Винтар дернул уголком рта и повернулся к Эрменгильде: -Вы мне снова нужны. Девушка вопросительно глянула на него. Да, у нее был дар, да, она чувствовала чужую магию, но сейчас, в замке, она оказалась по большей части бесполезна. -Пойдем, - коротко обронил Винтар. - По дороге объясню. Госпожа фон Оффенбах послушно шагнула к нему. Когда водяной колдун проходил мимо лорд-манора, тот тихо сообщил: -Я прикажу запретить выход из замка. Винтар остановился, поднял на мужчину тяжелый взгляд: -Это бесполезно. Если она действительно может управлять чужими чувствами, то ее любой пожалеет и выпустит на свободу. -И что вы предлагаете?! -Просто не мешайте мне. Дорогу до комнаты Селинт Кенниг помнил великолепно - водяной пентакль, в котором удерживали захватившую человеческое тело саламандру, приходилось обновлять постоянно, а монаха удалось найти не сразу. Да и тот монах оказался ненастоящим... Но сейчас речь была совсем не об этом... Шедшая сзади Эрменгильда догнала ледяного колдуна, побежала рядом, пристраиваясь под его тяжелый шаг: -Куда мы идем? Почему вы не взяли с собой Менриха? Или, если вы боитесь, что он опять сделает что-то не так, может стоило позвать пару - тройку кнехтов? Мужчина вздохнул: -А чем они лучше его? Пожалеют эту ведьму, или испугаются, или влюбятся, или еще что... Девушка затормозила, склонила голову набок, как птичка: -А если я ее пожалею и попытаюсь вам помещать? -А ты прямо к ней не пойдешь. -Не понимаю... Колдун остановился перед ведущей на второй этаж лестницей: -Чувствуешь что-нибудь? Эрменгильда задумалась и неуверенно протянула: -Н-не знаю... Кажется что-то изменилось, но... -Значит, пошли дальше, - кивнул водяной маг. В конце лестницы он опять остановился: -А сейчас? Девушка удивленно захлопала глазами: -Кажется... Кажется, да! Что-то изменилось, но я не пойму... И... -Пошли дальше. Коридор резко поворачивал налево, и именно перед этим поворотом Винтар вновь остановился: -А теперь? -Да! - выдохнула Эрменгильда. - Там магия! Там действительно магия! Винтар вздохнул: -Значит, уходи. -А... А вы? -А я - сам. Можешь спуститься обратно во двор, и через полчаса, не раньше, привести сюда кого-нибудь. -Но... Почему?! -Чувства. Они сейчас совершенно не нужны... И, не дожидаясь новых вопросов, Кенниг шагнул вперед. Тонкие пальцы вцепились ему в плечо: -Но откуда вы знали, что это будет здесь?! Маг невесело хмыкнул: -Селинт была второй хозяйкой бабочки после Аурунд... И оба раза статуэтку новой хозяйке передал я. А если говорить совсем уж правдиво, то третьей хозяйке - Ратиле Клее - бабочку тоже передал Винтар... И не дожидаясь новых вопросов, Кенниг шагнул за угол. Дверь в комнату Селинт успели поменять. На месте запомнившейся водяному магу сплошной металлической пластины, покрытой потеками расплавленного железа, теперь располагалась створка из мореного дуба, украшенная резьбой и позолотой. Дверь была чуть приоткрыта - видно, хозяйка или прибежавшая со двора служанка не потрудились плотно ее замкнуть. Из глубины комнаты слышались какие-то голоса. Кенниг замедлил шаг и постарался ступать как можно тише. Осталось пройти всего ничего. Винтар остановился, осторожно заглянул в щель... и почувствовал, как него перехватило дыхание. Селинт было не разглядеть, но вот стоящая практически у самой двери Ратила была хорошо видна. Девушка вытянулась в струну и что-то горячо доказывала своей собеседнице. А в протянутых перед собою руках служанка держала небольшую ледяную бабочку, в глубине которой перемигивались разноцветные огоньки... Кенниг прислушался... И сердце оборвалось. -...Посмотри. Просто посмотри. И ты поймешь, что я права! Что это все ложь. Что он разлюбил тебя - иначе бы не приказал уехать. А может, никогда и не любил? А может, и ты его никогда не любила?.. Прислушайся к моим словам. Сделай, как я говорю. Ведь я прислушалась полгода назад к твоим, принесла тебе зажженную свечу... Так может и ты, прислушаешься к моим? Может, были верны слова госпожи Аурунд? Ведь именно она истинная правительница этих земель и слово ее - закон?.. -Аурунд умерла пять лет назад, - горько обронил Кенниг, толкнув дверь и входя в комнату. Ратила резко повернулась к колдуну, вскинула на него испуганный взгляд... Сейчас Винтар, наконец, смог увидеть, что же здесь творилось: Ратила Клее, которой он по собственной глупости отдал зачарованную бабочку, протягивала статуэтку неподвижно замершей у окна Селинт, одетой в дорожное платье. На лице у невесты лорд-манора застыло странное выражение: она и прислушивалась к словам молодой ведьмы, и не хотела их слушать, и боялась их... Услышав чужой голос, резко дернулась бросила короткий взгляд на вошедшего колдуна - и Винтар вновь проклял все: кайма серых глаз Селинт медленно наливалась неестественной синевой... Нужно было сделать хоть что-то. Нужно было остановить этот кошмар до того, как он выльется во что-то более ужасное. Винтар прекрасно помнил, на что способна Селинт, пошедшая на поводу у магии Аурунд... И допустить этого было нельзя. Ратила вздрогнула, попыталась спрятать руку за спину - будто это могло что-то остановить, а Кенниг... Кенниг попросту потянулся душой к своему созданию, к созданной множество жизней назад бабочке и убрал магические нити, удерживающие лед, не позволяющие ему превратиться в воду... Во рту стоял привкус крови, а в ушах вновь и вновь звучал диалог: "-А она не растает? -Если я сам этого не захочу. А я этого не захочу никогда. -Почему? -Потому что я буду любить тебя вечно, Аурунд..." Ледяная бабочка поплыла. Начала оседать непонятным комом. Звонкая капель побежала меж пальцев Ратилы, расплываясь мокрым пятном по ковру. Алые и золотые огоньки, прятавшиеся до этого в глубине статуэтки, вырвались на свободу, заплясали под потолком, а затем рванулись к окну, затерявшись высоко в небесах. Кенниг тихо выдохнул: он до последнего боялся, что либо у него не хватит сейчас сил растопить артефакт, либо его уничтожение приведет только к худшим последствиям. Неестественно голубые глаза Ратилы вспыхнули злостью: -Ты!.. Ты!.. -Я сделал то, что должен, - пожал плечами мужчина. Уж ее-то Кенниг совершенно не боялся. Если талант молодой ведьмы действительно связан с чувствами, то он уж точно может не волноваться. Чувства, переживания... Это все давно выгорело, оставив горький привкус пепла на губах.