— Думаю, относительно «в порядке», — ответил Этан. — Почему бы нам не присесть и не поговорить об этом? — Мой Дом — твой Дом, — произнес Люк и вернулся на свое место за столом. — И мы рады, что ты дома, Страж. Прямо сейчас я предпочитала находиться именно здесь. Когда Келли, Джульетта, Линдси, Люк и Этан собрались за столом для совещаний, я рассказала им о своем столкновении с Бродягой, все как было. От встречи до преследования, о том, как он использовал человека в качестве заложника и щита, о бегстве Бродяги в ночь. Люк знал обстоятельства того, как я подверглась нападению, стала вампиром, как и другие ведущие фигуры в Доме — в том числе и Малик, поскольку он там был. Я полагала, что все еще ходили слухи — вампиры любят сплетничать так же, как и люди — но по сочувствующему лицу Келли догадалась, что была неправа на этот счет. — Насколько мне известно, — закончила я, — ЧДП его не нашел. — Он ушел в подполье, — сказала Келли, откидывая прядь прямых, темных волос за плечо. — Туда, куда бегут и прячутся крысы. — Она посмотрела на меня, и в ее взгляде была сила и солидарность. — Ага, — произнесла я. — Согласна. Люк сцепил руки на столе и наклонился вперед, его взгляд был серьезным. — Думаешь, он попытается снова? — Я знаю, что попытается. Особенно, если это устроено Ридом. — Тогда мы найдем его первыми, — сказала Келли. — Возможно, стоит снова поговорить с Ноем, — предложила Линдси. — По крайней мере, теперь ты сможешь его описать. — Мы сделаем кое-что получше, — сказал Люк. — Кейджи, — позвал он одного из временных сотрудников за группой компьютеров. — Можешь просмотреть видео схватки из Интернета, поискать четкий снимок нашего преступника, увеличить и распечатать изображения? Кейджи оглянулся и один раз кивнул, его глаза с интересом загорелись от поставленной задачи. — Принято, босс. Люк кивнул и снова посмотрел на меня. — Видео не ахти, но довольно четкое, чтобы получилось увеличенное изображение. — Отправь изображение Чикагским Домам, — сказал Этан. — Предупреди их. Люк кивнул. — Спасибо за помощь, — поблагодарила я. — Мне нужно узнать его имя. Мне было бы лучше, если бы я знала его имя. Джульетта улыбнулась, серьезные ярко-голубые глаза контрастировали с ее нежными чертами лица. — Знать имя своего врага — это важно. Имена определяют нас как личностей, и отношение друг к другу. Они… — она замолчала, подыскивая подходящее выражение, — устанавливают границы того, кто мы есть. Если ты узнаешь имя этого парня, то установишь границу. Это даст ему меньше власти, а тебе больше. Поскольку «Мерит» на самом деле моя фамилия, и я не использую свое имя по личным и семейным причинам, я понимала определение имен, характеризующих нас. — Мы отправим изображения тебе на почту, — сказал Люк. — Мать ребенка не сказала, хочет ли она выдвинуть обвинение? — Она сказал ЧДП, что не хочет, — ответила я. — Он не знает ни ее, ни ее ребенка, и она не хочет давать ему больше информации, подавая заявление. Я сказала им, что тоже не хочу его преследования. — По крайней мере, не официально, — согласился Люк, и я кивнула. — А Рид? — спросил он. — Если вампир сказал правду, — произнес Этан, — а у нас нет причин полагать, что это не так, это не противоречит тому, что Рид сделал ранее. — Он задействует личное, — согласилась я. — Он использовал Бальтазара против Этана, использовал деньги против Селины и использовал Бродягу против меня, что является очередным ударом по Этану. Он попытается снова, — добавила я. — Тогда мы остановим его до того, как он это сделает, — сказал Люк. — А если мы не сможем, тогда он твой. — Хотя, тебе, возможно, придется сразиться с Габриэлем за него, — беспечно произнес Этан. — У этого вампира длинный список очень сильных врагов. — Учитывая, как мне с ним улыбнулась удача, у Гейба, вероятно, больше