– Ладно, я все вам расскажу, – выдохнула она. – Я стучала во все двери и задавала вопрос: «Что чаще всего лежит в холодильнике у французов?» Когда мне отказывались открыть, я влезала в окно. – Очень остроумно, мадемуазель. Ничего не поделаешь, придется сделать так, чтобы кровь прилила вам к голове и освежила память. Она забилась на цепи. В голове уже мутилось, все тело налилось тяжестью. – Вылитая колбаска в процессе копчения! – сострил один из троих. В следующее мгновение цех заволокло густым серым дымом. Потом прогремел взрыв. 17. Гроза Небо раскалывает молния, и стая в испуге застывает. ОН привстает на задних лапах, чтобы лучше разглядеть величественное зрелище. Тучи темнеют, потом наливаются черным, с сиреневыми и серебряными прожилками. Небеса раздвигаются. Чернота разражается вспышкой, белым столбом, ударяющим прямо в землю. «Небо сильнее всего остального», – думает ОН. Остальные втягивают головы в плечи. Им страшно, ему – нет. «Небо – мой господин», – говорит ОН себе. Его друзья-облака демонстрируют свою мощь всем тем, кто населяет земную твердь. Столбы света обрушиваются вниз один за другим, их все больше, сопровождающий их падение грохот все сильнее. От этого дрожит земля. «Небо такое красивое, такое сильное», – думает ОН. Зигзаг пламенеющей молнии цепляет дерево, в ветвях которого засело его племя. Башня из ветвей способна сдержать потоки воды, но против огня она бессильна. В прошлом лагерь уже имел неприятности из-за грозы, но никогда еще молния не ударяла так близко. У детей слезятся глаза. Молния снова ударяет совсем рядом, но в дерево не попадает; правда, там, где она застала их зазевавшегося родича, осталась лишь кучка пепла. Дождь превращается в ливень, но занявшийся пожар ему не потушить. Взметнувшийся желтый факел всем внушает страх. Вожак стаи по привычке испускает устрашающие крики, чтобы отпугнуть этого врага. Но огню не страшно, он пренебрегает угрозой. На подмогу вожаку приходят другие доминантные самцы. Но огонь наступает на них, кусая многим руки. Все вопят. Для них огонь – самое страшное, что может быть! Им невдомек, где у него глаза, где рот, им не удается его ударить. Непонятно им и другое: как огонь сумел подобраться так незаметно? Никто его не видел и не слышал, и вот он прямо перед ними – огромный грозный зверь! К крику присоединяются самки. Потом лагерь охватывают три огромных языка пламени. Они все уничтожают, превращают в черную пыль все, что поглощают. Стая шарахается назад, отступает. Как ни тошно вожаку бросать такой хорошо обустроенный лагерь, верхушка дерева грозно трещит и грозит рухнуть. Неосторожные племянники превращаются в пылающие факелы, визжащие, чтобы их потушили. Испуганные птицы бросают свои гнезда, тщетно пытаясь забрать с собой снесенные яйца. Огонь набирает силу, его раскаленные когти достают тех, кто пытается от него сбежать. Воздух наполняется едким дымом, и все разражаются кашлем. 18. Прекрасный принц Заброшенный цех заволокло дымом. Троица в обезьяньих масках застыла рядом с блоком, на котором висела вниз головой Лукреция Немрод, видевшая все вверх ногами. – Дымовые шашки! Полиция! – крикнула одна «обезьяна». Лукреция пыталась дотянуться руками до связанных ног. Выстрелы раздавались теперь по всему цеху. – Бежим, они открыли огонь! Похитители бросились к груде ящиков. Дышать в дыму становилось все труднее. Достав кое-как оружие, они принялись палить наугад сквозь заволакивающие их густые клубы. Толстые руки спустили надсадно кашлявшую Лукрецию Немрод на пол, развязали веревки, прижали к ее лицу маску – защиту от газа. Приподняв тяжелую голову, девушка ничего не смогла разглядеть в дыму, вдохнула очищенный фильтром воздух и недоверчиво посмотрела на своего спасителя. – Исидор… – пробормотала она. – Тихо! – раздалось из-под его маски. Он затягивал на ее рыжей голове ремешки. Потом он тихо, но отчетливо произнес три слова: – Видеть, понимать, молчать… Еще один вдох – и она, виляя между особенно густыми клубами дыма, бросилась к своим обидчикам, чтобы дать волю своей изобретательной мести. Первый получил ладонями по ушам. Это было сродни удару тарелок, невыносимому для барабанных перепонок. Наказанный выронил оружие и схватился за голову. Исидор Каценберг, смирно сидя на полу, наслаждался зрелищем. Второй обидчик Лукреции получил от нее ногой по зубам и тут же утратил интерес к своему револьверу, схватившись за пострадавшую челюсть. Подскочив к третьему, она воткнула указательный и средний пальцы в отверстия его маски, прямо в слезящиеся голубые глаза, что повлекло временную слепоту. Теперь трое негодяев в масках походили на китайскую обезьянью триаду. Один держался за уши. Второй за рот. Третий закрывал ладонью глаза. Им оставалось одно – позорно ретироваться. Лукреция Немрод бросилась за ними вдогонку, но они сразу прыгнули в свой автомобиль и унеслись. Она сорвала с лица противогаз. – Размазни, а не мужики! Как только в бою устанавливается равенство сил, они убегают! – Ее крик был обращен к Исидору, который, догнав ее, тоже избавился от противогаза. Молодая журналистка повернулась к своему избавителю. – Кстати, почему вы не помогли мне с ними разделаться? – Как я погляжу, вы превосходно справились сами. Как называется это ваше боевое искусство? – «Интернат-квондо». Похоже на тхэквондо, но куда суровее. В нем разрешены любые удары, вообще все. – Вы опознали в этой троице того, кого встретили на месте преступления? – Кажется, да. Хотя из-за маски я не смогла разглядеть его физиономию. Вот если бы поймать хотя бы одного и потолковать с ним по душам… Исидор Каценберг достал из кармана лакричный леденец, отправил себе в рот и стал сосать. – Лукреция Немрод, – молвил он наставительно, – не становитесь невольницей насилия. – Я делаю что хочу, – проворчала она. – Если мне хочется прибегнуть к насилию, то это касается только меня. Он положил руку ей на плечо. – Прекрасно. Тогда расставим точки над «i». Мне нравится игра в волшебного принца, спешащего на выручку к красавице, но и вам бы неплохо хотя бы по минимуму соответствовать роли волшебной принцессы. Например, волшебные принцессы не подвергают своих обидчиков пыткам. – Можно подумать, они передо мной расшаркивались!.. – Лао Цзы говорил: «Если тебя обидели, не ищи мести. Сядь на берегу реки, и скоро мимо тебя проплывет труп врага». Лукреция Немрод покрутила в голове поговорку и ответила: – В некоторых случаях неплохо помочь ему свалиться в реку. Хотя бы время сэкономишь. Но расскажите мне, волшебный принц, как вы обнаружили попавшую в переплет красавицу? – Легче легкого, – сказал он. – Я видел, как вы дрались с ними в машине. Преследовать вас я не мог, пришлось вернуться домой и посмотреть номер вашего сотового. Вы говорили, что он всегда стоит на виброзвонке, поэтому я знал, что звонка не будет слышно. Зато, приняв мой звонок, ваш телефон сообщил мне ваше местонахождение. У меня остались друзья в полиции. Они нашли сотовый передатчик, активированный вашим телефоном, и определили периметр, где вас искать. На счастье, там оказалось одно-единственное сооружение – заброшенный цех. Друзья дали мне шесть дымовых шашек, четыре холостых гранаты и два противогаза. На все это мне потребовалось время. Машины у меня нет, пришлось тащиться на метро. А метро в это время суток – сами знаете, что это такое! Они не сделали вам больно? Она потерла запястья и щиколотки с красными полосами от веревок. – Как вам сказать… Если бы вы задержались еще минут на десять, то нашли бы меня в гораздо более плачевном состоянии. Она заглянула в доброе лунообразное лицо своего спасителя. – Но все равно – огромное спасибо! Я начинаю понимать, почему вас прозвали Шерлоком Холмсом от науки. Человек-шар заколыхался в знак несогласия. – Умоляю, не сравнивайте меня с ним, это – давнее прошлое. У каждой эпохи свои детективы. Я – не человек из прошлого, я принадлежу настоящему, а может, и будущему.