Может, Алёна права? Ведь если по-настоящему любят – должны прощать?.. Разве это не проще, чем жить без того, кого любишь? Разве чувства не должны быть сильнее обид, сильнее всего на свете?.. Может, Нина его и не любила вовсе. Может, он выбрал не ту женщину?.. Может… ему стоило принять утешение, которое Алёна ему предлагала?.. Глава 22 Я вошла в свою прежнюю квартиру, скинула верхнюю одежду и проследовала сразу на кухню. Остановилась у окна, задумалась обо всех тех событиях, что меня сюда привели… Я снова искала правды. И, весьма вероятно, готовилась поставить окончательную точку во всей этой истории. В горле встал ком. Вспомнилось, с какой любовью я обустраивала эту квартиру, когда мы сюда переехали. Как тщательно выбирала мебель, обои, каждую мелочь, вплоть до ручек на шкафчиках… Была полна надежд. Веры в то, что меня любят. Что все это – на всю жизнь. Может, все у нас и было хорошо, если не считать отсутствия детей. Но теперь, когда оглядывалась назад, прошедшие годы, что казались мне такими счастливыми, были вымазаны в грязи и лжи. И от этого никуда уже было не деться. Но даже это было не так страшно, не так смертельно, как то, о чем я теперь подозревала и ради чего пришла. Уже наступил вечер – Лёня скоро должен был вернуться домой. Вздохнув, я решила заварить себе чай, чтобы хоть как-то снять напряжение, которое сковало все тело, парализовало душу. Но это немного спасало – так внутри хотя бы не оставалось места для боли. Достав чай, я отошла в ванную комнату, чтобы помыть руки и освежить лицо. А когда вернулась… Оказалось, что в квартире я находилась вовсе не одна. Алиса стояла у стола, где находилась моя сумка и… конверт с результатом теста. Тот самый конверт, что я так и не вскрыла в вечер скандала, потому что Лёня сам во всем признался. И это тоже вызывало у меня теперь вопросы. В той суматохе до теста уже никому не было дела, как и мне самой. Но, по всей видимости, я все же на автомате сунула его обратно себе в сумку, где и нашла на днях, уже после того, как посмотрела результаты, пришедшие на почту. - Что ты тут делаешь? – дерзко поинтересовалась Алиса, уперев руки в бока, и глядя на меня снизу вверх с откровенным вызовом. Я обошла её, принявшись заваривать чай. Равнодушно уведомила: - Вообще-то, это мой дом. Так что это я должна тебя спросить, что ты тут делаешь и как вообще вошла. Я не столько увидела – руки и глаза у меня были заняты – сколько почувствовала, как она мгновенно вскипела от моих слов. - У мамы ключ есть! – бросила она гневно. - И ты его стащила, - спокойно констатировала я. Она разозлилась ещё сильнее, в этот миг, как никогда, напоминая свою мать. - Тут мой папа живёт, я имею права сюда приходить! По моим губам скользнула кривая усмешка. Ну, не мне ей раскрывать глаза и сдирать розовые очки. - Я пришла, чтобы с ним поговорить! – продолжала Алиса, будто желала от меня какой-то реакции. Но мне нечего было ей сказать. Так и не дождавшись от меня ответа, она недовольно поинтересовалась: - А это что? Я обернулась, чтобы посмотреть, о чем она говорит. В руках её оказался конверт с результатом днк-экспертизы. - На твоём месте я бы это не трогала, - предупредила я сухо. - Значит, мне тем более надо посмотреть! – огрызнулась она, доставая из конверта бумагу. Я только плечами пожала. Ну хотела она, как её мать, лезть везде, где не просили – пусть лезет. Я больше не собиралась оберегать её психику, достаточно я с ней носилась, как с писаной тобой, а в ответ получила лишь плевок в душу и злобу. Чем больше Алиса вчитывалась в документ, тем сильнее менялось её лицо, постепенно становясь серым, хмурым, испуганным. - Вероятность родства – ноль процентов, - дочитала она вслух и подняла на меня глаза. Старалась храбриться, но страх в её взгляде уже брал верх над самоуверенностью. - Что это значит? – потребовала она у меня ответа. Я размеренно поднесла к губам чай, сделала глоток… Всеми этими криками и капризами меня было уже не пронять. За последние дни я прошла через то, что не оставило в душе никакой жалости к тем, кто плевать на меня хотел и джигу бы станцевал на моей могиле, дай им волю. - Ты сама все видела, - произнесла я после паузы. Она швырнула в меня листом с результатами теста. - Что это значит, я тебя спрашиваю! – заорала, вновь становясь безумно похожей на Алёну. Характерец у них точно был один на двоих. - Это значит, что между тобой и Леней нет ни единой доли родства, - подытожила я. Она словно только того и ждала. Сжав кулаки, стала на меня наступать… - Врешь ты все! Ты сама это все придумала, чтобы отнять у меня папу! Я посмотрела ей в глаза. - А разве можно отнять у человека то, чего у него и не было? Она покраснела, словно готовая взорваться, как поп-корн в микроволновке. - Я все маме скажу! Она подтвердит, что ты наврала! - Конечно, подтвердит, - усмехнулась я. – Она скажет все, что ты захочешь, кроме правды. Резко развернувшись, Алиса помчалась к выходу. Хлопнула входная дверь – так она выказывала напоследок свое недовольство. Я нагнулась, чтобы подобрать бумагу с результатом теста. Мне было жаль, что Алиса вот так все узнала, но она сама полезла в чужие документы и получила закономерный результат. Прошло минут десять, прежде, чем дверь в прихожей снова отворилась. Я уже по шагам знала – вернулся Лёня… Он, видимо, тоже понял, что я здесь. Потому что сразу прошагал на кухню и глаза его с горящей в них надеждой жадно впились в моё лицо, будто он не верил, что я - настоящая… - Ты вернулась, - пробормотал он, сделав шаг ближе, но, видимо, мой предупреждающий взгляд его остановил. - Да… нам нужно поговорить. После всего, что случилось, я совсем не верила в то, что мне хотя бы сейчас добровольно скажут правду. Но я знала, как её получить. - О чем? – спросил он, сцепляя руки в замок у себя за спиной. Словно боялся позволить себе лишнее. - Я беременна, Лёня, - произнесла без лишних предисловий. Глава 23 Мне нужна была его реакция. И я её получила - она сказала мне абсолютно все лучше любых слов. Замешательство, непонимание, испуг, даже злость – все эти эмоции сменились на его лице за считанные секунды. Крючок сработал – Лёня барахтался на нем, как рыба, задыхающаяся на суше. - Нет, - прошептал он практически одними губами. Я нахмурилась: