— Я знал! То есть я не знал, но… это просто было странно. Ты так не подумал? — Конечно, подумал. Я из полиции. Из уголовного розыска. Я этим занимаюсь все время. Появляется мертвое тело, появляется и вероятность — иногда очень отдаленная, иногда с трудом представимая, потому что все улики указывают на обратное, но это всегда должно быть у тебя в голове. Хотя в случае с Сэнди — у меня это была не первая мысль и даже не вторая, должен признаться. Сэм положил нож и вилку и посмотрел на него. — Но кто, мать твою? Кто? — Пока — без понятия. Наверное, тут первый вопрос почему, а не кто. Сэм покачал головой. — А ведь кажется, что это самое безопасное место на земле. Остров. — И это очень близко к истине, если мы говорим о насильственных преступлениях. Это очень сильно выбивается из нормы. — Что ты знаешь о ней? О Сэнди? Кто-нибудь что-нибудь о ней знает? Теперь уже Саймон застыл над тарелкой. Он засомневался. Строго говоря, это было неэтично, но его племянник проникся симпатией к Сэнди, и Саймону было искренне интересно увидеть его реакцию на новость. Он даже не представлял, какой она может быть. Понятно, сначала это будет удивление, но потом… Шок? Отвращение? Но чего он уж точно не ожидал, так это смеха. Сэм уставился на него через стол и какое-то время не выказывал вообще никакой реакции, но потом разразился взрывом хохота и стал бить кулаком об стол. — Черт меня дери… Ай да Сэнди… Такое шотландским раскольникам и не снилось. Черт МЕНЯ ДЕРИ!!! Виктор и Виктория… И, если подумать, знаешь… ну, я едва с ней — с ним — познакомился, только на пути сюда, и больше внимания обращал на погоду и собственное состояние… Но, оглядываясь назад, все сходится. Да. А тебе никогда в голову не приходило, Сай? — Нет. Сэм еще какое-то время подхихикивал, доедая остатки яиц с тостами в тарелке, но потом довольно внезапно остановился и затих. — Только… Сэнди убили. И это же не важно — кто, что, женщина, мужчина… Пристрелили… И не случайно, промахнувшись по кролику. Ну, правда — это ужасно. Никто не должен расставаться с жизнью вот так. — Да. Так они и сидели, задумавшись, пытаясь это как-то осмыслить, пропустить через себя. Ночь была тихая. На Тарансуэе всегда дул ветер, но сейчас он был настолько слаб, что едва шумел в каминной трубе, и от него даже не тряслись оконные рамы и не колыхались занавески. — О, и я подумал: наверное, буду уезжать отсюда, либо завтра, либо послезавтра. — Домой? — Нет. Может, пересекусь с парой друзей в Лондоне — по крайней мере, там они были последний раз, когда мы списывались. — Лондон, — задумчиво произнес Саймон. — И что там, Сэм? — Ну, знаешь… встретимся. — Просто встретитесь? Сэм явно смутился. — И когда вы встретитесь? Что дальше? Молчание. — У тебя хватит денег, чтобы добраться до Лондона? — А. Нет. Я думал… Саймон поднялся и начал собирать тарелки. — Значит, ты думал неправильно, Сэмбо. Ты даже не можешь дать себе труд выползти отсюда и подсобить Дугласу, чтобы ему было попроще. Кирсти теперь постоянно плохо, она не может особо помочь, пока не родит. Так что не жди, что я просто суну руку в карман и выдам тебе наличные, чтобы ты спокойно мог свалить в Лондон. — Значит, мне нужно остаться здесь? — Нет. Ты взял обратные билеты на паром и на поезд, когда ехал сюда? — Эм… — Видимо, нет. Ладно, я дам тебе денег на обратные билеты. Я имею в виду, до Лаффертона. Либо так, либо оставайся здесь и работай. Он никогда не говорил с Сэмом в таком тоне — не было необходимости. Сэм никогда не ленился и не отлынивал, он всегда был живым, активным, жизнелюбивым мальчиком. Только он больше не был им, а был беспокойным молодым человеком, который не знал, какое будущее его ждет и какие именно шаги он хотел бы сделать ему навстречу. Может, стоило быть с ним помягче, но Саймон точно не будет добродушным дурачком, который выдаст ему денег, чтобы тот мог встретиться с кем-то там в Лондоне. Йен был совсем не против, чтобы он занял закуток в пабе. Тут же возникло сразу пятеро постоянных посетителей, с кем он мог бы поговорить, в том числе Дуглас, но еще и Фергал Морн, ферма которого располагалась на самом краю склона, где стоял дом Сэнди. Фергал был глухим, его отец и прадед так же, как и он, разводили овец на том же самом месте и тоже были глухими. Он был женат и родил дочь, чей слух оказался идеальным, и очень боялся заводить еще одного ребенка, потому что это мог оказаться сын, который унаследует его глухоту. Фергал носил слуховой аппарат, но даже с его помощью он слышал чужую речь как через толстую стену ваты, зато отлично читал по губам и по лицам. — Это такой ужас, с Сэнди… такой ужас. Никогда бы не подумал, что она сделает такое с собой, вот правда. Хорошая женщина — и хорошая соседка, хотя у нее дома я никогда не бывал, ни разу. Она сама приходила. — Она рассказывала о себе, Фергал? Прежде чем приехала сюда — ты знал, где она жила, что делала, какая у нее семья и так далее? По выражению Фергала было ясно, что он слушает, впитывает слова Саймона, пытается понять вопросы, которые он задает, но очень медленно, очень внимательно и только в тот момент, когда лицо собеседника оживает. — Нет. Она не говорила ничего, никогда. Очень закрытая женщина, Сэнди… Хотя у меня не было чувства, будто она что-то утаивает, что-то плохое, понимаете? Она вроде как своя в доску. Прошла Тарансуэй вдоль и