– Да не за что вроде, – ответила она, – подумаешь, не заметил. Всякое бывает в жизни. – Я вообще-то на работу опаздываю, – сказал он, – если ты к метро спешишь, то могу подвезти. – Быстрее сама добегу, – опять улыбнулась она. – Надо как-нибудь увидеться, – предложил он не очень уверенно. – Как-нибудь не хочу. Она посмотрела на него внимательно, словно запоминая, каким он стал, и махнула рукой. – Мне бежать надо. Так что догоняй. И побежала. Высоков вернулся в салон своего персонального автомобиля, и очень скоро «вольво» обогнал бывшую олимпийскую надежду России. Владимир Васильевич обернулся, посмотрел, как исчезает вдалеке Таня, а потом набрал номер Ипатьева. – Паша, ты на меня не обиделся за вчерашнее? – За что? Ты прав на все сто. – А у меня к тебе другой вопрос: как долго Лапников был женат на Антоновой? – Года три, может быть, но это официально. Были ли они вообще женаты, не знаю точно. Они расписались, свадьбу решили не играть, но меня и еще кое-кого из класса позвали. Только свадьба получилась грустной, Татьяна расплакалась. Лешка стал ее успокаивать, она сказала: «Да иди ты!» И он в самом деле решил уйти. Мы удержали. Все понимали, что, когда она полгода лежачая была, только он находился рядом. Как он смог войти в доверие к ней или родителям ее – непонятно. Потом по двору в каталке ее возил… Может быть, поэтому, а может, по другой причине, тебе, вероятно, хорошо известной, она и согласилась. Но жить вместе они перестали очень быстро… А развелись года через три, может, через четыре. Я Лапникова спрашивал о причинах, но он молчал как партизан на допросе. А тебя ненавидел со страшной силой. Но теперь вроде отпустило его… Еще вопросы есть? – Нет, но помню вчерашний разговор и обещаю не подвести… Он ворвался в здание городского суда и чуть не проскочил мимо Софьи Андреевны. – Владимир Васильевич, – окликнула она его. Он подошел и только сейчас вспомнил, что сам попросил ее с утра быть у него. Взял женщину под руку и подвел к охраннику у турникета. – Это со мной, – сказал он. Когда вошли в его приемную, она огляделась и сказала, что места мало, но это хорошо, потому что посетителей можно просить подождать в коридоре. – Посетителей здесь почти не бывает, – ответил он, – то есть совсем не будет. Все жалобы и предложения поступают в коллегию судей или в общий отдел. Она села за стол, осмотрела его поверхность, потом начала выдвигать ящики и заглядывать в них. – Вы когда планируете перейти сюда? – спросил он. – Как только Виктор Николаевич передаст дела, я ему стану не нужна и тогда подам заявление о переходе сюда. Думаю, это произойдет через две недели. Документы подготовила. – Какие документы? – не понял Высоков. – Свои: ксерокопию паспорта, ксерокопию трудовой книжки, резюме и характеристику с последнего места работы. – Проблем, думаю, не возникнет, – произнес Владимир Васильевич. – Я тоже так полагаю, – согласилась с ним Софья Андреевна. Он вошел в свой кабинет, думая о том, что помощница ему в самом деле очень нужна, протеже генерала Корнеева наверняка очень ценный сотрудник, но, кажется, у нее полностью отсутствует чувство юмора. Почему он сделал такой вывод, Высоков не мог объяснить – просто так показалось. Он вошел в кабинет, но дверь за собой не закрыл, однако женщина не последовала за ним – осталась стоять на пороге. Он обернулся и посмотрел на нее. – Можно войти? – спросила она. – Заходите. И только после этого его разрешения она перешагнула порог. – Я хотела бы знать о вас чуть больше, – произнесла она робко. – В каком смысле? – оторопел он. – Какой кофе вы предпочитаете, что нужно подавать к чаю, как часто будете работать во внеурочное время… Возможно ли брать отгулы, как оплачивается переработка… – Я предпочту все, что вы мне дадите к чаю, деньги на это выделю, а остальные все вопросы легко решаемые… Договоримся! Она смотрела на него внимательно, и это начинало уже раздражать. В приемной зазвонил телефон. Софья