Они сидели за столиком, который друг всегда оставлял для него зарезервированным. В уютном уголке, у окна, с видом на город… - Снег пошёл, - произнесла Нина и это, кажется, были её первые слова за то время, что прошло с тех пор, как они вышли из дома. - Наконец-то, - откликнулся он. – Уже надоела эта слякоть… я замучился чистить джинсы. Говорил, а у самого кошки на душе скребли. Сидят, словно два незнакомца и говорят о погоде, будто иных тем для разговора у них просто нет… - Как прошёл твой день? – спросил он, пытаясь нащупать хоть какую-то близость между ними… Казалось, что хотя Нина и не отталкивала его прямо, что-то было все же не так. В том, как она отводила глаза, как взвешивала каждое слово и какой неестественно спокойной казалась… Отстраненной. От него. На его вопрос она пожала плечами. - Нормально. Я опять ушла пораньше, потому что, как ты помнишь, мне плохо спалось ночью. Он сжал челюсти, думая о том, не был ли сам причиной этой бессонницы. Разговор снова сошёл на нет. Он перевёл взгляд за окно – там и впрямь шёл самый настоящий снег. Крупные, белые хлопья, уже успевшие полностью покрыть землю… Перед глазами вдруг возникла картинка… - А помнишь, как мы познакомились? – спросил он неожиданно. Нина наконец подняла на него глаза. Улыбнулась… но как-то печально, словно эти воспоминания приносили ей муку… - Помню, - ответила лаконично. А он упрямо продолжил… - Знаешь, когда я увидел, как ты со смехом скатилась с горки прямо на попке, сразу подумал – на этой девушке я женюсь! Нина коротко хмыкнула. - Не вижу логики в твоих размышлениях. Он нежно улыбнулся: - Ты была такая… простая, естественная, непосредственная… Черты её лица внезапно застыли. - И это все мои достоинства? Он мотнул головой. - Нет, конечно. Я имел в виду… что в тот миг просто почувствовал что-то такое… понял вдруг, что ты станешь кем-то важным для меня… Она откинулась на спинку кресла, заметив: - Интересно. А ведь не приведи меня тогда Руслан – мы бы и не встретились. Вернее, нас с Алёной. Но она, как истинная женщина, так заботилась о своём внешнем виде и его сохранности, что на горку не полезла. - Именно потому мне понравилась именно ты, - заметил он с улыбкой. – В тебе было больше… Договорить Лёня не успел. Его телефон заорал на весь зал… Когда кинул взгляд на экран, подумалось – легка на помине… Звонок, конечно же, сбросил. Отключил звук… - Не ответишь? – поинтересовалась Нина равнодушно. Даже слишком равнодушно. - Это с работы, - соврал он натужно. – Ну их к черту. Рабочий день окончен. - А если что-то важное? - Что может быть важнее ужина с любимой женой? – ответил ласково. А телефон снова зазвонил. Он скинул её звонок раз пять кряду и уже хотел было вообще заблокировать, но… В этот момент пришло сообщение. Он невольно его прочел и… отчаянно хотел бы проигнорировать, послать все к чертям, но… не смог. - Опять с работы? – спросила Нина. Он сам ощущал, как кровь отлила от его лица. Сокрушённо кивнул, ненавидя себя за очередную ложь… - Да. И мне… видимо, придётся туда поехать. - Езжай, - откликнулась жена ровным голосом. - Ты не расстроилась? – спросил он, почти желая, чтобы она сказала «да». Но Нина осталась невозмутимой. - Нет. Я допью свой глинтвейн и поеду домой. Уже хочется лечь. - Ладно… Он встал, склонился к жене и хотел поцеловать, но она, словно ненароком, повернулась так, что его губы едва скользнули по щеке… Тяжесть, осевшая на душе, многократно усилилась. - Я постараюсь быстро, - пообещал он. – Если устала – засыпай без меня… - Угу, - только и сказала она. Он прихватил свою куртку и пошёл на выход. У дверей обернулся, отыскал жену глазами… И увидел, что она уже не одна. К ней подошёл Руслан… Впервые в жизни это вызвало в нем беспокойство, причин которого он даже не мог понять. Пересилив себя, все же вышел на улицу, чтобы сесть в машину и ехать туда, куда ехать совсем не хотел… *** Глава 9 Ложь. Очередная мерзкая ложь. Я уже её узнавала – по тому, как он пытался скрыть за улыбкой нервозность, как отворачивал от меня экран телефона, как торопливо, сбивчиво говорил, словно пытался таким образом избежать лишних вопросов с моей стороны… А у меня их и не было. Было лишь осознание, с которым я постепенно, вдох за вдохом, минута за минутой, училась жить. Сосуществовать. Осознание того, что все абсолютно точно – не в порядке. И что когда так врут и выкручиваются – явно скрывают нечто такое, что способно произвести эффект взрыва, а вовсе не невинный сюрприз ко дню рождения. Что ж, у меня для этих двоих – Лёни и Алёны - сюрприз тоже имелся. Я больше не собиралась полагаться ни на чью порядочность и честность, больше не верила свято и неуклонно в то, что близкие мне люди неспособны предать… В сумке у меня лежало то, что способно было все прояснить – раз и навсегда. Вещица, которая, в отличие от людей, не обманет и не станет юлить… Я пригубила почти остывший глинтвейн, борясь с чувством горечи, которое буквально поселилось во рту. Боялась себе самой задать вопрос – а что будет после, когда наступит та ясность, которой я добиваюсь? Казалось, что не будет уже ничего. Потому что я уже сейчас все понимала – подспудно, каким-то чисто женским шестым чувством… Глядя на прозрачный бокал, где плавали корица и анис, по кругу задавала себе лишь один вопрос – как все это пережить?... - Привет, - раздался рядом голос, который я так редко слышала в последние годы.