Затем он запрокинул голову, глядя на столб. Песок больше не шевелился. – Зачем они создают этот водоворот? Разве сверху не заметно шевеление песков? – Сверху все та же хрупкая крышка, которая сливается с ландшафтом. – Тварь ведь не может проглотить человека целиком, – я скривилась. – Съедает по частям, – пояснил защитник, – кое-что оставляет про запас. – Я не знаю и половины того, что здесь водится! Хотя мы с арисом Нейтоном изучили все, что могли отыскать. – Это ты еще до пещер не дошла, – хмыкнул защитник, окинув взглядом уходящий вперед проход. Дальний конец терялся в темноте, и там стены переставали светиться. – Он ведь тянется на запад, этот переход? – негромко уточнила я. – И в нем сходятся ловушки. – Да, – кратко ответил Арриен, и стало понятно, что ему в голову пришла та же мысль: а вдруг тоннель ведет прямиком к горам, вливаясь в те самые переходы, которыми испещрены Дальери? Это могло означать, что дальше всевозможных тварей станет еще больше. – Все чудовища, которые мигрировали в пустыни, – снова заговорил защитник, – относятся к низшим. К тем видам монстров, у которых развиты лишь инстинкты. Они не умеют мыслить логически и продумывать настолько сложные конструкции, как общий тоннель, который хорошо укреплен. – К низшим? – Да. Чтобы заставить их объединить усилия, нужна иная сила, способная управлять всей массой голодных и диких существ. Вот только высших больше не существует. – А раньше были? Он молча кивнул и снова осмотрел столб. – Нужно попробовать открыть проход для нас здесь. Я молча наблюдала, как Арриен приступил к расчистке пути наверх. Сперва сунулась помочь, но как только попыталась отколоть хоть кусочек от застывшей массы, едва не сломала нож. Она стала напоминать камень, хотя еще недавно песчинки кружились в водовороте. Чтобы не мешать защитнику, с помощью магии раскалывавшему монолит на части, я отступила от столба и принялась изучать стены. – Значит, тоннель создан давно? – решила я нарушить воцарившееся молчание. – Вероятно, не так давно, – ответил защитник, продолжая сосредоточенно отщеплять окаменевшие куски песка. – Он не похож на древнее сооружение, к тому же с момента, как чудовища были окончательно вытеснены в пустыни, прошло чуть больше века. А судя по рассказам Эсташа, пропажа людей участилась лишь в последнее время. – Раньше они не пропадали? – Я приблизилась к стенке, чтобы рассмотреть поближе удивительное свечение. – Раньше их чаще находили… в том или ином виде. А бесследно исчезать начали не так давно. – Подобно тому, как исчез арис Нейтон? Значит, концы загадки теряются в этом тоннеле? Я прижала ладонь к стене и оглянулась на работавшего мужчину. По поверхности колонны пробегали огненные трещины, после чего защитник отделял куски прямо руками. Наверняка он задумал вывести меня отсюда, а затем вернуться и продолжить исследования. Я уже достаточно времени провела рядом, чтобы понять – защитники не оставят без ответа вопросы, которые не укладывались в привычные им представления и знания о чудовищах. А ведь мог позволить мне дойти до конца. Я послужила бы хорошей шпионкой. Пройдя незаметно для всех этих монстров, убегающих и прячущихся при приближении защитника, увидела бы, куда выводит проход. Прежде некому было рассказать о тоннеле под песками, но, вероятно, сама судьба столкнула меня сюда и затянула Арриена следом. Обстоятельства сложились на удивление удачно, поскольку никто из нас двоих не пострадал. Но если после он вернется один, для него это будет представлять гораздо бо́льшую опасность, чем для меня. Я вздохнула, продолжая машинально водить пальцами по стене, пока внимание не переключилось на странное ощущение, будто поверхность едва заметно шевелится под пальцами. Я мгновенно отскочила и, от испуга перейдя на шепот, позвала: – Арриен! Он тут же оторвался от колонны и очутился рядом. – Что? – Стена шевелится. Однако стоило защитнику протянуть ладонь, как под коркой песка началось не просто движение, она заходила волнами, пока в одном