— За полчаса до полуночи внезапно загорелась крыша чайного павильона в шестом дворе северо-западной части дворцовой территории. В это время я находился в другой части дворца, но мой заместитель тут же послал туда отряд, и они без особого труда потушили огонь. Но, по-видимому, главный евнух заметил дым и сообщил, что необходимо срочно оцепить всю территорию, дабы убедиться, что ни одна искра не долетит до покоев ее высочества. Мой человек отдал необходимые распоряжения стражникам западного и северного бастионов. Они вернулись на свои посты через час после полуночи. — Чем вы можете подтвердить сказанное? Полковник перевернул страницу. Туда была вклеена полоска бумаги с нацарапанными на ней иероглифами и личной печатью главного евнуха. Судья Ди кивнул. — Теперь мы отправимся в кабинет главного евнуха, господа. Весть о прибытии императорского дознавателя уже облетела весь дворец. Стражи у покоев главного евнуха широко распахнули ворота перед тремя посетителями, и навстречу им бросился тучный евнух. Он пал ниц, коснувшись лбом каменных плит. — Подождите меня здесь, — обратился судья к своим спутникам. — Я пройду в кабинет и испрошу разрешение пересечь Золотой мост. Он постучал в дверь, покрытую золотым лаком. Ответа не последовало, и он зашел внутрь, закрыв за собой дверь. В изящной библиотеке никого не оказалось. Затхлый запах старых книг смешивался с тяжелым ароматом орхидей на подоконниках. Судья Ди выглянул в сад. Старик стоял у высокого камня, облаченный в простой утренний халат с длинными рукавами, голову его прикрывала легкая домашняя шапочка. Судья вышел в сад и зашагал по узкой, выложенной плитами дорожке, петляющей среди миниатюрных прудов с золотыми рыбками и цветочными клумбами. Крошечные разноцветные птички щебетали в листве, еще блистающей утренней росой. Главный евнух повернулся к судье. Глядя на него из-под тяжелых век, царедворец сказал: — Ночью, Ди, свершилось нечто невероятное! Только посмотрите, сей редкостный цветок вдруг раскрылся! Обратите внимание на его нежные лепестки, на его густую окраску! Это драгоценное растение мне прислали с юга специальным курьером. Три месяца я лично за ним ухаживал, но не смел и надеяться, что оно расцветет! Судья Ди склонился над большим, размером с мужскую ладонь, цветком орхидеи. Растение было высажено в дупло пальмы, росшей у большого камня. Желтые лепестки с фиолетово-черными пятнами придавали цветку почти кошачью грацию. Орхидея испускала слабый, но очень ярко выраженный аромат. — Должен признать, что никогда не видел ничего подобного, — сказал судья, оторвав взгляд от цветка. — И никогда не увидите, — тихо проговорил старик. Сломав стебель, он сорвал цветок и поднес его к носу. Медленно вращая орхидею, главный евнух продолжил: — Когда два дня назад вы явились сюда, Ди, я сразу понял, что никакой вы не лекарь. Глядя на меня с моим любимым палачом за спиною, вы должны были трепетать от страха, пресмыкаясь у моих ног. А вместо этого вы спокойно разговаривали со мной, как с равным себе. Когда в следующий раз наденете на себя маску, Ди, позаботьтесь о том, чтобы замаскировать и душу. — Вы предприняли впечатляющие усилия, чтобы меня уничтожить, — заметил судья. — Но удача была на моей стороне, и теперь я верну жемчужное ожерелье ее императорскому высочеству. А потому прошу у вас дозволения пересечь Золотой мост. Старик по-прежнему вертел орхидею в своей высохшей руке. — Не поймите меня неправильно, Ди. Да, я жажду власти. Почти неограниченной власти, которую обретет тот, кому известна греховная тайна императора. Но у меня был и совершенно другой, куда более сильный мотив. Я хотел, Ди, чтобы Третья принцесса осталась со мной насовсем. Хотел нежно ухаживать за ней, так нежно, как ухаживал за этим редким