— Ну и идиот же ты, маг! — процедил он, удерживая меня на месте. — Подожди, я сейчас помогу своей девочке, а после просто вытрясу из тебя душу. Кто надоумил тебя спаивать ей это пойло? — Гвена. Ее мать, — Морган осторожно отошел от меня. — Она хотела, чтобы зверь ослаб и кровь магов возобладала. Рьяна пила этот отвар еще до трагедии. И Филлия тоже. Осмыслив это негромкое признание, замерла. И моя кошка притихла, услышав о той, что дорога была нам обеим. — Зачем? — Айдан резко обернулся на мага. — Девочка Сарена, ее зачем одурманивать? — Чтобы усилить кровь магов, — Морган опасливо косился на мои руки, он явно осознавал, что я могу вспороть ему горло. — Гвена всегда ненавидела фер. Считала это пошлым, когда в женщине скрывается животное. Низменным и недостойным. Она очень переживала, когда родилась Рьяна. Не желала, чтобы та дичала. — Ты лжешь! — меня тихо затрясло. — Ты все лжешь! Мама не могла так поступить! Не могла! — Я никогда не хотел причинять тебе зло, Рьяна, — Морган трусливо отвел взгляд. — Я продолжил то, что считала правильным твоя мать. Все эти животные привязки. Эта истинность, когда выбирает звериная сущность, а не человек. Когда нет выбора. Это все так мерзко, неправильно. По животному. Я дал тебе право решать за себя. Ты вольна выбрать любого. Не слышать инстинкты, толкающие в объятья невесть кого. Ты и Филлия. Вы свободны от этого. — Как ты смел? — я попыталась вырваться из захвата дракона. — Кто дал тебе право распоряжаться моей душой? Моей судьбой. Кто? Я дергалась в сильных руках мужчины, царапала его, но Айдан лишь сильнее сжимал. — Уйди, маг, — наконец, не выдержав, рявкнул он. — Я поговорю с тобой позже... — А кто ты такой, ящер, чтобы со мной разговаривать? Щенок! — сообразив, что я в крепких руках, Морган осмелел. — Что ты можешь ей дать? Ничего. А отнять? Все! Ты отнимешь у нее земли, власть, право распоряжаться собой. Даже само право выбора. Все будет как у Гвены. Он отнял у нее все! А не дал ничего. Она вынуждена была терпеть в постели зверя. Считаться с этими дикими обычаями. Такую ты судьбу себе желаешь, Рьяна? Тень за спиной избранного. Утроба, что подарит ему детей, и не более того. Не барсов и не магов ты родишь, а драконов. Он даже право крови у тебя отнимет. Право продолжить свой род. Все заберет Все! — Заткнись и не лезь в то, что не понимаешь, маг, — голос Айдана стал просто ледяным. — А то что? Еще какую подлость приготовишь, чтобы разрушить нашу семью. Рьяна должна была стать моей женой. Моей! Но ты подлой змеей влез в этот дом... Я вижу тебя насквозь, генерал. Вижу твою подлость во всей ее мелочности. Глава 48 — Ну все... — Отпустив меня, Айдан медленно двинулся на Моргана. — А меня-то никто не удержит, старик. Я же тебе просто башку сверну набок и все. Но давай уж начистоту, раз ты первый начал. А ты много, что способен ей дать, темный? Любовь? Или, может, после того как она твоей женой станет, власть из ее рук не заберешь? Не лукавь. Не Рьяна тебе нужна, а то что прилагается к ней. Ты жаден и до власти, и до земли. Мне же нужна она и только она. Хочет править, я дам ей целую империю. Земля? Сколько угодно, я завоюю для нее все! Но разве это ценно? Я дам ей защиту, безопасное будущее, покой. Отниму лишь боль и необходимость марать себя кровью. Не Рьяна будет мне тенью, а я стану ее опорой. Стеной, отделяющей от всех несчастий. А ты, старик, можешь ей обещать это? Ты, который лишь книжки бухгалтерские перелистывает, когда она в грязи наравне с воинами идет в дождь. Ты, который свои одурманивающие зелья варит, когда она в темницы спускается, чтобы проверить, привели ли казнь в исполнение или нет. Мне много чего здесь рассказали. Лучше сейчас исчезни, маг, иначе я тебя просто убью. Сгинь, старик, пока жив. Пошел вон! Этот крик словно окончательно привел меня в чувства. Сделав вдох, вернула себе тело и ощутила острую боль в груди. Сильную, отдающую в спину. Словно меня раскаленным штырем пронзили. — Рьяна, — почувствовав это, Айдан развернулся и успел подхватить на руки. Только оказавшись прижатой в его мощной груди, поняла, что чуть не упала. — Доволен? — взревел мой дракон. — Ты хоть знаешь, подонок, что бывает с перевертышами, потерявшими связь с душами их зверей? Ты хоть что-нибудь знаешь об этом? Ты ее убивал все эти годы, и поверь, я тебе с рук это не спущу. Я твое сердце, старик, руками выну. Но не сейчас... Не сейчас...