Ладно. Он лично выяснит у нее после уроков, кто это такой отзывчивый взялся ей вчера помогать. Я собралась отправиться к айрису Нейтону сразу, не заходя по пути в общежитие. Учитель наверняка с нетерпением ждал, чтобы я поскорее занялась переносом рисунков на отдельные листы, которые затем послужат прообразом иллюстраций для нашей энциклопедии. Однако мне не довелось уйти дальше коридора, окончившегося тупиком у окна. Именно сюда затащил меня Трен, незаметно отправившийся следом, едва прозвучал звонок к концу занятий. – Зои, а давай поговорим, – начал он, перекрыв мне путь к отступлению. – Разве ты не наказан? – уточнила я, рассматривая наливающийся на скуле парня синяк. – А, это, – он махнул рукой. – Задание уже выдали, нужно отдраить ботанический класс, там снова разлили удобрения. Дело не проблема, потому подождет. Он вдруг вытянул руки, крепко обхватил меня за талию и, подняв, усадил прямиком на подоконник. Сумка соскользнула с плеча на пол, а парень небрежно подцепил ее ногой, оттолкнув подальше, чтобы самому удобнее было встать максимально близко. – Расскажи-ка мне, Зои, как ты так быстро избавилась от последствий отравы? Тебе кто-то помог? – Помог. – Вот как! – Он внезапно изменился в лице. – Ты что, отправилась искать помощника сразу после того, как сбежала из сада? Трен разговаривал странным тоном, в котором смешались и злость, и возмущение, словно я совершила нечто абсолютно противозаконное. – Нет. Сразу я отправилась в общежитие. А это случилось уже вечером, когда шла от ариса Нейтона. – В смысле – случилось? – Трен внезапно побледнел. – Тебя кто-то заставил? У меня к вечеру уже откат начался! Я не поняла, отчего он вдруг так разнервничался, что деревянный подоконник буквально захрустел у него под пальцами. – Я сама не знала, что он мне помог, – попыталась его успокоить, наблюдая, как взгляд из злого становится ужасно недоуменным. – В смысле? – Не заметила. Он внезапно закашлялся и даже убрал одну руку, чтобы потереть лоб. – Зои, как такое в принципе можно не заметить? – Поцелуй был данью хорошим манерам, только и всего. – Поцелуй? – Трен выглядел шокированным. Словно прямо сейчас я разрушила всю его привычную картину мира. Парень попытался снова что-то спросить, захрипел, откашлялся и опять заговорил: – Давай четко и по существу. Что тебе помогло? – Поцелуй. Поцелуй руки. Он отстранился и несколько неуверенно хохотнул. – Серьезно? – Да. Я перевела взгляд на его ладони, снова поймавшие меня в западню, и негромко вздохнула. – Не переживай, я сдержу слово. Сейчас отправлюсь к Нейтону и поговорю с ним о твоем участии в экспедиции. Казалось, более удивленным Трен уже выглядеть не мог, но сейчас я его просто ошарашила. – Цахарис! Реально же, поездка! – Ты ради нее меня опоил, – прервала я, чтобы не слушать вновь те слова, что уже причинили достаточно боли, – отойди, Трен. Чем быстрее отправлюсь к учителю, тем быстрее поговорю о тебе. – Да Цахарис с тобой! – внезапно выругался парень. – Я умудрился забыть о проклятущей экспедиции. И вдруг он наклонился ко мне и совершенно неожиданно поцеловал в губы. Мой первый в жизни поцелуй буквально обездвижил и абсолютно лишил сил, в теле словно не осталось ни единой цельной косточки, они разом расплавились, и не было сил сопротивляться или оттолкнуть. И даже обида вдруг начала отступать. Лишь недоверие все еще держало меня здесь, в этой реальности. Привычка не давать второго шанса тем, кто однажды предал. Но прикосновения губ… Прежде мне доводилось слышать разные высказывания, когда девчонки из группы, хихикая, громко обсуждали между собой поцелуи. То слишком мокро, то что-то про ужасный запах или слабый напор, то – что это было совершенно пресно и скучно. Некоторые же, напротив, заявляли, будто, если парень это умеет, ощущения поистине волшебные, и земля уходит из-под ног. Вероятно, Трен как раз умел, потому что раньше мне сложно было представить, что в прикосновениях губ может