— Глуповатыми болванами? — Эти глуповатые болваны вас поймали такого умного, — без тени свойственной ему ехидцы, напомнил старший детектив, оставшийся стоять чуть в стороне. Впервые на памяти Рика он выглядел так, словно едва сдерживался, чтобы собственными руками не удавить подонка. Всё же в прошлом несколько лет охотился на Воспитателя и даже был вынужден отдать дело другому отделу. — А вот тут вы глубоко заблуждаетесь, — Аоки перевёл на него равнодушный взгляд. — Вы бы никогда не поймали Воспитателя, если бы его не слили. — И кто же вас слил? — сухо поинтересовался капитан, проигнорировав его странную манеру говорить о себе в третьем лице. — Корпорация. — Что за Корпорация? — На которую я работал двадцать восемь лет. — И эта Корпорация занималась тем, что заказывала у вас убийства? — Не только у меня. У неё большой штат работников. — У этой Корпорации есть название? — Есть, но я не могу его назвать. Штатная ведьма постаралась. Старший детектив произнёс на родном языке, судя по всему, заклинание, и его глаза полностью почернели: зрачки словно расплылись сначала до внешних границ радужки, а потом вышли за них, заполнив собой и белоснежные белки. Он глухо хмыкнул при взгляде на Аоки и отчитался: — На нём несколько десятков заговоров и парочка проклятий, притом одно прямо сейчас его убивает. Ему от силы пять часов жить осталось. — Снять сможешь? — по-деловому уточнил капитан. — Нет. И никто не сможет. Впервые вижу настолько сложный узор проклятья, тут постаралась по-настоящему могущественная ведьма — уровня верховной. Такое плетение по зубам лишь тому, что его и наложил. — Пять часов, значит… — Да, она способная. С удовольствием бы её разделал. — А что были те, кого без удовольствия разделывал? — зло огрызнулся Грос. Моргнул, и его глаза стали прежними. — Да почти все. Особенно маленьких зверюшек было жалко. Взволнованно обернувшись, чтобы найти глазами сестру, которая после таких слов гарантированно впадёт в бешенство, Рик удивлённо уставился на парочку, что уже в край офонарела. Вэл находилась на расстоянии вытянутой руки и не демонстрировала никакой бурной реакции, потому что сзади стоял Марсель, обняв со спины и положив подбородок ей на макушку. Похоже, в режиме реального времени откачивал лишние эмоции, не давая малой и шанса раздухариться. С одной стороны, захотелось обоим по башке настучать, а с другой — лучше пусть обжимаются, чем рвутся в допросную. Он встретился глазами с Донной, с завистью подумал, что тоже не отказался бы вот так стоять с ней в обнимку, и отвернулся обратно к одностороннему зеркалу. Чего душу зря травить? Всё равно не дастся, злюка. Она теперь демонстративно старалась его разлюбить. Игнорировала попытки за ней ухаживать и не отвечала на флирт. Но ничего. Недолго пыжиться осталось ядовитому цветочку. Рик окончательно определился и решил следовать по стопам сумасбродной малой, которая по-любому на себя основной удар от предков возьмёт, а бабуля их ещё и подстрахует. Вернее, она точно вступится на Вэл, а он где-нибудь сбоку пристроится. Авось пронесёт. — Впрочем, взрослых оборотней мне тоже было жаль, — продолжал рассказывать Аоки. — Но я и к людям как-то особой неприязни не испытывал… — Вам было жаль, но вы их всё равно убивали, — подытожил капитан Бак, поражая выдержкой своих нервов. — Работа есть работа. Она не обязана доставлять удовольствие. Все мы чем-то себе на жизнь зарабатываем. Кто-то улицы убирает, кто-то себя продаёт, а кто-то на заказ убивает. Если бы не я, думаете, не нашлось бы другого исполнителя? Увы, этот мир не так устроен. Всё равно кто-нибудь да выполнял бы грязную работу. Спрос рождает предложение, а не наоборот. — Можно подумать, что тебя кто-то заставлял там работать, — фыркнул Грос. — У меня неплохо получалось эта работа и платили хорошо. — Неплохо получалось и платили хорошо, — пробормотал он, кажется, будучи не в себе от ярости. —Да, безусловно, каждый сам выбирает, каким способом зарабатывать на достойную жизнь. Вот только твою жизнь никак не назовёшь достойной. — Сколько в Корпорации работает киллеров? — спросил капитан и что-то написал у себя в блокноте. — Не знаю. Может, несколько десятков. А может даже сотен. — А вы не преувеличиваете, господин Аоки, масштабы? Если бы такая организация существовала на территории Ксоры, её деятельность не осталась бы незамеченной. — А кто сказал, что она существует только в Ксоре? Корпорация раскинула свои сети по всему миру. Даже до Авимина дотянулась: к слову, там довольно много клиентов обитает, которые размещают заказы именно на запчасти оборотней и вампиров. Это конкретно я работал по Ксоре. — Вампиров? — переспросил он, выделив главное, на миг вскинул кустистые брови и снова нахмурился. — Хотите сказать, что вы ещё и вампиров убивали? — Я — нет. Не доводилось как-то. Да и в этом, откровенно говоря, нет нужды. Вы не в курсе?.. Во Флемоа любой орган достать — вопрос пары тысяч ранаев. Вампиров как ни разбирай, они всё равно воскресают. Новые запчасти отращивают раз за разом, их надо лишь подкармливать кровью. Прямо-таки бесконечный генератор органов, — весело хохотнул Аоки, а заметив, что никто кроме него не смеётся, снова поник. — У них этот бизнес находится в серой зоне. Полулегальный. — Но зачем Корпорации органы других видов? — никак не мог взять в толк капитан. — Зависит от подразделения. Я работал в гастрономической ветке. Добывал для сильных мира сего деликатесы. — Исходя из ваших слов можно предположить, что Корпорация функционирует на уровне правительства. — А что есть правительство? Если вы про всю ту шушеру, что каждый день видите по телевизору, так это перхоть на голове реальной власти. Настоящих хозяев мира знают избранные единицы. Они и владеют-то Корпорацией. — А не рассказываешь ты нам сказки? Хочешь, чтобы мы на полном серьёзе поверили в эту чушь уровня теорий заговора? — снова не сдержался старший детектив. — Да признаю, ты долго водил нас за нос. Хорошо заметал следы. Но всё же прокололся. Наверняка мнил, что самый умный и что тебя никогда не поймают. А мы поймали. Вот ведь неприятность. Так, наверное, досадно, что ты теперь стараешься запудрить нам мозги всякой чушью. Откинувшись на спинку стула, Аоки скучающе на него посмотрел. — Зачем мне это? Ты же сам видел, что жить мне осталось недолго. — Пустить нас по ложному слуху… Увековечить своё имя в тёмной истории... Кто ж поймёт, что в твоей больной черепушке творится. — Не логичнее было бы забрать все лавры от убийств себе и не войти в эту якобы важную для меня историю, как самый массовый серийный убийца среди полукровок? Сколько там у меня на счету по вашим сводкам? В районе сорока или пятидесяти? — А сколько их было на самом деле? — Без понятия. Я не считал. Вы, что ли, считаете, сколько дел за всю свою карьеру раскрыли? Или там такие скромные цифры, что и считать особо нечего? Детектив Грос, а чего ты, собственно, так бесишься?.. Я, что ли, убил кого-то, кто был тебе близок? Извиняюсь, я не специально. — По каким критериям отбирались жертвы? — влез в их разговор капитан, направляя трёп в нужное русло. И правильно, сколько там этого времени осталось у подонка? Раз отложить смерть нельзя, то надо хотя бы выжать его максимально. — Я ничего и никогда не выбирал, мне всю информацию присылали по электронной почте. Продуманную до мелочей инструкцию: где поджидать цель, куда везти, за какое время разделать и какие конкретно органы или части тела забрать. Поначалу я убирал за собой останки. Всё также согласно инструкции. В один раз было достаточно где-то прикопать их, в другой — приходилось чуть заморочиться. А потом появился заказчик, которому нравилось играть в серийного убийцу, поэтому я стал оставлять тела вместе с нелепыми записками. Исполнители обязаны придерживаться плана. Например, если написано, что надо заколоть цель ножом, а ты её милосердно задушил, то сразу минус пару десятков тысяч. А могут даже половину от зарплаты откусить. Тут уж зависит от реакции заказчика. — И кто же присылал всю эту информацию? — Планировщик. Это их работа. Они планируют убийство — мы исполняем. — И естественно, имени планировщика или других исполнителей ты нам не скажешь? — Хитрый на мне заговор весит, — подтвердил он с кривой усмешкой. — Я могу много разного рассказать, но ничего по-настоящему полезного. И всё это будет звучать, как одна большая сказочка. А может… это и есть сказочка. Вам остаётся лишь поверить мне на слово. Доказательств никаких нет. Вы их не найдёте. — Зачем ты нам рассказываешь о Корпорации? Из-за обиды? Потому что они тебя «слили»? — Обида за то, что слили? Да нет, я не первый и не последний. Обычная процедура избавления от сломавшего ножа. Все исполнители так заканчивают. Издержки нашей профессии. Просто суету навести охота… Но всё это бессмысленно на самом деле… Даже если вы вцепитесь в информацию, которой я щедро с вами делюсь, задачка не по вашим зубам — кровью захлебнётесь. Сам не знаю, зачем я всё это рассказываю… правда… зачем?.. — Ты у нас спрашиваешь? — Хотите фокус? Капитан и старший детектив напряжённо переглянулись. — «Об…», — только начал произносить какое-то слово Аоки, как кашлянул кровью и совершенно по безумному улыбнулся. Чёрные глаза окончательно остекленели, а уже в следующую секунду тело пошатнулось, и голова с громким звуком упала на стол, сорвав с пышных губ Офиры испуганный вскрик. — Вот же сукин сын, — Грос с разворота пнул дверь, — запустил триггер проклятья. У него ещё был как минимум три часа! — Он покончил с собой? — удивлённо спросила Вэл. — Именно это он и сделал, — подтвердил сзади отстранённый голос Аллена. — Как думаешь, эта Корпорация в самом деле существует? — спросил у него Оскар. — Затрудняюсь ответить… Но если допустить её существование, то туда точно влезли остальные довремённые. И, надеюсь, капитан это понимает. И тот словно их услышал, обернулся и, смотря в зеркало, приказал: — Офира, вызови спеца, надо зафиксировать смерть от проклятья. 18 глава: (вторая часть) Несколько дней все новостные порталы пестрили заголовками о поимке Радикального Воспитателя и его скоропостижной смерти от неизвестного проклятия. Любопытные зеваки жаждали подробностей, а не получив их, строили различные теории заговора. Поначалу журналисты им проходу не давали. Но потом, как-то их интерес к полиции начал угасать. Даже на торжественное вручение грамоты заглянуло всего ничего: двое приличных корреспондентов от федеральных каналов и небольшая кучка журналистов из независимых новостных интернет-порталов.