Развернувшись, Айдан перехватил меня удобнее и понес по коридору. Пинок и дверь в мою комнату распахнулась. — Прав был Сарен, почувствовав, что зверь его девочки слабеет и чахнет, — гневно выговаривал дракон скорее себе, чем мне. — Что оборота все нет и нет. Главное, теперь быстрее барса этого червя удавить. — Филлия, — я уловила главное в его словах. — Все с ней будет хорошо, Рьяна. Сарен никогда не доверял магу и старался избавляться от этого пойла. А после моего прибытия и вовсе запретил ей к нему прикасаться. — После твоего прибытия? — еле шевеля губами, повторила я.— Да, — Айдан с такой нежностью обвел взглядом мое лицо, что в груди защемило. — Ты же не чувствуешь во мне пару, Рьяна. Совсем. Все вокруг это видят. Сарен еще там на дороге понял, кто мы друг для друга. И Дьярви, и Вегарт. Это так очевидно. Но ты слепа. Смотришь через меня и ничего не чувствуешь, — он как-то обиженно поджал губы. — Я его убью. Удавлю... Мерзкий старикашка. Что я смогу тебе дать? — усадив меня на край постели, Айдан опустился передо мной на колени и обнял за бедра. — Все, что захочешь, Рьяна. Я дам тебе все, что захочешь, и не отниму ничего. Если попросишь, то останемся в твоем фьефе и будем жить здесь. Попросишь, нагоню сюда целую армию и буду охранять границы от любой красноглазой мрази. Я ничего у тебя не отниму. Ничего, слышишь! Все для тебя сделаю, только посмотри на меня как на истинного, — он щекой потерся о подол моего платья, схватил ладонь, на которой все еще красовались острые когти и прикоснулся губами к костяшкам пальцев. — Айдан, — на смену злости и растерянности пришло смущение. — Я никому не позволю причинить тебе вред, Рьяна, — обхватив мою ладонь, он прижал ее к своему лицу. — Ты — фера. Твоя кошка прекрасна. Я не дам задушить ее зельями. Никому не дам в обиду. Никому... — Айдан, — шепнула, пытаясь заглянуть в его глаза. В голосе дракона проскользнула некая настораживающая одержимость. — Тебе нужно отдохнуть — подняв голову, он, наконец, взглянул на меня. — Я помогу. Сейчас... Все еще болит? Я покачала головой, хотя в груди кололо. Поднявшись, дракон быстро нашел дверь в умывальню и скрылся за ней. Загремели тазы, и послышался звук льющейся воды. Встав с постели, я осторожно расправила плечи, пробуя сделать глубокий вдох, и, ощутив, что боль отступает, медленно поплелась вслед за мужчиной. — Раздевайся, Рьяна, — обернувшись, Айдан нахмурился. — Тебе нужно немного ополоснуться, а после я помогу тебе забраться в ночную рубашку и укутаю в теплое одеяло. Прижму к себе и буду охранять всю ночь... — Я справлюсь сама, — я попыталась мягко намекнуть, что он переходит границы. Но Айдан сделал вид, что не слышит. Упрямец. Сил, чтобы спорить, у меня совсем не осталось. В душе в прямом смысле скреблась кошка, уязвленная тем, что ее пытались задавить. Я ощущала ее эмоции. Злость, страх и дикая обида. А еще она тянулась к этому дракону и делать вид, что не замечаю этого, я уже не могла. — Рьяна, — Айдан, заметив мою рассеянность, легонько пальцами приподнял мой подбородок, вынуждая смотреть на него. — Этой ночью ты останешься со мной. Если, конечно, не хочешь, чтобы я как пес спал у твоей двери. То, что произошло там — это срыв, и ни к чему хорошему он привести не может. Так что я буду рядом. Хоть кричи, хоть ногами топай, а я не уйду. Ты напугала меня, потеряв над собой контроль. Отвернувшись, Айдан, подняв с пола ведро с теплой водой, поставил его на лавку у таза. Опустил в него ковш. — Ополоснись и спать, моя девочка. Утром я со всем разберусь. Сарену будет полезно знать, что все это время он был прав. С него выйдет хороший правитель, барс ведь учился у тебя. И прости мне мои слова, — я снова поймала взгляд его пылающих раскаленным золотом очей. — Я был не совсем честен с тобой. Хотел навести на мысль, что есть тот, кто может тебя заменить. Но беда в том, что язык у меня что доска, прямая и с занозами. Ты прекрасная фера, Рьяна, я не могу назвать ни одну другую женщину, которая так бы прекрасно справлялась со всем. И я рад, что у моей империи будет такая правительница. — Я... — его