Андреевна обернулась и посмотрела на секретарский стол. – Переключить на вас? – спросила она. – Спросите сначала, кто это. Она подошла к селектору и нажала на кнопку громкой связи. – Владимир Васильевич, это вы? – прозвучал мужской голос. – Слушаю, – подтвердил Высоков. – Хочу предупредить, что стрелковые соревнования переносятся с субботы на эту среду. На них выделен целый день, но мы, как я думаю, отстреляемся еще до обеда. Начало в десять утра, но командам надо явиться за полчаса до этого, чтобы пройти регистрацию участников. Когда вы будете знакомиться с участниками нашей команды? – Я обязательно должен знакомиться? – Но вы же у нас капитан команды. – В среду с утра и познакомлюсь. – Как знаете, – произнес мужчина и сказал кому-то, очевидно, не догадываясь, что Владимир Васильевич его может услышать, – странный человек. – Я обычный человек! – крикнул Высоков. – Просто у меня очень много работы, и времени на развлечения не хватает. Софья Андреевна, услышав последние слова, кивнула с самым серьезным выражением лица. Разговор закончился. – Ладно, – сказал Высоков, посмотрев на свою будущую помощницу, – со своим рабочим местом вы ознакомились. Буду ждать, когда вы приступите к работе, а пока мой водитель отвезет вас, куда скажете. – Может быть, вы хотите узнать что-то из моей личной жизни? – Боже упаси, – попытался остановить ее Владимир Васильевич. – Тогда в двух словах, – продолжила она. – Я уже много лет вдова и замуж не собираюсь: хочу остаться верной своему мужу. Одна воспитываю сына. Он сейчас заканчивает первый курс школы полиции. Высоков набрал номер своего водителя. – Анатолий, подгони машину ко входу. Сейчас к тебе спустится очень красивая молодая женщина. Зовут ее Софья Андреевна, и она скоро будет моим помощником. – Вы не хотите обо мне ничего знать? – удивилась женщина. – Я и так уже все про вас знаю. Виктор Николаевич все мне рассказал: вы уж извините. В моем рабочем кабинете предпочитаю говорить только о работе. – Вы хотите, чтобы я прямо сейчас ушла? Высоков вздохнул и промолчал; только сейчас он понял, что женщина немного не в себе: непонятно только, как она могла работать много лет у генерала полиции, быть подругой его жены. Он подавил в себе желание ответить резко, а на языке вертелось: «Уходите сейчас, хоть прямо, хоть криво!» – но он, подавив это желание, улыбнулся: – Отдохните немного сегодня. – Как прикажете, – ответила Софья Андреевна. Оглядела кабинет так, словно выискивала, что прихватить с собой, повернулась и вышла, осторожно прикрыв дверь. Владимир Васильевич опустился в кресло и откинулся на спинку, размышляя. Удивительно, что он не заметил странностей этой женщины раньше, когда был в загородном доме Корнеевых. Тогда она была тихой, почти не говорила ни о чем, отвечала только односложно, когда к ней обращались. Но все члены семьи Корнеевых обращались к ней мягко, как к обидчивому ребенку. И он решил поговорить с Корнеевым. – Приходила к тебе Сонечка? – переспросил генерал. – Приходила, но я бы спросил тебя, нормальная ли она? – То есть тебя интересует, сумасшедшая ли Софья Андреевна? – снова вопросом на вопрос ответил Виктор Николаевич. – В этом смысле – да. Но она ненормальна в другом смысле. Она не совсем человек: она – робот, искусственный интеллект. Она запоминает все: ей не нужен ежедневник, чтобы помнить мои предстоящие встречи. Она держит в голове абсолютно все: и предстоящие встречи, и состоявшиеся. Она протоколирует заседания и совещания, записывая выступление каждого предельно точно… Она пунктуальна, она невероятно преданна… Но подозреваю, преданность ее закончится вместе со сменой работы: как в компьютере, в котором новый пользователь установил новый пароль. Она тебе сказала, что с завтрашнего дня она в главке у нас не работает? – Нет. – Значит, с завтрашнего дня или с того момента, когда начнет работу у тебя, начнет говорит все, что знает, без утайки. – Она всегда такой была?