Захотелось проверить границы, где пролегали красные линии, за которыми Рикард уже был не в состоянии притворяться. И она решила импровизировать. Может, куда-нибудь их и заведёт этот маленький эксперимент — главное, чтобы не в очередной тупик. Замедлив шаг, Белладонна приложила руку ко лбу и прикрыла глаза. Её чуть повело в сторону, как если бы она начала терять сознание, и Марсель с готовностью поймал, бережно приобняв за плечи. — Что с ней? — тут же отреагировал Рикард. — Ей плохо? Давай мне, я понесу. — А ты в своём репертуаре? — едва слышно усмехнулся он на флемоанском ей в ухо, когда прислонил к груди, чтобы удобнее перехватить для передачи. — Забирай. Но будь аккуратен, не потревожь рану. На руки к напарнику Белладонна перекочевала с предельной осторожностью, словно в самом деле была создана из тончайшего фарфора, способного рассыпаться от одного грубого прикосновения. Казалось, он даже старался лишний раз на неё не дышать от греха подальше. Какое забавное открытие однако. — Аланд… как там его… неважно! Он, что ли, у вас типа большой шишки? — спросила Валери где-то неподалёку. — Это ещё очень мягко сказано, — хмыкнул Марсель. — Если говорить максимально сжато, то довремённые вампиры — это истинно бессмертные вампиры. В нашем мире их существует семь. Тем не менее всем известен лишь один довремённый, который является прародителем большинства вампиров. У него много имён, но мы в основном зовём его: Верховным или Темнейшим. Формально он владыка княжества Орсель, но фактически под его управлением находится весь флемоанский континент. — Это, конечно, всё очень интересно. Но что там с Аленом? Он реально угрохал всех своих вампирских деток? — Да. Аланд прославился, как изгнанник, который лично убил всех созданных собой вампиров. Точной причины никто не знает. Но поговаривают, что это произошло из-за того, что его детки выпили ведьму, на которую он глаз положил. Якобы он съехал с катушек, в результате чего истребил весь клан: убивал всех без разбору, не вникая, приложил тот или иной вампир клыки к смерти его ведьмы или нет. За этот проступок Аланда потом на тысячу лет погрузили в мёрзлый сон. Чтобы заточить в нём настолько могущественного вампира, тридцати трём ведьмам пришлось пожертвовать своими жизнями. И вот чуть больше сотни лет назад он вроде как пробудился и был изгнан с территории Флемоа на веки вечные. — Ну ни фига себе… Но я всё равно не поняла: так это круто, что он за вас заступился или нет? — Убить нас по одному желанию старших в клане Лафайет уже не получится, так как это будет равносильно тому, что кинуть вызов Аланду. А бросать вызов довремённому, способному одним касанием распылить любого вампира, кроме другого довремённого — не самая блестящая идея. — О! Тогда вы вообще в шоколаде! — Не совсем. Оказавшись под его защитой, мы стали такими же изгнанниками. Теперь на нас не распространяются почти никакие вампирские законы, — Марсель вздохнул и, видимо, перебил Валери, собирающуюся что-то ещё спросить. — Всё, я устал. Больше ничего не скажу… Нет… Не-а… Даже не думай. — Бесишь, — угрюмо констатировала она. — Ну-ну, — скептически усмехнулся он. — Не, ну вот теперь реально бесишь! Белладонна решила, что ей пора приходить в себя. Она, не поднимая век, поводила в разные стороны глазами, и слабым, болезненным голосом произнесла: — Рикард?.. — Пришла в себя? — Да… Всё в порядке, можешь опустить меня на ноги… — Мы уже дошли, — он кивнул на дверь, и Марсель открыл ту перед ними. Но войти они не смогли из-за целителя, который, похоже, банально не успел открыть её первым. Тонкие брови высоко взметнулись над огромными очками с толстыми