поперек столько раз. Я ее видел и на пляже, и наверху. Да, она была здоровая и активная. — Когда вы видели ее в последний раз? — Наверное, четыре дня назад. Когда прошел последний шторм. — Где? — В магазине, а потом она ехала в своем джипе в сторону дома, и мы встретились, — ну и остановились на ходу, вы знаете, как это у нас заведено, — и помахали друг другу. И все. — Как она выглядела? Фергал пожал плечами. — Как обычно. — Она всегда гуляла одна? По острову? — Постоянно. Я думал, что у нее девять жизней, вечно она карабкалась по скалам и устраивала обвалы или убегала от приливов, все в таком роде. Дикая женщина. Ну да, Йен говорил, что у нее девять жизней, как у кошки. Но и ей удача изменила. — К ней кто-нибудь приходил? — Мы за ее домом из-за шторки не наблюдали. — Уверен, что не наблюдали, но, если бы кто-нибудь пришел, вы бы заметили. — Ну, я не замечал… Но это еще не значит, что никого не было, да? — Конечно. Вы не заметили в ней никаких изменений, когда в последний раз виделись? Не было похоже, чтобы она волновалась о чем-то? Может, она отвлекалась, была рассеянной? — Я такого не заметил. Но мы не особо долго проболтали, когда встретились. — Ладно. Ну, если вдруг вы что-то вспомните, даже самое незначительное, скажите мне, хорошо? Это может быть важно, Фергал, — люди этого не понимают и игнорируют некоторые мелочи. Все, что вам могло показаться… ну, не совсем обычным, не совсем на своем месте относительно Сэнди, ее дома, ее машины… все. Не смущайтесь и никогда не думайте, что вы зря тратите мое или чье-то еще время. — Ничего такого. Но я сделаю, как вы говорите. Обязательно сделаю. Потом все продолжалось в том же духе. Никто не видел и не слышал ничего и никого. Ничего необычного, ничего настораживающего… Что было особо удивительно, ведь несмотря на довольно низкую плотность населения, островитяне были крепко повязаны друг с другом. Не важно, насколько далеко они жили, они всегда следили друг за другом и знали, что происходит. Но о Сэнди — ничего. Всплыла только одна вещь, но, как Саймон ни ломал над ней голову, он не мог понять, почему именно это кажется ему чем-то значимым. Но оно определенно таким было. Дерри Муир осуществлял доставку по всему острову — обычно это было что-то с парома или из магазина, и по преимуществу он относил посылки тем, кто по какой-то причине не мог справиться сам, — либо старым, либо немощным, либо кому-то со сломанным автомобилем. Дерри знал Сэнди не лучше остальных, потому что она всегда все забирала сама, но они иногда болтали в баре, и однажды, месяц или около того назад, Сэнди помогла ему вытащить из лужи рядом с ее домом его фургон. Она пригласила его на чашку чая, и оказалось, что у них общая страсть к керлингу. Дерри и его жена участвовали в соревнованиях и даже ездили в составе разных лиг на Большую землю, а Сэнди сказала, что в двадцать с чем-то лет прожила три года в Канаде и познакомилась с этим спортом там. Они болтали, пока Дерри не обнаружил, что уже на час опаздывает, а потом еще раз созвонились, и Дерри занес ей свои журналы о керлинге. Он как-то предложил ей посмотреть игру вместе с ним и Моникой и даже снова начать играть. Но она не проявила энтузиазма. — Я не знаю, какое это может иметь отношение к чему-либо — керлинг, Канада… — Я тоже, но спасибо, Дерри. Это может что-то значить. Но что именно — Саймон не имел ни малейшего представления, хотя это не выходило у него из головы и настойчиво напоминало о себе. Потому что больше ничего не было. Ни гостей. Ни машин. Она всегда уходила и возвращалась в самое необычное время, так что увидеть ее разгуливающей по пляжу или болотам в девять вечера или лезущей по скалам на рассвете не казалось чем-то удивительным. Она оставалась старой доброй Сэнди. Кажется, последний раз все в деревне видели ее в ночь шторма, когда она ушла из паба вместе с его подвыпившим племянником, чтобы довезти его до дома. И пока что было очень похоже на то, что Сэм действительно был последним человеком, который видел Сэнди, прежде чем ее убили. Двадцать четыре Кэт сделала ризотто и крыжовненный мусс со взбитыми сливками. Еще у них была бутылка новозеландского совиньона, а потом Кирон оставил их вдвоем, удалившись в гостиную, чтобы посмотреть важный футбольный матч. В итоге они с Люком очень хорошо поладили, но Кэт заметила — и это ее изрядно повеселило, хотя она тщательно это скрыла, — что в начале вечера Кирон держался максимально формально и взглянул на дорогой костюм Люка и его цветастый итальянский галстук с некоторым подозрением. Но как только он окончательно успокоился, что Люк не испытывает никакого интереса к его жене, кроме как к давнему хорошему другу, а она к нему, он обнаружил, что у них есть много общего — за исключением футбола, — и Кэт в какой-то момент просто откинулась на стуле и слушала их. Но Люк пришел обсудить с ней дела. Она пригласила его домой, потому что хотела, чтобы они с Кироном познакомились в более расслабленной атмосфере, чем в ресторане или отеле. И дом был лучшим местом, чтобы обсудить работу и будущее. Кэт сварила кофе, и он открыл свой планшет, в котором были готовый сайт, брошюры, финансовый план и юридические условия и разъяснения. Он отдал его Кэт и присел рядом, подняв Вуки с его места на краю дивана и усадив его к себе на колени. — Осторожно — недавно он укусил Кирона.