умещаться столько разных эмоций. Но стоило хоть раз ощутить, что есть поцелуй на самом деле, как все встало на свои места, и все слова сделались понятны. И я могла точно сказать: это было не мокро, не неприятно и совсем не пресно. А напору Трена можно было позавидовать, поскольку он буквально стянул меня с окна, почти удерживая руками на весу, одной крепко обхватив поперек спины, а второй придерживая затылок. Поясница ощущала край подоконника, а в воздухе словно потрескивали искры, ровно до момента, когда он вдруг меня отпустил. Поставил на ноги и попытался отдышаться. – Я и правда забыл о поездке, что за ерунда? А я почти забыла о его поступке, зато сейчас вспомнила. – Последствия зелья, которым собирался опоить? – Оно не влияет на память, а срабатывает только, когда влечение есть. Вот так, малышка, – он подцепил мой подбородок и обвел край нижней губы, – я тебе нравлюсь, а иначе зелье не пробудило бы страсть. Ты же наказала нас обоих вместо того, чтобы хорошо провести время. – А ты решил его сэкономить. Действительно. Зачем прилагать усилия, если и так нравишься девушке? Проще сразу опоить и довести дело до победного конца. – Уже месяц за тобой хожу, этого мало? Замечал твои взгляды, реакцию. – Он провел пальцем по губам, я же опять не совладала с собой и в смятении отвела глаза, услышав, как он довольно хмыкнул. – Нейтон к тому же списки составил. На внесение изменений от силы два дня, а затем утвержденный вариант отправится в пустыни. – Просто отпусти, – я попробовала его оттолкнуть, но Трен был достаточно мощным, чтобы легко обхватить и сжать в ладони оба моих запястья. – Даже не собираюсь. – Сам меня задерживаешь! Я поговорю с Нейтоном, ведь обещала. Мало этого? – Мало! – Да чего ты хочешь? – Тебя. Я увернулась от его губ, которые не давали ясно мыслить, ужасно теряясь от его непонятного желания подчинить себе. Теперь-то для чего обманывать и мучить меня? Будь под рукой тетрадь или учебник, стукнула бы его по голове, но в распоряжении оказались только ладони, и я наотмашь залепила Трену пощечину, едва запястья оказались на свободе. Он сперва отшатнулся. Только если я полагала, что его отпугнет мое сопротивление, то жестоко ошиблась. – Ну, Зои… Парень снова навис надо мной, а я вжалась спиной в стекло, Трен же резко стиснул мою талию и дернул к себе, приблизив наши лица почти вплотную. У меня срывалось дыхание и бешено колотилось сердце, он же нарочно неторопливо принялся касаться губами кожи на щеке, шее, плече, с удовольствием, будто смакуя, стягивая ниже широкий ворот свитера. А потом и вовсе прижался так близко, как только позволяла широкая юбка, обхватив ладонями за бедра. – Трен, а ну отпусти ее! – прозвучал голос, который я меньше всего ожидала услышать и на который мы оба резко среагировали: я – вынырнув из впервые обрушившегося на меня и совершенно ошеломившего чувственного забвения, а Трен – с руганью и отразившимся на лице разочарованием. – Что тебе надо, принцесса? Ирэн стояла неподалеку, уперев руки в бока. – Мне нужна Зоя. – Она мне самому нужна, так что иди куда шла. – А ты не слишком далеко зашел, Трентий оль Вин? Забыл, где находишься? Это коридор школы, между прочим! Я не ожидала увидеть, что Трен и правда оглядится вокруг, а на лице его проступит растерянность. Потом он провел ладонями по щекам и тряхнул головой, скидывая наваждение. Под конец парень бросил на меня какой-то голодный взгляд и резко отвернулся. – Ладно, принцесса, твоя взяла. Возвращаю подружку в целости и сохранности. Последствия этого зелья не хуже похмелья, мне нужно протрезветь. – Именно, – Ирэн сложила на груди руки, – иди набей морду еще кому-нибудь. – Твоему возлюбленному? Девушка громко рассмеялась. – Это едва ли. Трен наклонился, подхватил сумку, после чего сунул ее мне в ладони и быстро ушел. Я крепко прижала сумку к груди, а Ирэн покачала головой: – Зоя, о чем ты думала? – Вообще не думала, – ответила я. – Оно и заметно.