линзами, а уже в следующую секунду сползли к переносице. — О, вы, как всегда, не вовремя! — недовольно воскликнул господин Аржебат. — В смысле, не вовремя? Она ранена! — возмутилась Валери. — Лечи давай! — Опять твоих рук дело? — А вот и нет! — Что-то мне как-то слабо в это верится, — проворчал он и махнул рукой в сторону кушетки. — Расположите там больную и уходите. Вернусь, подлатаю. Так просто ему уйти не дали — пришлось бедному мужчине раскрывать свои планы на путешествие до ближайшего туалета по срочной нужде из-за примитивного пищевого отравления. И убедившись, что эти планы не терпят отлагательств, Валери позволила ему умчаться по коридору. Потом вдруг решила, что надо проконтролировать, дабы он никуда не свернул по пути от туалета до медчасти, и рванула за целителем. А уже за ней, бурча под нос проклятья на флемоанском, последовал Марсель. Опустив Белладонну на кушетку, Рикард не торопился никуда уходить. Присел на стул, стоящий с противоположной стороны и, всё ещё избегая встречаться с ней взглядами, спросил: — Ты же его спровоцировала? — Что ты имеешь в виду? — Хоть я и не знаю флемоанский, но я достаточно хорошо изучит тебя. Ты явно не приятности там ворковала. Сама добилась того, чтобы он кинулся на тебя. — Я правильно сейчас тебя понимаю, ты пытаешься сказать, что я сама виновата? Получила по заслугам за свой острый язык? — Ну, не прям в такой форме, — он сконфуженно почесал кончик носа. — Просто если бы ты молчала, то не пострадала. Незачем было к нему лезть. Откинувшись на назад, она прислонилась спиной к прохладной стенке и посмотрела в окно, за которым совсем смеркалось. Так всё опостылело. Захотелось послать к чёрту. И самого Рикарда и всё его окружение, с которым она старалась быть более терпимой и понимающей. Губы сами растянулись в какой-то вымученной, горькой улыбке. — Идиот. — Кто? — Ты. — Обалдеть, — возмущённо выдохнул он. — Сначала одного мужика довела, теперь за меня решила взяться? — Да за что там браться? Я всего лишь называю вещи своими именами. — Вот ты и показала истинный характер!.. — Ты идиот, потому что перекладываешь вину с агрессора на жертву. Я на него не нападала и даже в открытой форме не оскорбила, лишь намекнула на его слабость. Эмануэль и в самом деле такой слабак и трус, каких ещё поискать надо. Поэтому — очередная констатация факта. Но признаю, что я тоже дура: влюбилась в малолетку, иногда ведущую себя не по годам взросло. Но всё же ты ещё ребёнок. И сейчас я это вижу, как никогда ясно. — Подожди-ка, — Рикард подскочил со стула и в один шаг оказался возле неё. За подбородок двумя пальцами развернул голову и посмотрел в глаза. — Только что проскочило слово: «влюбилась». Ты в меня влюблена? Серьёзно? — Ну точно идиот, — вздохнула Белладонна и дёрнула головой, вырывая подбородок. — Не беспокойся, я разберусь с этой проблемой. Он собирался ещё что-то сказать, но дверь распахнулась, и в кабинет зашёл господин Аржебат с пунцово-красным лицом. И судя по тому, какими словами он костерил некую невежественную особу, за ярким окрасом стояло вовсе не в смущении. — Я же вроде говорил, чтобы все ушли кроме больной?! Выйдете, молодой человек, ей нужно будет снять вверх! — Да что я там не видел, — отмахнулся Рикард, продолжая сверлить её задумчивым взглядом. И лишь наткнувшись на вопросительно приподнятую бровь, наконец понял, что именно ляпнул. Глянул на оторопевшего целителя и хохотнул: — Я в том смысле, что бидончики у всех плюс-минус одинаковые… Ладно, ладно. Ухожу. 