Айрленд вышла умыться и вскоре вернулась, оглядывая комнату. – Ты не видел мой телефон? По-моему, он накрылся. Я в палате пыталась его включить, но он не включался. Может, после зарядки одумается… Я указал вилкой на пакет на столе. – Я взял его у тебя в сумке, пока ты спала, и выбрал тебе новый. Вон, в коробке возьми. Продавец в «Бест бай» поклялся, что перекинул туда все данные из твоего старого, но головой не поручусь, потому что на вид этому продавцу было лет пятнадцать, а процесс скачивания занял минут пять. – Мне прямо неловко, зачем ты столько сделал… – Потому что мне хотелось. За ужином Айрленд сидела какая-то притихшая. Она вообще была сама не своя, но я никогда не попадал в серьезные аварии и рассудил, что это, наверное, нормально после испытанного потрясения. Мы поели, потом Айрленд позвонила Мие и рассказала, что случилось. Даже мне было слышно, как Миа рвет и мечет, взволновавшись за подругу. Но и после этого Айрленд ходила как в воду опущенная. – У тебя точно все в порядке? – не выдержал я. Она кивнула, не глядя мне в глаза, и предложила: – Может, фильм посмотрим? – Что-нибудь из Диснея? – усмехнулся я. – Всегда готов! Айрленд через силу улыбнулась. – В другой раз. – Присев на диван, она начала переключать «Нетфликс», «Хулу», «Эйч-би-оу» по требованию» и наконец со вздохом протянула пульт мне: – На, выбери что-нибудь. Чуть меньше порно я любил экшены, но вряд ли автомобильные погони и взрывы сейчас подошли бы к случаю. Задав поиск по имени актера, я предложил: – Выбирай. Айрленд пожала плечами: – Давай любой. Я не хотел ее тормошить, но она действительно выглядела почти никакой. Первым фильмом в списке оказался «В погоне за счастьем»; его я и выбрал, хотя уже смотрел. Я поднял ножки Айрленд себе на колени, чтобы помассировать ей стопы. Фильм был про невезучего папашу, который лишился дома и оказался на улице вместе со своим сыном, пока держался за нерентабельную работу в попытке состояться и обеспечить свое будущее. Эта драма основана на реальных событиях, и временами становилось даже грустно. В какой-то момент я заметил, что по щекам Айрленд текут слезы, причем она сидела абсолютно тихо, не издавая ни звука. Схватив пульт, я поставил фильм на паузу. – Ты чего? – Я сгреб Айрленд в охапку и принялся баюкать, осторожно прижимая к себе. – Что происходит? Тебе нехорошо? Она помотала головой, упорно не глядя на меня. Я ждал, но Айрленд не поднимала глаз и не начинала разговор, поэтому я двумя пальцами взял ее под подбородок. От того, что я увидел, разрывалось сердце: в ее глазах стояла боль и какая-то безысходная печаль. – Да объясни же ты мне, что случилось? Где болит? Или авария вспомнилась? Айрленд зарыдала. – Я не хочу… тебя потерять, – проговорила она. Я отвел длинные пряди и мягко приподнял ее лицо ладонями. – Меня?! Ты никогда меня не потеряешь, откуда вдруг такие мысли? Айрленд подняла руки – одну в гипсе – и накрыла мои запястья ладошками. – Грант… я… – Что, милая? Она замотала головой и зажмурилась. – Я беременна. * * * Только что я на цыпочках ходил вокруг спящей Айрленд, собираясь сказать, как я ее люблю, – и вот я уже выскочил за порог, как последний трус. Я не орал, не скандалил – может, меня накрыл своеобразный шок, не знаю, но я физически не мог ее успокаивать, приговаривая, что все в порядке. Какое там в порядке – все полетело кувырком, набирая скорость. Я дождался, когда Айрленд немного успокоится, и сказал, что мне нужно идти. Она допытывалась, куда я, но я и сам не знал. Мне просто остро захотелось выбраться из ее квартиры, и побыстрее. Показав бармену пустой стакан, я погремел оставшимися кубиками льда, у которых не было времени растаять. – Что, еще? Так быстро? Я достал деньги и вытянул три сотни. – Сотки должно хватить за то, что я выпью, а две тебе, если мой бокал не будет стоять пустым. Бармен, которого я начал называть Джо (причем я не помню, чтобы он мне представлялся), тут же долил мне водки. – Будет сделано. Я сидел у стойки и вливал в себя водку с тоником. Пить я никогда не умел, поэтому после четвертого бокала у меня начало двоиться в глазах. Как раз к этому состоянию я и стремился. Убогий бар, на который я набрел, идя от Айрленд, опустел – остались только я и какой-то дед, засевший у другого конца стойки. Бармен забрал у меня бокал, еще на четверть полный, вытряхнул лед и плеснул водки. Возвращая бокал, он подался ко мне и доверительно сказал: – За такие чаевые я готов предоставить и свои уши. Выслушаю любую историю о том, что привело вас сюда. Я взял бокал со стойки, малость расплескав. – Может, я алкоголик! – С четырех порций – в зюзю? Не-е, – Джо засмеялся. – Ну, тогда банкрот и неудачник. – Не, банкроты не носят с собой комок сотенных и иначе выглядят. – А как я выгляжу? – Правду? – Угу. Бармен перегнулся через стойку и смерил меня взглядом. – Чистые штаны, хорошие туфли, рубашечка-фирма́ с китом этим вышитым, зажим для денег… Я бы сказал, мажор, который рос с серебряной ложкой в руке. Я невольно захохотал. Серебряная ложка! Айрленд тоже язвила на этот счет в своем первом имейле, с которого все началось… Я отпил водки. – Наверное, вы оба правы. Бармен удивился, но уточнять не стал. – Не банкрот, не алкоголик – стало быть, неприятности дома. Я угадал? – Почти, – буркнул я. – Проблема с такой проблемой в том, что начинается она с пустяков. Я такого еще не слышал, но в словах Джо имелось рациональное зерно. – А ты умный мужик, Джо. – Бен, – поправил бармен. – Но за две сотни зовите меня хоть Ширли. У меня за плечами два развода, поэтому советчик из меня так себе, но все же если при виде нее у вас расплывается улыбка еще до утреннего кофе и если у вас на нее стоит без стакана, значит, за нее надо держаться. Купите букет вон в круглосуточном, идите домой и извиняйтесь, даже если не виноваты. Эх, если бы все было так просто… – Ты прав, Джо. Бармен обрадованно выпрямился. – Неужели домой пойдете?