– То есть я тебя уже не сержу? Грант усмехнулся. – Я этого не говорил. Но теперь у меня есть куда более приятный способ вымещать досаду – на тебе. Отпилив, он понес гипсокартон в ванную, но, когда приложил его к стене, оказалось, что кусок на несколько дюймов короче, чем надо. Я вытаращила глаза: – Ты неправильно отпилил! Брови Гранта поползли вверх. – Я?! Это ты неправильно намерила! Я прищурилась: – Ничего подобного! Ой-ей-ей… Грант уставился в потолок, что-то пробурчал и шумно засопел. – Хочешь пари? – Что ты там еще надумал? Он опустил глаза на наколенники, которые носил целый день. – Если я отпилил точно по твоим замерам, ты наденешь эти штуки. Хм. Не такое уж большое неудобство, если я проиграю. Я крепко пожала руку Гранту для заключения пари. – Отлично. Но если я выиграю, ты снимешь всю одежду, оставив только пояс с инструментами, и будешь так работать. Обойдя меня, Грант взял рулетку и наклонился ко мне для поцелуя: – Если тебе нравится пояс, я готов носить его каждый, блин, чертов день! Я улыбнулась. – В офисе все решат, что ты сбрендил. Грант измерил незашитое пространство на стене и показал мне ширину: – Тридцать два и три четверти дюйма, согласна? Я подалась к нему и проверила. – Да, тридцать два и три четверти. Он указал на мой телефон: – А теперь прочитай то, что ты мне назвала. Затаив дыхание, я провела по экрану пальцем. Ненавижу ошибаться, но Грант с его начальственной манерой и в рабочей одежде меня не на шутку заводил, и в душе я надеялась, что ошиблась. Опуститься сейчас на колени было бы самое оно… Посмотрев в телефон, я улыбнулась и повернула экран к Гранту. Он сморщился. – Ты знаешь, что здесь написано двадцать два и три четверти? – Знаю, – я улыбнулась еще шире. – Это означает, что ты проиграла! Я прикусила губу и опустилась перед ним на колени. – Знаю. Можешь оставить свои наколенники… и рабочий пояс. * * * Час спустя мы с Грантом, уже куда более спокойным, ходили по «Хоум депо». Раз мы приехали в хозяйственный, я решила посоветоваться заодно и насчет плитки двух видов, которую присмотрела для ванной. Проход был перекрыт – рабочие снимали палету с верхней полки с помощью автопогрузчика, и Грант отправился за тележкой. А со мной затеял разговор какой-то строитель. – Что, решаете, какую выбрать? Берите натуральный камень, не прогадаете. – А почему не керамику? – Керамика легко отбивается, а камень нет. Если вам нравится та, которая у вас в левой руке, у них тут есть такая же, но состаренная. Камень практически не щербится, а уж состаренный камень даже не представляю, чтоб отбился. – Спасибо, буду знать. Он улыбнулся. – Без проблем. – А вы плиточник? – Нет, я по специальности штукатур. Подошел Грант, катя перед собой высокую тележку, на которых перевозят габаритные грузы. Остановившись рядом со мной, он с подозрением уставился на моего собеседника. – А я как раз искала штукатура! Вот не думала, что найду мастера в «Хоум депо»! Парень вынул из заднего кармана бумажник, достал визитку и с улыбкой подал мне. – Понадобится помощь – обращайтесь. Я кивнула. – Еще раз спасибо, что подсказали насчет плитки. Когда он отошел, я повернулась к Гранту. – Я нашла штукатура! Грант выдернул визитку у меня из пальцев. – Который мечтает забраться тебе в трусы! Тащишь мусор всякий… – и он скомкал карточку. – О боже, да ты ревнуешь? – Еще чего! Просто охраняю свою территорию. – Это одно и то же. – Как угодно. Показывай плитку. Я широко улыбнулась и протянула нараспев: – А Гра-ант ревну-ует! Он покачал головой. – Ты просто заноза в заднице, ты в курсе? Я приподнялась на цыпочки и коснулась его губ. – Тебя легко доводить. Даже отыскав состаренную плитку, я все еще не могла решиться, поэтому Грант загрузил по коробке каждого вида в тележку и сказал, что выложит их на полу ванной, чтобы я увидела, а лишнюю вернет. На парковке он не смог закрыть багажник; гипсокартон пришлось привязывать, чтобы не вывалился. Зрелище было феерическое – дорогущий «Мерседес», обмотанный веревкой, удерживавшей строительные материалы. – Что-то мне подсказывает, что раньше в этой машине не возили гипсокартон. – Я нанимаю специалистов, потому что у меня много дел, а не потому, что я безрукий. – Знаю – и ценю, что ты нашел для меня время. Грант долго смотрел мне в глаза, переводя взгляд с одного на другой, и кивнул: