— Обязательно подумаю. Разобравшись с насущными делами, я вернулся в уже ставшую родной ночлежку, поужинал слегка пересоленной яичницей, после чего взял кувшин пива и отправился к себе в номер. Делать было решительно нечего, напиток оказался достаточно крепким, так что очень скоро мои мысли принялись скакать по самым разным направлениям, иногда весьма неожиданным. Я вспомнил о расположенной неподалеку бане, взгрустнул от осознания собственной нищеты, оценил табличку с характеристиками, прокрутил в памяти визит к мастеру Кирчу, прикинул, как вообще можно найти волшебников, еще раз изучил список своих достижений, попытался сосчитать, сколько душ нужно забрать для получения следующего уровня, с ностальгией подумал о переполненном людьми рынке… а затем в голову пришла идея, показавшаяся мне чуть ли не гениальной. Убивать мирных жителей было неправильно — как с точки зрения общечеловеческой морали, так и с точки зрения банального самосохранения. Но что, если убийство окажется вовсе не беспричинным? Что, если на меня нападут, вынуждая защищать собственную жизнь? — Так, — воодушевленно пробормотал я, выглядывая в окно. — Так… Сгустившаяся на улице тьма воспринималась моими глазами как мягкий и необременительный сумрак, но для всех остальных она по-прежнему оставалась тьмой — опасной, таинственной. а также подстрекающей к различного рода противозаконным действиям. Так насколько же велик шанс, что в благополучной, но не самой богатой Рахме найдутся люди, готовые ограбить шляющегося по ночным трущобам юнца? — Вот и узнаем… Дежуривший возле входа охранник проводил меня удивленным взглядом, но задавать вопросы не стал. Я проскользнул мимо него, вышел из таверны, а затем отправился куда глаза глядят. Вокруг раскинулся один из самых бедных районов города, никаких фонарей поблизости не было, стражники традиционно держались ближе к центральной площади, так что мой план начал реализовываться сам собой. Правда, жаждущих моей крови разбойников на горизонте пока не наблюдалось. — Вон отсюда, пьянь, — внезапно донесся из ближайшего переулка гневный женский голос. — Иди к своей шлюхе, слизняк поганый! Раздался грохот захлопнувшейся двери, звон разбитого стекла и чьи-то удаляющиеся шаги. Затем снова наступила тишина. Я пошел дальше, с любопытством заглядывая в окна, прислушиваясь к доносящимся из глухих тупичков шорохам и стараясь прочесть попадающиеся навстречу вывески. Спустя какое-то время улица привела меня к небольшому перекрестку. Там горел один из фонарей, работали сразу два кабака и наблюдалась вполне активная жизнь — человек пять кучковались на ступеньках одного из питейных заведений, с жаром обсуждая кашерскую войну и предложенную владетелем службу. Я медленно прошел мимо них, однако в мою сторону никто даже не посмотрел — тема возможного заработка и вполне вероятной смерти интересовала собравшихся гораздо больше. — Два золотых в неделю уже предлагают. Два! — Подожди, скоро три обещать начнут. — Там солдаты уже землю с голодухи жрут, наверное. — Можно пару золотых забрать, а потом уйти. — Да? И кто же тебя отпустит? — Говорят, там с трупов золотишко собирать можно. — Рован поверил и не вернулся. Хватит дурить. — Да я что, я только… Перекресток остался за спиной. Вокруг опять сомкнулся уютный тихий сумрак. Чувствуя себя крадущимся в ночи хищником, я добрался до городской стены, миновал пару закрытых мастерских, а потом увидел спящего на дороге человека. Неизвестно, был ли этот горожанин бездомным, или же всего-навсего перебрал со спиртным — в любом случае, он представлял из себя чересчур заманчивую цель, пройти мимо которой оказалось очень сложно. Я несколько минут рассматривал беззаботно похрапывающее тело, представлял, как его касается прохладный ветерок, как заполняется шкала прогресса… Нужен ли городу обычный пьяный бомж? Имеет ли жизнь хоть какую-нибудь ценность? Станут ли расследовать его смерть? В руке сам собой сформировался призрачный клинок, я шагнул вперед, но затем остановился, вспомнив про слова мастера Кирча. Тот считал, что у меня хватит силы воли для того чтобы воздержаться от необдуманных поступков, а убийство дрыхнущего на мостовой и абсолютно мирного пьянчуги вполне подпадало под эту категорию — одна-единственная загубленная душа никак не могла дать мне новый уровень, зато вполне могла привлечь внимание обычных жителей города и стражников. Я же понятия не имел ни о их профессионализме, ни о мотивации. Одним словом, в данном случае игра совершенно точно не стоила свеч. Или все-таки стоила? — Вот