цветком. Хотел жить, видя ее ежедневно, слыша ее восхитительный голос, зная все, что она делает… всегда. А теперь этот грубый солдафон… Внезапно он смял орхидею в своей когтистой руке и швырнул ее на землю. — Пойдемте внутрь, — отрывисто проговорил он. — Я страдаю многими хроническими недугами и сейчас время принять капли. Судья Ди последовал за ним в библиотеку. Старик сел в свое гигантское резное кресло и отпер ящик стола. Он достал из него миниатюрный флакон из горного хрусталя в форме бутылочной тыквы, пробка которого была перевязана красной шелковой лентой, и уже готов был откупорить его. Но судья сделал шаг, сжал в своем огромном кулаке хрупкое старческое запястье и резко проговорил: — Древо коварного заговора должно быть вырвано с корнем. Главный евнух выпустил из рук флакон. Он нажал на бутон в причудливом растительном орнаменте, вырезанном по краю стола. Из открывшегося маленького ящичка он вынул запечатанный конверт. Когда евнух протянул его судье, его тонкие синие губы скривились в презрительной усмешке. — Пусть их замучают до смерти, всех и каждого! Их ничтожные душонки станут моими рабами в загробном мире! Судья сломал печать и взглянул на полоски тонкой бумаги. На каждой было начертано имя и должность, далее следовали даты и суммы денег, все выведено одним и тем же паучьим почерком. Судья Ди кивнул и убрал конверт в рукав. Старик вынул пробку из маленького хрустального калебаса и вылил бесцветное содержимое в чайную чашку. Опустошив ее одним глотком, он откинулся в кресле, его руки с набухшими венами вцепились в подлокотники. Смежились тяжелые веки, дыхание стало прерывистым. Затем он отпустил подлокотники и схватился за грудь. Сильная дрожь сотрясла его немощное тело. И вдруг синие губы шевельнулись: — Вам дано мое дозволение пересечь Золотой мост. Голова его опустилась на грудь, руки безвольно упали на колени. Глава 21 Комендант и полковник Кан ожидали судью в коридоре в затянувшемся неловком молчании. Тучный евнух так и стоял на коленях. Судья Ди закрыл покрытую золотым лаком дверь. Протягивая конверт коменданту, он сказал: — Здесь вы найдете подробные сведения обо всех, кто принимал участие в этом подлом заговоре. Возвращайтесь к себе и прикажите немедленно арестовать главных преступников. После этого вам надлежит провести самое тщательное расследование. Полковник, следуйте за мной. Я получил разрешение главного евнуха пересечь мост. — И он бросил толстому евнуху: — Ведите нас! Когда все трое подошли к мосту, евнух ударил в маленький золотой гонг, висящий на мраморной колонне. Вскоре из дома на другой стороне показались четыре придворные дамы, и судья с полковником перешли через мост. Судья Ди сообщил дамам, что дознаватель испрашивает аудиенции. Их отвели в боковую комнату. Ждать пришлось долго. Вероятно, принцесса еще не закончила свой утренний туалет. Наконец появились две фрейлины и провели их по внешней галерее к расположенному в восточной части дворца крытому балкону с массивными колоннами, покрытыми красным лаком. Оттуда открывался восхитительный вид на леса, тянущиеся до самых гор. Они увидели Третью принцессу у самой дальней колонны с круглым веером в руке. Позади нее стояла хрупкая пожилая женщина с зачесанными назад седыми волосами. Судья и полковник встали на колени. — Встаньте и доложите! — звонко приказала принцесса. Судья Ди встал, обеими руками поднимая желтый свиток. Полковник остался на коленях. — Ваш покорный слуга имеет честь вернуть вашему высочеству Императорское Слово. Принцесса махнула веером. Вперед вышла пожилая дама. Когда она принимала у судьи желтый свиток, он увидел на ее запястье белый нефритовый браслет, вырезанный в форме извивающегося дракона. — Также ваш покорный слуга имеет честь вернуть вашему высочеству