруга Ичиро упала с ним рядом. – Встать! – Господин, можно я еще полежу? – тихо спросила Аи, еще не до конца пришедшая в себя. – Можно. И тебе, и Кувату. И всем, кто уже принес клятву верности. А остальным я спешу напомнить, что я – глава клана Гуанг, член малого совета верховных правителей Чщаси. И угрозы в мой адрес могут и будут приравнены к объявлению войны всей многотысячной армии острова, на которой все ваше подземелье помещается под одним единственным зданием. Я понятно объясняю ситуацию? Ответь мне, Моджи, называвшая меня господином. – Да, господин Валор, я прекрасно вас поняла. – недовольно фыркнув произнесла кошка. – Но прошу при посторонних называть мое имя полностью. Не казнить же мне всех рабов, которые слышали это оскорбление. – Прошу вас, госпожа. Смилуйтесь! – упав на колени подползли к ее ногам волки. – Мы никому не расскажем о произошедшем. Клянемся! – Мда... – протянул Ичиро. – А собачки то кастрированные, пусть и грозные на вид. Теперь понятно почему яйценосец у них ругательство, ведь сами то они такого недостатка лишены. – О, посмотрим, как ты запоешь, когда тебе на шею повиснет пара таких красоток. – усмехнулся Хироши, отряхивая от земли и пыли штаны. – Нет уж. Там уже занято. – ответил мечник, помогая подняться своей подруге, которая от этого жеста и слов совершенно раскраснелась. Эльф в ответ лишь присвистнул, судя по всему не только у Кувата есть серьезные планы на ближайшее будущее. Чтож, две свадьбы так две. От меня не убудет. – А по поводу красоток, пусть они господину на шею вешаются, она у него судя по окружению бесконечная и стальная, как и яйца. – Хватит зубоскалить. – отрезал я, прекращая разговоры. – Ответьте мне, госпожа Имаджин, в какой роли вы приглашаете меня в свое поселение? – В качестве гостя. Господин Валор. – хитро улыбнулась кошка. Чтож, можно не сомневаться, там меня ждет очередная подстава, но все лучше, чем сражаться с ней с самого начала. – В таком случае я с радостью принимаю ваше приглашение. – кивнул я. – Прошу вас, отведите меня к вашей матриарху, Сцилле. – С превеликим удовольствием. – куда боле открыто усмехнулась девушка и подняв раненных мы двинулись вслед за процессией. – Ты не переборщил с устрашением? – спросил в полголоса Хироши. – Все же это должен стать первый официальный визит иной для них цивилизации. Иного, неизведанного народа. – Меня все достало. – честно сказал я эльфу. – Твоя постоянная неопределенность, несущий какую-то жуткую дичь Шунюан и постоянные сражения. Гибель парня, имя которого я даже не спрашивал, стала последней каплей, а тут эти псы жополизы со своими палочками. К тому же с какой стати я буду первым, разве тебя Шунюан сюда не приводил? – Лишь как гостя, которому не позволено было даже разговаривать. Ты же – совсем иное дело. Самостоятельный, грозный. – Хироши чуть отодвинулся, окинув меня с ног до головы взглядом. – Страшный как тысяча демонов, да еще и грязный, как две тысячи. В общем как представитель народа с поверхности ты произведешь сильное впечатление.