месте не лопнула. Я вскрикнула и вцепилась в мужчину, который машинально закрыл меня собой от посыпавшихся на пол черных жуков размером с хороший орех. Правда, они даже разбежаться не успели, поскольку мигом вспыхнули и обратились золой. – Это что? – покрепче прижавшись к Арриену и не решаясь его отпустить, спросила я. Защитник наклонился ближе к потрескавшемуся песку, рассматривая открывшуюся за ней нору, вероятно идущую вдоль всей стены. Он протянул руку и быстро схватил одного из убегающих жуков за бока, перевернув брюхом кверху. При ближайшем рассмотрении сучившее десятью лапами существо оказалось больше похожим на медведку, только с круглым брюхом. – Временщики, – проговорил мужчина. – У них тоже смертельный яд? – Обычно чем тварь меньше, тем безобиднее. У этих в слюне содержатся вещества, которые оказывают влияние на мозг, вызывая кратковременные потери памяти. Я смотрела на шевелящиеся жвалы, пытаясь осмыслить, насколько разнообразны и сложны монстры, столько веков населявшие Кенигхэм. – Есть подобные им, но с вытянутым серым телом, больше похожие на крохотных ящериц. Их называют псилоцины, поскольку их яд способен вызывать галлюцинации. – Все это звучит вовсе не безобидно. – Мы классифицируем чудовищ в зависимости от смертельности слюны, клыков, когтей или шипов и разделяем на подтипы исходя из обратимости или необратимости последствий укуса. Большинство ядов могут быть не смертельны для защитников, сгорая в их организме, но слюна подобных мелких существ, как ни странно, влияет на нас, хотя последствия и исчезают быстрее. Жук вспыхнул и осыпался на землю черным песком. – Они чувствуют защитника и бегут, – пробормотала я негромко, – появление даже одного для них опаснее целого отряда людей, поскольку вы им не оставляете шанса на выживание. Арриен повернул ко мне голову, и я осознала, что стою слишком близко, крепко обняв его за плечи. Разжимать руки не хотелось. – Звучит как жалость к чудовищам, – негромко заметил защитник. – Просто констатирую факт, – мой голос опустился до шепота, – в борьбе за выживание вы друг для друга враги. – Наш долг – хранить людей. – Хранить людей? А кто хранит вас? Странно, что он не отступал и не убирал мои руки. И поразительно было преображение пещеры с массой бегающих кругом чудовищ, от самых мелких до крупных, вроде всеяды или скорпа. Из страшной она превратилась едва ли не в уютную. А может, эти странности происходили лишь в моей голове? В ней же зарождалась и крепла одна из самых сумасбродных затей, из-за которых здравомыслящие люди всегда называли меня ненормальной. Стоило огромного труда овладеть собой настолько, чтобы по коже перестали бегать мурашки от касающегося ее теплого дыхания, чтобы приглушить стук расшалившегося сердца и представить себе нечто, способное отрезвить и вернуть в реальность. Это было странное чувство, очень отличное от болезненной уязвимости, которую я испытывала рядом с Треном. И я жалела сейчас не чудовищ, а тех, кто всегда боролся с ними ради нас и погибал подобно юному защитнику, не обладавшему крыльями, но закрывшему собой одну бесполезную девчонку. У Арриена есть изумительные крылья, но он тоже может погибнуть, если попытается исследовать этот тоннель до конца. И хотя поступить так оказалось невероятно сложно, я расцепила руки и отступила. Защитник помедлил немного, глядя на меня, а когда я опустила голову, избегая его взгляда, отошел и вновь вернулся к столбу. Отвернувшись к стене, я принялась наблюдать за открывшейся частью перехода, прорытого жуками в песке. Это продолжалось долго, пока Арриен прорубал нам выход. Наконец мне почудилось, будто дуновение живительного воздуха прошлось по щеке, но в этот миг мое внимание отвлекло движение на стене. Я поймала проползавшего жука так же, как это сделал Арриен, – схватила за бока и перевернула брюшком вверх. Если в руке защитника тварюшка паниковала и активно работала жвалами, стараясь цапнуть и вырваться, то в моих пальцах лишь пыталась вывернуться, вероятно