Бездыханный брат падает, лежит на полу в незнакомом месте. Огромный зал, правда, деталей я не описала бы. На его груди расползается кровавое пятно от колотой раны. Я замерла, сжав ледяные пальцы – настолько реалистично она мне представилась. Будто на миг я пережила это, душу заполнила лютая тоска, смертельная ненависть. Выдохнув, огляделась. Буквально принудила себя осознать, что нахожусь на центральной площади Вельта. Сзади по-прежнему сверкает мраморный дворец. Я не обладаю даром предвидения! Значит, это всего лишь выходки моего мозга, моих тревог. Пришлось несколько раз напомнить себе это, настолько яркой оказалась картина, так глубоко въелась в мою душу. Насилу успокоившись, пошла искать укромное местечко, чтобы не попасться никому на глаза. И там поспешила раствориться, сделаться невидимой для людей. Помчаться, расправив крылья, в Академию. Попытаться ещё хоть что-нибудь ввытрясти из Долиорода? Я почти собралась, но, похоже, Дол всё ещё был на экзамене. Во всяком случае, его комната пустовала. Зато внизу, в парке, я заметила Гели. Она сидела на скамье с книгой, одна. Вот у кого я могу расспросить про лагрес. Но идти за помощью к светлой?! Несколько мгновений я боролась с собственной гордостью. В конце концов, Гели нашла в себе силы прийти ко мне. А я уж точно не слабее её. Решительно откинув волосы, я расправила крылья и слетела прямо к ней. Белокрылая оторвала взгляд от страниц, доли секунды смотрела на меня, будто пытаясь сообразить, кто перед ней. Или поверить в то, что видит. После её лицо вдруг озарилось улыбкой: – Джун! Ты нашла Растона? – Увы, – качнула я головой, присаживаясь рядом на скамью. Лицо светлой тут же помрачнело, но она продолжала ожидающе поглядывать на меня. – Я с другим вопросом, – проговорила я. – Ты можешь рассказать о связи между хранителем и лагре? Лицо Гели сделалось озадаченным. Я намеренно применила мужской вариант названия, и, похоже, она не догадалась, что речь обо мне и Растоне. Слава богам. – Что ты хочешь узнать? – Что даёт эта связь? Помощь, покровительство, это понятно. Но вот, например, хранитель занят своими делами. А его лагре или лагрес нужна помощь. Он чувствует это… примерно так, как защитник тёмных чувствует, когда мы в опасности? – Не совсем так, – мягко отозвалась Гели. – Хранитель – это скорее духовный наставник. На этих словах я едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Тоже мне, наставник нашёлся. Но продолжала внимательно её слушать. – Хранитель всегда слышит своего лагре, – ошарашила меня она. – Но лагре, к сожалению, не всегда готов услышать хранителя. И хранитель может сам решить, прийти ли на помощь, или позволить человеку пройти урок самому. Что?! Всё внутри взбурлило моей кипучей тёмной энергией. Всегда слышит?! – Спасибо, – с трудом удержала на лице улыбку я, поднимаясь. – Если что-то нужно, обращайся, с радостью помогу, – отозвалась Гели, усиленно пряча любопытство. Но расспрашивать, откуда у тёмной такие вопросы, не стала. – Ты тоже, – кивнула я. И лишь отвернувшись, взмыв в небо, позволила улыбке слететь с лица. Ах он… светлый паршивец! Так значит, он прекрасно слышал мои обращения! Ещё и наслаждался небось! А ответить не удосужился?! Уж я-то не человек, как-то да услышала бы! Наставник демаров! Ррр! 36 Допрос Дола ничего не дал – он по-прежнему настаивал, что во время той вечеринки видел брата последний раз. Не в силах усидеть в библиотеке, я отправилась на полигон, чтобы спустить немного пар. И даже почти успокоилась, почти вернула мысли в русло об учёбе. Когда уже заканчивала, на десятом кругу бега по стадиону, впереди прямо на моём пути опустилась куратор темнокрылых. Дождалась, пока я замедлюсь, чуть отдышусь. Сама прошла рядом со мной, показывая, что не торопит, даёт прийти в себя, и в то же время уходить не собирается. – Слушаю вас, Шейма-вин, – произнесла я, глотнув воды из фляги. Шейма Отери окинула стадион острым взглядом, будто высчитывая, сможет ли кто-нибудь нас подслушать. Видимо, решила, что всё под контролем и мы в безопасности. И произнесла – не спрашивая, утверждая: – Вы передали ключ от инфотеки вашему аввану, магу по имени Таррей из города Линвилля. – Откуда… – начала я, но прикусила язык. Она ведь сама говорила, что наблюдала за мной. И чем я только думала, не включив в отчёт все детали?! К моему удивлению, Шейма-вин сочла нужным объяснить: – Женщина в его доме, Летта, рассказала. Он уехал опробовать этот ключ. Она не знает, куда именно. Странная, неприятная злость на эту Летту, которая наделала столько ошибок в своей жизни и попортила жизнь любимого мужчины, колыхнулась где-то в глубине души. Ещё и мне свинью подложила! Тёмные должны оставаться беспристрастными, напомнила себе. Именно мы – судьи. И должны судить справедливо! – Для чего вы расспрашивали Летту? – спросила ровно. Шейма-вин едва уловимо усмехнулась. – На ваш отчёт пришёл запрос от Оракула, – ответила. – Этот ключ нужен нам, Джун-вин. Призовите аввана, прикажите ему отдать ключ. Выдохнув, я сжала зубы. Можно было догадаться, если уж мама взялась за дело, то докопается до малейших деталей. – В этом нет необходимости, – произнесла я. – У меня есть ещё один. Тёмные глаза куратора Шеймы сузились. Крылья едва уловимо дёрнулись, будто она хотела распахнуть их, но удержала. – Почему вы не написали об этом в отчёте? – Не хотела, чтобы за ним началась охота. Несколько мгновений Шейма внимательно изучала моё лицо. – И всё же, Джун, мы не можем отказать Оракулу. – Понимаю, – отозвалась я. Вздохнув, настроилась. Призвала кристалл из своей комнаты левитацией. Протянула куратору, и, отвернувшись, двинулась прочь. На душе сделалось горько. Будто я отдала в чужие руки ключ от собственного счастья! Хотя, по сути, всего лишь от места. Где я была счастлива. Правда, осознание, что у Растона остался ещё один, вызывало странное, иррационально тёплое ощущение, что не всё потеряно. Злость на него немного улеглась, снова уступив место тревоге. Руки так и чесались призвать Таррея, узнать, что он решил с инфотекой.