дерьмо. Бомж перестал храпеть, лениво почесался, а затем перевернулся на другой бок. Стало заметно расползшееся по его штанам темное пятно. — Да и хрен с тобой. В ответ послышалось невнятное бурчание, но я уже прошел мимо несостоявшейся жертвы, чувствуя странный коктейль из облегчения, сожаления и гордости. Упускать бесхозную душу было немного обидно, таившаяся рядом бездна все еще оставалась голодной, однако принятое только что решение как нельзя лучше говорило о моей психологической самостоятельности. Это внушало робкий оптимизм. Размышляя о том, есть ли смысл продолжать затянувшуюся прогулку, я вышел к пересекавшей восточные кварталы речке, некоторое время шел вдоль нее, а потом заметил двигавшихся параллельным курсом людей. Незнакомцев было трое, они старались держаться возле домов и прятаться в клубившихся там тенях, но лично для меня следить за их перемещениями не составляло никакого труда. Намерения маленького отряда также казались очевидными — похоже, что неплохо одетый парень, в одиночку болтающийся по ночному городу, привлек-таки внимание местной гопоты. Я уловил краешком глаза неясное движение, медленно повернул голову и увидел еще двух человек, перекрывших дорогу с противоположной стороны. Градус опасности тут же возрос, но мне почему-то стало немного смешно — решившие ограбить меня люди понятия не имели, с кем связались. Более того, они слабо ориентировались в темноте и явно полагались на численный перевес, а не на свои навыки. — Идиоты. Место для схватки было вполне удобным, так что я замедлил шаг, свернул к реке, после чего начал справлять малую нужду прямо на один из фонарных столбов. Избавляющийся от переработанного пива организм вздохнул свободнее, по телу расползлась сладкая истома… — Эй, ты что это делаешь? — Отливаю, — сообщил я, поправляя штаны и разворачиваясь. — А в чем дело? Передо мной находилась та самая троица, которая совсем недавно пряталась возле соседнего здания. Их товарищи, догадавшись, что конфликт уже начался, тоже спешили к месту событий. Все происходило по схеме, многократно воспетой как земными криминальными сводками, так и рассказами потерпевших. — Ты что, поссать сюда пришел, урод? — Ну да, сказал же. — Карманы вывернул, быстро! — Я… Пока главный заводила раздавал свои приказы, один из его помощников сместился влево, достал из-за спины короткую дубинку и размахнулся. В обычных условиях я бы ничего не заметил и получил по голове, но сейчас все было совсем не так, как раньше. Дубинка просвистела мимо цели, кончик моего меча полоснул по животу главаря, а затем пробил печень третьего грабителя, еще через мгновение я просочился между скорчившимися от боли людьми, подрубил ноги владельцу дубинки и оказался лицом к лицу с подоспевшим резервом. Из-за спины донесся хриплый стон, но я его проигнорировал, сконцентрировавшихся на новых оппонентах. Последовали еще два удара, раздался невнятный крик и бой сам собой закончился. — Передавайте привет Лакарсис, герои. Раненый легче своих товарищей главарь попытался доползти до берега и свалиться в воду, но я догнал его, прижал к мостовой коленом и отпустил на волю божественную прохладу. Темноту разорвал еще один истошный хрип. — Нет… нет! Все произошло чрезвычайно быстро — истекающие кровью и находящиеся при смерти бандиты по очереди расстались с душами, я проверил их карманы, забрал обнаружившуюся там мелочь, после чего скрылся в ближайшем переулке. Прошел метров тридцать, свернул на соседнюю улицу, а затем разглядел стоявшую возле одного из домов скамейку и устроился на ней, чувствуя, как в груди заполошно бьется сердце. Мое превосходство над врагами в данном случае оказалось подавляющим — будучи практически слепыми, они не имели даже теоретических шансов на победу. Тем не менее, сам бой все равно взвинтил мои нервы до предела, спровоцировав мощный выброс адреналина. Пальцы заметно подрагивали, я ощущал лихорадочную радость, восторженный страх, удовлетворение от содеянного… — Соберись, твою мать. Пожалуй, лучшим продолжением в данной ситуации было бы возвращение домой. Но шкала прогресса заполнилась уже почти на две трети, до заветного рубежа оставалось совсем немного и это обстоятельство перевесило все доводы разума. Немного придя в себя, я поднялся со скамейки, воровато оглянулся по сторонам, а затем направился к самому сердцу речного квартала. В течение следующих сорока или пятидесяти минут ничего не происходило, но затем со мной решила пообщаться компания из трех пьяных и весьма агрессивных мужиков. Я дождался прямых