жемчужное ожерелье. Похитителем оказался посторонний, именно так, как ваше высочество изволили поведать во время первой дарованной вашему покорному слуге аудиенции. Принцесса простерла длань, и судья с низким поклоном вручил ей ожерелье. Пропуская жемчуг сквозь пальцы, она обратилась к нему, не сводя глаз с полковника Кана: — Повторите мои последние слова, Ди. — Ваше высочество изволили сказать, поручая мне вернуть ожерелье, что отдаете в мои руки свое счастье. Судья произнес эти слова механически, ибо сейчас, при свете дня, что-то смутило его в этом лице, непреклонных линиях скул и решительном подбородке. — Теперь вам известен мой ответ, полковник. Вскоре мы встретимся снова, у красных, высоко горящих свечей. Полковник Кан поднялся и подошел к ней, их глаза встретились. Госпожа Гортензия смотрела на стройную красивую пару с мягкой улыбкой на бледном усталом лице. Судья Ди быстро направился к двери. Две придворные дамы проводили его до Золотого моста. На другой стороне ждал тучный евнух. Когда он почтительно проводил судью Ди к выходу, тот сказал: — Отправляйтесь к своему хозяину. Боюсь, он занедужил. После чего судья уселся в парчовый паланкин и велел почетному караулу доставить его к кабинету коменданта. В коридоре толпились стражники и какие-то крепкие люди и в черных, и в серых одеждах, но с непременной красной нарукавной повязкой с надписью «особая служба». Все были вооружены до зубов. При виде судьи они низко поклонились. Он нашел коменданта сгорбившимся над столом, заваленным полосками бумаги. Комендант оторвал глаза от документов. — Основные мерзавцы уже схвачены, ваше превосходительство. К моему величайшему сожалению, вынужден сообщить, что гниль распространилась и среди моих людей. Как нам поступить с главным евнухом, ваше превосходительство? Его нельзя задержать без… — Главный евнух скончался от сердечного приступа, — перебил его судья. — При проведении расследования вы должны уделить особое внимание человеку, называющему себя господином Хао, и его подручным, убившим прошлой ночью господина Лана Лю на постоялом дворе «Зимородок». Проследите, чтобы они понесли особо суровое наказание. Комендант поклонился. Указав на свое кресло, он сказал: — Прошу вас садиться, ваше превосходительство, ибо я должен объяснить, как… Судья Ди покачал головой. Он снял свою крылатую шапку, бережно положил ее на стол, а на голову водрузил свою прежнюю шапочку. Затем он освободился от желтой накидки и примостил ее рядом с шапкой. — Я вернул Императорское Слово ее высочеству. Отныне я просто наместник Пуяна. Оставляю все в ваших умелых руках. Комендант пристально посмотрел на судью. — Вы хотите сказать, что не собираетесь извлечь выгоду из сложившейся ситуации?.. Разве вы не понимаете, что заслужили право испросить в столице самый высокий пост? Я буду рад содействовать… — Больше всего я хочу вернуться к своим обязанностям, господин комендант. Собеседник долго смотрел на него. Затем, покачав головой, он направился к боковому столу, бережно взял в руки лежащий там меч и протянул судье Ди. Это был заветный «Дракон дождя». Пока судья пристраивал его за спиной, комендант озабоченно проговорил: — Ваши решительные действия в Пуяне против монахов монастыря Безграничного милосердия настроили против вас придворную буддийскую клику. А нынче вы обрушили на себя гнев могущественной партии евнухов. Хочу, чтобы вы поняли, Ди, что при императорском дворе у вас немало серьезных противников. Но есть и верные друзья. Я в их числе. Его тонкие губы искривились. Судья впервые увидел улыбку на лице коменданта. Он поклонился и вышел. Стражник у ворот спросил, не желает ли он, чтобы подали паланкин, но судья ответил, что предпочитает коня. Ворота распахнулись, и он проскакал по мраморному мосту.