признание смутило. — Мне за многое у тебя придется прощение просить. Достанется от тебя по самое не балуй. И в главном, я твое мнение не спросил, милая. Такой уж я, уже не переделать. Ты моя, Рьяна. Ты уже моя! — Поймав мое запястье, он поправил подаренный им браслет и поцеловал тыльную сторону ладони. — Все, я буду в комнате, найду тебе ночную рубашку. Обещаю, ничего лишнего себе не позволю. Даже подсматривать не стану. Еще раз поцеловав, он отпустил мою руку и быстро вышел из умывальни. Глава 49 Оставшись в небольшой комнатке одна, медленно развернулась к дверям. Ощущения были странные. Вроде и вышел, а словно рядом стоит. Я остро ощущала присутствие в своей спальне этого мужчины. Казалось, и стены не спасают. Следом за неуверенностью и неким смятением пришли стыдливость и страх. А что если я сейчас сниму платье, а он войдет? «А вдруг не войдет?» — на задворках моего сознания ворчала все еще обиженная кошка. Прикусив нижнюю губу, подошла к чистой теплой воде, набранной в таз. Опустив в нее руки, умылась и провела влажными ладонями по шее. На лифе платья тут же появились влажные пятна. Ворчливо оглядев свой грязный наряд, все же не решилась расстегивать маленькие деревянные пуговички на спине, а лишь спустила рукав, ниже оттянув ворот. Склонившись, взяла ветошь и, намочив ее, попыталась обтереть грудь. От усталости и внутреннего опустошения тряслись руки. Платье становилось все более мокрым, а я все не чище никак. — Рьяна, — тёплые мужские ладони коснулись моей спины. — Ну что же ты. Пальцы Айдана принялись проворно расстёгивать пуговички. Одна, вторая, третья... Ткань мягко скользнула на талию и ниже. Платье опустилось к моим ногам, словно грязная тряпка. — Ты сказал, что не будешь подглядывать, — прошептала уставши. — Соврал, — выдохнул он мне на ушко. — Неужели ты хоть на секунду мне поверила? Чтобы мужчина и не попытался подсмотреть за женщиной, которую страстно желает? Если такие честные и существуют, то я точно не из их числа. Но ты еле двигаешься, давай я помогу тебе немного. А для этого нам нужно будет снять еще и это, — его большие пальцы подцепили узкие лямочки белой нижней рубашки и потянули вниз. — Не наглей, дракон, — я мягко остановила ткань в районе груди. — Я справлюсь сама. — Нет, — дыхание дракона разбилось об мой висок. — Ты еле на ногах стоишь. Думаю, из чистого упрямства не падаешь. Всю тяжесть прожитого дня нужно смыть, девочка моя. Или полагаешь, что я начну нагло пользоваться твоей беспомощностью? — Ты уже ею пользуешься, — проворчала, ощущая, как его рука пытается спустить сорочку ниже. — Еще нет, — тихо засмеялся он. — А вот так «да». Его губы коснулись моего плеча. Я остро почувствовала, как мужчина лизнул кожу и прикусил. Не больно, но так что ноги предательски задрожали, а пальчики на стопах поджались. — Айдан, прекрати, несносный ящер! Ты просто невозможный, — выдохнула, попытавшись отстраниться. Но дракон быстро пресек побег, обхватив меня рукой за талию и вжав спиной в свою грудь. Этот странный поцелуй стал голоднее и жаднее. Скользя губами по моей коже, Айдан продвигался к шее, лёгонько покусывая и лаская языком. Наконец, замерев в том месте, где бешено бился мой пульс, он рывком сорвал с меня сорочку. Я и опомниться не успела, как осталась в коротких панталонах. — Я очень хочу тебя, моя фера, но есть кое-что острее жажды насладиться тобой. Это желание позаботиться и защитить. И если мне сейчас придется одолеть свою же похоть, то я это сделаю, Рьяна. Твой сон и покой для меня важнее. Поэтому мы будем совершать водные процедуры. Отстранившись, теперь уже он взял тряпицу и, намочив ее, принялся обтирать мою кожу. Молча и так нежно, что я окончательно растерялась. — Я не понимаю тебя, генерал, — шепнула, наблюдая, как его пальцы, сжимая ветошь, скользят по моей груди. — Какой ты? Хитрый? Жестокий? Или действительно такой заботливый и внимательный? — Все просто, Рьяна, — его губы коснулись моих волос выше ушка. — Для врагов я жестокий тиран. Убиваю без намека на милосердие. Для друзей я справедлив и надежен. А для тебя... Для тебя я буду таким, как пожелаешь. Нежным... Заботливым. Я не деспот, хоть и жесток. — Такой идеальный? — выдохнула, наблюдая, как он снова опускает ткань в таз с водой.