решив, будто где-то застряла. Я оглянулась на мужчину, прорубавшего подобия ступенек в песчаном столбе. Защитник достиг самого верха и уже расчистил песчаную крышку, которую оставалось только пробить. Хотелось отругать себя последними словами, поскольку было безумно стыдно от того, как я задумала поступить. Однако, снова представив низкий убегающий в темноту тоннель и Арриена, идущего по нему до конца, я решилась. Когда послышался треск и песок зашуршал, ссыпаясь вниз, я быстро засунула жука под легкую ткань светлых брюк. Не ожидавший предательства защитник безмолвно вздрогнул, а от страха укусившая его мелкая тварь выкатилась из-под штанины и упала на пол. Я поспешила отойти назад и спрятаться за стеной, под ее прикрытием торопливо отступая в темноту. Может быть, Арриен спускался обратно по ступеням, может, оглядывал пещеру, пытаясь понять, что это за место и почему он в нем очутился, только меня, как я и надеялась, он не искал и тем более не преследовал. Позади не раздавались шаги, не слышался окликающий знакомый голос. Яд монстра, с виду напоминавшего безобидное насекомое, и правда оказался способен стереть ненужные воспоминания. Ненужные, поскольку в них фигурировали я и мое спасение. * * * Арриен видел с высоты пустынный пейзаж, оранжевые дюны и застывшие волны песка. Он пытался определить направление, в котором следовало лететь, когда заметил нечто, заставившее его свернуть влево. Повозка остановилась рядом с некой бесформенной грудой, частично занесенной песком. Сидевшие в транспорте люди рассматривали остов деревянной мачты, выглядывавшей наружу, словно блеклый полинявший флаг. Они были так увлечены обсуждениями и спорами, что не заметили его, зато защитник мог расслышать их разговор: – Похоже, лодка застряла в ловушке. Едва ли докопаемся до дна. Песок завалил все. – Хотя бы тело достать. – Не глупи, там едва ли что-то осталось от тела. Можно подумать, монстры дремлют. – Нужно понять, как это случилось. – Слушай, парень, ты здесь без пяти минут доброволец, а я в пустынях не меньше года провел. Могу рассказать, как случилось. Девчонка не справилась с управлением, лодку перевернуло. Подругу вашу затянуло в нору, а сверху затащило и транспорт. Видишь, как его переломало. – Все равно нужно откопать. – Попробуй. Сперва сутки будешь копать до дна, поскольку песок продолжит сыпаться сверху, а внизу, кроме песка, ничего не найдешь. Если покинешь повозку, не зная точного расположения ловушек в этой части пустыни, с легкостью угодишь в одну из них. Только транспорт и помогает нам перемещаться относительно безопасно. Арриен застыл в воздухе, пытаясь понять, кто эти люди. Ногу нещадно жгло, но как он ни пытался рассмотреть, кроме легкого покраснения не увидел ничего, что могло бы вызывать такую тянущую боль в щиколотке. С момента, как он очнулся в совершенно непонятном месте, наполовину высунувшись из песка, ощущая под ногами неровные ступени, видя внизу песчаный мешок, а вверху бескрайние оранжевые просторы, защитник пытался осознать, что делает в столь странном месте. – Если вы хороший следопыт, расскажите заодно, что произошло с Арриеном, – заговорила темноволосая девушка, в чьем голосе отчетливо слышались слезы, – если Зоя погибла, то его не должно было затянуть вместе с ней, однако путь, указанный флажками, здесь обрывается. – Наверняка он уже в Альберге. Увидел эту картину и направился обратно. – Он бы прислал вестника, вам не кажется? – в тоне девушки проскользнули истеричные нотки. Защитник медленно опустился на песок за спинами занимавшихся исследованием людей и, не зная, как именно к ним обратиться, просто позвал: «Эй!» С десяток лиц резко обернулось к нему. – Арриен! – Этот крик прозвучал громче всех. Темноволосая девушка перемахнула через бортик телеги и повисла на его шее, сжимая крепко-крепко. По и без того натянутым нервам ударили чужие чувства, смесь страха и облегчения. Защитник машинально закрылся эмоциональным щитом, после чего остались лишь отголоски ощущений.