Тощая ладонь Дейзи-Мэй легла ему на спину. — В первый раз всегда жестко выходит, — сказала девушка. Вэгээровцы были в нескольких дюймах от них. — Детектив-инспектор Джо Лазарус, — неверным голосом произнес Джо. — Один труп. Похоже, истек кровью какое-то время назад. «Будто кто-то льет воду на твою душу», — так он думал об этом после, первый раз, когда кто-то прошел сквозь занятое им пространство. Пока бронежилет и винтовка копа проходили сквозь Джо, его чувства отчаянно пытались обработать происходящее, а тело отказывалось повиноваться команде проснуться. Будто виртуальная реальность, которую невозможно отключить. Ни шлема, чтобы снять, ни игры, чтобы поставить на паузу. Это была настоящая жизнь — или то, что наступает после нее. Мужчины прошли сквозь него в комнату и остановились, увидев тело на полу. Коп с «Глоком» потянулся к рации на левом плече. — Один погибший, — тихо произнес он. — Повторяю, один погибший. Срочно «Скорую». Его напарник присел у неподвижного тела, проверил пульс. — Для «Скорой» поздновато. Коп с «Глоком» покачал головой. — Паршивое дело. Будут серьезные последствия. — Разве бывает по-другому? — произнесла Дейзи-Мэй, взяла Джо за руку — и обернула мир белым. Глава 4 Если смерть — это погружение в тоннель навстречу безмятежному морю белого света, Джо тут же стало ясно, что он не умирает. Смерть никак не может быть настолько болезненной. Словно его втянуло в соломинку из плоти, а потом выплюнуло обратно: со всех сторон мембранный туннель, прижимает руки к бокам, повсюду крутятся расколотые изображения мест и людей, знакомых, однако разительно чужих, а его несет и швыряет вниз. Наконец, когда море желчи уже затопило глотку, Джо рухнул на землю. Он вцепился пальцами в веки, закрытые, вдавленные, склеенные какой-то сонной слизью, платой перевозчику. «Все будет в порядке, — подумал Джо. — Это долбаный горячечный бред, и все будет в порядке. Я не мертв, что бы ни болтала эта девчонка, потому что призраков не бывает, а полицейские из плоти и крови по имени Джо Лазарус бывают. Я проснусь в постели рядом с женой, в окно будет струиться солнечный свет, и с миром все будет в порядке. А эта белая мгла — просто часть кошмара, помраченного сознания… Мне нужно только поднять мои тяжелые веки, и я снова буду в деле. Ну, давай же». Он вынудил глаза открыться. Клейкая масса упорствовала, но в конце концов подалась. Увиденное заставило его пожелать неудачи. Отчаяние выдавило из него крик, колени вмялись в зернистую, песчаную поверхность земли, которой не знал Джо и не знал никто из живущих. Местность перед ним была бесконечной и блинно-плоской, будто некий древний демон поработал космической пескоструйкой, стер отсюда жизнь до последней молекулы. Густое море тумана висело на уровне колен, словно боясь коснуться земли. Небо над головой яростно бурлило; его тучи беременели непрестанно меняющимися оттенками красного, черного и серого. На расстоянии — непознаваемом, космически далеком расстоянии — виднелись очертания стены. Джо развернулся на триста шестьдесят градусов безумия. Стена окружала все, что он мог разглядеть; она походила на попытку воссоздать Великую Китайскую стену, получив финансирование от Господа. На Джо набрасывались вспышки утерянной жизни, пока он корчился на земле, люди, которых он не помнил, места, которые он клялся никогда не забыть; они плющили его в тисках вины и сожалений; безумие последних мгновений — если мгновения еще существуют — срывало дыхание и разрывало разум. «Все это нереально, — думал Джо. — Что бы ни говорили мне глаза, все это нереально». Он почувствовал на плече руку. Твердую. Настойчивую. Реальную. — Соберись, — сказала Дейзи-Мэй. — И не вздумай блевануть на меня, понял? Джо, не замечая ее, всадил руку в землю, в самое близкое к той реальности, которую он знал. Поднял кулак, потом разжал руку и уставился на зерна песка, сыпавшиеся вниз. — Ты говоришь, что я мертв. — Ты промахнулся со временем. Я сказала, что ты мертв, и повторяю: ты по-прежнему мертв. Джо поднял голову, вновь посмотрел на горизонт. — Ты из той банды. Ты накачала меня наркотой. Дейзи-Мэй отрывисто хохотнула. — Ты и вправду думаешь, что такой важный? Чувак, у ноттских бандюков нет производственного бюджета для такой херни. Они просто в тебя стреляют. — Она присела рядом с ним, взяла его за подбородок и повернула, пока они не встретились взглядом. — А, точно: они уже тебя застрелили. Джо сглотнул. — Откуда ты знаешь? Дейзи-Мэй отпустила его, поднялась и принялась отряхиваться. — По правде говоря, я не знаю. Но нетрудно представить, а? Мертвый коп в местном наркоубежище; думаю, инфаркт можно исключить. Джо неуверенно поднялся, ноги не желали в этом участвовать. Дейзи-Мэй протянула руку, подхватила его под локоть и поддержала. — Этот наш маленький рейс — плохие новости для тебя? Ничуть не хуже любого путешествия, — заметила Дейзи-Мэй. — Первый раз, когда ты уходишь из мира живых в мир мертвых, они обращаются с тобой мягонько, отправляют первым классом. Следующий раз — чистый эконом, и эта херня жестче твоей волосатой жопы. Джо скрутило, и он схватил девушку за руку. — Ты как, старик, норм? — уточнила Дейзи-Мэй. — Это серьезный вопрос? — спросил Джо. Его нос дернулся, почуяв нечто из старого мира. — Почему здесь пахнет хлоркой? — Почему хлорка пахнет хлоркой? — Дейзи-Мэй развернулась и пошла прочь. — Пойдем. Она будет нас ждать. Джо поднялся, оперся руками о бедра, ноги держались чуть увереннее. — Кто будет ждать? * * * Если они шли в какое-то конкретное место — а целеустремленная скорость Дейзи-Мэй намекала, что так оно и есть, — Джо его не различал. По крайней мере, не видел, поскольку ландшафт оставался абсолютно безликим; единственным ориентиром была бликующая стена где-то вдали. — Молчишь, — заметила Дейзи-Мэй. — Странно, да? — Когда мы с ней встретимся, кое-что станет понятнее. — С кем «с ней»? — Узнаешь. Джо нагнал девушку и наконец приноровился к ее темпу. Песчаные зерна взлетали из-под ног при каждом шаге. — Я думал, послежизнь должна быть ответом на все вопросы жизни. Дейзи-Мэй фыркнула. — Любой «ответ», который ты тут получишь, добавит еще пять вопросов. Привыкай к этому. — Ты очень тактична и любезна. — Мне говорили. Джо приостановился, склонил голову навстречу звуку, пойманному ветром. — Что это за звук? Это стон?