угроз и многообещающего тычка в грудь, с чистой совестью избавил мир от еще одной партии мусора, после чего обыскал карманы распластавшихся на камнях мертвецов и решил вернуться домой — хотя взять очередную награду так и не получилось, усталость незаметно брала свое, спать хотелось все сильнее, а таскаться по заснувшему темному городу мне уже надоело. Возвращение в родную гавань прошло без особых приключений, а скучавший возле барной стойки охранник хоть и наградил меня еще одним заинтересованным взглядом, но ничего не сказал, давая понять, что чужие дела его не касаются. Я же заметил у себя на куртке характерные брызги крови, устало вздохнул и махнул рукой: — Напали какие-то сволочи. Пришлось отбиваться. — Бывает, — охотно согласился дежурный. — Зря вы ночью гулять решили. — Да и хрен с ним… слушай, можешь пива налить? Устал, как собака. — Конечно. Пока охранник возился с бочкой, я старался найти вменяемое оправдание своей прогулке, но на ум шел только всевозможный бред, озвучивать который было бы себе дороже. Пришлось сделать вид, что подобные развлечения — это нечто само собой разумеющееся и не требующее каких-либо комментариев. Благо, что собеседнику на все эти нюансы было откровенно плевать. — Спасибо. А есть где одежду сполоснуть? — Во дворе. С вас серебрянка. Рассчитавшись и кое-как почистив костюм, я взял кувшин с пивом, поднялся в номер и буквально сразу же заснул, даже не озаботившись стандартными мерами безопасности вроде засунутого под дверь ножа. Впрочем, ломиться ко мне никто не рискнул, остаток ночи прошел спокойно, а когда вскарабкавшееся по небосклону солнце все же заглянуло в окно и вынудило меня открыть глаза, на дворе было уже позднее утро. — М… вот дерьмо… Хотелось пить, есть и в туалет. Голова болела от слишком большого количества употребленного накануне алкоголя. Шею ловило из-за неудобной позы и сочащегося сквозь рассохшуюся раму ветерка. Одним словом, я чувствовал то же самое, что и встреченный мною сутки назад Тараш. — Блин… Начавшийся столь похабно день прошел глупо и бесцельно — мне по-прежнему было абсолютно нечего делать, так что первое время я лишь ел, тупо смотрел на улицу и гадал, чем в данную секунду заняты городские стражники. Потом опасения на этот счет слегка улеглись, я вспомнил о выбранной не так давно способности и начал отжиматься, внимательно прислушиваясь к организму и стараясь ощутить происходящие с ним изменения. Затем возникла мысль сходить в баню, но мне все же удалось преодолеть этот губительный для кошелька соблазн. Ближе к вечеру силы и энергия начали возвращаться — я осознал, что искать меня никто не собирается и вовсю предвкушал новую вылазку. Ворья и душегубов в средневековых городах хватало, их зачистка была выгодна не только мне, но и всем остальным жителям Рахмы, поэтому мои ночные деяния чем-то напоминали подвиги земных супергероев. С той лишь разницей, что они изничтожали нарисованных злодеев, а я — самых настоящих. На этот раз охранник предпочел не заметить мой уход, сделав вид, что всецело занят полировкой длинного широкого кинжала. Мешать ему у меня не было никакого желания, так что я самостоятельно покинул таверну, а затем снова нырнул в лабиринт узких и темных переулков. Сегодня моей целью являлись ремесленные кварталы. Там находилось гораздо меньше жилых домов, львиную долю пространства занимали различные мастерские, склады и другие хозяйственные постройки, однако меня интересовало совсем другое — в подобных местах концентрация всевозможного ворья должна была зашкаливать, что не могло не сказаться на темпах сбора душ. Выйдя на одну из главных улиц и чудом разминувшись с отрядом стражников, я быстро пересек центральную часть города, миновал крохотный парк, после чего окунулся в царство тьмы, погасших фонарей и недовольно попискивающих крыс. Увы, но сегодня сделанные на коленки расчеты никак не желали оправдываться — людей вокруг не наблюдалось, грызуны с каждой минутой становились все наглее, а из-за плотно захлопнутых дверей и высоких заборов постоянно доносилось многозначительное рычание. Одним словом, я непонятно для чего залез в классическую промышленную зону и теперь бродил там, как отбившийся от стада баран. — Заблудился, мальчик? Раздавшийся совсем рядом голос заставил меня подпрыгнуть от неожиданности и выхватить меч. Впрочем, ничего сверхъестественного я не увидел — в тесном промежутке между двумя домами стоял один-единственный человек. Худой, невысокий и постоянно норовящий слиться с темнотой благодаря нашитым на одежду лохмотьям.