шансов, — пробормотала я в минуту жалости к себе. — Ты должен рассказать ей о Бедовой Джейн[69], — сказала Линдси Люку. Я перевела взгляд с нее на Люка. — Кто такая Бедовая Джейн? — Короче говоря, — произнес он, — она женщина из моего скучного, пыльного и наполненного перекати-полем прошлого. — Люк был ковбоем в своей человеческой жизни. — Она была воровкой, убийцей и вообще нехорошей женщиной, — сказала Линдси с улыбкой. — Обвинялась в четырнадцати убийствах, о которых знал округ. И она сбегала от него четыре раза. Четыре — это определенно больше, чем три. Хоть и не намного. — «Сбегала» — грубое слово, — проговорил Люк. — Я предпочитаю говорить, что она «уклонялась от заключения». Но да, четыре раза. — И как же ты в итоге ее поймал? Он улыбнулся. — При помощи грязи, пыли и перекати-поле. Она заехала в Додж-Сити[70], нуждаясь, как ни странно, в горячей ванне. Я поймал ее, когда она совершала свои омовения, — ответил он, поиграв бровями. — Мораль этой истории в том, что безопаснее сторониться надлежащей гигиены? — спросил Этан. — Ха-ха, Сир. Ха-ха. Мораль истории в том, что никогда не нужно останавливаться! Двигаться только вперед! Добиваться прогресса! Ты можешь это сделать! И все прочее мотивирующее дерьмо. — Люк посмотрел на меня, его глаза блестели. — А если ты сможешь поймать их со спущенными штанами, они, скорее всего, будут немного более послушными. Мудрые слова. * * * Последовав предложению Линдси, я отправила сообщение Джонаху по электронной почте, попросив устроить встречу с Ноем следующим вечером в штаб-квартире КГ, чтобы поговорить о Бродяге. Когда этот вечер подошел к концу, и мы были в безопасности нашей башни в Гайд-Парке, Этан осторожно снял мою одежду, использовав руки и слова, чтобы успокоить и соблазнить. Потребность была такая же, как и в библиотеке, но иного рода. Здесь были и партнерство, и прикосновения. Присутствовали и нежность, и страсть. Комфорт и удовольствие. Каждое движение было медленным и томным, каждое слово нежным. Его губы мягко прикасались к моим губам, затем прошлись по остальному телу, наслаждение возросло и накрыло волной, которая рассеяла насилие в моем разуме. Мы прокатились на этой волне вместе, соединив тела и наконец воссоединив сердца. Любовь — не битва и не война. Она — партнерство с промахами, чудесами и всем остальным. Когда мы оба пресытились и были истомлены, Этан обнаженным лег рядом со мной, его голова покоилась у меня на животе. Я пробежала пальцами по его волосам, в то время как он проводил кончиком пальца по моей все еще разгоряченной коже. — Ты помнишь, Страж, первые слова, которые сказала мне? Я поморщилась. — Нет. Но, готова поспорить, что они были грубыми. — Я не была поклонницей Этана Салливана, когда впервые попала в Дом Кадогана. — О, так и есть. — Его глаза сверкнули, как осколки зеленого стекла. — Твоя жизнь изменилась, и ты была очень зла на меня. Ты сказала, что не давала мне разрешения превращать тебя. — Что, справедливости ради, было верно. — Я замолчала, вспомнив свою кипящую неприязнь к Мастеру моего нового Дома. — Ты мне очень не понравился. — Да, не понравился. Но потом ты образумилась и поняла, что была неправа. Я дернула его за волосы. — Не испытывай свою удачу. С твоей стороны потребовался целый процесс уламывания. — Спасибо, что не назвала это вымаливанием. Я усмехнулась. — Я так и собиралась, но в последний момент передумала. — Потому что это было бы жестоко. — Но действительно хорошим ходом с моей стороны. Я бы за это получила много очков. — Мы ведем счет? — Да. Баллы можно обменять на «Мэллокейки». — Они были моими любимыми шоколадными пирожными, хотя за несколько недель я так и не съела ни одного. Не после Ночи Тысячи «Мэллокейков». Вот почему я готова была отдать их Этану. — Меня не интересуют твои «Мэллокейки».