16 глава: Только мой Мацик Валери Каждый день у них начинался со столпотворения около кухонного островка. Не то чтобы Вэл это не нравилось, но конкретно сегодня почему-то раздражало. Они всё же приходили на работу, чтобы трудиться, ловить всяких подонков, а не чаи и кофе гонять с домашними булочками. На её скромный взгляд в их отделе категорически не хватало дисциплины. И самой Офире стоило бы реже таскать еду в офис. Хотя бы через день. А лучше — не чаще пары раз в неделю. Исключительно всякие мелочи, вроде печенья или других снеков, чему-то более съестному место в столовой, которая всего в десяти минутах ходьбы. Ножки ни у кого не отвалятся. — Вот дерьмо, я заляпался! — воскликнул Фабиан, смотря на свои штаны в соусе, что вытек с нижнего края завертона. — Как поросёнок, ею богу! — запричитала она, после чего подвела его к раковине и при помощи влажной салфетки, обильно смоченной водой из-под крана, принялась оттирать пятно на штанине, пока он продолжал есть. — Всем добрый день, — с порога поздоровался Аллен, обводя полупустой зал свежим взглядом. Остановился им на коробке с едой, и озорным тоном поинтересовался: — И чем сегодня нас госпожа Сандовал решила побаловать? Он умудрился встать прямо на жирную каплю соуса. Забавно всплеснул руками и упал на спину. Хорошенько так пригрелся затылком. Основательно. Вэл аж поморщилась и потёрла собственную голову, представляя, как ему должно быть больно. Привстав на локти, Аллен потерянно огляделся по сторонам. Однако никто из коллег не ринулся помогать подняться. Офира и Фабиан смотрели на него со смесью страха и смущения. Как если бы им вроде было стыдно бездействовать, но ничего поделать со своей трусливой сутью они не могли. — Похоже, ждать помощи в будущем мне здесь больше ни от кого, — глухо усмехнулся он. Вэл почему-то так обидно за него сделалось. Она не понимала, отчего почти все, за исключением Оскара, внезапно стали его избегать — демонстративно шарахаться от любых прикосновений, словно могли подцепить чумку. Подумаешь, довремённый упырь. Их же там ещё шесть штук, и им наверняка достался самый нормальный. Раньше Аллен никому ничего плохого не делал. По крайней мере, физически... А сейчас, когда все узнали о его прошлом, должен перемениться и тут же всех порешать? Что за ерунда у них в головах творилась? Это всё тот же лицемерный придурок, способный в худшем случае гаденько и по-заумному извращённо обозвать, не переставая слащаво лыбиться. Подбежав быстрее, чем Аллен успел самостоятельно подняться, Вэл протянула руку. — Хватайся. Как-то заторможенно на неё посмотрев, видать, сильно башкой приложился, он улыбнулся одними уголками рта. Не так, как обычно: широко, но жутко фальшиво. По-другому. Ей аж не по себе стало. Но не в плохом смысле. Из-за этой улыбочки его лицо почудилось таким неожиданно приятным и даже привлекательным, что захотелось первой отвести взгляд. Ерундистика какая-то. Как только чужие пальцы крепко вцепились в её ладонь, Вэл дёрнула и в один рывок поставила Аллена на ноги. Придержала за плечо свободной рукой, пока не убедилась, что равновесие в его голове восстановилось, и отпустила. — Спасибо, — поблагодарил он, как ей показалось, по-настоящему искренне. А затем прихрамывая на правую ногу, измазанную соусом, вышел в коридор. — Что за фигня?! — спросила Вэл у коллег, притворяющихся, что ничего особенного не произошло. Но так и не дождалась от них никакого ответа. Вернулась на своё рабочее место и, сложив руки на груди, стала сверлить взглядом входную дверь. Постепенно зал заполнялся. Сначала пришли студентики, потом Оскар вместе Лиорой. Вернулся в чистых штанах Аллен и решил, походу, не предпринимать больше попыток, урвать съестного. И правильно. Нечего поддерживать этот кухонный беспредел.